Ритуал (1/2)

Дни протекали спокойно. Гермиона везде ходила либо с Томом, либо с Джинни, а Рону ничего не оставалось, как провожать её грустным взглядом. После всего, что произошло, Джинни продолжала игнорировать брата, а Том тем временем обустраивал тренировочный зал для их занятий.

Однажды, за обедом, Гермиона заметила, что Том пристально смотрит на неё.

— Что? Со мной что-то не так? — спросила она, слегка покраснев и набив рот едой.

— Нет-нет, всё в порядке, — Том улыбнулся, в его глазах блеснула искра. — Просто наблюдаю и думаю, готова ли ты…

Он сделал паузу и коварно ухмыльнулся, будто наслаждаясь её смущением.

— …к тренировкам, конечно, — добавил он, увидев, как её щеки покраснели ещё больше.

Гермиона почувствовала облегчение, но всё равно её лицо залилось краской — она подумала, что он намекает на что-то более интимное.

— О, Салазар! Я не об этом! — фыркнул Том. — Я имею в виду наши тренировки по беспалочковой магии.

— А, конечно, я тоже об этом подумала, — пробормотала она, пытаясь спрятать улыбку. — Да, я готова.

Она давно мечтала, чтобы кто-то помог ей научиться контролировать свои способности, которые иногда выходили из-под контроля.

Они направились на седьмой этаж, и Гермиона заметила, что Гойл и Рон снова шушукаются между собой, переглядываясь коварными улыбками.

— Гермиона, Том, рад вас видеть вместе, — Рон подошёл к ним, с неискренней улыбкой протягивая руку Тому. — Говорят, у тебя была непростая неделя в аврорате, Том? Слышал, это не ты использовал непростительное заклинание на мне, я рад, что это так. Значит, у Гермионы есть ещё поклонники. Знать бы, кто, — Рон ухмыльнулся ещё шире, его глаза блестели от скрытой злобы. — Может, это Малфой? Ведь его отец тоже был у Дамблдора в тот вечер. Что скажешь, Том?

Том внимательно наблюдал за Роном и Гойлом, его глаза сверкнули тёмной магией, от которой воздух вокруг них словно задрожал.

— Уизли, — начал он спокойно, но его голос звучал ледяным металлом. — Я вижу, ты нашёл себе нового друга? — Он бросил небрежный взгляд на Гойла. — Рекомендую не оставаться одному в тёмных коридорах школы. Говорят, в Хогвартсе есть Избранный, наследник Слизерина, возможно, он пробудит чудовище в подземельях… Кто знает, может, это огромный паук?

Том крепче сжал руку Гермионы и потащил её в выручай-комнату, не оборачиваясь. Она почувствовала, как её щеки пылают от смущения — ведь весь зал слышал их разговор.

— Теперь ты понимаешь, почему я был против твоего участия в этом конфликте? — тихо сказал он, как только они вошли в комнату. — Эти идиоты не знают, с чем связались.

Он начал выставлять деревянные манекены для тренировки, его лицо оставалось спокойным, но в голосе звучало напряжение.

— У меня есть подарок для тебя, Гермиона, — неожиданно добавил Том, его глаза потемнели. — Когда я был в аврорате, мой дядя пришёл ко мне. Я рассказал ему всё. Он знает о нас. И он передал мне особняк в магической части Лондона. Там прекрасная библиотека и сад, где ты могла бы заниматься в свободное время, если захочешь... Если ты согласишься… У меня есть кое-что для тебя. Это наша фамильная драгоценность, и я хотел бы передать её тебе, если ты примешь её.

Том достал из кармана маленькую тёмно-зелёную коробочку и открыл её. Внутри лежал аккуратный перстень с камнем в форме капли, окружённым россыпью бриллиантов. Он встал перед ней, его дыхание было прерывистым, а губы дрожали.

— Позволь мне надеть его на тебя, — прошептал он, его голос был полон волнения и страха.

Он смотрел на неё, в глазах горела тревога. Он знал, что если она откажет, его сердце будет навсегда разбито. Но и отступить он не мог, его жажда власти и стремление к могуществу были слишком сильны. Гермиона стояла напротив него, её глаза изучали его лицо, его намерения. Она понимала, что могла бы заполучить одного из самых желанных парней в школе, но его склонность к тёмной магии пугала её.

— Том, я приму твой подарок, — наконец произнесла она мягко. — Но я бы хотела, чтобы ты искал свет внутри себя, так же, как ты видишь его во мне. Я боюсь, что однажды тебя заберут в Азкабан из-за твоего вспыльчивого характера и жажды власти. Обещай мне…

Гермиона протянула левую руку, и он аккуратно надел кольцо на её безымянный палец. Кольцо было великовато, но мгновенно уменьшилось до нужного размера, обхватив её палец, как будто предназначалось только ей.

— Я буду стараться быть для тебя идеальным, — тихо сказал Том, его голос был наполнен нежностью и решимостью. Он поднёс её руку к губам и поцеловал её костяшки, затем запустил руки в её волосы и притянул к себе в крепком, жгучем поцелуе. — Ты моя, навсегда, только моя!

Резко оторвавшись от неё, Том схватил её палочку и отошёл на другой конец комнаты.

— Покажи мне, что ты умеешь, — приказал он тоном учителя. — Используй любые барьеры, я начну нападать первым.

Он сразу же начал бросать в неё заклинания, и Гермиона собрала все свои силы, выставив мощный щит. Заклинания отскакивали от щита, разлетаясь по стенам, потолку, полу, ударяясь о окна. Том остановился на несколько секунд, его глаза вспыхнули тёмным светом, и он выпустил из палочки огромную огненную змею. Гермиона, не теряя времени, создала водяной барьер и погасила огонь, выпустив капли воды в сторону Тома. Она чувствовала, как магия выматывает её, и вскоре упала на колени, выдохшись.

— Всё, я больше не могу, — прошептала она, её дыхание было тяжёлым.

— Никто не будет спрашивать тебя, когда ты будешь в опасности, — строго сказал Том, садясь рядом с ней в мокрой одежде. — Если меня не будет рядом. Но это… это была красивая магия, Гермиона. Ты должна развиваться.

Они сидели рядом на полу, тяжело дыша, их плечи соприкасались.

— Хочу прилечь, мне тяжело, Том, — прошептала она устало.

Он мгновенно наколдовал кровать, ту самую, на которой они спали раньше. Сняв с неё одежду, он укутал её в одеяло. Сам разделся и начал сушить их одежду, пока Гермиона не уснула.

Том вздохнул и прилёг рядом с ней. Уткнувшись носом в её макушку, он глубоко вдохнул успокаивающий аромат лаванды. Если она переедет с ним в поместье, если она согласится быть с ним, если она примет все его деяния… Он осознавал, что просит слишком многого. Но кольцо, фамильная драгоценность, теперь украшало её хрупкую руку. Это было их соединение. Она будет чувствовать его магию, и он почувствует, если с ней что-то случится. Этот артефакт стал их связующим звеном.

На его память нахлынули воспоминания о тех днях в аврорате.

— Мистер Реддл, мы проверили вашу палочку, она чиста. Где та палочка, которой вы пользовались в тот вечер? — спросил аврор.

Том ухмыльнулся.

— У меня нет другой палочки, — ответил он спокойно.

— Ты лжёшь, — прошипел аврор. — Гойл предоставил нам свои воспоминания. Возможно, проклятие заставит тебя говорить правду.

Аврор навёл палочку на Тома, и воздух в комнате затрясся от напряжения.

— Круцио! — крикнул он.

Том почувствовал невыносимую боль, которая, казалось, пронизывала всё его тело, проникая в каждую вену, в каждую клеточку. Но он не дал аврорам удовольствия увидеть его слабость; он ухмыльнулся, хотя из его носа уже текла кровь. Когда боль достигла пика, другой аврор внезапно наклонился к нему и произнёс:

— Легилименс!

Ощущение было таково, будто что-то огромное, тяжёлое и холодное вторглось в его разум. Грубая легиллименция ломала защитные стены его сознания, рыскала по его мыслям и воспоминаниям, выискивая что-то ценное. Боль продолжалась часами, время потеряло всякое значение. Том попытался закрыть свои самые сокровенные воспоминания, но чувствовал, как аврор пробивается сквозь его защиту.

Внезапно аврор наткнулся на изображение Гермионы. Том видел, как она смеётся, её светлые волосы развеваются вокруг её лица, её аромат лаванды наполняет его лёгкие. Ещё одно воспоминание — пророчество о наследнике Слизерина, его наследнике. Интерес аврора усилился, и он зацепился за эти воспоминания, желая проникнуть глубже, исследовать каждую деталь.

— Прекрасно, мистер Реддл, — услышал он голос аврора, оторвавшись от воспоминаний. — Вы показали нам всё, что нужно было знать.

Авроры удалились, оставив Тома в холодной, тёмной камере. Так прошли пять дней. Каждый день новый аврор вторгался в его разум, снова и снова просматривая воспоминания о Гермионе и пророчестве. Том чувствовал себя измождённым, но не сдавался, держал все свои мысли под контролем. Он не мог позволить себе ослабеть — ни на мгновение.

На пятый день, вечером, к нему пришёл министр магии.

— Мистер Реддл, аврорат сообщил, что вы предоставили необходимые воспоминания, — сказал министр, его лицо было бесстрастным. — Скоро вас отправят обратно в школу.

— Но на мне использовали Империо, Круцио и Легиллименцию без моего согласия! — сдержанно, но твёрдо возразил Том, чувствуя, как его ярость растёт.

— Я в этом сомневаюсь, — ответил министр с усмешкой. — Аврорат подчиняется министерству, и у нас нет приказов пытать школьников или вторгаться в их разум. Вероятно, вы просто очень устали.

Министр повернулся, чтобы уйти, но перед тем, как выйти, бросил через плечо:

— Ваш дядя желает вас навестить. Ведите себя хорошо, мистер Реддл. Никто не хочет, чтобы ваша возлюбленная оказалась в опасности или в плохих руках. Всего хорошего.

Том ощутил, как его ярость вскипела. Они использовали его слабость, его любовь к Гермионе, чтобы держать его под контролем. Но он оставался спокоен снаружи, хотя внутри бушевала буря.

Через минуту в камеру вошёл его дядя, Морфин Мракс, с распростёртыми объятиями.

— Том, мальчик мой! Как только мне сообщили, что ты здесь, я сразу же примчался! — воскликнул Морфин, обнимая его крепко. — Что с тобой произошло?

— Прости, что так долго не появлялся, — продолжил Морфин. — Я думал, тебе будет лучше с Малфоями. Ты знаешь, какая у меня жизнь. Всё слишком сложно и опасно.

— Да, я знаю, Морф, — тихо ответил Том. — Они меня пытали… Я думаю, моя девушка в опасности.

— Мой мальчик, я скоро уезжаю в Европу и, вероятно, навсегда. Я хочу оставить тебе поместье. А также, я принес тебе фамильный артефакт, — Морфин вынул из кармана небольшой амулет. — Это перстень, который будет отслеживать твоё состояние, чтобы я знал, когда тебе понадобится моя помощь. Мы проведём специальный ритуал, и после этого...

— Мы можем провести ритуал и на Гермиону? Чтобы я тоже чувствовал её? — быстро спросил Том.

— Да, но потребуется её согласие, — ответил дядя.

— Это я беру на себя, — сказал Том уверенно.

Морфин кивнул, изучая лицо племянника.