Глава 12. Команда (1/2)

Команда

Слишком часто в последнее время Герману приходится подавлять эмоции и вынуждать себя сохранять спокойствие в стрессовой ситуации, которая стала для него постоянной. Слишком много это забирает сил, однако его нервная система все же не железная, чтобы с невозмутимым видом пройти мимо прозрачной стены юридического отдела, за которой собирались его работнички, потягивающие из бумажных стаканчиков утренний кофе. А Максим Волков уже чинно уселся за свой рабочий стол, положив перед собой кожаный портфель.

Все замерли, будто стоп-кадр включился, когда Венский, ударив ногой по стеклянной двери, резко ее распахнул и, неотрывно глядя на Волкова, привстающего со стула с выражением ужаса на лице, стремительно пересек просторный кабинет.

— Я был против! — сразу же заверещал Макс, когда взбесившийся начальник, схватив его за узел галстука, с легкостью помог принять вертикальное положение, глядя в глаза через стекла прямоугольных очков. — Это все Аня! Я же не знал, что она просто отомстить хочет! Я вообще ничего не хотел! — с грохотом свалился на пол Максим, перевернув по инерции стул, на который Венский его швырнул с видом явного отвращения.

Засунув руки в карманы, Герман обвел взглядом застывших юристов, которые, затаив дыхание, наблюдали за происходящим, и наткнулся на насмешливую, двусмысленную улыбку молоденькой блондинки, совсем недавно принятой на должность младшего специалиста.

— До конца недели всем сдать свои дела, — ледяным механическим тоном произнес Герман. И озвучил решение: — Отдел будет реорганизован.

Он не принял ни одного из своих подчиненных, пытавшихся в этот день попасть к нему лично, чтобы заверить в своей безраздельной преданности. Он подготовил на подпись генеральному директору приказ о реорганизации своей службы в качестве законной причины для увольнения сотрудников отдела и легко составил список новых кандидатур на должности, который тоже направил на согласование в офис руководства. В свете последних событий со шпионажем он не сомневался, что его инициативы поддержат, уж обоснование он написать способен! За то, что его семья оказалась втянутой в грязные интриги, он готов не только чьи-то карьеры уничтожить, так что пусть радуются: они легко отделались! И Макса с Анютой, распустивших о нем сплетни, пусть искренне за все благодарят. Герману есть чем заниматься, кроме оплакивания столь тяжелой для фирмы утраты.

И планы на вечер у него более чем определенные. Сегодня он лично встретит любимую доченьку после тренировки, избавив ее от необходимости трястись в клубном автобусе. И своему милому мальчику, который по умственному развитию ничем не отличается от Алисы, тоже пару вопросов сегодня задаст. Даром что Филя старше Алиски на целых десять лет. Даже на фотографии у Филиппа в аккаунте, которая к вечеру разлетелась по сети, они выглядят, как ровесники. И как бы Герман ни заставлял себя злиться на них, он не может сохранять серьезность, глядя на эти удивительно похожие между собой счастливые лица. Такие светлые, глупые и такие родные... Да он убивать за них готов! Не то что просто увольнять кого-то.

Однако, приехав к спортивной базе и дождавшись, когда молодые звезды горнолыжного спорта вывалят за ворота, Венский своей красавицы среди них не обнаружил. Уж не из-за новой ли внезапно вспыхнувшей любви юная прелестница пропускает занятия, заставляя грозного папашу почем зря кататься в горы? Что ж, любимые места ее обитания во время прогулов тренировок Герману известны.

***

Сидя напротив Филиппа в знакомом кафе и так же, как он, грея руки на большом стакане с капучино, Алиса пыталась его приободрить, хотя у самой после разговора с Антоном настроение было ужасное. Совсем не такое, как сегодня утром, когда они весело провели время, фотографируясь у папы в квартире. У Филиппа все еще хуже: у него не получается номер для цирковой программы с новыми акробатами, а от его аккаунта после поста с Алисой отписалось больше половины фолловеров.

— Да ладно, Фил, наплюй, — старалась придать голосу равнодушие Алиса, глядя в его грустное лицо с опущенными ресницами и сложенными симпатичной уточкой губами. — Отписался тот, кому только твоя ориентация интересна. Зато останутся настоящие фаны, кто следит за твоими выступлениями! Меня вот тоже парень бросил... Но не так это и страшно, на самом деле! — поспешила заверить его Алиса, увидев, как испуганно округлились глаза Филиппа, и сам он вдруг выпрямился на стуле, глядя через ее плечо.

— Не помешаю, молодые люди? — через миг услышала Алиса папин голос прямо у себя над головой и зажмурилась, вжавшись в сиденье, будто спрятаться могла от суровой действительности. — Что за траур, я не понял? Почему не веселимся?

— Это была моя идея, папа! — бросилась признаваться Алиса, когда Герман сел рядом с ней за стол, пристально глядя на Филиппа. — Он все сказал, как ты просил! Что это в рамках защиты там... Ну скажи, Фил!

— Да! — глядя на Венского честными глазами, подтвердил Филя. — Секрет расследования!

Поставив локоть на стол, Венский прикрыл ладонью глаза, пытаясь с собой бороться, но все равно рассмеялся, не в силах этого выдержать. Чертов конспиратор! Да Филя перед Алиской в секунду засыпался — чего можно ожидать, окажись он перед кем-то постарше пятнадцати лет и хоть немного поумнее? Как он жить-то на этом свете планирует, боже милосердный?

— Так, ладно, — вздохнув, обратился Герман к примолкшей парочке: — С тобой мы поговорим отдельно, — посмотрел он на Алису и снова взглянул на Филиппа: — Я хочу кое о чем попросить, Филя.

Алиса затаила дыхание, глядя, как общаются они между собой, как ловит Филипп каждое папино слово... Увлекшись, она не сразу заметила, что отец замолчал и, снова к ней повернувшись, смотрит в упор.

— Подожди нас в машине, — отдал ей Герман ключи и, дождавшись, когда она удалится, повернулся к Филиппу. — Мы не будем сейчас обсуждать вашу с Алисой импровизацию, и что с этим делать, решим потом. За нами действительно сейчас следят, Филеныш. Караулят везде: у подъезда, возле клуба.

Филя печально покивал, и Герман решил, что можно переходить к главному. К самому трудному.

— Я люблю тебя, ты помнишь об этом? — улыбнулся ему Венский, и встрепенувшийся Филипп уже набрал воздуха, чтобы сказать что-то в ответ, но, уловив жест Германа, ничего произносить не стал. — Я знаю, Филя. И уверен, ты мне поможешь. Мне нужно немного времени, Филеныш, чтобы со всем окончательно разобраться. Неделя, не больше. Мы не должны с тобой встречаться в это время, чтобы не давать никаких новых поводов для разговоров.

— А потом? — встревоженно спросил Филипп. — Мы сможем быть вместе?

— Конечно. Потом это уже не будет чем-то новым и интересным. Думаю, мы вполне сможем вернуться к нашей обычной жизни. Я буду встречать тебя после клуба, мы будем проводить вместе выходные. К тому же, у тебя уже будет своя машина, ты сможешь приезжать ко мне сам и бабушку привозить.

— И я смогу перевезти к тебе свои вещи?

— Не думаю, что это необходимо, у меня не очень-то большая квартира, а ты у нас с богатым приданым, — подмигнул ему Герман, пытаясь отшутиться, хотя прекрасно понимал, что чувствует Филипп, разочарованно опуская глаза. — Ну мы же взрослые мальчики с тобой, правда? Мы оба понимаем, что не сможем просто взять и открыто поселиться вместе. Мы не можем нигде появляться с тобой публично, здесь никто этого не поймет.

— А ты бы так хотел? — посмотрел Филипп в лицо. — Если бы можно было, как на Кубе?

— Конечно, Филипп, — серьезно ответил Венский. — Мне никогда не было так хорошо, как там. Но что толку мечтать о невозможном, тем более с моей профессией? Я не работаю в шоу-бизнесе, Филя, и мне нельзя рисковать репутацией. Ведь чтобы хоть иногда жить так, как мы хотим, нужно серьезно зарабатывать.

— Да, Герман. Конечно, — снова смотрел в стол Филипп с совершенно подавленным видом. — Я все сделаю, как ты скажешь. Не волнуйся за меня, я подожду. Я нормально.

— Спасибо тебе, Филя. Пойдем в машину, я отвезу тебя к бабушке. Но мы с тобой на связи, ничего между нами не меняется. Да и потом... когда мы всех победим, может, что-то и придумаем? — снова ободряюще подмигнул ему Венский, вставая из-за стола.

Алиса сидела сзади по дороге к дому Филиппа, и все это время они практически не разговаривали, чувствуя висящее в воздухе напряжение.

— Я воды куплю, хорошо? — вышла она из машины, когда отец остановился во дворе и повернулся к сидящему рядом с ним Филиппу. — На выезде подожду, я там киоск видела!

— Мне будет трудно без тебя, — честно признался Герман, с трудом оторвавшись от теплых губ Филиппа и сразу же поцеловав маленькую родинку на ухе. — Иди, циркачонок, а то я не уеду. Бабушке скажи, что пока не надо приходить. Она хоть отдохнет несколько дней.

Когда за Филиппом закрылась дверь подъезда, Герман встряхнул головой, чтобы привести себя в чувство, и развернул машину. Разговор предстоял интереснейший.