Часть 12. Инопланетное вторжение. (2/2)
На закат, где дрожат паруса,
И глаза глядят с бесприютной тоской
В багровеющие небеса!
Проигрыш. Белуга качает бедрами, бубен издает ритмичные звуки, а руки снова сами идут в пляс. Так уж выходит, что всё, что зажигательное и эмоциональное Вале очень нравится.
— И вдвоем по тропе навстречу судьбе,
Не гадая, в ад или в рай,
Так и надо идти, не страшась пути,
Хоть на край земли, хоть за край.
Так вперед за цыганской звездой кочевой,
На свиданье с зарей, на восток,
Где, тиха и нежна, розовеет волна,
На рассветный вползая песок!
Валя входит во вкус. Свободной рукой она подхватывает подол юбки, и вскоре тот активно летает перед ней. Сегодняшнее платье вообще замечательно подходило для этой песни. Пышное в рукавах, с длинным подолом, красно-чёрное. Вылитая цыганка Марта.
— Так вперед за цыганской звездой кочевой,
До ревущих южных широт,
Где свирепая буря, как божья метла,
Океанскую пыль метет!
Так вперед за цыганской звездой кочевой,
На закат, где дрожат паруса,
И глаза глядят с бесприютной тоской
В багровеющие небеса!
Она заканчивает продолжительной нотой, бубен летит в сторону, и Валя замирает в какой-то эффектной позе. Зал рукоплещет снова. Эта песня, будя по всему, им очень нравится.
В этот раз, кажется, подборка песен была совсем конченной, потому что какой дурак поставит после Михалкова Цоя? Впрочем, Валя эту песню очень любила и сейчас находила ждаже ироничным то, что поёт ее сегодня.
— Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой звезды
Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда
Обернулся и не смог разглядеть следы
Вдох.
— Но если есть в кармане пачка сигарет
Значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день
И билет на самолёт с серебристым крылом
Что, взлетая, оставляет земле лишь тень.
Это какой-то её девиз на жизнь, её кредо. Так и живет. Что в Америке, что здесь. Валя плавно покачивается во время проигрыша, закрывает глаза, чтобы привести дыхание в порядок. Открывает глаза. Новый куплет.
И никто не хотел быть виноватым без вина
И никто не хотел руками жар загребать
А без музыки на миру смерть не красна
А без музыки не хочется пропадать.
Зря глаза открыла. Глаза, привыкшие к яркому свету, нечаянно натыкаются на привычный стол по центру. За ним всё также рукава в полном составе, но теперь рядом со Стрельниковым его жена, которая почти что лежит на его плече. Буэ.
Песня заканчивается, Валя дарит залу короткую мягкую улыбку, а потом вдруг осознаёт, как будет выглядеть следующая песня в глазах Стрельникова. Впрочем, ей ли не плевать? Он, кажется, наплевал на её чувства? Что ж, как говорится, получите и распишитесь.
— А напоследок я скажу…
А напоследок я скажу
Прощай любить не обязуйся
С ума схожу иль восхожу
К высокой степени безумства
Как ты любил ты пригубил погибели
Не в этом дело как ты любил
Ты погубил, но погубил так неумело
Она поёт с закрытыми глазами. Во-первых, ноты сложные, во-вторых, смотреть на Гришу совсем не хочется. Зал затихает. Песня грустная, печальная, но в неё хочется вкладывать душу.
— Так напоследок я скажу…
Работу малую висок
Ещё вершит но пали руки
И стайкою наискосок уходят запахи и звуки
А напоследок я скажу
Прощай любить не обязуйся
С ума схожу иль восхожу
К высокой степени безумства
А напоследок я скажу…
У Вали очень хорошо получились надрывные и тяжелые ноты. Смотреть на Гришу выше её сил, так что Валя просто игнорирует его существование. Пусть катится со своей женой на все четыре.
***
Наконец, пытка работой закончена. Валя из Валентины Сапоговой трансформируется обратно в Белугу и покидает бар. Такой контраст непросто осознавать. Час назад она блестела со сцены как самая настоящая поп дива, а сейчас стоит в берцах, кожанке и скинни.
— Чудеса преображения, блин, — она закуривает, прикидывая, через сколько на студийку приедет та самая девушка, которая кореш Шершня, и есть ли у неё шанс встретить её раньше, чем это сделает Кобрюха.
Рядом раздался гудок, и Белуга подпрыгнула на месте.
— Сука, — она чуть не выронила сигарету. — Че сигналишь, обмудок?
Ей бы камень взять и шибануть ему по тонированным стеклам, но, кажется, не придётся. Стекло опускается, и в окне Валя видит Тёму. Видимо, от усталости даже не узнала бандитскую тачку.
— Тёмыч, блин, чё пугаешь, чепушило телефонное? — Белуга даже рада, что он здесь. Один. Встречи с его папочкой и мамочкой она бы не перенесла.
— Привет, Валь. Тебя подкинуть? — он выглядывает из окна, смотрит на подругу и ожидает, пока до её мозга дойдёт, что вообще ей тут предлагают. Валя моргает, тормозит.
— Слушай, блин, не надо, а? Ты за папу вину чувствуешь, я шарю, чё это такое. Стрймная муть. Но ты тут ни в чём не виноват, сечёшь? Ты всё ещё мой дружбан, просто щас дел невпроворот реально, ю ноу? У меня это… Группа, короче, намечается, люди нужны. Одного нашла уже, щас еще одна подъедет, а я тут торчу.
Тут шестерёнки встают на место. Она смотрит сначала на Артема, потом смотрит на машину.
— Хотя знаешь, ваще идея ништяк. Ты же дружбан мой, да? Ну вот, подвези как дружбан, окей? На студийку, туда, куда вчера вёз.
Белуга запрыгивает в Стрельниковскую машину и хлопает дверью. Как хорошо, что хотя бы один член этой семьи не гандон.
Всю оставшуюся дорогу Валя болтает о том, что сейчас происходит на её пути к славе, какие надежды она возлагает на этих ребят и как сложно в Катамарановске искать таланты.
— Ну, Кобрюха ниче такой, только мутный какой-то, — делится мыслями Валя. — Не выкинул бы херни какой. Ему бы управу найти, но, блин, чё-то я пока ему не доверяю.
Белуга вдруг замолкает, а потом перескакивает с темы на тему.
— Тём. Спасибо тебе, реально. За то, что ты такой хороший и добрый. Вот реально. Если бы не ты, я бы ваще не знаю. Застрелили бы прям там, у Захара.
— Да ладно, Валь, чё уж там, — пожал плечами он. — Не чужие же люди. Столько всего было уже.
Они приехали. Валя покинула машину, Артём вышел следом.
— Чёто херня какая-то, никого нет. Приехали вовремя, вроде. Чё, опаздывает? — оглядываясь по сторонам, Белуга не видела никого, кто мог быть хоть немного похож на рокера.
— Белуга?
— А-а-а-а, блять, — отскочила в сторону Валя, закрываясь руками. Перед ней из ниоткуда взялась патлатая девушка. Высокая, худощавая, лица из-за каштановых косм не видно. — Э-э-э, ты от Шершня, да?
— Типо.
— А звать тебя как, чудо-юдо? — Белуга переглянулась с Артёмом. Странная эта девушка…
— Ева.
— Ага, крутяк, а рокерское имя?
— Ева.
Валя так и замерла с открытым ртом. Артем рядом, кажется, тоже ничего не понимал.
— Оке-ей, — она попыталась скрыть свои эмоции. — Ева, на чём умеешь играть?
Неожиданно, Ева начала перечислять бесконечное количество инструментов, о которых Валя даже не слышала.
— Та-ак, — её глаза, кажется, увеличились раза в три, если не больше. — А на басу умеешь?
— Да.
— Супер! Тогда сейчас пойдём внутрь, я тебя познакомлю с Кобрюхой, попробуем сыграть…
— Что сыграть? — за её спиной возникла огромная чёрная тень, и Валя снова отпрыгнула в сторону, визжа.
— С-сука, че вы сегодня такие резкие? — она поправила юбку, нахмурившись.
— Расслабься, босс, я из магазина иду, — рассмеялся Кобра. Он обратил внимание на двух ранее неизвестных ему людей, но заострил отнюдь не на патлатой девчонке. Он повернулся к Стрельникову, взял его лицо за подбородок и заглянул в него.
— А это что за прелес-сть? — Валя закатила глаза. Голос Кобрюхи стал более томным. Включает навыки соблазнения? Хорошо, что Артём не из робкого десятка, щас быстро отвесит Кобре по морде.
Белуга нахмурилась. Артём, почему-то замер, и его лицо исказилось. Что это с ним?
— Кобрюх, это Ева. Наш новый басист. Ева, это Кобра. Наш барабанщик, — представила их друг другу Валя, но Кобре, кажется, Тёма понравился гораздо сильнее.
— Ла-адно, идём на репетицию, — Валя вообще ничего не понимала. Что это с ними происходит. — Давайте, ребят, давайте. Я попрощаюсь с Тёмой и тоже к вам.
Кобра, наконец, отпустил несчастного Артёма и, стрельнув глазками, ушел в сторону подъезда. Ева просто пропала.
— Странные они, — Валя помотала головой, чтобы сбросить наваждение. Стрельников так и стоял столбом. — Ладно, Тёмыч, мне надо на репетицию чесать. Бывай.
Белуга направилась следом за ребятами, но…
— Валя! — отмер, голубчик, слава богу. — Валь, — Артём догнал её и встал на пусти Белуги. — Слушай…
— Ну, что?
— Возьми меня к себе в группу, а?
— Ч-чего? — Белуга уже устала удивляться и пугаться, но, кажется, никто её жалеть особо и не собирался. — Куда? А ты играешь что ли?
— Н-ну… Я на клавишах могу. А к ним можно всякие прибамбасы подключить, чтобы звук искажался. Короче, да.
— Ну, окей, Тёмыч, ноу проблем, — пожала плечами Валя. — Там как раз клавиши стоят. Пойдем на репетицию.
Скрипнула дверь, и двое друзей скрылись в подъезде. С этого и началась история рок-группы «Инопланетное вторжение».