Желтое небо (Рено и его внутренние демоны, мысли о суициде, алкоголь, NC-17) (1/1)
Небо над Мидгаром было желтым и каким-то больным. Ржавые рваные тучи закрывали часть небосвода, и метеор, зависший над обреченным городом, был почти незаметен. Сколько он так уже висел? Недель шесть, не меньше. Почему Сефирот так старательно медлил, Рено не знал. Стоило бы уже уронить полыхающую глыбу им на головы и прервать этот затянувшийся кошмар. Алкоголь действовал, но слишком плохо. Сознание никак не хотело его оставлять, мысли продолжали нестись нестройным хороводом, отравляя все сильнее. Больше всего Рено хотел сдохнуть. Выбор был шикарный: пистолет, упаковка таблеток, даже лезвие бритвы, вытащенное из станка. Но его поганая жизнь принадлежала корпорации, и он никак не мог решиться на последний шаг. Поначалу все было неплохо. Он даже не задумывался, когда выполнял этот чертов приказ. А потом на его глазах седьмой сектор стал медленно оседать вниз, а небо над городом стало желтым от полыхающего огня. Черные столбы дыма, вопли, грохот обвала. Он тогда еще не до конца осознал, что именно происходит. ?Аварийный сброс плиты??— так они шутили с Рудом, когда президент приказал заминировать седьмой сектор. Аварийный сброс плиты унес столько жизней, сколько не унесла вутайская война. Сколько не унес сумасшедший Сефирот, устроивший резню в Нибельхейме. По всему выходило, что самый страшный убийца вовсе не безумный генерал, а он, Рено. У него вполне получалось делать хорошую мину при плохой игре. Изображать всю ту же бесящую Ценга беззаботность, подкалывать новенькую девочку, слишком серьезную для этой работы, перешучиваться с Рудом. На это сил пока еще хватало. Не напиваться по вечерам, стараясь выдавить из головы все громче звучащие вопли гибнущих под завалами людей?— уже нет. А метеор продолжал висеть в желтом небе, словно немой укор. Почему он не падал? Это что, акт милосердия? Сефирот что, давал им шанс эвакуироваться? Самые умные свалили из обреченного города, когда эта громада была в четыре раза меньше. Рено смотрел на желтое небо, потягивая дрянной виски прямо из бутылки. За ржавыми рваными тучами можно было разглядеть яркие всполохи огня от зависшего над Мидгаром метеора. По всему выходило, что очередное Проклятие-с-Небес было не таким уж и страшным. Дженова и ее жуткие детишки, Сефирот и его съехавшая крыша, Генезис и взбунтовавшиеся солджеры, Лавина, Фухито со своей Циркониадой, предатель-Вельд… Все они просто играли по своим правилам и делали то, что считали должным. А Рено просто выполнил приказ. И убил тысячи гражданских. Больше всего ему хотелось сдохнуть. Но он не привык убегать от ответственности. И раз уж они?— все они, не решившиеся идти против прямых приказов,?— заварили эту кашу, следовало бы ее расхлебать. И, по возможности, исправить то, что они натворили. Рено бросил последний взгляд на громаду метеора. ?Милосердный говнюк?,?— хмыкнул он про себя, забирая с журнального столика пистолет. Впереди было много работы.