Глава LIV. (2/2)

— Здесь, госпожа. Он ходит туда! — сказал маленький информатор.

— Дорогу! — прикрикнули солдаты и дали девушке пройти к двери. Ей распахнули дверь и она вошла в обшарпанное жилище с перекошенной и стоптанной лестницей. Гильрее было боязно и противно коснуться чего-нибудь здесь даже случайно.

— Что нужно мадам от меня, Господи! — объявилась хозяйка, полная и низкорослая старая женщина.

— Мне нужен колдун! И не говори, что его нет! Я знаю, что он здесь! Отведи меня к нему немедля, и я вознагражу тебя больше, чем он!

Учитывая, что никакого секрета о знахаре не было, да и старик платил ей скромно, как она и просила, женщина удивленно указала дорогу и с изумлением стала обладательницей целого мешочка монет. Столь уважаемая гостья, что стремилась к знахарю, явно послужит новым сплетням. Вот так дела! Знахарь так хорош во врачевании, что к нему приехала богатая леди!

Гильрея в этот раз забыла об этикете, она не стала терпеливо стучаться в грязную дверь. Солдаты без труда открыли ее для нее, да и та не была заперта. Девушка ожидала увидеть постель, но вместо этого в центре небольшой комнатки был только стол, усыпанный невесть чем. Кровать имелась тоже, узкая, с непонятными тряпками вместо белья, и стояла у стены. Единственный обитатель комнаты, старый седовласый мужчина с кривым носом и шрамом на нем, изумленно уставился на мундиры и непрошеную гостью. Гистус потерял дар речи от удивления!

— Что за шутка?! Она соврала! Мне нужен молодой колдун! Где он?! — закричала разгневанная Гильрея. Оттолкнув в сторону солдата, девушка все же вошла в комнату и уставилась на старика. — Отвечай! Где здесь потайная дверь! Я знаю, что он здесь! Где эта маленькая дрянь, которую он прячет?!

Сердце Гистуса неприятно «ухнуло». Маг был готов к встрече с любой болезнью или инфекцией, которая только могла объять организм человека, но Гистус был совершенно не готов к встрече с разъярённой любовницей. К слову, сначала мужчина вообще не понял причины ее гнева и о какой маленькой дряни шла речь. От столь неожиданного визита мужчина на секунду даже забыл, что сейчас он совершенно не походил на придворного мага, и Гильрея никак не могла угадать в нем своего возлюбленного.

— Простите? — слабо выдавил старик и с искренним удивлением уставился на молодую графиню.

— Обыскать здесь все! — отдала приказ девушка.

— Госпожа, как мы Вас оставим?!

— С ним я и сама справлюсь, — ответила Гильрея и, наконец, вытащила кинжал, — быстро! Найдите его!

Солдаты немного замешкались, но все же покинули комнату. Послышался стук в соседние двери.

— Скажи мне, где Гистус? — снова спросила графиня у старика. — Мне все равно, что за языческие ритуалы ты устраиваешь, я не сдам тебя церкви. Я дам тебе денег! Не стоит скрывать его от меня! — старик продолжал молчать, словно воды в рот набрал. Эмоциональное перевозбуждение девушки от того, что она в шаге увидеть измену Гистуса, готово было вот-вот лопнуть. — Не скажешь, я прикажу схватить тут всех за колдовство, и их казнят за предательство церкви!!!

Гистус правда до сих пор не понимал сути происходящего. Однако, вся эта ситуация уже начала выводить его из себя: маг вообще не любил, когда кто-то лез в его личное пространство, особенно если дело касалось магии. В этом отношении Гильрея порой была совсем невыносимой. Но сейчас колдуна больше удручало легкомыслие девушки. «Приехала в этот неблагоприятный район, машешь перед людьми своим золотом и кинжалом… да что стоит любому бродяге выхватить у тебя орудие из рук? Что за безрассудство? — проносились мысли в голове мага, пока он наблюдал весь этот цирк, что устроила его дама сердца, — Боже, Гильрея… чем ты думала?»

Девушка создала ситуацию, из которой у колдуна было всего два выхода: начать отпираться и продолжить наблюдать, как его возлюбленная размахивает монетами и кинжалом в поисках несуществующих химер ее богатого воображения, или же раскрыться ей, понадеявшись на благоразумие Гильреи и закончив тем самым это представление. Что ж, выбор был не велик, а надежда, что красноволосая отреагирует должным образом ещё меньше.

Гистус на секунду прикрыл глаза, собираясь с силами и терпением, а затем устремил взгляд на девушку.

— Гильрея, что происходит? — тихо, но уверенно изрёк колдун, частично убрав иллюзию с лица. «Хорошо бы захлопнуть дверь, а то на шум сбежится стража. Но и при закрытой двери Гильрея может создать такой шум, что на уши встанет вся ночлежка», — думал про себя Гистус, рассчитывая дальнейшие свои действия.

Графиня оторопела от встречного вопроса. Ее честолюбие на мгновение перекрыли тревожные переживания о колдуне.

— Да как ты сме… — начала она, но вдруг замолчала, узнав в голосе старика голос своего возлюбленного. Вместе с этим лицо старого язычника вдруг немного заиграло бликами, и Гильрея выронила из рук кинжал, прикрыв освободившимися руками рот, распахнутый от удивления. — Гистус? — тихо спросила девушка, но даже не сдвинулась с места от изумления. — Это ты? Почему ты так постарел?

Проследив за тем, как оружие с шумом упало на пол, мужчина еле заметно поморщился: первое — звук мог привлечь внимание воинов, второе — мысли о том, что Гильрея совсем от эмоций теряет голову и забывает о безопастности.

— Это иллюзия, — терпеливо, словно учитель непутевому ученику, пояснил Гистус. — Я практикую здесь врачевание. Меняю свой облик, чтобы избежать ненужных сплетен и любопытных глаз. Но, полагаю, после того фарса, что ты тут устроила, мне придётся сменить место своей практики.

— Боже, — только и смогла вымолвить потрясенная до глубины души девушка. Она вновь оглядела эту комнату, которая перестала казаться ей местом неверности, но уточнить было не лишним. — То есть ты не изменяешь мне с язычницей?

Гистус приподнял брови, а затем тяжело вздохнул.

— С какой язычницей? С чего ты вообще это взяла? — сдержанно поинтересовался маг.

— С молодой, доступной и все позволяющей! — пылко ответила девушка, сжав от досады ладони в кружевных перчатках. — Ты так отдалился, что мне оставалось делать? — вздохнула графиня и все же направилась к магу. Она с интересом рассматривала его лицо, и ладно бы оно было просто старым, так оно было совсем на него непохожим! — Не приходишь сам, запрещаешь приходить к себе без разрешения, а сам не приглашаешь… конечно, я решила, что ты нашел себе другую! — все эмоциональные переживания ранимого сердца полились слезами из глаз. — Я решила, что тебе мало того, что есть у нас или тебе надоело, или ты послушался дядю, или ты боишься его ослушаться! Ты не представляешь, что я пережила за эти недели!

— Что тебе оставалось делать? Спросить меня о причинах подобного поведения, а не устраивать за мной слежку и приезжать в Богом забытый район. Это безрассудство и это опасно. Ты могла пострадать, — смягчив голос, проговорил колдун. — Мне хватает того, что в замке любой мой шаг контролируют слуги твоего дяди. И по этой же причине наши встречи стали реже… мне казалось, ты понимаешь это.

— Я спрашивала! Но ты мне ничего не говорил! — нахмурилась графиня. — И что же… раз дядя приказал следить за тобой, ты решил меня бросить? А как же твои клятвы?!

— Гильрея. Возьми себя в руки и будь благоразумной, — чуть наклонившись вперёд уже строже начал парень. Гистус не выносил повторять одно и тоже сотню раз. Подобный разговор уже был между магом и красноволосой, и Гис совершенно не понимал смысла его повторения. — Я держу свои клятвы, если ты не заметила. Ещё ни одной не нарушил. Я рискую ради тебя, я вновь и вновь ставлю себя под удар. Но если при этом ты видишь лишь свою жертву, возможно, между нами не любовь? Возможно, ты просто не любишь меня. Ты любишь свои чувства и не более, — совершенно не повышая голоса, но при этом строго проговорил маг.

— Как ты можешь такое говорить?! — опешила девушка. — Если бы я не любила, пошла бы я в это Богом забытое место?! Было бы мне дело до того, где ты пропадаешь, чем занимаешься, с кем проводишь время?! Ждала бы я тебя хоть минуту в своих покоях и стремилась бы попасть в твои?! Мне не было бы до тебя никакого дела! И, да, уж прости, что я действительно чувствую себя жертвой этой любви, потому что ты ко мне не стремишься! Я чувствую себя брошенной и обманутой! Потому что когда мужчина любит, он одаривает свою женщину вниманием!

— Ты могла просто поговорить со мной, а не рисковать своей жизнью, — настаивал на своём колдун. — Я как и ты жду наших встреч и также переживаю из-за того, что нам запретили видеться. Но я не кидаюсь на твоего дядю с ножом с угрозами, пытаясь выбить публичное свидание. И не устанавливаю за тобой слежку, сомневаясь в твоих чувствах. Потому что, если бы я это сделал, тебя бы уже выслали в какое-нибудь далекое графство ждать помолвки. Или же меня сослали на свой родной остров, лишив всех привилегий! Но я этого не делаю! Я не ставлю под удар твою и свою репутацию. Благодаря тебе же, уже часть людей знает, что ты только по своей и Богу известной причине заставляешь людей шпионить за придворным магом.

— Потому что я не даю повода, чтобы усомниться в моей верности! — выпалила графиня, но дальше была вынуждкна замолчать, так как вернулись ее сопровождающие с докладом, что мага здесь нет.

Вновь посмотрев на Гистуса и увидев на его лице иллюзию, девушка тяжело выдохнула.

— Я знаю. Возвращаемся, — бесцветно ответила она и вышла из комнаты.

Гисиус тяжело вздохнул, прекрасно осознавая, что этот разговор не окончен и ещё выльется ему не в одну истерику от возлюбленной. Вместо прощания колдун сконцентрировал силу и вложил девушке в голову всего одну фразу «жди сегодня».

Гильрея, услышав в своей голове чужой голос, мимолетно обернулась, но не успела прочесть на лице мага ни единой эмоции. Вернувшись в экипаж, она тяжело выдохнула и хотела проигнорировать пытливый взгляд прислужницы, но не смогла.

— Его там нет, — тихо произнесла она.

— Но как же?

— Гистус не дурак, он знает, что за ним всегда следят, потому сделал так, чтобы все думали, что он здесь.

— Но где же он тогда?

— Не знаю, но сегодня точно выясню у него самого!

Гистус был у себя в покоях лишь к вечеру. День у мага явно не задался: после появления в ночлежке Гильреи Гис смог принять у себя лишь одного больного. Большая часть людей, которые приходили после, были лишь любопытными зеваками и теми, кто рассчитывали получить от «богатой леди» милостыню (ведь девушка, по всей вероятности, была очень щедрая, раз трясла мешочком с золотом налево и направо). Тем более, после того, что случилось, хозяйка комнат начала уделять слишком много внимания бескорыстному знахарю и его гостям.

Маг устало прошагал к креслу и скинул на него сумку. Гистус с силой выдохнул и, потерев глаза ладонью, сам опустился на край кресла. Выходка возлюбленной стоила ему многого. Колдун делал все, чтобы не привлекать ненужного внимания. Не для того ли он выходил к людям в облике старика и снимал комнату на самой окраине города? Теперь же, каждая вторая собака проявляла интерес к бескорыстному врачевателю. Тем более, Гильрея устанавливала за ним слежку, а это значит, что еще часть персон, которые ради наживы готовы пойти на многое, знали о его выездах. Все это вконец рушило его труды и конспирацию.

«Столько сил… и все напрасно, — с досадой пронеслось в голове темноволосого, — и все из-за твоей бессмысленной ревности». Сначала любовь Гильреи окрыляла Гистуса, и он даже не мог поверить, что кто-то может любить его настолько сильно. Но прошло время, и эта любовь начала душить его. Гис совершенно не понимал, что его любовница хотела от него? По его мнению, он делал все, что мог! Он старался уделять ей внимание и время (которого у него порой катастрофически не хватало), он дарил подарки (причем не простые побрякушки, а какие-то особенные знаковые вещи, которые он выбирал действительно с любовью), он ни разу не изменял ей (да и в мыслях не было), он рисковал своей репутацией, своим статусом, своим местом ради нее! Что ей еще было нужно? И если раньше ее открытость и даже детскость вызывали у молодого мужчины умиление, то теперь капризы и беспочвенные истерики любимой безмерно утомляли его. Желание снова и снова объяснять Гильрее, что она любима и ее обвинения необоснованные, попросту исчезло. Гис и правда уже не видел смысла: «Зачем объяснять человеку что-то, если он просто не желает слушать и понимать?»

Гистус любил её, но с каждым днём эта любовь приносила ему все больше и больше проблем. И с этим нужно было что-то делать. Но что? Гильрея толковала слова и действия мага лишь так, как ей было угодно. Любые объяснения Гиса заканчивались тем, что девушка рыдала и находила все новые причины попрекать колдуна. «Что делать? Я не хочу терять ее… но то, что она вытворяет, иногда просто невыносимо. Как ей вбить это в голову?» — продолжал размышлять Гистус, попутно начав разбирать сумку.

Выкладывая вещи, маг наткнулся на кинжал, который Гильрея выронила из рук от удивления и так и оставила валяться на полу, и заметно нахмурился. «Вот как можно быть такой несобранной? Как?! — уже злился про себя Гис, — Нет. С этим нужно что-то делать. Так она погубит нас обоих». Девушка подвергала опасности не только себя (что, конечно, не могло не волновать колдуна), но и всех, кто был рядом (включая молодого мага). Разговор между ними был просто необходим, теперь Гис был уверен в этом точно. Тем более, как-никак, кинжал стоило вернуть его обладательнице.

Разложив все свои вещи по местам, Гистус накинул свой повседневной синий плащ и убрал за пазуху кинжал Гильреи. Маг мысленно предупреждал девушку, о том, что сегодня вечером он обязательно явится в ее покои. Но сейчас (после всех этих размышлений), молодой мужчина не был уверен, что его возлюбленная услышала его и поняла. Ведь последнее время Гильрея выцепляла из их разговоров лишь то, что ей было интересно. Однако, Гис уже настроился на встречу и долгий разговор. Нужно было действовать.

Поэтому вскоре колдун уже стоял у покоев девушки и мысленно набирался сил и терпения. Он не сомневался, что и то, и другое ему понадобятся.

С силой выдохнув, Гистус, наконец, подошёл к двери вплотную и тихо постучал. В это же время через анфиладу дорогих покоев шла Алиа. Увидев у двери колдуна, она округлила глаза и засеменила быстрее.

— Ваша Светлость, — шепнула она и быстро отворила дверь ключом. В будуаре графини не оказалось. Гильрея так измотала себя терзаниями, что уснула, даже не дождавшись служанки, которую отправила за пилялюми в лазарет.

— Она Вас очень ждала, — шепнула Алиа в дверях в покои, откуда они смотрели на графиню. — Осмелюсь предположить, что она ни за что не пожелала бы Вашего ухода. Вот то, что она просила. Могу ли я Вас оставить?

Гистус посмотрел на спящую девушку и с силой выдохнул: Гильрея своими выходками изматывала всех, включая себя. «Нет, с этим точно нужно что-то делать… но она спит. Ей сейчас очень нужен отдых», — пытался принять правильное решение колдун.

— Возможно… стоит дать госпоже отдохнуть? — шёпотом обратился к Алии Гис.

— Она будет вне себя, если узнает, что Вы заходили, и я ее не разбудила… — ответила девушка, — или, что Вы так и не пришли…

— Но я пришёл, — с еле заметным нажимом изрёк маг. Недовольство, которое Гистус пытался контролировать весь день, наконец, нашло выход. — Или же ты специально не передала бы это? Чтобы подогреть нашу «остывшую страсть»? Может это из-за тебя моя возлюбленная сломя голову бегает по окраине города в поисках моей любовницы, м? — не повышая тона, но с явным раздражением поинтересовался маг.

— Тогда почему бы Вам ее не разбудить? — задала встречный вопрос служанка. — А до вашей любви и страсти мне нет никакого дела. Я ничего не вижу и не слышу, такова моя роль.

— Я так не думаю, — легко выдохнул маг. — Помимо того, что ты являешься служанкой госпожи Гильреи, ты также приходишься ей лучшей подругой. А уж я знаю, что между вами нет никаких секретов. Так вот… твоя прямая обязанность обеспечивать своей госпоже безопасность. Поэтому это была твоя прямая задача уберечь ее от навязчивых идей и поспешных решений. А что делать мне с моей возлюбленной я сам решу, без твоих советов и наставлений, — ровно отозвался Гистус и прошагал вглубь комнаты. — И да… ты можешь идти, — обернувшись, как можно сдержаннее добавил молодой мужчина. Алия опешила от обвинений, но ей польстило, что в глазах колдуна она столь много значит для своей госпожи. Девушка молча поклонилась и вышла.

Гистус проследил, чтобы Алия закрыла за собой дверь, а затем прошагал к постели красноволосой. Девушка крепко спала и магу совершенно не хотелось тревожить ее сон, но служанка была права, если Гистус не разбудит ее сейчас и просто уйдёт, в дальнейшем это перерастёт в очередной бессмысленный скандал. Поэтому, чуть постояв у кровати, Гис опустился на колени возле ее основания и наклонился к лицу девушки.

— Гильрея… — тихо позвал темноволосый, аккуратно коснувшись ладонью щеки возлюбленной. — Гильрея, я пришёл…

Сонно нахмурившись, девушка с усилием раскрыла глаза.

— Гистус? — шепнула она неуверенно. — Это на самом деле ты?

Коснувшись ладонью его щеки в ответ и убедившись, что это не тень, Гильрея моментально проснулась, словно тяготы этого дня ее вовсе не коснулись.

— Конечно я, — мягко улыбнулся маг. — Я же сказал, что навещу тебя вечером.

— Гистус, я… — волнения вновь нахлынули на девушку. Она целый вечер терзалась тем, что колдун ею остался недоволен. Ничего не оставалось, как искать пути прощения еще до обвинений. — Я не находила себе места от того, что мы не были вместе так долго, мое ревнивое сердце твердило мне, что у тебя другая, а дядины ищейки докладывали ему, и я подслушала, что ты куда-то уходишь. Что мне оставалось думать?

Гистус тяжело вздохнул и прикрыл ладонью глаза: «Это будет тяжелый вечер…» Отняв руку от лица, молодой мужчина устало посмотрел в глаза девушке.

— Гильрея, дорогая, — начал спокойно, но достаточно холодно Гис. — Я хоть раз давал тебе повод усомниться в моей верности? Ты видела меня с кем-то из дам помимо тебя? Проявлял ли я интерес на балах, празднествах к другим графиням? Нет, ничего такого не было. Так почему твоё ревнивое сердце подсказывает, что у меня появилась другая?

— Потому что ты вдруг перестал искать повода для встречи со мной, а раньше тебе и повода не нужно было…

Темноволосый еле заметно сжал кулаки, мысленно взывая к своему терпению.

— Гильрея, ты только что сама говорила, что узнала от ищеек своего дяди, что я выезжаю в город. Следовательно, я почти постоянно нахожусь под присмотром Каура… Как ты считаешь, не это ли повлияло на то, что мои визиты стали реже? — с небольшим нажимом поинтересовался колдун, вскинув брови. — Я могу к тебе являться хоть каждую ночь в виде своей иллюзированной копии… но! Кто-то кричал о том, что я должен стоять перед тобой лично. Разве не твои слова?

— Гистус… — тяжело вздохнула графиня и немного скуксилась, — я уже поняла свою ошибку. Прошу, хватит. Я так скучала. Неужели мы будем тратить наши бесценные минуты на это? В конце концов, все, что я делала, я делала лишь из большой любви к тебе.

— Нам придётся тратить на «это» наши бесценные минуты, — серьёзно проговорил Гис и нахмурился, — иначе это может привести к ужасным последствиям. Ты могла пострадать, это могло понести за собой кучу проблем, из-за которых в итоге пострадал бы я! Гильрея, пойми, мы не герои красивых романов! Ты хочешь, чтобы тебя сослали в монастырь, а меня сожгли?

— Знаешь, если думать о помолвке с Вилмаром, то да! Меня и ссылать не надо, я сама уйду! — твердо ответила она. — Я места себе не нахожу, считаю дни до лета. У нас осталось так мало времени, и я в ужасе, что мы проводим его не вместе. И плевать я хотела на опасности или беды, что могу на себя навлечь. Моя жизнь будет кончена, когда я выйду замуж за кого-то, кроме тебя. У тебя же она начнется новая… с другой женщиной. И не говори мне, что этого не будет! Ну, ты все еще хочешь знать, почему я так переживаю?!

Выслушав высказывания девушки, Гистус заметно помрачнел.

— А я в ужасе от твоих выходок, — строго изрёк маг, чуть отстранившись. — Тебе плевать на беды и опасности, которые ты можешь навлечь на себя? А что насчёт того, кого, по твоим словами, ты так безмерно любишь? Ведь выходит, что тебе плевать и на мою жизнь. Моя жизнь, благодаря твоим стараниям, может кончиться ещё до твоей предполагаемой помолвки, которую отложили на непредвиденный срок! И почему ты так уверена, что я не буду страдать, зная, что моя возлюбленная вышла замуж за другого? Почему я непременно должен забыть тебя? Я этого не понимаю, — тяжело проговорил Гистус и поднялся на ноги. В этот момент молодой колдун остро ощутил два чувства: непонимание и боль в грудной клетке, которая показалась ему весьма реальной. — Но я понимаю другое… Это не любовь, Гильрея, — тихо добавил Гис, опустив голову.

Гильрея молча слушала, хотя ей очень хотелось возразить. И все же, слыша его слова, она внимала тому, что видела лишь со своей стороны. Как ей было понять его сторону? Девушка молча присела и посмотрела в холодные глаза колдуна и на последнее уже не могла смолчать.

— Ах вот как ты заговорил теперь? — она едва не плакала, но все же держала себя в руках. Поднявшись с постели, девушка готова была вытолкнуть мага вон собственными руками, но ее «не любовь» все же не дала ей этого сделать. — Вот они твои клятвы, что ты умереть за меня готов?! Такие они на самом деле?! Знаешь что, убирайся! Видеть тебя не хочу! Будь проклят тот день, когда я поверила тебе!

От крика девушки Гистус даже вздрогнул. Мужчина явно не ожидал такой реакции от любимой: абсолютно все выходило из-под контроля и это не могло не ужасать мага.

Колдун весь напрягся внутренне и уверенно двинулся в сторону красноволосой.

— Я никогда и не предавал свои клятвы! — возразил мужчина. — Я и сейчас готов умереть за тебя! Но ЗА ТЕБЯ! А не из-за твоей надуманной ревности или глупости! — наконец не выдержал маг, взорвавшись. Воздух в комнате стал ощутимо тяжелым, а секунды тишины и безмолвия начали сопровождаться странным звоном, будто комнату Гильреи поместили в вакуум или закупоренную бутылку. — Хочешь мы прямо сейчас исполним мою клятву, м? — с вызовом спросил Гис. Мужчина раскрыл мантию и еле заметно дрожащими руками достал кинжал возлюбленной. Маг быстро схватил девушку за руку и, вложив ей в ладонь оружие, поверх сжал своей. — Знакомая вещь? Ты её беспечно обронила после того, как пыталась угрожать мне и другим постояльцам ночлежки, — напомнил Гис и потянул руку девушки на себя. — Вот. Ты можешь хоть сейчас убить меня. И тогда ты будешь уверена, что я больше не свяжу свою жизнь ни с кем. И поверь, я лучше умру от руки той, которую люблю, чем буду жертвой обстоятельств, которые ты так стремительно подталкиваешь, — серьезно закончил колдун и, посмотрев в глаза Гильреи, подставил свою шею под лезвие кинжала.

Девушка обомлела от шока. Такого поворота событий она не ждала и даже никогда не предполагала. Сжав губы, она все же одернула ладонь и отбросила кинжал в сторону.

— Ты прекрасно знаешь, что я труслива даже для того, чтобы покончить со своей жизнью! Я никогда не смогу забрать чужую.

Гистус на мгновение прикрыл глаза и с силой выдохнул.

— Гильрея… пойми, я люблю тебя. Я не хочу тебя терять… — мужчина начал говорить тише, но уверенность в его голосе никуда не исчезла. — Но нам нужно поговорить. Я не хочу, чтобы ты пострадала… отдавать свою жизнь бессмысленно я тоже не хочу. Но то, что ты делаешь последнее время, меня пугает. Может… может, кто-то заставляет тебя идти на подобные поступки? Может, кто-то разжигает в тебе чувство ревности? Ты же меня знаешь… знаешь, что во всей этой ситуации меня можно обвинить лишь в моем хладнокровии…

— Твое хладнокровие и безынициативность и есть причины, — буркнула девушка, — пойми, Гистус, когда ты говоришь, что любишь и зарываешься в делах, я перестаю верить! Ведь если ты правда любишь, то где твое желание быть со мной? В конце концов, ты перестал желать меня как женщину! Ты раньше не упускал возможности меня обнять, поцеловать меня, пробраться ко мне или назначить встречу у себя. А что теперь? Я тебе надоела?

— Я очень устал. Вот и все, — честно признался маг. — Я устал скрываться, устал изображать безупречного преемника перед твоим дядей… я постоянно практикую свои умения, что тоже очень выматывает. Я все также желаю тебя и все также хочу быть рядом, но сейчас обстоятельства не позволяют быть нашим встречам частыми. А когда они, наконец, случаются, вместо уединения и спокойствия я получаю крики и скандалы… — устало изрёк темноволосый.

— Ты при дворе, а тут все устают играть свои роли, но обязаны играть их до смертного одра. С этим ничего не поделать. В любом случае, ты же хочешь стать королем. Ты платишь цену, которая для кого-то, кто желает корону, но она недосягаема для них, кажется ничтожной.

Гистус опустил глаза, что-то обдумывая, а затем двинулся в сторону возлюбленной:

— Видишь, ты сама это понимаешь. Я правда хочу, чтобы у нас все было как прежде, но пока это невозможно. Нам нужно переждать это трудное время, а после мы что-нибудь придумаем. Я сейчас усердно тренирую свою силу, возможно, мы сможем как-то повлиять на надвигающиеся на нас обстоятельства.

— Когда мы что-нибудь придумаем, меня уже с приданным отправят в Серебро, — мрачно ответила Гильрея.

— Мы это сделаем до этого… — проговорил Гис, подойдя к девушке совсем близко. — Я надеюсь, что если у нас все получится, то тебя никуда и не отправят.

— В монастырь нельзя, за другого замуж нельзя, мне и дышать сейчас нельзя не в ту сторону, — проговорила девушка, — я не вижу никаких перспектив. Но я не хочу об этом говорить. Сегодня и без того был тяжелый день, разговоры о Вилмаре вконец меня выведут из душевного равновесия.

— Я сейчас нахожусь в похожем положении, не думай, что я не понимаю тебя.

— То, чем ты жертвуешь, даст тебе власть и почет. То, чем жертвую я, не даст мне ничего из желаемого. Так что не сравнивай, прошу.

Гистус безучастно перевёл взор на Гильрею, поведение которой явно не способствовало решению сложившегося конфликта, и молча прошагал к стулу у небольшого трюмо.

— Хорошо, не буду, — бесцветно согласился Гис и сел на стул: смысла что-то доказать красноволосой он все равно уже не видел.

Гильрея сначала поджала губы, вздыхая про себя о том, чего ей не хватало в их отношениях. Его уверенности, желания решить, яркой страсти. Словом, она желала женской любви от мужчины, что в принципе было невозможным. А потому ей ничего не оставалось, как снова взять инициативу в свои руки. Ведь, чего лукавить, немного руководить колдуном ей тоже нравилось.

Девушка подошла к нему и, оглядев того сверху вниз, мягко улыбнулась.

— У меня вот здесь болит, — тихо сказала она, прижав ладонь под левой грудью, — от твоего невнимания, — улыбнулась она шире и наклонилась к нему, — что будем делать с этим?

Гистус поднял голову, заглядывая красноволосой в глаза, и аккуратно коснулся своей ладонью ладони девушки.

— Я постараюсь это исправить, — тихо проговорил маг. Гису было тяжело с Гильреей, порой даже очень тяжело. Колдун по своей природе не был стремительным и решительным рыцарем, он привык действовать из тени, использовать не грубую силу, а силу разума. Но прекращать их отношения он не хотел, да и никогда бы не прекратил, по крайней мере, сам.

— Imagini* Образ

— lux** Свет

— Compararim*** Собирайся