Глава 11. Просто имидж (2/2)

— Вижу, как он контролирует! Самому бы теперь отмыться!

— Да ладно, чего ты? Хоть поржем! — снова начал давиться Никита, раздувая щеки, чтобы не рассмеяться громко.

— Очень смешно! Клоун, блин, тебе бы так попасть, — явно успокаивалась мама, и на этом Алиса квартиру покинула, до последнего момента сохраняя медлительность в движениях, однако оказавшись на лестничной клетке, понеслась по ступенькам вниз, не в состоянии ждать лифта и на ходу доставая телефон.

— Антоша, привет, ты где сейчас? — для порядка спросила Алиса, сразу же продолжив: — Можешь забрать меня возле остановки, на повороте, мне срочно в Хосту надо. Да, Антончик, прямо сейчас... Ничего, прогуляешь свою химию, в первый раз, можно подумать! В первый? Много текста, Антон, вылетай!

Привычно вцепившись в куртку Антона, Алиса в очередной раз оценила главное достоинство квадроцикла: здесь нет возможности разговаривать в пути и не надо ничего объяснять. Можно только представить себе, как доставал бы вопросами Антон, окажись они сейчас в машине.

Таким долгим показался Алисе этот путь до папиного дома! И когда они наконец остановились во дворе, она спрыгнула на асфальт раньше, чем Антон заглушил двигатель.

— Все, Антоша, ты супер! — сунув ему в руки шлем, она развернулась и понеслась в подъезд.

— Эй, Лис, я ни хрена не понял! — закричал Антон ей вслед. — Это что, блин, было?!

— Ничего! В школу уезжай! — бросила она ему через плечо, уже вбегая в двери. — Потом расскажу!

— Ты на тренировку-то придешь?.. — Но подъезд за ней уже закрылся.

Алиса остановилась перед дверью в квартиру, раздумывая, звонить ей или открывать своим ключом. Сердце, казалось, сейчас выпрыгнет от волнения. Хоть бы удалось с ним договориться... Она же вообще ничего о нем не знает, вдруг он и разговаривать не захочет? Ему-то что, он селебрити, ему только лишний пиар от всей истории!

Сделав пару глубоких вдохов, как перед стартом на трассе, она решила все-таки позвонить, чтобы с порога не показаться хамкой. Позвонив повторно, Алиса испугалась, что его уже нет дома, но приложив ухо к двери, уловила тихий шорох в квартире.

— Филипп, это Алиса, дочка Германа! — старалась она говорить в закрытую дверь потише, чтоб не услышали соседи. — Можно я зайду, у меня есть ключ!

Еще через пару секунд, когда Алиса уже достала ключи, замок повернулся и Филипп опасливо выглянул из квартиры. Алиса быстро скользнула внутрь, заставив его отойти, и закрыла за собой дверь:

— Привет.

Филипп лишь кивнул в ответ, глядя на нее с таким выражением лица, будто это он хотел о чем-то попросить, но никак не решался, не зная, куда девать сцепленные перед собой руки. Босиком, в одних черных боксерках и белой майке, он был ростом чуть выше Алисы и такой складный, по-летнему загорелый и стройный.

— Ты такой милый вблизи, — искренне сказала Алиса, улыбаясь как можно дружелюбнее, чтобы произвести хорошее впечатление. — Даже лучше, чем на сцене.

Он несмело улыбнулся в ответ, пожав плечами так, будто извинялся, и вдруг резко изменился в лице, явно о чем-то вспомнив:

— Я вообще-то здесь в рамках защиты! — гордо приосанился Филипп. — Но не могу сказать, от кого! Это... секрет расследования! Вот.

— Ясно, — вздохнула Алиса, с облегчением осознавая, что никакого намека на звездную болезнь у этого «селебрити» нет и в помине, и спокойно сказала: — Отмазка уже не проканает. Кто-то вас с папой срисовал и фотки слил.

— Но мы не делали фотографий вместе... Нарисовал кто-то? Я не очень хорошо понимаю русский иногда. Это Герман тебя попросил прийти или что?

— Уууу, как все печально... — сочувственно смотрела на него Алиса, уже понимая, что дело придется брать в свои руки. — Короче, у папы проблемы. Ты хочешь помочь или нет?

— Хочу! Но он ничего мне не говорил! Может, мы ему позвоним?..

— Да не бойся ты, все будет пучком! — бодро заверила его Алиса, снимая куртку. — Если что, вали на меня, мне он ничего не сделает! Только ты это... Оденься во что-то такое... нормальное! Не в женское!

— Я не одеваюсь в женское!

— Ага, рассказывай...

Филипп справился довольно быстро, появившись в джинсах и клетчатой рубашке, чем весьма Алису обрадовал. Она бегло ввела его в курс новой концепции игры в отношения, показав присланные ей снимки, и Филипп, сомневаясь вначале в правильности их действий, вскоре сам этой игрой увлекся, зараженный энергией и уверенностью Алисы. Он с готовностью позировал для ее соцсетей, иногда сам подавая новые идеи для правдоподобности их совместных фотографий, коих сделано было великое множество с запасом для разных случаев.

— Нет, в папиной кровати это уже зашквар! — вслух рассуждала Алиса в ответ на очередную идею Филиппа. — Как бы он нас не прибил. Да никто в такое и не поверит. Куул! — улыбалась она, рассматривая снимки. — Я перешлю тебе на телефон, поставь на свой канал, ты помнишь?

— Да, только надо не много, так... одну или две сегодня, я думаю. Написать еще надо что-то!

— Точно. Я себе вешаю как раз! Вау, сколько лайков, у меня так быстро никогда не было!

Услышав о том, что вскоре в квартире должна появиться бабушка, Алиса в темпе собрала свои разбросанные вещи и осмотрелась в порядке контроля:

— Ну, вроде все. Фотки не забудь поставить! И ты понял — мы на связи! В городе потом пересечемся!

Она была очень довольна проделанной работой и тем, что Филипп Корф оказался простым и понятливым парнем. Алиса, конечно, пропустила два первых урока, но разве это важно по сравнению с тем, что ожидало бы папу? А вот что ожидает саму Алису в ее классе — она уже предвкушает, проходя по школьному коридору. То, что предстоит на спортивной базе, ей лучше пока не представлять...

Садясь за парту, она чувствовала на себе пристальные взгляды своих высокомерных одноклассниц, этих взрослых телок с третьим размером груди, которые не пропускают ни одной тусовки и знают пятьдесят способов попасть в ночной клуб без предъявления документов.

Они окружили ее целой стаей на перемене, разглядывая так, будто видели впервые, и даже смотрели не снисходительно на заядлую спортсменку, которая вечно «на своей волне», и которую они никогда в упор не замечали.

Алиса с многозначительной ухмылкой переслушала все вопросы о том, как и где она познакомилась с Филиппом, правда ли то, что он иностранец, и не заплатил ли ее папа Филу за эту фотографию у него в ленте, чтобы она просто перед всеми повыпендривалась.

— Да конечно! — закатила глаза Алиса. — У меня его фоток в телефоне до фига! Мы еще до Нового года встречаться начали! На спортивном вечере познакомились!

— Что, и показать можешь?

— А в чем проблема? — вяло пожала Алиса плечами. — На, смотри!

Они восторженно выли и причитали о том, какой Филипп хорошенький, когда пьет на кухне чай в клетчатой рубашке, какая у него гладкая кожа и красивая задница, рассматривая, как он валяется с голым торсом на диване, читая книгу, или когда он дурачится с Алисой, делая селфи на фоне окон папиной мансарды... И главный вопрос наконец прозвучал:

— Так он реально натурал, что ли? Ну не может быть!

— Натурал, конечно! Если не хочешь — не верь! — безразлично сказала Алиса. — Это же просто такой имидж. Всем известно, сколько дур на гейской теме двинулось! На то и рассчитано.

Алиса заранее знала, что именно так им и скажет, с большим удовольствием и откровенным злорадством, и что они на нее после этого жестко обидятся. Главным образом за то, что она — невзрачная серая мышь — отняла у них обожаемого Пиппо, который оказался самым обычным парнем. Так и получилось. Досмотрев фотографии, девочки поочередно стали возвращаться на свои места, потеряв всякий интерес к теме.

Зато явный интерес проснулся у Антона, который не поленился прикатить на квадрике к ее школе, чтобы разобраться прямо на тротуаре у всех на глазах. До их встречи на спортивной базе он не дотерпел. И так трудно было смотреть Алисе в его серые глаза, которые, казалось, кричат от обиды... Просто невозможно было слышать, как просит Антон:

— Скажи, что это неправда, я в это не верю! Это же шутка такая? Скажи, Лис!

Что могла ему ответить Алиса? Не о нем ей нужно сейчас думать, Антон справится и сам.

— Это правда, Антон, — недрогнувшим голосом произнесла Алиса, смело глядя ему прямо в глаза. — Мы с Филом встречаемся, и я хочу быть с ним.

Хорошо, что он почти сразу уехал, круто развернувшись и скрывшись за поворотом: слезы просто ручьем полились, когда исчез со школьного двора желтый «Хантер» и ярко-оранжевый шлем. Ну и пусть. Потом, когда все закончится, она, наверное, сможет все Антону объяснить. Вот только когда именно и как должно все закончиться? Она не знает. Она лишь чувствует, что может вынести все что угодно, только бы не видеть папу униженным и осмеянным, только бы не допустить, чтобы все от него отвернулись...