Часть 52 (1/2)

Лайя поднесла крупный цветок к лицу и с наслаждением вдохнула свежий, живой аромат. Алая роза ласкала кончик носа бархатистой нежностью, понуждая девушку скосить глаза к центру бутона. Упругие лепестки, плотно наложенные один на другой, естественным образом закручивались в спираль, позволяя обману рассеянного зрения и богатому художественному воображению без труда дорисовать вместо бутона маленький Млечный Путь, чьи рукава раскручивались от центра миллиардами самых разных звёзд. Среди них девушка почти мгновенно и безошибочно распознала горящее ярче всех прочих скопление, растянувшееся длинным зигзагом, — созвездие Дракона.

Продолжая рассеяно водить цветком по коже, Лайя с улыбкой счастья на лице осмотрела окружающий её, засаженный розовыми кустами бескрайний сад, после чего подняла взгляд от воображаемой галактики на ладони к раскинувшемуся высоко над головой небу, спеша утонуть в его манящем мраке…

— Dragostea mea îmi este dor de tine…<span class="footnote" id="fn_34103983_0"></span>

Успела прошептать девушка, прежде чем умиротворяющую тишину её личного рая разорвала в клочья… мелодия телефонного звонка.

Сознание и абсолютное понимание происходящего вернулось к ней так резко, что Лайя сию секунду могла ответить на звонок с совершенно ясной, нисколько не затуманенной сном головой, и обсудить дела любой важности с кем угодно, окажись на том конце трубки мэр Маккензи, Аквил, да хоть и сам президент. Могла. Но она не хотела, потому что образы из её прерванного сна были еще слишком свежи, слишком реальны для всех её ощущений, чтобы ей было легко от них отказаться. Делая вдох, она всё ещё явственно ощущала в воздухе благоухание сотен цветущих роз, на изнанке её век ещё горели звезды, а на губах застыли слова…

Вслепую протянув руку к тумбочке, Лайя уже даже не удивилась, когда её ладонь, не задев по пути ничего лишнего и не промахнувшись ни миллиметра, с первого раза накрыла плоский дребезжащий прямоугольник и таким же стремительным, единым движением поднесла его к уху.

— Лайя… — девушка всего на миг запнулась, прежде чем ровным, ничуть не хриплым ото сна или лежачего положения голосом договорила: — Басараб. Слушаю.

По ту сторону, даже несмотря на то, что несомненно ждали её ответа, отозвались отнюдь не так бодро. Лайя по одному лишь слишком громкому для её слуха выдоху могла понять об отсутствии у звонившего всякого энтузиазма к диалогу.

— Мадам Басараб… — раздалось из динамика после очередного, чуть дрогнувшего выдоха. — Это Винсент. Винсент де Вержи. Вы… назначили мне встречу. Всё в силе?

Лайя резко села на кровати, первым же делом глянув в окно. Занавешенные шторы ничуть не помешали ей увидеть, как начинающий заметно опаздывать рассвет конца сентября едва позолотил верхушки далёких деревьев, обещая ясный солнечный день.

— Разумеется, месьё де Вержи, — переняв заданную, исключительно формальную манеру общения, отозвалась девушка. — Вы уже в Лэствилле?

— Я глубоко польщён surprendre. На моё имя, оказывается, был забронирован люкс в местном отеле. На сутки. Это означает, что сделка уже сегодня?

Оторвав взгляд от пейзажа по ту сторону окна, Лайя свесила ноги с кровати и уже машинально провела ладонью по оказавшемуся рядом огромному букету, с трудом умещающемуся на тумбочке, юркнув пальцами под крафтовую бумагу. Спрятанный меж бутонов конверт быстро нашёл свою хозяйку, будто сам скользнув меж её пальцев.

— Через дорогу от отеля есть прекрасный ресторан французской кухни. Вам будет удобно встретиться там скажем… часа через два? Мой адвокат как раз успеет подготовить все необходимые бумаги, — девушка с сияющей улыбкой предвкушения сверлила взглядом добытый конверт из угольно-черной матовой бумаги. Её мысли и интерес давно оставили собеседника за невидимой гранью и лишь вежливость не позволяла ей оборвать звонок на полуслове.

«Лучше пусть сразу подготовит чек. До бумаг мне нет никакого дела!» — эти слова на французском прозвучали глухо, как обычно бывает, когда говорят мимо трубки, прикрывая ее ладонью, но Лайя без труда их расслышала. И так же легко поняла, хотя, кажется, не доучила французский даже до минимального уровня.

— Oui!.. Да, конечно! — прозвучало в противовес тому, что, по мнению собеседника, она не должна была слышать. — Через два часа в ресторане. Жду в нетерпении!

Как сильно, однако, изменилось его настроение всего за пару минут разговора. Словно, набирая номер, он ещё не знал, кто ему ответит, а когда ответила Лайя, всё повернуло в привычное для него русло, и он вновь ощутил себя хозяином ситуации.

— Это прекрасно! — выдала Лайя из глубины своих догадок. Всё это время она не переставала улыбаться, чем, должно быть, со стороны могла бы сойти за душевно больную, но ей было всё равно. — До встречи, месьё де Вержи! — не глядя бросив телефон на кровать, девушка наконец-то обеими свободными руками прижала к губам, а затем и к груди конверт, а после, не выдержав захлёстывающих её ощущений, подскочила на ноги и закружилась по комнате.

Определённо, сумасшедшая! Помешанная! До безумия влюблённая и до ещё большего безумия скучающая!

Влад отсутствовал уже вторую неделю. И каждое утро, что она просыпалась без него в своём скромном домике, в далёком от Сигишоара Лэствилле, она находила свою комнату в цветах из того бескрайнего сада, по которому гуляла в своих снах, любуясь цветами и звёздным небом. Чудесным образом к её пробуждению букеты возникали на комоде, на туалетном столике, на тумбочке… Они были покрыты свежей росой и пахли совсем как живые, растущие на тех самых кустах. Каждый день к ним прилагалась… не записка даже, нет, письмо — слишком нелепое и длинное для современных способов общения, но одновременно такое короткое и столь о многом напоминающее. Каждое — как маленькое окошко в самые светлые, наполненные невинным юношеским счастьем моменты их общего прошлого в Османской Империи, где юный принц-чужеземец писал любовные послания племяннице султана. В одном из таких он впервые признался ей в любви…

«Buna dimineata, sufletul meu,<span class="footnote" id="fn_34103983_1"></span> — гласил выведенный древней и давно позабытой человечеством каллиграфией заголовок письма. — Помнишь эти тюльпаны?»

Цепляясь взглядом за ровные строчки, Лайя мельком взглянула на огромный букет ярко-малиновых бутонов, — и воображение тут же увлекло её в путешествие сквозь века, на бескрайне огромное, не тронутое присутствием человека поле, горящее цветом до самого горизонта.

Впервые ей показал его Аслан, но и Влад о нём знал. Он знал, как Лале понравилось быть среди цветов, которые подарили ей одно из её имён, в той из жизней, где они наконец-то встретились.

— Конечно, я помню… — прошептала девушка, порхая пальцами по ещё влажным лепесткам и заставляя оросившие их капли переливаться лазурным свечением своей ауры.

По ту сторону двери, на лестнице, послышались приближающиеся шаги, и Лайя, мгновенно реагируя, обернулась. В ту же секунду раздался короткий стук…

— Лайя?.. — вкрадчиво спросила Милли. — Я слышала, как звонил твой телефон… — она пыталась говорить сквозь подавляемую зевоту, прикрывая рукой рот, отчего голос её звучал глуше. — Ты уже проснулась?

Выхватив из букета цветок, хозяйка комнаты, от переполняющего её счастья едва касаясь босыми ногами пола, подлетела к двери и рывком её распахнула, с сияющей улыбкой вручив сестре тюльпан.

Милли от неожиданности забыла закончить зевок, отпрянув.

— Доброе утро, сестрёнка, — ухватив младшую за руку, всё ещё занесенную для стука, Лайя втянула её за собой в комнату, и Милли, сама того не ожидая, очутилась в ботаническом саду в сезон цветения.

Цветы были повсюду! И если неделю назад при схожих обстоятельствах она пошутила, что в доме скоро не хватит ваз и бутылок, чтобы вместить всё это флористическое великолепие, теперь она всерьёз думала, что такими темпами они скоро будут жить в оранжерее и купаться в цветах. Причём, буквально, учитывая, что две охапки белых роз плавали в ванной. И там они не вяли!

— Знаешь, а это даже удобно… — Милли покрутила в руке одинокий тюльпан. — Ты можешь вообще не убираться в комнате, и бардака всё равно не будет видно под букетами. Это если кто-то вообще сумеет протиснуться в твою обитель, не будучи заваленным тоннами цветов.

Лайя машинально окинула взглядом пол, придя к неутешительному выводу, что убраться в ближайшем будущем ей всё-таки придётся, потому что к хорошему быстро привыкаешь, но в отличии от замка, после всех гостей и ужинов дома вещи сами собой по местам не развешивались и не расставлялись. Например, её платье после вчерашнего затянувшегося допоздна приёма в мэрии и последующего за ним ужина с Маккензи так и валялось на полу, потому что Лайя не нашла в себе сил его убрать.

— Я вообще зашла сказать, что на плите остался завтрак, — Милли неопределенно махнула рукой в сторону приоткрытой двери. — Сегодня в школе собрание перед началом семестра, и мне надо уже собираться… — сообщив всё, что хотела, она собиралась уйти, но Лайя, безошибочно считав её настроение, перехватила сестру за руку, заставляя обернуться.

Дальше она могла бы спросить дежурное: «Что не так?» — Милли бросила бы такое же заранее заготовленное: «Всё ок», — и они бы вновь разошлись, поглощенные насущными проблемами в набирающем обороты ритме жизни. Возможно, раньше Лайя бы так и поступила, но не теперь.

— Идём, я сварю нам кофе, — девушка примирительно сжала руку сестры. — И обсудим планы на день, — Лайя набросила халат, на ходу его запахивая.

— Планы? — ничуть не впечатленная внезапным вниманием, Милли отозвалась равнодушно. — Ты вроде как покупаешь сегодня галерею у своего бывшего босса — того эксцентричного придурка-француза. А потом, наверняка, засядешь снова за картины. Если, конечно, тебя опять не выдернут на какое-нибудь шибко важное мероприятие.

Милли честно устала от того, что её вечно отодвигали на второй план и просто перестала надеяться. Если не считать вошедшего… ворвавшегося в её жизнь сверхъестественного дурдома, всё шло своим чередом. Только старшая сестра как-то совсем незаметно успела стать ещё чуточку старше, втайне ото всех выйти замуж за иностранца и вовсе не тайно стать знаменитой на весь город персоной, которой даже таксисты «Убера» открывали двери. А Милли так и осталась младшей, у которой на носу учебный год и куча приземлённых проблем, о которых и заикаться-то смешно и неудобно. Тут кругом ангелы, демоны… и куча нежити. До какой тут школьной формы и канцелярии!

— Ты не подумай, я понимаю. Это всё очень для тебя важно… — Милли честно пыталась вести себя точно так, как задумала — не дать Лайе повода думать, будто что-то не так, не высказывать обид в открытую, она ведь давно не маленькая, и уж точно не мотать сопли на кулак. Но чёртовы непрошенные слёзы застилали глаза, и девушка была просто не в состоянии их унять. — Это важно для Лэствилла, для всех ребят из неблагополучных семей, которым необходимы деньги Влада. А деньги любят все эти кучи подписанных бумажек, бесконечные встречи с приклеенными на лица фальшивыми улыбками…

Наверное, ей стоило записаться к школьному психологу… Хотя с ним-то шанс поделиться впечатлениями о румынских каникулах будет ещё меньше, чем с вечно занятой родной сестрой. Иначе: «Привет, дурка!»

— Закончила? — спокойно спросила Лайя, засыпая двойную порцию кофе в турку. Немного подумав и бросив мимолетный взгляд в окно, на всякий случай добавила третью.

Всхлипнув от досады на то, что ей вновь позорным образом не удалось сдержать эмоций, Милли развернулась на пятках, собираясь не менее позорным образом сбежать, пока из неё вслед за слезами не полились обидные слова, которые она совершенно точно не хотела произносить.

— Милли, пожалуйста, успокойся. Нам обеим ещё хватит времени собраться с толком с расстановкой, а потом я вызову такси, и ты поедешь в школу, а я — на встречу с Винсентом. За пару часов обе освободимся, где-нибудь встретимся, перекусим, заодно подумаем, как провести вечер. Ты ещё держишь в мыслях пижамную вечеринку с разговорами по душам?

— Я сначала подумала, ты при родителях не хочешь мне ничего рассказывать. Оно понятно, они не очень рады… зятю с таким… приданым, а уж если бы узнали, как весело нам с тобой в Румынии отдохнулось… — Милли хотела усмехнуться, но из-за скопившихся в горле слёз получилось лишь громко всхлипнуть. — Но они уехали! Папа — в очередную срочную командировку, мама — на ранчо к своим лошадям и альпакам. Будто нарочно хотели нас наедине оставить. И я решила: вот он шанс! Всё станет как раньше, хотя бы на то время, пока ты снова не уедешь. Но тебя никогда не бывает дома и… ты даже…

У Милли в один момент, казалось, иссяк и воздух в лёгких, а вместе с ним и запал к продолжению бессмысленного монолога. Ей невыносимо захотелось свернуться калачиком и спрятаться под одеялом с головой, а надо было тащиться в чёртову школу, где, наверняка, найдется много желающих попялиться на неё, как на ту самую карпатскую нечисть. Она же Бёрнелл!

Хоть и младшая.

Чёртова обратная сторона популярности. Чёртовы распространяющиеся со скоростью ветра слухи!

С тихим хлопком металлического донышка о столешницу Лайя поставила турку рядом с тремя пустыми чашками. Действуя неосознанно, по старой мышечной памяти об их быте, которому уже никогда не стать прежним, Милли развернулась к холодильнику за сливками и опомнилась только тогда, когда уже собиралась плеснуть порцию… в третью чашку.

— А-а… мы ждём гостей? — младшая вопросительно посмотрела на старшую. Почему-то ей казалось, если бы собирался вернуться Влад, Лайя бы вела себя совсем иначе, и у неё точно не нашлось бы времени выслушивать её истерики.

— Не думаю, — Лайя присела на один из высоких стульев, обхватив руками горячую чашку и с наслаждением вдохнув клубящийся над ней пар. — С другой стороны, — она заговорщицки улыбнулась, — никогда не знаешь, когда в твой дом наведается тёмный, — девушка подмигнула сестре. — А я не хочу показаться негостеприимной.

— Локид больше не заявлялся, если ты намекаешь на него, — Милли шмыгнула носом. — И в таком случае, надо было сразу кастрюлю варить. А то вдруг ещё и юрист твой заглянет. Как его там… Норман Норт? Дело не моё, конечно, и это не первый попавшийся Джон Смитт, но звучит всё равно… не очень.

— Может быть, потому что это не его настоящее имя, — Лайя пожала плечом, подтверждая догадку сестры и этим решая, что сегодняшний день станет для них днём откровений. — Настоящее слишком уникальное, а раздражать моё нынешнее окружение лишним напоминанием о своём происхождении советник Септентрион счёл… неразумным.

— Серпе?.. Кто? — Милли подняла от своей чашки припухшие от слёз глаза, в которых всё же мелькнула изо всех сил подавляемая искра интереса.

— Сеп-тен-три-он, юная леди, — возникший из ниоткуда прямо посреди маленькой кухни бес произнёс своё имя выразительно и по слогам, приветствуя поклоном сперва Лайю, а затем — легким кивком — Милли, от неожиданности поперхнувшуюся кофе и согнувшуюся над столешницей в приступе кашля. Лайя подалась ближе к сестре на случай, если понадобится помощь, бросив мимолетный неодобрительный взгляд на советника.

— От латинского слова «северный». Прошу прощения за внезапность, — он оправдался перед Лайей, — но вы желали меня видеть, королева, — бес обратил на девушку взгляд в ожидании распоряжений.

Сделав глоток и невинно улыбнувшись, та лишь подвинула по плоскости стола ближе к демону дымящуюся кружку.

— Кофе желаете, советник?

Милли к тому моменту уже успела совладать с дыханием и теперь смотрела на званного, как оказалось, визитёра во все глаза. Демон же в секундном недоумении уставился на предложенную чашку, после чего ответил едва заметным наклоном головы.

— Благодарю, Ваше Величество, — осторожно изучающий взгляд его из двух возможных мишеней выбрал ту, что не обременяла неукоснительным соблюдением этикета. Но глядя на Милли, продолжал разговор с Лайей: — Наш глубоко неуважаемый наследник великого французского дома де Вержи уже себя обозначил?

— Да, Винсент звонил мне, — Лайя внимательно посмотрела на демона. — Я назначила ему встречу в ресторане у отеля через два… уже через полтора часа.

Сегодня советник был без пальто, одет в идеально сидящий деловой костюм тёмно-серого цвета. Под пиджаком на одну пуговицу виднелась водолазка на тон светлее и неизменное колье с крупными бусинами лунного камня — пожалуй, единственная уличающая деталь внешности, по которой в дорого одетом статном красавце и по совместительству первоклассном юристе, роль которого при Лайе он успешно исполнял, знающие могли бы признать тёмного. Знающих в Лэствилле сейчас было хоть отбавляй, однако скрываться демон намерен не был, сразу обозначив причины своего визита перед ней и назвавшись Лео, Алану и ещё десятку присутствующих в тот момент членов Ордена.

Аквил, естественно, подобному сопровождению, не облагаемому точными сроками, не обрадовался, но вмешалась Лайя, поручившись за советника как за своего подданного — и Орлу осталось лишь смириться и отдать соответствующие распоряжения по нисходящей, обеспечив тёмному неприкосновенность уже со стороны своих подчинённых.

— Как раз эту встречу я хотела бы с вами обсудить, советник, — старшая с намёком посмотрела на младшую, допивающую свой кофе, и та, подняв ладонь свободной руки в жесте «уже ухожу», соскочила со стула. — Надень удобную обувь! — крикнула Лайя ей вслед. — После школы пойдём по магазинам…

Милли не дала знать, что услышала. Она всё ещё была обижена.

Лайя её понимала.

— Итак, — отгородившись от щемящего чувства в груди, девушка вернула своё внимание бесу, тактично молчавшему и занятому созерцанием кофейных глубин на дне кружки. — Идея покупки галереи у Винсента исходит от Влада? Он приказал подобным образом решить проблему… закрытия моего рабочего контракта?

Демон ухмыльнулся, скользнул по собеседнице взглядом, но на лице, вопреки обыкновению, не задержался. Он сунул под пиджак ладонь и изящным движением извлёк наружу чёрный конверт, положил его на стол и подвинул ближе к Лайе.

— В этом послании содержатся все распоряжения, полученные мною от короля Влада. Вместе с исключительным правом находиться здесь, в этом мире, с вами рядом, королева.

Лайя на конверт едва ли взглянула. Так же, как и в день их встречи, когда ей представился Норман Норт и предложил своё рекомендательное письмо, девушка его не прочла. Не было нужды, за несколько часов до Влад обо всём её предупредил в своём утреннем послании.

«Советнику Септентриону я доверил заботу о том, чтобы в моё длительное отсутствие с тобой рядом ты не испытывала затруднений в делах, с которыми тебе придётся иметь дело. И ни в чём не нуждалась. Ему известна цена подобного доверия. Уверен, она его устраивает. Как и меня. Надеюсь, ты одобришь мой выбор…»

Лайя со вздохом отвела от конверта взгляд.

— Я не хочу покупать галерею, — призналась она откровенно. — Сейчас вовсе не до этого. Да, Винсент — личность эксцентричная, и чаще всего он вёл себя, как… козёл, но в своём деле он профи, и я совершенно точно не хочу разрушать его дело.

— Винсент сам инициировал эту сделку, Госпожа. Я обратился к нему, как ваш адвокат, с вопросом об аннулировании вашего контракта и только. Он же заявил, что готов продать галерею. За сумму, превышающую адекватную, но это вопрос, который я настоятельно прошу вас не обсуждать со мной. В средствах вы не ограничены, уверяю.

— Он просто хочет часть этих средств, не понимая, что это может для него значить! Фактически, он продаёт мою свободу, об этом даже не задумываясь. И пусть конкретных приказов вы на этот счёт не получали, советник, Влад этого так не оставит. Вы же понимаете!

— Считаю необходимым внести ясность, королева: я не встану между Драконом и тем, кого он выбрал наказать. Но если позволите дать совет…

— На это позволения не спрашивайте! — не выдержала Лайя. — Вы же советник!

На её эмоции демон ответил учтивым поклоном.

— Юридически — по меркам мира людей — это сделка между вами и Винсентом, ваш супруг не имеет к этому отношения. Энергетически — по меркам тёмного мира — ситуация аналогична. Король предоставил вам, королева, возможность самостоятельно закрыть этот гештальт. И как вы сами верно заметили, единственное, чего хочет от сложившейся ситуации ваш горе-работодатель — это финансовая выгода. На сотрудников, на бизнес, на действующие контракты с другими агентствами ему плевать. Хотя долгов и явных недоброжелателей за ним не числится. Сделка будет лёгкой и чистой. И на мой непредвзятый взгляд, — перспективной.

На какое-то время маленькая кухня погрузилась в тишину, в которой Лайя слышала частое биение собственного сердца и возню Милли где-то на втором этаже. Она думала о картинах — тех, реставрацию которых ей ещё предстояло закончить, и о тех, которые она только хотела бы нарисовать; о своей горячей любви к искусству, от которой она не собиралась отказываться. Наоборот, ей хотелось бы преумножить эту любовь, вложить во что-то, чем в последствии она смогла бы поделиться с другими людьми, пусть и не под своим реальным именем.

— Решающее слово за вами, моя королева.

Проследив взглядом косую полосу солнечного света на полу, Лайя посмотрела в окно. В своей другой, далёкой жизни до, стоя на этой же кухне первым летним днём своего отпуска, она гадала, удастся ли ей отдохнуть от Винсента хотя бы пару недель. Уже неделю спустя предприимчивый босс нашёл её в Румынии, где дал работу, перевернувшую всю её жизнь.

— Подготовьте нужные бумаги.

Едва эти слова слетели с губ девушки, стоящий в стороне от неё демон поклонился и исчез, так же внезапно, как и появился. Лайю это уже давно не шокировало и даже не удивляло.

Поднявшись к себе в комнату, она первым делом собрала в сумочку документы и принялась выбирать наряд, стараясь не думать, как много времени займёт эта рутинная процедура, к которой ещё прилагались какая-никакая укладка и макияж.

— Лайя, я уже выхожу! — крикнула Милли из коридора. — Твои дела могут ждать тебя сколько угодно, мои — нет.

В сомнении взглянув на сумочку, где среди прочих обновленных документов лежала такая же новенькая водительская лицензия, Лайя дотянулась до мобильного и в несколько кликов вызвала такси. Со всеми разъездами и заграничными командировками она не сидела за рулём самостоятельно считай с тех пор, как закончила автошколу. Поэтому, даже вернувшись в Лэствилл, предпочитала оставаться пассажиром, и, чтобы не обременять кого-то из знакомых ролью личного водителя, пользовалась такси или ходила пешком.

— Красный BMW будет через четыре минуты! — крикнула девушка, сверившись с информацией из приложения, после чего окунулась в сборы.

Она не торопилась, уверенная, что Милли вот-вот уедет и больше не станет её торопить, но и не медлила. Последний штрих перед выходом — лёгкая вуаль любимых духов, мимолетный взгляд в зеркало, после чего, удовлетворённая результатом, девушка подхватила из ключницы связку и выбежала во двор, на ходу вбивая в приложение нужный адрес. Но от этого занятия её отвлёк короткий сигнал, заставив резко поднять взгляд и впериться в припаркованный буквально шагах в десяти от крыльца чёрный Мерседес. У Лайи сердце ёкнуло, но лишь на миг, который ей понадобился, чтобы сообразить: Мерседес Влада не уникальный и далеко не единственный автомобиль на всём белом свете.

— В приложении указано «BMW», который начал свою поездку… пятнадцать минут назад, — открыв заднюю дверь и даже не удивившись обнаружить на переднем пассажирском сиденье залипающую в телефон Милли, Лайя категорично заявила водителю: — Вы мой адвокат, мистер Норт, а не личный шофёр.

— Ни в коем случае, миссис Басараб. Но мы с вами направляемся в одно место, куда прибыть без личного транспортного средства противоречило бы моему имиджу. Так что не вижу проблемы… — в один миг бес оказался рядом с Лайей, пошире открыв для неё дверь. — Прошу, — галантно подал руку. — Если, конечно, вы не против поездки сзади.

Лайя с трудом поборола в себе желание раздражённо закатить глаза. Но села в машину и даже не попыталась самостоятельно закрыть за собой дверь, которая секунду спустя захлопнулась сама с лёгкой подачи демона. Сам он уже сидел за рулём.

Вместо того, чтобы возмущаться или как-то иначе комментировать происходящее, выходящее абсолютно из всех рамок секретности и сокрытия, девушка обратилась к сестре:

— Милли, ты как?

— Всё ещё опаздываю! — буркнула она, оторвавшись от телефона с видом, будто вовсе не замечала происходящего вокруг себя. Но она ещё как замечала, а потому неуверенно, но всё-таки спросила: — Может быть, советник Септен-трион просто… эм… телепортирует меня куда-нибудь на школьный задний двор, чтобы все остались в выигрыше? Я точно не опоздаю, а вы сразу поедете по своим делам и не станете делать круг.

Удивлённая смелостью предложения, Лайя посмотрела на сестру через отражение зеркала. Та поймала её взгляд и только легкомысленно пожала плечами.

— Ну а что? Ноэ такое проворачивал не хуже, чем мутанты из «Людей икс». Исчезал как по заказу, если в комнату родители заходили, а потом снова появлялся… — девушка щёлкнула пальцами, демонстрируя, как это было. — И вообще я же просто спроси… — вдруг прервавшись на полуслове, Милли сперва открыла рот чуть шире, а затем резко его захлопнула и зажала ладонью, а в её испуганно мечущихся глазах заплескалась паника осознания. В конце концов, она утопила лицо в ладонях и издала жалобный вой, после чего прошептала из-под рук едва разборчивое: — Я не хотела… Я…

Удивительно терпеливый ко всем их утренним разборкам бес переглянулся с Лайей через отражение, в котором неизменно проявлялась его истинная сущность, девушке, несомненно, знакомая, но имеющая мало общего с его нынешним земным обличием.

— Положим, мисс Бёрнелл, мне вы большой тайны не открыли, — взял слово советник, попутно управляясь с авто одной рукой, вовсе без необходимости смотреть по сторонам или сверяться с приборной панелью. — Я и без того предполагал, что Ноэ пережидал Апокалипсис где-то в мире смертных. Само собой, в приятном обществе юной дамы…

— Советник! Поосторожнее на поворотах! — осадила Лайя, принципиально решив не уточнять, имелась ли в виду вольность речи или стиля вождения.

«Прошу прощения, королева», — голубой хищный взгляд на мгновение пересекся с её в отражении, а затем вернулся к Милли:

— Я лишь имел в виду, что моя осведомленность о похождениях Ноэ ничем ему не грозит, однако… если уж он просил его не выдавать, советую впредь быть осмотрительнее в произносимых именах и связанных с ними подробностях.

— Я не нарочно! — в отчаянии взвизгнула Милли, а затем простонала тише: — Господи… Я уже решила, что хуже этот день просто не может стать.

От вновь неосмотрительно упомянутого имени, на этот раз божьего, сидящего рядом демона встряхнуло, будто разрядом. И пусть он достойно сделал всё, чтобы нивелировать последствия, неконтролируемая дрожь всё равно мгновенно передалась машине, и та вильнула на дороге, словно резко заглохнув или напоровшись на невидимое препятствие. Некритично, учитывая дорожный трафик после девяти утра, но ощутимо.

Милли, начавшую было что-то говорить, резко умолкла, в поисках поддержки метнувшись взглядом к зеркалу.

— Мистер Норт, благодарю, дальше мы, пожалуй, пройдёмся пешком, школа недалеко, — оглянувшись через плечо и убедившись, что по соседней полосе никто не едет, Лайя открыла дверь, выбираясь из машины. — Милли.

— Недалеко? Лайя, ты… — мимолетного взгляда в сторону водительского сидения младшей Бёрнелл хватило, чтобы вылететь из салона, как ошпаренная.

Позволив сестре добежать до тротуара, Лайя поймала её за плечо. Та рефлекторно рванулась несколько раз, но безуспешно, после чего Лайя встала прямо перед ней и обняла, в своих объятиях скрывая от всех незаслуженно обрушившихся на неё ужасов и ставших явными тайн окружающего мира.

— Всё хорошо, всё хорошо, малышка. Я с тобой.

Какое-то время они так и стояли на «зеленом островке», разделяющем магистраль. Мимо проносились автомобили, и каждый недоумевающий взгляд, на скорости успевший заметить двух девушек в неположенном месте, Лайя провожала удивительно равнодушно, думая лишь о том, как мало люди видят кругом себя, как мало они хотят видеть и замечать. И как страшны подчас могут быть последствия того, что они способны увидеть, если будут достаточно внимательны или если защищающие их разум иллюзии умышленно будут разрушены.

— «Малышка» — обидно само по себе, — подала голос Милли, предпринимая первые слабые попытки разорвать сцепку тел. — А «малышка», которую ведут за ручку в старшую школу — это позор на всю оставшуюся школьную жизнь! Отпусти! — она зашевелилась настойчивее, пытаясь рассмотреть экран зажатого в руке мобильного. — Отпусти, мне кто-то звонит… Ну вот. Миссис Тейлор. Наверняка, хочет выяснить причину моей неявки на собрание.

На одно ничтожно короткое мгновение в сознании Лайи мелькнула мысль: «А что если…» Будь с ней рядом кто угодно другой, она, вероятно, сомнениями бы не терзалась, но опробовать свои способности с Милли…

Выхватив из руки сестры мобильный, Лайя приняла вызов и, ладонью прикрыв динамик от шума, ответила:

— Миссис Тейлор. Здравствуйте. Это Лайя Бёрнелл. Сестра Милли…

При последней встрече перед своим отъездом Алан как раз просил её и Лео по возможности понаблюдать за людьми в городе и оценить их настроение. Лучшую возможность, чем школьное собрание перед началом семестра, куда придут и дети разных возрастов, и их родители, представить было трудно.

А Винсенту придётся чуть дольше запланированного насладиться гостеприимством провинциального американского городка и подождать свои деньги. Как Лайе самой не раз приходилось ждать босса перед важными встречами, поездками и пресс-конференциями.

Карма. Пусть и не мгновенная.

Но ждать в итоге не пришлось никому, а Лайя осталась верна своему принципу не опаздывать. Собрание закончилось за пять минут до назначенной встречи, и в оставшееся время девушка просто позвонила своему адвокату. Одним из множества удобных качеств, за которые она оставалась бесконечно советнику благодарна, было то, что он не задавал провокационных вопросов даже в ситуациях, когда те были очевидны и сами просились быть озвученными. Например, почему она дёргает его, когда могла бы запросто воспользоваться своими собственными силами?

Но он не спрашивал. И он не был круглосуточно подле неё, чего боялась Лайя в самом начале, он приходил лишь тогда, когда она сама его звала или он считал необходимым сообщить ей о чём-то важном, неизменно подбирая удобный для разговора момент. Что он делал всё остальное время — большую его часть — девушка тактично считала не своим делом, предпочитая вовсе не задумываться, как тёмные проводят своё время на земле.

— Благодарю, советник, — Лайя отпустила руку демона, едва они оказались в нужном месте.

— Рад услужить, королева, — идя шаг в шаг рядом, шепнул бес — неслышно для потенциальных свидетелей, оставшихся на удивление совершенно безучастными к появлению посреди улицы двоих людей буквально из воздуха.

Девушка хотела возмутиться излишнему и совершенно неуместному пиетету, но её внимание привлекло другое обстоятельство, резко вышедшее на первый план:

— Что… видят люди? — Лайя в недоумении оглянулась на парочку, прошедшую мимо них как ни в чём не бывало, проводила взглядом обогнавшего их парня на велосипеде, который даже не сбавил скорости. — Они разве… ничего не замечают?

— Большинство — нет. Для непосвящённых людей все манипуляции с энергией происходят слишком быстро. Настолько, что человеческий мозг просто не успевает понять, что что-то не так. А если не успевает, то и внимание на этом не фокусирует. Как при слишком быстрой перемотке, когда некоторые кадры просто исчезают из виду, будто их не существует. Прошу… — распахнув дверь оговоренного заведения, бес пропустил девушку вперёд.

Внутри их сразу окружил приветливый персонал, так что разговор о потустороннем пришлось отложить до лучших времён, сосредоточившись на предстоящей встрече.

— Нас ожидает господин де Вержи, — сообщила Лайя администратору, пока хостес помогала ей снять пальто, втайне надеясь, что ей представляться лишний раз не придётся.

— Следуйте за мной, — девушка с милой, на первый взгляд даже не дежурной улыбкой повела их через зал к винтовой кованной лестнице, ведущей на второй этаж, в vip-зону.

По интерьеру и обслуживанию ресторан действительно производил впечатление элитного заведения. В которых прежде Лайе доводилось бывать разве что за границей. Дома она за неимением повода по подобным не расхаживала, а потому оказалась искренне удивлена тем, что в скромном Лэствилле такое вообще имелось. Правда, судя по почти отсутствующей посадке зала, не слишком популярное, особенно, в свете пережитых событий.

Но как бы там ни было, жизнь не остановилась, люди продолжали ходить на работу, арендаторы платили аренду, в последнюю неделю даже заработал аэропорт, и домой смогли вернуться те, кто на неопределённое время застрял в других городах и странах. Нашлись среди приезжих и туристы…

— Ваш столик, мисс, — кивнув Лайе, провожатая обернулась к её сопровождающему. — Мистер.

— Благодарю.

— Мадам Басараб! — с приклеенной на лицо фарфоровой улыбкой Винсент поднялся им навстречу. — Что-то да не меняется. По вам можно сверять montre! — француз деланно посмотрел на свои наручные часы.

— Доброго дня, господин де Вержи, — вежливо приветствовала Лайя, мельком глянув себе за плечо, чтобы убедиться, что советник не собирается за ней ухаживать. Нет, на этот раз он держал дистанцию. — Норман Норт — мой юрист, — она представила своего спутника.

— Заочно мы уже знакомы, — Винсент вновь лучезарно улыбнулся и с готовностью пожал демону руку, как показалось Лайе, несколько затянув рукопожатие, что ему охотно позволили сделать.

— Да, представляя интересы моей клиентки, я уже связывался с вами, — когда советник заговорил, голос его звучал с профессиональным бесстрастием. — Однако, надеялся, что при личной встрече с вами так же будет человек, так сказать, из моей гильдии.

— О, не счёл это необходимым. Мои права мне хорошо известны, как и обязательства ми… — он осёкся и, едва заметно скривившись от явного нежелания это делать, но всё-таки исправился: — Мадам Басараб передо мной как ее работодателем. Осознанно нарушенные обязательства, из-за которых я понёс существенные убытки, — скользнув по Лайе взглядом, мужчина поджал губы, и выражение его лица стало критически-осуждающим, слишком хорошо девушке знакомым. — Так и знал, что ничем хорошим для нашего сотрудничества то rendez-vous в румынском баре не закончится.

— Будь с вами юрист, Monsieur de Vergy… — с интересом рассматривая принесенное меню, на Винсента советник даже не взглянул, продолжив столь непринужденно, будто давал совет старому приятелю, — он бы непременно предупредил вас, что переходить на личности в разговоре с госпожой Басараб в присутствии её адвоката, — то есть меня, — недопустимо.

— Поэтому я предлагаю перейти к делу, — захлопнув меню, Лайя протянула его вежливо ожидающей официантке. — Зелёный чай, пожалуйста. С лавандой.

— Чёрный кофе с кардамоном. И стакан воды без газа, — без промедления сделал свой заказ советник и, возвращая меню, неуловимо изменившимся голосом добавил: — Безо льда. И без лимона, — в интонациях его Лайя слышала улыбку, которая тут же зеркально расцвела на лице и в глазах официантки, смотрящей на мужчину, как бабочка — на свет фонаря в темноте.

— Зачем же было назначать встречу в le resto la française, если довольствоваться только чаем? — протягивая официантке меню, каждую позицию своего заказа он выдал на настолько аутентично-беглом французском, что все названия, даже будучи прописанными в меню, слились для Лайи в сплошную бессмысленную тарабарщину.