Глава XLVI. (2/2)

— Сколько можно?! Я устал слушать про узы! Власть не терпит подобной мягкотелости! Этот Вильгельм только говорит красиво, а толку нет! Сел отцу на шею и ноги свесил! Но я не отец! Я этого терпеть не намерен!

— Ваше Величество, — спокойно выдохнул Ясон, — возможно, Ваш отец неправ. Его держат старые идеалы, он ценит кровную связь с королем Серебра. Чтит память о предках. В этом нет ничего плохого. Вы же требуете изменений. История не меняется столь быстро. Король Вильгельм сейчас в очень затруднительном положении. Думаю, ему просто не из чего возвращать долги, не говоря уже о процентах.

— Это уже не мои проблемы! Не возвращает золото, пусть возвращает землями!

— Я полностью согласен с Вами, Вы же знаете. Но все же считаю, нам стоит немного подождать…

— Полно, Ясон! — рявкнул Эдмарион. — Я ждал достаточно! И мне плевать на эти кровные узы и прочее! Там уже давно все потеряно! Собери завтра совет. Я собираюсь направить в Серебро документ. Если не вернут долг ни золотом, ни землями, мы эти земли отвоюем кровью!

— Ваше Величество, — тяжело вздохнул легат, посмотрев в глаза Короля, — остудите голову… такие решения не принимаются так резко!

— Это решение я ношу в себе еще с несостоявшейся коронации Вилмара. Оно как нельзя взвешенное, друг мой. В любом случае я созываю совет и выслушаю каждое мнение.

— Хоть так, — улыбнулся мужчина, — надеюсь, Вы найдете более дипломатичный выход.

— Я уже и так дипломатичнее некуда, — хмыкнул Эдмарион.

— Вам нужно хорошенько отдохнуть, расслабиться. Решение быстро придет, когда Вы перестанете зацикливаться на проблемах, — посоветовал Ясон.

— Да, было бы неплохо… — согласился брюнет и откинулся на спинку стула. — Кстати, Ясон…

— Да? Вы чего-то желаете?

— Помнишь того офицера, которого недавно повысили до старшего? Темненький такой…

— Конечно. Он нашел в себе смелость посвятить свою победу в турнире Вам, — усмехнулся Ясон, — ему очень повезло, что он действительно победил в том бою. Его повысили и подарили новые доспехи.

— Пусть он навестит меня этой ночью.

— Хм? — удивился Ясон. — Но Скараби же при дворе. Или Вы охладели к нему?

— Нет, хотя давно уже должен, — рассмеялся Эдмарион. — Сам удивляюсь… такого ведь не случалось…

— Тогда почему бы не послать за ним? — поинтересовался легат. — Я вовсе не указываю. Просто Ваш отец очень возмущен Вашими интрижками. И раз уж про Скараби всем известно, для Вас будет лучше, если он будет один. Я бы не посмел высказаться на этот счет, Вы же знаете… просто Его Величество Эвой в последнее время сильно за Вас переживает…

— Ясон, хоть ты мне душу не трави, а? — попросил Эд и поднялся на ноги. — Ты сам мне посоветовал расслабиться. Думаю, этот парень как раз сгодится. Со Скараби мне все же хочется обходиться нежнее, а я очень не настроен сегодня на лирику.

— Даже так, — не без удивления кивнул Ясон, — что ж, как прикажете. Я все устрою.

— И чтобы тихо. Он и так узнает, но я очень хочу отсрочить этот момент.

— Я постараюсь, — кивнул Ясон. — Доброй ночи.

— Ступай.

Ночь накрыла столицу, окутав ее в невообразимую духоту. Скараби просто не мог находиться в своих покоях, но даже ночное любование звездами с широкой террасы не помогало хоть немного освежиться. Ни единого дуновения ветра. «Хоть бы пошел дождь», — подумал он, покидая свою спальню. Чтобы хоть как-то отвлечься, молодой полководец решил пройтись по замку, проверив заодно ночное дежурство солдат. Занятие было довольно бесполезным, так как все воины стойко выполняли свои обязанности, охраняя покой королевской семьи. И пусть спальни Короля, Господина Эвоя, его супруги и принцессы были в разных частях замка, Скараби решил обойти всех дозорных. Обычно в это время он бывал в компании Эдмариона или же спал, но сегодня духота съела и сон, и желание Короля приглашать к себе полководца для «важных» бесед. Скар даже усмехнулся своим мыслям, пока проходил по широким коридорам дворца. Ночные встречи с Эдмарионом вошли у него в привычку. И если быть честным с собой, он даже ждал этих встреч и был немного огорчен тем, что сегодня ее не случилось. Конечно, он был бы против слуг с опахалами рядом, но когда они бывали вместе, духота им вряд ли мешала. Но именно сегодня, когда бессонница терзала Скараби, Эдмарион не пожелал пригласить его на аудиенцию. Именно поэтому Первый Полководец тревожил охрану своим присутствием, каждый раз вынуждая мужчин вздрагивать и отвешивать поклон. «Ладно… дойду до главного холла и отправлюсь к себе», — про себя решил молодой воин, в очередной раз кивнув солдату на приветствие. Однако у коридоров, что вели к спальням, кшатрий услышал шум шагов, что действительно его удивило: кто ещё мог бродить по спящему замку в такой поздний час? По отчетливым шагам он понял, что мужчин двое. Женщин ночью встретить в коридорах было весьма проблематично. Нахмурившись, Скараби притаился, остановившись в паре метров от поворота откуда вот-вот должны были показаться еще одни заложники бессонницы.

Шаги стали еще отчетливее, и кшатрий пошел навстречу и буквально врезался в одного из мужчин, естественно, «случайно».

— Господин Скараби? — вырвалось у хранителя покоев Короля. Мужчина слегка затушевался, бросив взгляд на молодого офицера, который выгодно отличился на недавнем турнире. — Прошу прощения. Не ожидал встретить Вас в столь позднее время. Вам не спится?

Скараби же на долю мгновения расслабился, узнав в ночном госте доверенное лицо, но уже в следующий миг напрягся, признав рядом идущего старшего офицера. Его первая мысль была почему-то о покушении на Короля. Мгновением позже Скараби понял, что покушение было, но немного в ином смысле.

— Душно. Решил, что ночной обход поможет немного освежиться, — отозвался полководец, оглядев с ног до головы молодого офицера. Тот был вовсе не в форме и явно не шел на смену поста. На парне была расшитая одежда с тугим поясом, волосы парня были мокрыми, и по шее стекали капли воды. Придраться было не к чему, не на посту да и в такой час офицер мог ходить и в таком, однако одежда на нем была Скараби очень знакома. Когда-то и ему выдали такую.

— Обход — хорошее дело! — пытался поддержать разговор хранитель покоев, не решаясь сейчас же направиться к спальне Короля. По всем предположениям Скараби уж точно должен был уже спать, никто не брал в расчет столь поздний обход и эту весьма неприятную встречу на пути в покои Короля. Арианец знал, куда вёл коридор, откуда шли воины. «Там главная купальня… — сделал простой вывод Скараби, — там купальня… а ведут этого парня в покои…»

— Да… — выдохнул полководец, не в силах сдвинуться с места. Он понимал, что задерживал мужчин, но и дать им пройти просто не мог. Точнее мог, но не хотел.

— Простите, что отвлекли Вас, — прервал размышления Скара молодой солдат. Только сейчас Скараби заметил, что парень буквально светился от гордости, ведь его выбрал сам Король Золотого Дома. В своё время Скара также вели по этому коридору, к спальне тогда ещё принца Эдмариона. Но вот в отличие от воина, которого сейчас буквально переполняло счастье, кшатрия тогда разрывала ненависть и боль от осознания всей несправедливости. По крайней мере, именно так он считал тогда. Сейчас же Скараби испытывал душевную боль уже совсем по другой причине…

— Нестрашно, — ответил Скараби.

— Господин Эдмарион изъявил желание видеть меня. Я также как и Вы крайне удивлён подобному, ведь час уже поздний, — пытаясь изобразить удивление на своём лице, проговорил молодой солдат. Хранитель покоев виновато опустил взгляд в мраморный пол. Офицеру не следовало даже рта открывать по этому поводу, но амбициозный юноша пытался вежливо указать на то, что может быть серьезным конкурентом надоевшему фавориту. От всей этой ситуации кшатрию стало действительно мерзко. Хотелось или просто молча развернуться и уйти, или оторвать голову этому парню, что всем своим видом практически кричал: «Смотрите! Я новый любовник Короля!»

«Надолго ли…» — пронеслось в голове Скараби, и тут он вспомнил высказывание Эдмариона про чертовы цветы. По всей видимости, «любовь» Короля к арианцу уже доцвела, и Золотой правитель решил собрать себе новый «букет». И все это, наверное, можно было бы счесть забавным, если бы не это отвратительное ощущение обиды и злости. А самое «забавное» для кшатрия сейчас заключалось в том, что Скар даже не мог понять, что именно было обиднее: то, что его уже успели заменить на молодого солдатика, или то, что в отличие от Эдмариона его чувства ничуть не угасли.

— Да. Удивительно, — наконец смог выдавить из себя Скараби, ещё раз оглядев новое увлечение Эдмариона. — Что ж, не смею Вас более задерживать. Будет совсем неправильно заставлять Его Величество ждать, — как можно сдержаннее продолжил Скар, хотя внутри его разрывало на части от обиды и ревности. — Единственное, попрошу Вас кое-что передать Господину Эдмариону, — вымученно ощерившись, попросил кшатрий у хранителя, — я бы и сам это сделал, но не хочу отвлекать Короля от отдыха. Накануне Господин Эдмарион спрашивал меня, не собираюсь ли я в ближайшее время возвращаться к себе в поместье. Так вот передайте ему, что я отбываю завтра рано утром. Конечно, если Вас не затруднит, — попросил Скараби. Конечно, на самом деле никакого разговора об отъезде Правой руки с Эдмарионом накануне не было. Кшатрий попросту захотел таким образом передать Эдмариону тот факт, что он уже в курсе о новом «цветке».

— Конечно, будет исполнено, — поклонился мужчина.

«Как это глупо… да ему же плевать, знаю я или нет. Он просто развлекается в своё удовольствие. Не ты первый, не ты последний. Все это его лишь позабавит, не более», — уже после, вернувшись к себе в покои, размышлял про себя Скараби. Кшатрий тяжело опустился на постель и с силой выдохнул: было ощущение, что на грудь взвалили чёртову дюжину валунов.

— Боги… какой ты идиот, — откинувшись назад, с болью ощерился Скар.

***

Ожидание Эдмариона прервал осторожный стук. Стража отворила двери, пропустив сначала лишь хранителя покоев.

— Ваше Величество, я выполнил Ваше поручение.

— Пусть войдет, — кивнул Король, отпив вина. Мужчина жестом подозвал старшего офицера к себе. В покои Золотого Правителя вошел молодой воин в шелковых одеждах. Эдмарион слабо улыбнулся краем рта, когда тот, опустив взгляд, поклонился ему.

— Назови свое имя, — попросил Эдмарион, продолжая рассматривать воина, чтобы задушить все сомнения, которые его терзали.

— Джавир, Ваше Величество, — ответил темноволосый парень и посмотрел в глаза Королю. Взгляд воина пылал желанием, он был уверен в себе и ничуть не терялся, в чем-то был даже дерзким. Иначе как объяснить этот бесовский огонь в его глазах, что не отрывались от лика Короля?

— Прекрасно, — кивнул Король и обратился уже к слуге, — оставь нас.

— Как прикажете, но прежде мне нужно кое-что Вам передать…

— Что именно?

— Господин Скараби… — начал хранитель, и в груди у Короля что-то неприятно оборвалось и непосильной тяжестью осело в груди. Эдмарион тяжело сглотнул, почему-то вспомнив нерешительный взгляд светлых глаз, который в его воображении вдруг воспылал яростью. Голубоглазый парень поманил жестом слугу и тот, приникнув ближе к Королю, зашептал слова полководца. Эдмарион же сокрушенно прикрыл глаза. Не было у него со Скараби разговора об отъезде.

— Отправь стражу к его покоям, пусть стерегут, он не должен покинуть дворец, ты понял?

— Как прикажете, — поклонился мужчина.

— Я позову тебя чуть позже, будь рядом, а пока оставь нас.

Мужчина вновь поклонился и сделал несколько шагов назад, лишь затем развернулся и ушел. Джавир же остался в покоях, хотя его положение сильно пошатнулось. «Чертов Скараби, он специально это сделал!» — гневно думал он про себя.

— Могу ли я чем-то услужить Вам, Господин? — все же поинтересовался воин.

— Да, я бы хотел чтобы ты сделал мне массаж, — сухо выдохнул Эдмарион, опустив кубок на стол. Видят Боги, он хотел не этого, но сообщение Скараби все же возымело нужный эффект.

— Массаж? — растерялся Джавир. — Как Вам будет угодно…

Король без лишних слов развязал пояс на длинном халате и скинул его с плеч, представ перед офицером абсолютно нагим. Джавир, пользуясь тем, что Король стоял к нему спиной, хищно улыбнулся. Шанс перевесить чашу весов у него все еще был.

Эдмарион прилег на свою постель, а офицер, взяв нужную бутыль с маслом, принялся растирать им руки. Даже это было для него честью и хорошим шансом понравиться Королю. Вылив больше масла на ладони, Джавир принялся растирать его по широкой спине Правителя, за чьей любовью гналась вся Империя и чьего гнева боялись все вокруг.

Хорошо размяв плечи, воин спустился руками сначала к пояснице, затем к ягодицам, с опаской начав массировать и их. Эдмарион лишь тяжело выдохнул, почувствовав, что его желания играют с ним злую шутку. И когда умелые руки офицера коснулись его более интимно, Эдмарион готов был наброситься на него, но лишь перехватил его за запястье, отнявшись от постели грудью.

— Этого достаточно, ты свободен, — закусив губу, Король посмотрел на воина снова. Податливый, на все согласный… этот парень стерпел бы все, но Эдмарион был загнан в тупик. — Пригласи моего хранителя.

— Надеюсь, я не разочаровал Вас, — покорно выдохнул Джавир.

— Нет, — улыбнулся Эдмарион. — Ступай.

Джавир с улыбкой поднялся с постели Короля, в которой ему хотелось задержаться подольше, и покинул его покои. Хранитель же, удивленный столь быстрому завершению вечера, внимал новому приказу.

— Приведи ко мне Скараби сейчас же.

— Как скажете.

Тем временем арианец уже начал собираться в путь. Скар решил покинуть дворец с восходом солнца, а светало на Золотом континенте очень рано.

«Почему нельзя было сказать мне правду? Я же просил! Я не ставил условия, я просто попросил его сказать мне, когда я ему наскучу, когда появится другой! Просил даже не как его любовник, а как друг… Он прекрасно знает, что я не имею права говорить что-то против! Он же чертово светило, на которого даже смотреть нужно правильно! Неужели я не заслужил уважения за все это время?» — думал про себя Скараби, бросая в походную сумку нужные ему в дороге вещи. Размышления блондина прервал нерешительный стук в дверь. Кшатрий поморщился и повернул голову в сторону двери.

— Войдите, — чуть помедлив, отозвался Скар. Приближённый Эдмариона быстро прошел в покои первого полководца и сразу же опустил взгляд в пол: ох, как же он не хотел участвовать во всех этих отношениях Короля и его фавора…

— Господин Скараби, Господин Эдмарион желает Вас видеть, — на одном дыхании произнёс воин.

— Простите? — отозвался кшатрий нахмурившись. — Вы не считаете, что сейчас не самый лучший момент?

— Господин Скараби, я лишь выполняю приказ Короля, — быстро проговорил мужчина.

— Хорошо… — тихо изрёк Скараби и слабо улыбнулся.

Через некоторое время Хранитель также стоял перед Эдмарионом. Один.

— Ваше Величество, — с волнением начал воин. — Господин Скараби… он… я передал ему Ваше приглашение! Но он…

— Он? — не понял Эдмарион, затянув пояс халата.

— Он отказался, — сморщившись от испуга, поведал Хранитель. Эдмарион лишь сжал губы.

— Приведи его ко мне немедленно!

Хранитель выскочил из покоев, даже не дослушав гневную тираду Короля. Во что бы то ни стало нужно было уговорить оскорбленного фаворита посетить Короля этой ночью.

— Господин Скараби, Его Величество желает Вас видеть. Я не смею указывать, но желание Короля…

— Передайте ему, что я очень занят, — улыбнулся Скараби и проводил хранителя, опасаясь лишь за его здравие. Разгневанный Эдмарион мог наказать бедолагу очень жестоко. Однако когда в его дверь постучались снова, Полководец со вздохом понял, что покоя ему не видать, а несчастный слуга Короля так и будет бегать от одной двери к другой. Однако когда Скар отворил дверь перед ним, гневно раздувая ноздри, стоял Эдмарион. Скараби, кажется, даже изменился в лице. Сейчас он меньше всего хотел видеть Эдмариона. Арианец сделал шаг назад и жестом пригласил Короля войти.

— Доброй ночи, Ваше Величество, — без каких-либо колебаний отозвался кшатрий и поднял взор на мужчину. Эдмарион ничего не ответил на любезное приветствие и вошел в покои. Стражники затворили дверь за Королем.

— Мне крайне интересно увидеть занятие, которое важнее моей просьбы, — на удивление спокойно произнес брюнет, хотя убийственный взгляд говорил сам за себя. Эдмарион оглядел покои Полководца, заметив дорожный узел. Не зря он поставил стражу к его двери. Скар тяжело выдохнул и устало потёр глаза.

— Простите, Ваше Величество, но я совершенно не хотел Вам мешать. Быть третьим или наблюдающим тоже. Я все же не раб, как был когда-то. С должностью Первого Полководца Вы мне дали ещё и кое-какие права. Сегодня я имел дерзость ими воспользоваться, — арианец прекрасно понимал, что все сказанные им слова никак не оправдывают его отказ Королю, хоть и были чистой правдой.

— С чего ты взял, что ты будешь третьим или наблюдающим? — удивился брюнет. — Он сделал мне массаж и ушел, — Эдмарион прижал руку к шее и тяжело выдохнул в потолок. — Я не желаю оправдываться перед тобой, одна мысль об этом приводит меня в бешенство. Но что еще хуже, так это то, что ты своим поведением лишаешь меня моих прав! Я хотел расслабиться, хотел! Но тут ты со своим балаганом! Я имею право взять любого, кого захочу, но я не пользовался этим до сего дня! Да и то я решился на это, заботясь о тебе. И что за представление ты устроил?

— Простите? — выдохнул Скар, вскинув брови. — Я Вам помешал расслабиться своим балаганом? Я случайно наткнулся на Вашего нового любовника и просто решил донести до Вас то, что в курсе о нем. Вы можете продолжить расслабляться, я не понимаю причину, по которой Вы пришли ко мне и чем я могу Вам сейчас помочь. И я Вас не прошу оправдываться и никогда не просил. Я Вас просил быть честным со мной, так как это - один из признаков уважения. Это единственное, о чем я просил, — тяжело изрёк арианец, а затем слабо усмехнулся. — И… простите, Вы решили взять этого солдата… заботясь обо мне? Так вот, я собирался уехать именно по этой причине: я так забочусь о Вас.

— А я разве нечестен? — оскорбился Эдмарион. — Разве я нечестен? Ты, черт возьми, единственный фаворит при дворе, остальные ничего для меня не значат! Я не забочусь о них, мне плевать, что они чувствуют. Но о тебе я забочусь! Я нянчусь с тобой, хотя не должен! И когда я желаю нагнуть раба, я хочу нагнуть раба! Ясно?! И когда я прошу тебя прийти, ты обязан прийти! Заботится он! Ты выводишь меня своим поведением, оставляя меня, — Эдмарион прижал ладонь к груди, — виноватым! Я ни в чем не виноват! Или уж прости, что мне хочется быть с тобой нежным!

Кшатрий открыто посмотрел Эдмариону в глаза, что-то обдумывая, а затем тихо выдохнул:

— Ясно. Я Вас понял.

— Что? — вырвалось у брюнета, когда вместо тирады, которую он ожидал, Скараби остался совершенно спокоен. Светловолосый мужчина присел на край постели и с силой прижал ладони к лицу, а затем поднял их запустив в волосы.

— Подобного больше не повторится, — коротко изрёк арианец.

Казалось бы, конфликт исчерпан, но Эдмарион вскипел до предела. Тяжело вздохнув, чтобы успокоиться, парень рефлекторно перевернул небольшую тумбу вместе со всем, что на ней лежало. Скараби нахмурился и сжал губы, поняв, что Король почти вышел из себя. Шум упавших предметов привел Эдмариона в чувства.

— Однажды, Скараби, ты доведешь все до греха! Взяв тебя, как раба, я мог потерять тебя навеки, поэтому я хочу видеть других в своей постели! Мне плевать, если они исчезнут после. Хочешь занять и их место, м?

— Доведу до греха? — тихо усмехнулся Скар, — Вы же понимаете, что все это представление лишь от того, что я люблю Вас? Поэтому я даже не представляю, что Вы должны будете сделать со мной, чтобы я потом не вернулся обратно к Вам. Я никогда не просил Вас со мной нянчиться.

У Эдмариона неприятно зазвенело в голове после этих слов. Тот неподъемный осадок в груди вдруг стал еще тяжелее. Никогда в жизни признание в столь светлом чувстве не приносило ни одному мужчине столько противоречивых эмоций.

— Я… — тяжело начал брюнет, -…более не хочу тебя видеть, — выдохнул Эдмарион, чувствуя себя куском прогнившей плоти, которую наградили властью. — Хватит. Я не вынесу такой любви.

— Хорошо. Я могу уехать сегодня же утром, — как можно сдержаннее отозвался блондин, хоть и почувствовал, что к глазам начали подступать чертовы слезы. Эдмарион тяжело вздохнул и все же прошел до постели и присел рядом. Он был все в том же халате, а вот Скараби был одет в свою форму, готовый уехать уже в следующую минуту.

— Мои чувства очень сильны к тебе, Скараби, — тихо начал Эдмарион. Говорил он почти шепотом, но твердо. — Все, что я делаю, не должно вызывать у тебя вопросов. Я точно знаю, что не смогу быть с тобой грубым, а если смогу, то буду чувствовать себя так же мерзко, как сейчас. Твои чувства прекрасны, Скар, но я не вынесу их… ты сводишь меня с ума. Ты лишаешь меня свободы, которая мне дана богами. Это слишком… я могу отдать тебе свою любовь, но не свободу.

— Я не лишал Вас свободы… Я никогда от Вас ничего не требовал кроме доверия и уважения. И… что для Вас свобода, данная богами? Брать каждого, кого захотите? Это свобода? Вы говорили мне, что и я теперь свободен. Но неужели Вы были бы спокойны и равнодушны, если бы как-то зашли ко мне в покои и застали с кем-то ещё? С женщиной… мужчиной… не важно. Разве бы Вы пожелали мне удачного вечера и ушли? Я отреагировал вполне ожидаемо. Не понимаю, что Вас так разозлило и почему Вы пришли ко мне раз считаете себя полностью правым, а меня лишь человеком, который ущемил Вашу свободу и испортил вечер, — также тихо проговорил Скар, так и не подняв глаз.

— Потому что раньше ничего подобного со мной не было, — честно ответил Эдмарион и тяжело вздохнул. — Я был так зол на твою безосновательную ревность, — начал брюнет и сделал паузу, когда Скар недоуменно посмотрел на него, а затем продолжил, — я не оговорился и ты не ослышался. Этот офицер не вызывает в моей душе ни капли трепета, целый океан которого вызываешь ты. Я хотел развлечься, отвлечься от тяжелых дум, которые разрывают мою голову. Но не вышло… Я просто не смог, только подумав о том, что ты тут сидишь и не находишь себе места от злости, которую не должен испытывать!.. Я послал за тобой, решив обуздать себя… но после твоих отказов прийти ко мне, видят звезды, я был так зол, что готов был уже быть грубым и с тобой. Вместо этого… я сижу тут и по слогам разбираю тебе свои мысли. Любого другого я бы уже вспорол заживо или отправил на границу… но ты… я даже кричать на тебя не могу, ведь ты сразу становишься таким растерянным, что я чувствую себя каким-то извергом.

Арианец поднял голову и тяжело вздохнул: конечно, Эдмарион был прав. Всего этого не должно было быть. Никакой ревности, никаких серьезных разговоров и признаний. Но это было и есть. Никто из них двоих не мог избавится от этих чувств.

— Прости… — еле слышно отозвался кшатрий, заглянув Королю в глаза. Скар с силой зажмурился и уткнулся лбом в плечо Эдмариона. Он правда не хотел устраивать такой переполох, но все это вынести молча и хладнокровно он просто не смог. — Я не мог иначе… я не смог. Хоть и должен был. Мне тоже тяжело. Правда…

— Могу представить, — после паузы выдохнул Эдмарион. «Убил бы», - пронеслось единственное решение подобной ситуации в голове Короля.

Чуть приобняв мужчину, Эдмарион глянул на светлые волосы Полководца, а затем ткнулся в них носом и, когда арианец поднял голову, мягко поцеловал его губы. Кшатрий громко выдохнул и сам потянулся к Королю. Мужчина придвинулся ближе и, продолжив поцелуй, надавил Эдмариону на плечи, что тот был вынужден лечь на спину. Скараби еле сдержал улыбку, подумав о том, что маленькими шагами, но он все же добьется своего.

— Я уже говорил, что ты сводишь меня с ума? — переспросил Эдмарион, посмотрев в глаза арианцу.

— Кажется, два раза за сегодня, — улыбнулся Скараби. — Не переживайте, это взаимно, — с тихим смешком добавил блондин и вновь наклонился за поцелуем.

— Что ты со мной делаешь, Боже? — тихо спросил Король, разорвав поцелуй. — Я невероятно желаю тебя, черт возьми, что же ты делаешь со мной? — повторял брюнет, сжимая одной рукой стан арианца и прижимая его к себе. Скараби слабо улыбнулся и крепко обнял Эдмариона. Сейчас все переживания и ссоры отступили на второй план. Арианец знал, что чувства Короля взаимны, а это было самое главное.

— Позвольте, — чуть отстранив от себя брюнета, изрёк кшатрий и начал быстро расстёгивать застежки на одежде.

— В четыре руки мы справимся быстрее, — улыбнулся Эд, принявшись помогать любовнику с одеждой. И когда все вещи лежали грудой у постели, Эдмарион опрокинул арианца на постель, нависнув сверху.

— Право, я все еще не настроен сдерживаться… — выдохнул он ему в губы, — но я постараюсь…

— Можете не сдерживаться, — проговорил кшатрий и с напором поцеловал Короля. Брюнет слабо улыбнулся, оглядев тело любовника, и провел ладонью по сильной груди и твердому животу. Быстро облизнув пальцы, парень смазал свою головку и без лишних ласк толкнулся в узкое и жаркое нутро. Скараби сдавленно вскрикнул, стиснув зубы, но все равно подался грудью к Королю, обвив рукой его шею. Эдмарион действительно не был нежен, однако Скараби готов был вынести и это. Да и столь сильное возбуждение Короля подстегивало его самого.

Едва успев заглушить стоны, мужчина все же откинулся спиной на постель и запрокинул голову. Эдмарион никогда не был с ним таким, он словно с цепи сорвался, пронзая его тело своим членом. И все же забота о любовнике заставила Короля придержать коней.

— Все хорошо?

Блондин тяжело дышал и пытался перевести дух, пока Эдмарион приостановился. Однако его лицо совсем не выражало какого-либо недовольства.

— Все прекрасно, — со вздохом отозвался Скараби и сам начал двигаться, хоть и не так резко, как до этого двигался брюнет. Эд улыбнулся и налег на мужчину, лишив его возможности двигаться. Он вновь взял все в свои руки и теперь был даже аккуратен. Однако спальню сотряс неожиданный стон, когда после нескольких мягких движений Эдмарион резко вошел в него до упора. Так продолжалось несколько раз, и Скар понимал, когда этот толчок случится, но каждый раз не успевал заглушить стона.

— Мне хорошо с тобой, — выдохнул Король, почти поймав громкий стон губами, — не уезжай, я хочу, чтобы ты остался.

— Теперь в моем отъезде нет смысла, — на одном дыхании изрёк кшатрий и сильнее сжал бёдра брюнета ногами. Король улыбнулся и вновь поцеловал губы Полководца. Он не был с ним груб так, как был бы с кем-либо другим, но эта ночь все же поставила жирную точку в желаниях быть с кем-то еще.

***

Ближе к полудню в главный замок Серебра спешил гонец с письмами. Вильгельм восседал в тронной зале в ожидании корреспонденции. В последнее время старый Король любил бывать здесь, обязательно в парадной одежде, словно ждал дорогих гостей. Придворные терялись от странных настроений Короля. Вильгельм требовал празднеств, веселья, музыки, представлений и танцев, но все чаще замок погружался в меланхолию.

Серебряный Дом терял свои позиции, послы маленьких государств не переставали писать письма на родину о затухающем величии Серебра. Лишь крепкий союз с Золотым Домом и Домом Бронзы держал Серебро в тройке великих империй.

Вильгельм ждал письма от Каура, которому он жаловался на временный упадок в своем королевстве и просил о большем долге. Оливера же смиренно ожидала писем лишь с Севера. Разлука с сыном, к которому была столь несправедлива судьба, глодала ей душу, вызывая в сердце лишь презрение к своему мужу. И как только она могла довериться этому мужчине? Но вспоминая о былом, она лишь с тоской вздыхала. В молодости Вильгельм был совсем другим. Что же изменилось? Кто все испортил? Куда делись все клятвы, данные ими обоими? Куда подевалось то будущее, которое они видели вместе. То, что случилось с ними, не было похоже на сказку. В окружении мнимой роскоши, в замке полном людьми Оливера была одинока и несчастна. Единственная ее радость, ее мир и все мечты олицетворял собою любимый ребенок. Маленький малыш с мутными синими глазами при рождении, с пушистыми рыжеватыми волосиками, пухлый и резвый, который не давал ни минуты покоя ни ей, ни нянечкам. И сейчас, спустя столько лет, когда ее сын должен был занять трон, должен был править и вести Серебро к новым вершинам своим светлым умом и свежими идеями, она смотрела на старого супруга, который с каждым днем все больше боялся потерять власть и уважение. Хотя уважение он давно уже потерял…

— Корреспонденция, Ваше Величество! — огласил слуга и молодой паж подошел к трону с серебряным подносом, на котором были уложены письма. Оливера нетерпеливо сжала подол платья. Вилмар писал два письма, официальное и личное, второе она получит чуть позже, но и первое она желала получить не меньше. Она следила за жизнью сына с опозданием на долгие недели и не желала продлевать его ни на мгновение.

Вильгельм лениво развалился на троне и взмахнул кистью, усыпанной драгоценными перстнями.

— Прочти, от кого письма.

— Да, Ваше Величие, — кивнул парень и стал перебирать пергаменты. — Письмо из графства Одэр от графа Ливиана. Письмо из графства Женур… — Король лишь жестом кисти просил перейти на следующее и следующее, не находя ничего интересного в письмах графов. — Письмо из замка Верокс от леди… — слуга замялся, мельком глянув на Королеву, — Франчески…

— Дальше, — выдохнул Вильм.

— Письмо из Золотого Дома от…

— Дальше!

— Письмо Вашего сына из Северных земель, адресованное Госпоже… — Оливера слабо улыбнулась и протянула руку. Паж поспешил передать запечатанный пергамент Королеве.

— Также из Северных земель письмо Его Преосвященства…

Оливера уже не слушала. Она жадно вчитывалась в строки и готова была прижать бумагу к груди, чтобы хоть мысленно обнять сына.

— Ваше Величество, только что прибыл посол из столицы Золота, — вбежав в залу, поклонился второй слуга старому Королю, — у него важное послание для Вас от Короля.

— Приму его завтра, — махнул рукой Вильгельм. — Знаю я, что за послание там в его свитке. Каждый раз одно и то же…

— Ваше Величество, он предвидел такое желание… Он настаивает на аудиенции с Вами сегодня, даже отказался отдохнуть с дороги.

— Пришло время платить долги, Вильгельм? — подала голос Оливера, все же прижав письмо к себе. Простить его за ссылку сына она не могла и не хотела, потеряв последние крупицы чувств к своему супругу.

— Пригласи его в комнату советов. Оливера, встреть посла. Думаю, сегодня мне понадобится твое красноречие.

— Женщине не пристало встречать послов той страны, где ее роль заметно принижают, — уклончиво ответила Оливера.

— Ты уже присутствовала на многих переговорах. Обериний все еще в своих плаваниях в поисках несуществующего. С возрастом мой брат сошел с ума! — вздохнул Вильм и тяжело поднялся с кресла.

— Ты в этом его опередил, — выдохнула Королева и последовала в комнату советов, где ее уже в присутствии секретаря ожидал посол Золота.

— Ваше Величество, — поклонился мужчина, — я рад видеть Вас в здравии. Вы ничуть не меняетесь с годами и все так же занимаете место самой влиятельной и красивой женщины Серебра. Но где же Король? Сегодня я вынужден пренебречь Вашим значением против воли, ибо лишь Королю предназначается мой доклад.

— Благодарю Вас, Арслан, мне очень приятно это слышать, хотя подобные слова меня очень смущают, — ответила Оливера, — мой супруг уже направляется сюда. Однако на своем присутствии я все же вынуждена настоять.

— Королева, — вновь поклонился посол, — Вы имеете право присутствовать здесь, мне главное передать волю своего Правителя Его Величеству Вильгельму. И все же я… заранее приношу извинения. Думаю, беседа наша будет не самой приятной для вас.

— Надеюсь, мы сможем ее сделать хоть немного приятной, — вздохнула колдунья. Как раз в это время комнату осветил своим присутствием Вильгельм. Все поклонились ему и заняли свои места.

— И что же так срочно передает мне Ваш король?

— Его Величество Эдмарион напоминает о долгах, однако в этот раз не дает ни малейшей возможности отсрочить платежи. Господин Эдмарион предлагает лишь два решения проблемы. Первый, разумеется, в течение трех месяцев вернуть долг полностью. Второй лишь альтернатива.

— И какая же? — хмыкнул Вильм.

— Господин Эдмарион обозначил на карте, позвольте я ее открою, — Арслан раскрутил карту Серебра, где цветными чернилами были обозначены некоторые земли к югу у границ с Золотом. — Мой Повелитель разрешает погасить Ваш долг землями, которые отмечены на карте.

— Разрешает?! — вспыхнул Король Серебра. — Какая наглость! Он разрешает! Да что он позволяет себе?!

— Прошу прощения, я неправильно выразился. Господин Эдмарион предлагает оплату долга этими землями…

— Вы правильно выразились, Арслан! — не успокаивался Вильгельм. — Какое право он имеет указывать мне, какие земли я должен отдать в уплату долга! Только мне решать, какие земли! Оливера, что же это за хамство?! Эвой совсем не держит своего отпрыска в узде! Он отметил земли! Ха!

Арслан тяжело вздохнул и виновато опустил голову. Он прожил в Серебре практически всю свою карьеру посла, изредка бывая на родине. Однако интересы Золотого Дома были для него на первом плане.

— Ваше Величество, Господин Эдмарион Король Золота, его отец поощряет каждое решение, которое может принять правитель такой империи. И Его Величество Эдмарион не имел цели задеть Вас, это лишь альтернатива…

— Альтернатива?! Ему известно, что в данный момент мы не можем выплатить весь долг за столь короткое время! Альтернатива! Он просто бросил мне в лицо эту писульку, известив о том, что он хочет забрать эти земли! Альтернатива! Тьфу!

— Господин Арслан, Король Эдмарион настоял именно на этих землях? Как Вы считаете, он пойдёт на компромисс? Данные земли являются пограничными. Если мы передадим эти земли во владения Золота, появится брешь в нашей безопасности. Господин Эдмарион ведёт довольно агрессивную политику. Нам очень не хотелось бы войны с Вами, — положив ладонь на плечо разъярённого мужа, спокойно проговорила женщина. — Мы с Его Величеством хотели бы уладить все без какого-либо вреда для обеих империй, — сдавив пальцами предплечье Вильгельма, с нажимом добавила Оливера.

— В нашей сегодняшней встрече компромиссов не предусмотрено, Госпожа, — ответил посол, — Золото не заинтересовано продолжать спонсировать Серебряный Дом и потеряло терпение ждать возврата долга. Правитель желает получить золото в казну обратно или получить именно эти земли, тогда вопрос будет решен полюбовно.

— Полюбовно! Ты это слышишь?! Да у него молоко на губах не обсохло, а он уже швыряет указами!

— Господин Вильгельм, усмирите свой пыл, Господин Эдмарион — Король Золота. Мы обязаны уважать его решения. Мы действительно затянули с долгом. Мы должны вернуть деньги. И мы вернём их, — вонзив уже когти в горе супруга, твёрдо изрекла Королева.

— Можем ли мы попросить на возврат больше времени? Не три месяца, а, к примеру, пять? — спокойным тоном обратилась к послу чародейка.

— Мне жаль отказывать Вам, Госпожа, — начал Арслан, — но Его Величество Эдмарион непреклонен. Либо первый вариант, либо второй. Он объяснил это тем, что Золото до этого дня было довольно мягким, но пришло время принимать жесткие меры.

— Ох, это очень печально. Нам очень горько осознавать, что настал такой день, когда два Дома вынуждены ставить друг другу условия, — тяжело выдохнула Оливера. — Вы не знаете, Его Величество Эдмарион в ближайшие сроки собирался ли наведаться к нам? Мне кажется, что подобные вопросы удобнее было бы решать лично.

— Господин Эдмарион очень занят, в его планах нет посещать Серебрянный Дом. Однако если вы решите порадовать своим визитом столицу Золота, Господин встретит вас со всеми почестями.

— Нет, ты это слышишь, дорогая?! Он слишком занят! Зато у нас времени много, нам бы только с визитами кататься!

— Ваше Величество, успокойтесь, — вежливо попросила Королева, однако мысленно послала строгое и короткое «угомонись!»

— Спасибо за приглашение. Мы Вас услышали и хотели бы обсудить все и взвесить.

— Конечно, Господин Эдмарион дал три месяца.

— Какая щедрость… — с сарказмом плюнул Вильм. — А что после? Если меня не устроит ни один из вариантов?

— Господин Эдмарион будет вынужден расторгнуть подписанное соглашение о мире и начать военные действия. Также Его Величество заметил, что это обойдется Вашему Дому много дороже, чем варианты, предложенные им.

— Эвой и это поощряет в своем сыне? — удивился Вильгельм. — Вот так разочарование… в любом случае можете передать Эдмариону, что мы не боимся военной мощи Золота!

Оливера со вздохом прикрыла глаза и поднесла ладонь ко лбу.

— Уважаемый Арслан, прошу Вас, не нужно передавать ничего из этого Господину Эдмариону, — тихо попросила Королева. — Его Величество Вильгельм очень переживает, что наши отношения с Золотым Домом так портятся и ему тяжело держать себя в руках, — начала оправдывать мужа Оливера. — В кратчайшие сроки мы огласим наше решение.

— Я все понимаю, — кивнул мужчина. — Я лишь передал волю своего Короля. Выбор остается за Вами.

Арслан откланялся и поспешил покинуть комнату советов.

— Вильгельм! — наконец вспыхнула Оливера.

— Что?! Этот молокосос условия вздумал мне ставить?! Три месяца он дал нам! Угрожает! Нарисовал тут мечты свои на карте! Ни черта он не получит, ни клочка нашей земли!

— Да что ты говоришь! — со смешком протянула женщина. — Где ты возьмёшь столько золота? Зачем изначально надо было лезть в такие долги? У нас теперь нет выбора! На данный момент Серебро не переживёт войны с Золотом! Если бы ты поменьше закатывал пиров и почаще заглядывал в казну, этого бы не случилось! А я тебе говорила, я предупреждала! Но зачем же слушать глупую чародейку? Она ж все равно ничего не смыслит в политике! Ее ж за красивые глазки сделали советником!

— Советником сделал тебя я, и то лишь от большой любви к тебе! — рявкнул Вильгельм, а потом добавил, — кою ты не ценила и теперь в шаге от того, чтобы пойти в монастырь. Родила ни на что негодного сына, отталкивала меня. Ты ужасная супруга, благо Господь наделил тебя даром красноречия, который тоже, вижу, поугас!

— Что? — с возмущением отозвалась Оливера, вскинув светлые брови. — А ну-ка, повтори… — прошипела колдунья, после чего в комнате мерзко зазвенело, а кубки, которые стояли на столе, задрожали. — Ужасная супруга? Конечно! Ведь это я, а не ты изменяла тебе! Это я наплодила бастардов! Это я гнобила своего сына все его детство! Это я его сослала на Север в зимний период, практически подписав ему смертный приговор! Это я настолько напугана тем, что старею и теряю власть! И именно поэтому не передала своему сыну престол! Это я пустила по миру одно из самых благополучных государств! Ничего не упустила? — гневно изрекла Оливера, сделав шаг вперёд. — Можешь хоть сегодня сослать меня в монастырь или отправить на виселицу! Давай! Но ты этого не сделаешь… а знаешь почему? Потому что единственный, кто сейчас сможет защитить твою задницу, если будет нападение Золота, это твоя ужасная супруга!

— Замолчи, Оливера! — разразился Вильгельм, ни чуть не испугавшись ее гнева. — Твоя задача шить мне рубахи, этим и займись! И я не стар, власть все еще у меня в руках! А Вилмар… еще сослужит. Я женю его на ком-нибудь из Бронзы, приданое невесты как раз окупит наш долг. У Каура найдется хоть кто-то, уверен, кто не прочь потом стать королевой Серебра!

— Ты спятил? Сослужит? Он тебе кто? Наложница? Или вещь? Ты его мало того, что чуть не убил… ещё и продать хочешь? — гневно прикрикнула светловолосая женщина. — Да ты отвратителен… Я тебе такую рубаху сошью… ох, тебе понравится! Снять даже не сможешь! Только если с кожей… — со злостью проговорила колдунья. — Ты отдашь земли Золоту. Запомни мои слова. И ничего ты не сможешь сделать. Поздно.

— Он принц! Дипломатический брак его обязанность! Я женился по любви и в итоге очень с тобой несчастлив! Пусть Вилмар хоть что-то сделает во благо государству!

— Вот как… — едко ощерившись, выдохнула колдунья. — Ты бы хоть что-то сделал во благо государства, а потом требовал этого от сына. Все. Аудиенция окончена. Я больше не собираюсь вытягивать тебя из болота. Ищи себе нового советника. Делай что хочешь. А вот насчёт брака… ты прав. Он действительно был большой ошибкой. Не понимаю, как я так сглупила, что доверилась такому человеку, как ты. Видимо это было помутнение рассудка, никак иначе.

Оливера вновь прикрыла глаза и тяжко выдохнула:

— Что ж, у меня все. Позвольте покинуть зал советов, Ваше Величество, — язвительно отозвалась Королева и направилась в сторону дверей.