Глава 13. (2/2)

— Нет, не трогай! — Эдди одёрнул руку вместе с растением. — Он нужен там, иначе она заорёт, и это сразу услышит мадам Стебль.

Гриффиндорец немного постарался расслабить палец, так как тот уже начинал побаливать, отчаяно ища решение, пока Ричи светил палочкой растению в рот, убеждаясь, что с пальцем более или менее всё в порядке.

— Придумай что-нибудь, быстро! — Каспбрак моляще взглянул ему в глаза, — Пожалуйста, скоро она придёт.

— Нужно её пересадить, — наконец решил Ричи. — Для этого нужно найти горшок.

— Тут с этим проблем не возникнет, я надеюсь. — Гриффиндорец зашипел, когда мандрагора сильнее прикусила палец, а кожа начала печь. — Чёрт, да пошевелись, а то она сейчас прокусит до кости!

Найдя идеальный горшок, он усадил в него растение, и они начали постепенно заполнять его землёй, собирая ту с пола. Как только мандрагора была засыпана грунтом почти по самую голову, Эдди наконец смог высвободить палец, а Ричи, не теряя ни секунды, тут же запихнул горсть земли прямо в пасть мандрагоры, приглушая её крик.

Пока Ричи ставил мандрагору на место и убрал весь грунт с помощью магии, а осколки с помощью трансфигурации стали горшком чуть поменьше, Эдди смывал с пальца разводы грязи и собственной крови с небольшой ранки.

— Всё нормально? — Ричи заглянул через плечо, чтобы самому оценить повреждения. Он помнил, что у растения мощная хватка, а у более взрослых есть зубы.

— Сойдёт, — гриффиндорец вытер руки, тут же спрятав их в карманы.

Но Ричи мягко перехватил его руку и заметил две небольшие ранки, а так же красный след от дёсен цветка — от сока мандрагоры могло начаться раздражение.

— У неё прорезались первые зубы, — он улыбнулся, да и Каспбрак заметно расслабился, и попытался вглядеться, чтобы увидеть след от укуса.

В этот момент дверь распахнулась, а Ричи быстро опустил вниз их сцеплённые руки.

— Ну что, юноши, ждём остальных и начинаем урок! — бодро сказала мадам Стебль, проходя к своему рабочему месту. Она выложила на стол пачки семян, грунта и книги, которые она держала в руках.

Рабочий стол был достаточно высоким, чтобы профессор не могла увидеть, что Ричи и Эдди сидят бок о бок, и руки их всё ещё сцеплены. Ричи устроил их ладони у Каспбрака на бедре, нежно оглаживая кожу рядом с укусом, чтобы снять остатки напряжения. Эдди разложил учебники и тетради, время от времени бросая косые взгляды на свою руку в ладони Ричи, а затем, как ни в чём не бывало, повернулся к работе.

Помона увлечённо объясняла детям, как правильно высаживать саженцы шипящей капусты, демонстрируя, что на дно горшка лучше высыпать мелкие камни для дренажа.

— А после посыпьте слоем песка, вот так. И это хорошенько нужно удобрить драконьим помётом. Не кривитесь, а знаете, как капуста хорошо растет? Кто из вас осенью пробовал пирог с капустой и луком? Она сладкая и сочная, а если бы мы летом не удобряли, была бы по вкусу как щавель… — пока профессор продолжала объяснять, студенты, кривясь от её слов, посматривали на мешок с удобрением, опасаясь, что им придётся запустить туда руки.

Эдди успел заметить, как Ричи резко одёрнул руку от книги, когда искал в абзаце следующий пункт по пересадке. Пальцы его на мгновение выгнулись в неестественном положении, прежде чем сжались в кулак, будто сведённые судорогой. Гриффиндорец тут же снял перчатки, думая, что слизеринец мог порезаться о край страницы.

Ричи попросился покинуть кабинет, но не дождавшись ответа мадам Стебль, выбежал из него, прижимая грязную от земли руку к предплечью. Юноша, не рассчитав силы, хлопнул дверью. Женщина недовольно покосилась взглядом, смотря на этого возмутительного грубияна, как она теперь точно считала, исподлобья, опустив подбородок собирая под ним складки.

— Что же, продолжаем, дети, — ровно произнесла она, рассказывая о финальном этапе удобрения.

Парень старался не отвлекаться и продолжил свою работу, в надежде быстро завершить, ему оставалось полить саженец. Подойдя к крану около окон, он заметил, что Ричи пошёл не в сторону замка, а на выход из теплиц. Его фигура в тёмно-синем плаще выделялась среди зелени холмов, он продолжал крепко держаться за руку.

Эдди сразу догадался, что дело было в метке, поэтому поспешил залить водой саженец, не заботясь о том, что вылил слишком много, щвырнул книги в сумку и рванул на выход, едва не опрокинув горшок. Мадам Стебль успела поймать его на лету.

— Мне тоже нужно идти, извините! — крикнул он на бегу.

— Ну, что же, думаю, урок можно и заканчивать. Кто не успел удобрить ваши саженцы, останьтесь и сделайте это, пожалуйста. — Помона улыбнулась, поясняя, что за это повысит оценку, а саженцы быстрее вырастут, она принимала работу у других учеников, которые вовремя завершили свою работу.

Каспбрак быстро покинул теплицы, едва не сбив с ног помощницу Помоны, стремясь догнать Ричи. Тут явно было что что-то не так. Метка ведь должна была перестать болеть. Хотя его скромных знаний не хватало, чтобы знать это наверняка.

Гриффиндорец мчался по скользкому холму, пытаясь срезать путь, и окликал парня, но тот не оглядывался, словно нарочно не хотел его слышать. Ричи был всё ближе и ближе к деревянному мосту, и Эдди крикнул ещё раз, заставив других студентов оглянуться.

Наконец, Ричи остановился и обернулся, ожидая, пока гриффиндорец его догонит.

— Что случилось? Куда ты? Я видел твою руку, — сбегая холма со сбитым дыханием Эдди едва проговаривал вопросы.

— Он вызывает, — подняв рукав свободного кроя, он продемонстрировал двигающуюся метку, шипя из-за жгущейся боли.

— В замок? Или куда-то ещё? — вопрос Каспбрака остался без ответа. Слизеринец продолжил свой путь к мосту, дойдя до него и облокотившись о перила. Подставив голову прохладному воздуху, который всегда гулял в этом ущелье.

Взрослые пожиратели просто привыкали к этому, постепенно это произойдёт и с ним, но сейчас это было намного больнее, чем можно было переставить с виду. Сейчас вместе с меткой словно шевелятся его мышцы, вены с костями, крутятся вслед за змеёй, затягиваются между собой, пытаясь причинить большую боль.

— Прям сейчас? Разве это не рискованно — использовать метку прям во время уроков?

— А я что могу сделать? — грубо отчеканил Тозиер.

Ричи не выдержал, с силой ударяя ладонью по колоне. Он давно заметил, как после метки управлять эмоциями становилось только сложнее. С тех пор, как он получил метку, они стали ещё более непредсказуемыми, и он отчаянно надеялся, что это пройдёт.

— Ничего, — угрюмо выдохнул младший, понимая, что зря задал глупый вопрос.

Он осторлжно приблизился к Ричи, останавливаясь рядом с ним, и попытался его обнять, практически не касаясь рукой.

— У меня болит только рука, — чуть мягче проговорил слизеринец, и Эдди сильнее прижался к парню, кладя подбородок на плечо.

— Прости, просто меня злит, что тебе больно.

Тозиер поднял рукав, чтобы прохладный воздух задуваемый на мост, слегка остудил жжение. Гриффиндорец угрюмым взглядом обвёл открывшуюся метку, смотреть на то, как она приходила в движение было противно. Словно рой трупных червей, копошился по руке. Жаль, что это находилось на чистой коже Ричи, метка портила её.

— Он теперь постоянно так будет делать? В любую секунду может вас вызвать?

— Скорее всего, — Ричи пожал плечами, и они оба молчали, прислушиваясь к завываниям ветра.

Неподалёку от них на мосту остановилась парочка учеников, найдя себе романтичное место для уединения, так что они отстранились друг от друга и отошли дальше от тех.

— Тоже мне, нашли место, — проворчал Эдди, оглядываясь на них с досадой. Он злился, потому что им самим пришлось прерваться. Юноша шёл, ведя рукой по шершавым перилам и смотря на текущую реку внизу, пока Ричи вновь не остановился. Эдди намеренно натянул его мантию, слегка касаясь голой кожи, скрывая оголённую руку Ричи от посторонний глаз.

— Мне, наверное, уже пора. — Тихий голос прозвучал рядом с ухом, а ему вдруг стало грустно. Больше всего на свете он ненавидел, когда Ричи был вынужден находится с Греем, зная, что может последовать от его приказов. Все его личные страхи вдруг стали мелочью, как и всё остальное. Но, конечно, было бы глупо полагать, что Ричи передумает из-за него, или, ещё смешнее, что это сделает Грей.

— Ну, мне тоже пора в замок, — выдохнул Эдди, вглядываясь в карие глаза, улавливая в них беспокойство, от которого, расставание было только больнее.

— Эдс, — юноша поднял голову, отзываясь. Он положил руку на холодную ладонь слизеринца и медленно провёл пальцами по его коже, ощущая жгучее тепло в месте, где находилась метка.

— Она ведь становится горячее, если ты ждёшь? — брюнет кивнул. — Тогда почему ты всё ещё здесь?

— Ты, наверное, не догадываешься, но с тобой намного приятнее, чем с пожирателями.

Эдди хотел было сказать, чтобы тот был осторожен, но прекрасно знал, что это бессмысленно. От Ричи вряд ли что-то зависит.

— До встречи, — Эдди отпустил руку, понимая, что пора.

— Я бы поцеловал, но… — Рич улыбнулся, замечая совсем угрюмое настроение Каспбрака и стараясь скрасить обстановку. Он кивнул на парочку сзади, которой они могли бы быть замечены. Рука Эдди по прежнему находилась на его, и, скрепив их пальцы на мгновение сильнее, с неохотой расцепил.

— Но пойду поцелую твою мамку, — Ричи подмигнул и в тот же момент окутался дымом, вылетая через арку куда-то вверх, скрываясь за крышей моста. В следующий миг хлопок разнёсся по мосту, и парочка студентов испуганно оглянулась, выглядывая из-за перил, но быстро потеряла к этому интерес, вновь прилипая друг к другу.

— Пока, — тихо сказал Каспбрак в пустоту и улыбнулся. В голове невольно возникла картина Ричи и его мамы, отчего он не смог сдержать улыбку. С этой глупой улыбкой он шёл до самого замка.

***

Такая непривычная для этого места атмосфера напряжённости не спадала ровно с тех пор когда туда пригласили зачинщиков недавнего происшествия на поле. В кабинете Дамблдора собрались его постоянные помощники — Северус и Минерва, а также директор Дурмстранга, который был на эмоциях больше всех остальных.

И Генри возможно было бы проще, если бы они не вызвали в школу ещё и его отца, который теперь стоял с ним плечом к плечу, косился на него осуждающим взглядом, слушая вопли разъярённого Каркарова.

— Этот парень подверг опасности жизнь одного из моих учеников. И я требую для него высшего наказания! — возмущался мужчина, смотря то на Дамблдора, то на Генри.

Но слизеринец стоял с безразличным видом, стойко выдержал каждое слово брошенное директором и ни один мускул на его лице в этот момент не дрогнул. Ведь он заранее знал исход всего этого. Генри понимал к чему всё идёт и был готов к этому ещё с прошедшего вечера, когда Лоренсо сообщил ему о том, что вероятнее всего его исключат, чтобы избежать проблем с Министерством, если всё дойдёт до директора. А такое по школе распространяется слишком быстро и Дамблдор узнал о случившемся уже на следующее утро.

— Друг мой, не нужно кричать, мы ведь можем ещё к чему-то прийти, — мягко, в своей манере ответил Альбус, сцепив пальцы в замок за спиной.

— Вы сейчас намекаете на отчисление? — к общему удивлению за слизеринца вступилась профессор Макгонагалл, потрясся всех присутствующих следующим высказыванием. — Парень слишком талантлив, чтобы покинуть эту школу.

— И довольно прискорбно, что эти таланты столько лет сгнивают здесь, — Бауэрс старший обвёл надменным взглядом всех присутствующих преподавателей.

Снейп презрительно повёл плечом, но сдержался от ответа, ведь осознавал с кем имеет дело и что лучше не пререкаться.

Не обращая внимание на отца Генри, болгарин продолжал вступаться за своего ученика.

— Дамблдор, вы должны принять меры, это серьёзное нарушение. И если вам дорога репутация школы, вы что-то предпримете.

Элмер стоял чуть в стороне от всех, опустив плечи и приняв довольно жалкий вид. Генри усмехнулся, встречаясь с ним взглядом и вновь думая о том, что ещё немного и тот не стоял бы перед ним.

— Мы понимаем. И школе не нужны проблемы из-за одного ученика, — монотонным голосом начал Северус, упираясь взглядом в слизеринца. — Другое дело, если бы наш гость сделал что-то, но именно вы начали всё это.

— Я хочу чтобы вы понимали, это уже не первый случай с вашим сыном, — на этот раз профессор взглянул на Оскара.

Генри заметил, как отец вскинул бровь в удивлении, но в следующий момент он вновь принял беспристрастный вид, словно его это и вовсе волновать не должно.

— Не утруждайте себя, я понял, к чему вы клоните.

Дамблдор прикрыл веки, о чём-то раздумывая, решаясь на этот шаг и вскоре вновь вернул свой усталый взгляд на парня.

— Нам правда жаль, Генри.

И Бауэрс, по-правде, увидел в этом взгляде только фальшь, желание показать что они не такие плохие, какими являются на самом деле. — Пока что твоё место займёт Виктор, думаю он отлично справиться со своими обязанностями, — по-доброму улыбнувшись, мужчина развернулся и вновь направился к своему столу.

Повисла тишина которую нарушил мужчина, который бросил сыну холодное «уходим» и двинулся к двери.

— Подождите, мистер Бауэрс.

Донеслось в спину и Генри развернулся, замечая подступающего к нему профессора Снейпа. Тот протянул свою руку, заговорив своим как всегда холодным ровным голосом.

— Ваша палочка.

В следующее мгновение слизеринец наблюдал за тем, как она напополам ломается в пальцах профессора, не чувствуя при этом ничего, ведь это всего лишь вещь, одна из тех, которая связывала его с школой.

— Я всегда знал, что моему сыну здесь не место, — едко выплюнул напоследок Бауэрс старший, а потом гордо развернулся, с удовлетворенным и важным видом покидая кабинет.

Ступая по каменному мосту, Генри последний раз обернулся, осматривая высокие стены школы, которые не могли не стать родными за такое долгое время. Стены, за которыми осталось самое дорогое.

Бауэрс медленно но верно осознал, что именно сейчас он отдаляется от этого, снова возвращается к той жизни, в которой не будет Стэна. Он даже немного забыл о том, что из себя представляет эта жизнь. И возможно эти чувства правда в нём пробудили нечто новое, заставив на время почувствовать себя другим. Ведь как ни крути, любовь творит невероятное даже с самыми неприятными и чёрствыми личностями.

Развернувшись и посмотрев в спину уходящего отца, он поспешил следом за ним и ухмыльнулся с ноткой печали в этот момент. В глазах мелькнул недобрый огонёк и он понимал, что обязательно ещё вернётся в Хогвартс, а также ещё сможет встретиться с тем из-за кого ему пришлось покинуть замок, ощущая как его мысли медленно погрязают в сладостной мстительной истоме.

***

Утренний отъезд гостей оставил после себя приятные воспоминания от улыбок и объятий, подаренных дружелюбными учениками из других школ. Попрощавшись с новыми друзьями, с их сопровождающими, и оставив все обиды, проигрыши или неудачи, ученики Хогвартса вернулись к привычной жизни.

Новость о том что Генри покинул Хогвартс облетела школу за один лишь перерыв и вызвала различные реакции. Все недоброжелатели, которых на самом деле было много, в этот момент ликовали, кто-то наоборот был в отчаянии из-за того что их друг, он же иногда ещё и наставник, покинул школу вот так неожиданно. Были и те кто просто недоумевал почему так произошло, а кому-то было безразлично. Не знали об этом только те кто не участвовали в общешкольных обсуждениях последних новостей, и в этот раз в их число попал ещё и Стэн.

На уроке Астрономии все в абсолютной тишине занимались выполнением практической работы, разбившись на группы. Стэнли сидящий на первой парте и выводящий буквы на пергаменте, не вникал в болтовню студентов сидящих позади. Но в один момент ему показалось, что кое-кто намеренно превысил тон, желая привлечь его внимание. Увидев что профессор Аврора занята разбором каких-то бумаг за столом, он чуть развернулся, встречаясь взглядом с Элиотом. Урис никогда не был в его компании и старался избегать контакта с ним, ведь это был тот самый скользкий тип, которые есть на каждом факультете. Человек, который долгие годы выстраивал себе авторитет всевозможными способами: обманывал, издевался, унижал, делал всё чтобы возвысить себя над другими. И к Стэну он также никогда не питал любви.

— Да, думаю Бауэрс и правда заслужил это, — тихо проговорил парень, провокационно усмехнувшись.

— Заслужил что? — ощущая пробуждающийся интерес, ведь тема затронула Генри, Стэн обернулся корпусом, готовясь получить ответ.

— Шутишь? Или он даже не сказал тебе? Грустно, должно быть.

Кудрявый перевёл непонимающий взгляд на человека более адекватного — свою подругу Литу, но та лишь виновато поджала губы, а после прошептала.

— Я думала, ты знаешь.

— Знаю что? Может кто-то уже объяснит? — раздражённо процедил сквозь зубы юноша, сведя брови к переносице.

Девушка рассказала ему обо всём в чём была осведомлена как староста, замечая как непонимание и злость на лице пуффендуйца сменяются растерянностью. Внимательно слушая свою подругу, он ощутил как всё тело пробило мелкой дрожью, сопровождаемой чувством растущего внутреннего напряжения.

— Не ожидала что именно вы двое можете позволить себе срывать мой урок.

Профессор обратилась по большей части к Урису, и в любой другой момент ему бы стало стыдно за своё поведение, но не сейчас. Юноша опустил голову и беспокойно забегал взглядом по парте, пытаясь осмыслить то что он узнал секундами раннее. Глупое сердце уже забилось чаще, чувствуя что-то неминуемое, но он сам отказывался верить. Женщина продолжила твердить о том, что так делать нельзя, однако все фразы смазывались, а в ушах отчётливо слышался только учащённый ритм собственного пульса. Хотелось чтобы Аврора замолчала, чтобы ученики сидящие вокруг перестали коситься взглядами, чтобы в спину не давил тот презрительный взгляд Элиота. В один момент там стало просто невозможно находиться. И Стэн не понял, что им движет в этот момент: искорки надежды, что Генри ещё в школе и он успеет его увидеть, остановить, или же безысходность и обида. Он резко поднялся со своего стула, которое со скрипом отошло назад, под громкие возмущения профессора и попытки его остановить, а также удивлённые взгляды остальных, молча подался прочь из класса. Уже на лестнице он ускорил шаг, почти переходя на бег и замедлился только когда был на территории зелёного факультета, лишь для того чтобы немного успокоить загнанное дыхание. Теперь он понял, почему не встретил Генри когда вся школа прощалась с гостями и не пересекался с ним на первых перерывах. Его попросту уже не было в Хогвартсе.

— Он что, правда уже уехал? — прозвучало совсем отчаянно и надломлено, в абсолютной тишине и без всяких приветствий, когда юноша вошёл в гостиную, замечая две знакомые фигуры и застыл на месте.

Они не ждали такого скорого появления пуффендуйца, сами ещё не решив что с этим делать и не нашли объяснений для него. Виктор стоял, опираясь на спинку дивана, и сложив руки на груди, а Патрик медленно расхаживал по комнате, запустив руку в волосы и погрузившись в раздумья, из которых вырвался чтобы ответить младшему.

— Уехал. Но ты не думай ничего такого, нам он сказал не больше чем тебе, — грустно усмехнулся брюнет, намекая на то что они также не успели даже поговорить.

— Стэн, тот мужчина мракоборец предупреждал его. Они решили что так будет меньше проблем, ещё тут был его отец и кажется он настоял на этом, — скомкано начал объяснять Крисс.

— Подожди, значит, — Урис подступил ближе, — Генри ещё прошлой ночью знал о том, что уедет?

Ответом послужил кивок и Виктор отлепившись от дивана, подался навстречу мальчику.

— Зачем тогда всё это было вчера? — сдавленным голосом спросил Урис, смотря в глаза блондина и чувствуя как медленно приходит холодное осознание того, что Генри утаил от него всё.

Стэнли был рад тому что он дал ещё одну возможность побыть всем вместе в минувшую ночь, но вместе с этим накатывала такая сильная и немного детская обида, за то что он скрыл от него и ушёл молча. Возможно, ему не было бы в этот момент так тревожно если бы Генри хотя бы попрощался с ним. В его сознании крутилась одна единственная фраза брошенная в тот вечер после турнира «всё будет хорошо, вот увидишь», а перед глазами стояла та ободряющая и многообещающая улыбка парня. Генри уже тогда знал, что этого не будет и соврал.

— Думаю, ему просто тяжело сейчас, — голос блондина прозвучал мягко и приглушённо, выражая всю ту усталость и отчаяние, которые также дали о себе знать не в подходящий момент. Он быстро пришёл в себя, понял что так не должно быть, немного выровнялся и прочистил горло, вновь принимая свой холодный и сдержанный образ. — Уверен, он объяснит всё позже.

— Но как же Грей? Он ничего не смог сделать?

— Он бы рад что-то сделать, наверное, но Генри нарушил правила. И не впервые как выяснилось, — мрачно изрёк Хокстеттер.

— Но это же так глупо, в конце года, и всё из-за какого-то парня. Они не могли его так просто отчислить, это ошибка, это точно ошибка, — словно в бреду начал быстро говорить юноша, понимая что он на полшага от того, чтобы сорваться.

Перед глазами пролетали последние моменты их встреч и грудную клетку сдавило с новой силой когда он вспомнил о том, что в ту ночь проигнорировал слова Генри о любви и не ответил ему. И не успел сделать этого снова. Мысли о том, что Генри просто не захотел его видеть, и что они тоже однажды могут так внезапно уйти, следом сотрясли его чувства.

— Я столько ему должен был сказать, но не сделал этого, Вик.

Возможно это и был тот самый порыв эмоциональной слабости. Юноша даже не успел уловить тот момент, когда в уголках глаз скопилась влага и он позволил выдержке окончательно рассыпаться, сразу почувствовав как первые две дорожки скатились по щекам, а с губ сорвался судорожный выдох.

— Тш, спокойно, Стэнли.

Чувствуя, как буквально начинает задыхаться от нахлынувших мыслей и воспоминаний, мальчик ощутил как Виктор обнял его, одну ладонь прижав к спине, а второй прижал голову к своей груди и лёгкими движениями начал поглаживать затылок. Эти объятия, которые уже стали привычной вещью, теперь показались самыми необходимыми. Ему в этот момент остро пришло осознание того что они — единственное что удерживает от того чтобы не сломаться окончательно.

Крисс молчал с пару долгих минут, впервые столкнувшийся с подобным. Он никогда не видел Стэна таким подавленным, не думал что он может быть настолько ранимым и нуждающимся в его поддержке. И теперь, ощущая столь сильный эмоциональный накал, Виктор чувствовал что сам впервые за всё время теряется в том что должен сказать.

— Только пообещай что не будешь так убиваться. Тебе нужно доучиться, закончить курс и мне жаль, что это случилось.

Виктор не ослаблял хватку, ощущая как вздымается и сотрясается грудная клетка юноши, каждый раз после того как тот прерывисто выдыхает и заходится новой порцией тихих всхлипываний. И ощутил влагу на своей чёрной тонкой рубашке, но ему было совершенно плевать на то как ей пропитывается лёгкая ткань, а сам он продолжил свои успокаивающие движения на кудрявой макушке.

Стэн долгое время старался не думать о скором наступлении летних каникул, из-за которых им в любом случае придётся расстаться. Он наслаждался каждым моментом и хватался за любую возможность побыть ближе оставшееся время, и теперь новость об уходе Генри просто выбила землю из-под ног. Они ведь даже не решили, что будет дальше, как они проведут лето, как свяжутся, ведь он настолько привязался, что теперь не представлял эти пару месяцев без них.

На секунду он подумал о том, что скоро придётся расстаться ещё и с Виктором и Патриком, а сделать это теперь казалось слишком трудным, после всего что произошло. Он понимал что долгое время его мир был сконцентрирован на них троих, и мальчик чувствовал себя хорошо только в их присутствии. И это чувство было настолько сильным, что даже немного пугало, ведь скоро ему придётся оторвать себя от парней.

Виктор молчал, ведя внутреннюю борьбу с желанием наговорить младшему множество успокаивающих речей, потому что он сам даже не знал, куда направился Бауэрс, теряясь в предположениях. А давать мальчику беспочвенные обещания он тоже не хотел.

Патрик стоял в стороне и молчал, понимая что его слова никак не повлияют на ситуацию. Он не был сентиментальным и способным утешить, просто не находил слов в таких случаях.

Стэн прерывисто вздохнул, бросив тихое «спасибо» и мертвой хваткой вцепившись в ткань рубашки на спине слизеринца. И стадия «принятия» того факта, что Генри правда теперь не рядом, вообще неизвестно где, медленно заполнила его мысли до предела. Он испытывал страх, за самого парня и их связь, ведь это неправильно, пока они тут втроём, он один. И юноша был уверен, что тоже самое ощущал каждый из них.

Стэн больше ничего не произнёс, подавил в себе ещё с десяток рвущихся наружу вопросов, пытаясь в сознании нарисовать хоть какие-то картинки того, как всё будет дальше и что их ждёт в ближайшее время. Даже слов не осталось — внутри было только непонимание и неверие.

Мальчик не впервые за всё это время ненавидел свой юный возраст, детскую наивность и те наивные проблески надежды. Ещё немного самого себя, за то что снова остро отреагировал на всё и показал свою слабость. Но больше всего в этот момент его раздражало глупое сердце, которое больно сжалось в очередной раз когда сознание посетила новая порция плохих мыслей.

***

Слова Стэна отчасти воодушевили его, но пока Джорджи всё равно не попадался ему на глаза. Да, раньше они тоже не часто виделись из-за плотного графика, но иногда на перерыве между уроками могли зайти в туалет плаксы Миртл, или в пустой прошлый кабинет профессора Флитвика, где сейчас хранились ненужные предметы школьного быта. Даже там из встречи были ненадежными, но пары минут уединения было достаточно.

Солнце довольно быстро катилось за горизонт, и коридоры пустели: ученики либо корпели над заданиями в библиотеке, либо собирались в гостиных в шумные компании.

Билл и сам не знал, зачем идёт туда, просто подчинялся внутреннему чувству, которое подсказывало ему, что в этом месте он мог встретить Джорджа. Конечно, он не рассчитывал, что брат окажется там в такое время, хотя такие мысли всё же проскальзывали.

«А что, если он там? Ждёт его, или ждал его сегодня. И сейчас они там случайно встретятся и поговорят…»

Но тут же гнал бредовые мысли из головы прочь, мысленно обзывая себя наивным идиотом. На его пути с шумом загорались факелы, освещая темноту коридора. Билл остановился перед массивной дверью, замерев в нерешительности, и ещё раз укорил себя за то, что вообще пришёл сюда.

«Что ты хочешь здесь увидеть, Билл? Думаешь, брат мигом тебя простит, стоит тебе заявиться перед ним?»

Он толкнул дверь и сразу ощутил на себе прохладу помещения. Холодный свет рассеивался от каменных плит, из крана капала вода в раковину, а где-то слышался плач — но это нормально для этой комнаты. Скорее всего, Миртл была в самой крайней кабинке, именно там её чаще слышали и замечали ученики, она сторонилась той, в которой умерла.

Пустота. Она отозвалась тянущей болью в груди, стоило обратить внимание на те места, где недавно они находились вдвоём. Ещё больнее было от мысли, что Билл не знал, стоит ли вообще развивать их с Джорджем отношения.

Парень прокрутил вентиль, который из-за своей старости поддался туго. Зачерпнув воду в ладони, парень плеснул её себе в лицо, прохлада принесла мыслям свежести и немного ясности.

Стэн прав: неудивительно, что Джордж не захочет его видеть. Его грусть так быстро не пройдёт. Он так долго скрывал свои чувства, до сих пор это делает, а это уж точно сложнее и равносильно ноше. Сколько мальчику пришлось пройти, сколько он боролся с собой, а потом он так быстро и внезапно застаёт его с профессором. Наверное, так стыдно ему не было никогда.

Билл смотрел на своё отражение в зеркале. Всё рушилось из-за него: его присутствие, его действия только усугубляли ситуацию. Брат доверил и рассказал ему о самом скрытном и прекрасном своём чувстве, а он… умудрился испортить это.

«Любишь меня, Джорджи? Ну, так посмотри, как я целуюсь с профессором зельеварения!» Что с ним не так? Навязчивые мысли не давали покоя.

Он опустил лицо в ещё влажные и прохладные ладони, потёр глаза, стараясь прогнать образ Джорджа с слезами на глазах.

— Денбро, что ты тут делаешь?

Оторвавшись от ладоней, парень резко взглянул на шагающего к нему Кевина, когтевранца его же курса. Который в основном приставал к своим, но и его не обделил его на парочке уроков, называя «пидором», стоило сесть где-то рядом с ним. Но Билл просто игнорировал таких, как и Тревора…

— Это ведь общая комната… А название говорит само за себя.

— Нарываешься? — Кевин медленно к чему-то вёл и подойдя к нему на достаточно близкое расстояние, он всё равно смотрел мимо, будто его тут и нет. Его рот приоткрылся, и проведя языком по зубам, он намеревался что-то сказать.

— Почему-то мне кажется, что ты тут проворачивал свои мерзкие дела.

— Кевин, это туалет. К чему т-ты клонишь? — голос было дрогнул, ему было совсем не ссоры.

— Наяривал на своего же брата? — издевательски с вызовом бросил когтевранец.

Мерзкий голос громко ударил не только по ушам, но и внутри. Ведь то, что он это говорит, подразумевает, что это он уже где-то слышал. Денбро не мог поверить, что об этом уже кто-то знает и мог пустить слухи. Он скривил губы, глядя на Кевина с нескрываемой ненавистью.

— Ты опять решил просто приебаться, или т-тебе что-то нужно?

— Билл, ты даже не отрицаешь этого. Я удивлён. Омерзительно. — Кевин изобразил гримасу тошноту на лице и сделал пару шагов ближе. — Мерлин, я ведь был прав, что ты педик, главное — вот что я упустил… Фу, Денбро, тебе даже не стыдно? Джорджи был один тут и плакал, долбаный извращенец, — тот продолжал подступать, но Билл застыл на месте, и не хотел давать шанса упереть себя в стену. Боясь этого в глубоком подсознании, правда, он не мог понять откуда.

— А ты потом перейдёшь на остальных братьев? Может, на моего? — округлив глаза так, что показался весь круглый зрачок, он сделал выпад и схватил пальцами его волосы на затылке, а потом резко дёрнул их вниз. Билл ощутил тупую боль в подбородке, которая вскоре начала разрастаться острыми колющими шипами по всей челюсти. Парень слышал это пугающий стук зубами. Он быстро пробежался языком по ним, удостоверяясь, что те целы. Боль отдавалась и в нос, в переносицу — дышать становилось труднее.

— Ты мерзкий. Тебя давно пора было отправить в Святого Мунго.

Кевин о чём-то задумался, и после в его глаза вспыхнули яростью. Кулак когтевранца со всего размаха врезался в скулу Билла. В мгновение её обожгло ударом, он чувствовал, как стёрлась его кожа из-за костяшек Кевина.

Билл опёрся рукой на выпирающую из стены трубу, пытаясь удержаться на ногах. В ушах стоял гул, и, хотя обычно кровь не вызывала у него паники, сейчас, при виде красных капель на пальцах, в глазах потемнело. Ему нужно было сесть, но он не мог сделать это сейчас. Билл мутным взглядом следил на когтевранцем:

Кевин приблизился к крану и с отвращением начал смывать кровь с рук.

— Только притронься к моему брату или к своему — я блять не шучу. В этой комнате будет два ноющих призрака. — бросил он, встряхнув с рук капли воды в его сторону. Он быстро ушёл, опасаясь, что его тут обнаружат.

Денбро осел на холодную плитку, в глазах потемнело так, что он не видел света факела перед собой.

— Билл, эй, ты как? — прозвучал призрачный голос.

Тошнота от собственной крови продолжала стоять в горле, но он постепенно приходил в себя, зрение прояснялось. Перед ним в парящем состоянии зависла Миртл, призрачным голосом с эхо повторив фразу.

— Я в порядке, убирайся.

Поведя рукой по ушибу, он размазал кровь и задевал рваную кожу, но парень проверил насколько большая область раны по тянущейся боли. Гематома на скуле пульсировала до самого виска. У него заболела голова, она ужасно раскалывалась.

— Кому нужна эта плаксивая Миртл, да? — приведение обиженно взмыло в воздух и испарилось в потолке.

Действительно, кому сейчас хуже — ей без тела или тому, у кого оно болело?

Наверное, нужно было дойти до раковины, промыть и охладить ушиб, но он смог лишь вытянуть ногу вперёд, вляпываясь в лужу накопившуюся под мойками из-за ржавых труб.

***

Трансгрессия выдалась долгой и тяжёлой. Он точно не знал, где именно он оказался, ведь метка сама вела к хозяину. Тут была уже ночь. Ричи переместился прямо к высоким кованым воротам, и от его хлопка с них вспорхнула ворона, недовольно каркая на парня за то, что потревожил тишину этого места. Слишком гробовую тишину — не было ни ветра, ни света от луны. Воздух был пропитан запахом прогнившей древесины и мокрой земли, словно на кладбище. В густом тумане едва угадывались очертания замка, словно в попытке скрыть его, накрывая белой дымкой высокие башни.

Рядом раздалось ещё несколько хлопков, и из чёрного густого дыма вышли мужчины. Не задерживаясь на осмотре окружения, они тут же направились к воротам, которые, словно заманивая их внутрь, распахнулись, открывая путь туда, откуда никто не сможет выбраться.

На третьем этаже замка, слева от главного входа, горел свет в единственном окне, едва заметном за широкой башней. Остальные части замка сливались с чёрным небом и холмами позади.

Мантия путалась в ногах и собирала влагу с травы, приобретая внизу характерный тёмно-синий цвет, пока он следовал за теми, кто, по всей видимости, знал путь. Замок выглядел заброшенным на вид. В холле после входа в замок он даже заметил, как под ногами шуршат сухие листья. С некоторых канделябров, на которых догорали редкие свечи, свисали длинные нити паутины. Одна всё же зацепилась за плечо.

Ричи чувствовал себя чуть спокойнее от того, что сегодня планировалось собрание пожирателей, раз он тут не один. Наверняка они обсудят недавние события, и, скорее всего, его имя вновь привлечёт внимание. Ричи тяжело вздохнул, заставив мужчину впереди обернуться. Не хотелось бы вновь поднимать эту тему.

Ещё пару коридоров и вот эта самая комната, за дверьми которой уже шли разговоры, видимо они будут последними из прибывших.

Комната оказалась просторной, ничего лишнего, только массивный стол из чёрного дуба и камин. У стены стоял ещё один стол, на котором лежали свитки с важными документами и планами.

Никто не удосужился приветствием, только мужчины кивнули головой Реддлу, он повторил действие, склонив голову в ответ.

— Ричи, мы для тебя оставили место по правую руку от отца. Присаживайся, — несмотря на мирное предложение, голос юноши был властным и ядовитым. Это всегда казалось ему странным. Они ведь все подчиняются ему и остаются одними из немногих, кто остался из-за верности. Но, возможно, Реддл привык так говорить, ведь все его поданные из предыдущего состава куда-то исчезли… Может, им тоже стоит об этом задуматься?

Тёмные тени пролегли на фарфоровой коже, а голубые глаза на контрасте выглядели светящимися. На Томе был свободный бордовый пиджак, легко спадающий с его плеч, а свет пламени переливался на струящемся бархате. С шеи свисал медальон, на котором Ричи позже разглядел змею, переливающуюся под гранями драгоценного камня.

— Ещё хоть раз ты так опоздаешь, Тозиер! — хоть и шёпотом, но с сердитыми нотками в голосе сказал отец, когда он занял своё место. Ричи сжал губы в полоску, дабы ничего лишнего не сказать, и покорно кивнул, ощущая как справа на него давит присутствие Реддла.

За длинным столом собрались сильные и влиятельные пожиратели, а так же некоторые новоприбывшие, оказавшихся здесь благодаря высокому статусу своих отцов. Стол был почти заполнен, не хватало лишь двоих.

Ричи поднял взгляд, обводя им по присутствующим за столом пожирателям. Отец разговаривал с соседом, хотя до него ему не было никакого дела. И тут он почувствовал, словно сам стал чьим-то объектом для изучения. Мотнув головой, он упёрся в пару холодных глаз, что без стеснения изучающе скользили по нему. Юноша отвернулся, как будто ему должно было быть стыдно за это.

Специально ли его посадил сюда Том? Что он планировал увидеть?

Со временем ощущение чужого взгляда исчезло, и он смог отвлечься и слегка расслабиться. Когда он шёл к своему назначенному месту, на противоположном ряду заметив отца Тео — кажется его звали Говард, но вот самого Тео было не видно. Старший Вакарелски сидел по правую сторону ещё пустующего места во главе, переговариваясь с Марсезом через какого-то новичка, усердно стуча пальцем по столу, рьяно объясняя что-то мужчине.

В целом, все пожиратели время от времени обменивались короткими фразами, но их беседы носили исключительно деловой характер, лишённый даже намёка на товарищество.

В комнату бесшумно вошли Грей и Фрэнк, Ричи заметил их раньше других, уловив странный взгляд, которым осмотрел его лорд, прежде чем тот вернулся к обсуждению. В руках мужчины был небольшой тканевый свёрток, Фрэнк быстро сказал что-то Грею, завершив диалог тем, что указал на ткань, а после поспешил занять своё место.

— Что же, — Реддл взглянул на Грея и, понимая всё без слов, продолжил, — Теперь, когда мы все в сборе, можем начинать.

— Ричард, — ледяные глаза метнулись в его сторону, а имя заставило слегка вздрогнуть и посмотреть на Томаса. — Несмотря на то, что ты, парень, чуть не провалил всю миссию, можешь пока не переживать…

Худые, ненормально для обычного человека пальцы скользнули по его плечу.

— Мы всё же заполучили Философский камень.

Некоторые присутствующие расплылись в довольной ухмылке, но дальше продолжил Грей, так и не разместившийся на стуле, а медленно шагая позади спин гостей, его последующие слова стёрли ухмылку с их лиц.

— Камень, хранившийся в подземельях Хогвартса, оказался подделкой. Что даже неудивительно.

— А мы думали, Дамблдор остался таким же тупицей, — пошутил кто-то из них, и зал наполнился смехом, переглядываясь между друг другом. Некоторые питали отвращению к Альбусу со школьных времён, другие же были абсолютно равнодушны к его существованию.

Грей прошёл до конца стола, останавливаясь за спиной Тозиера, положил ладони на спинку его стула.

— Теперь нужно решить, как добыть оригинал и где тот может находится.

— Повелитель, у вас есть идеи?

— Да, ты прав, Эйвери. Два возможных места: в доме создателя камня — Фламеля, но со стороны Дамблдора, было бы ещё глупее прятать его в доме беззащитного старика. И банк, где по договоренности с Альбусом, эти гоблины очень надёжно могут его спрятать.

Пожиратели начали переговариваться, обсуждая возможные варианты, понимая, что он них требуется, собравшиеся стали выдвигать идеи.

— А как же остальные камни, Роберт? — Том, облокотившись предплечьем на ручку стула, повернулся в сторону Ричи, где позади стоял Грей. Мужчина прокручивая кольцо с красным камнем, в котором что-то внутри переливалось, он внимательно смотрел на него, изучая каждое движение и эмоцию, не упуская даже взмаха ресниц. Поэтому он и понимал его всегда лучше и быстрее других, зачастую, не требовалось и слов.

На вид Роберт был серьёзен, но что-то в его поведении казалось ленивым и безмятежным. Плечи слегка опущены, уголок губы слегка приподнят, а пальцами он отбивал легкий ритм. Реддл и сейчас догадывался, в чём причина, но это не для лишних ушей, поэтому и свою улыбку он сдержал.

— Они пока не так сильно требуются мне, Томас, — чуть прищуренные глаза при ответе, давали понять, что они правда пока могли подождать. — Этот в скором времени может оказаться под угрозой, если он и впрямь находится там.

Роберт наклонился над углом стола, оказываясь около уха Тозиера, в то же время не отрывая взгляда от Тома. Ричи замер, вслушиваясь в глубокий голос мужчины.

— Вам нужно будет встретиться после собрания, не опаздывай, — Грей усмехнулся на последнем слове. Реддл, принимая приказ, кивнул, как и Тозиер, ощутив тот холод, быстро пронёсшийся по затылку.

— Может, пойдут мальчишки Бауэрса и Тозиера под оборотным зельем?

— Мы не знаем, кому Альбус мог поручить следить за камнем, Грег, — Роберт всё-таки сел за свой стул с изящной деревянной резьбой, тут же утыкаясь серыми глазами в камень, который выложил на поверхность Френк.

Внутри камня ярко-синими разветвлениями, похожими на корни большого дерева, разливалась магия, заключённая внутри, точнее её копия. Синий цвет внутри придавал камню немного фиолетового окраса, что насторожило изначально двоих людей тут.

— Как вы поняли, что это подделка? — решился озвучить Ричи, хоть и знал, что сейчас не лучшее время подавать голос. На что он вполне оправданно получил толчок в бок от Уэнтуорта.

— В нём нет вообще никакой магией, он пуст. Эти частицы, конечно, хорошо подделаны… Это легко заметить тому, кому принадлежала магия раньше.

Грей, ответив на вопрос, высказался насчёт плана.

— Парни пойдут так. Возможно, им на лицо наложат маски, вы их отвлечёте, и в это время нужно будет проникнуть в хранилище. Надо всё обдумать. Эйвери, Крисс, вы главные, жду к завтрашнему дню от вас план.

Мужчины поспешно поднялись с мест, скрываясь за дверью, ведущую в коридор, чтобы выполнить приказ.

Собрание шло напряжённо: некоторые были против того, чтобы на миссию отправлялись неопытные парни, считая, что они всё испортят. В итоге, словно в назидание, из задания убрали Тозиера и решили отправить Генри и старшего Лестрейнжа.

Роберт обернулся на место чуть правее Тома, его внимание привлекло то, как Тозиер старший опустил голову и покачал ею, а после повернулся к сыну.

— Я даже не хочу знать, как ты облажался, Ричи. Ты опозорил нас, — было произнесено шёпотом, но мужчина услышал всё.

Грей крутил в руке камень, рассматривая его грани и внутреннее содержание, оценивая, как именно он был воссоздан. Пока Реддл чётко указывал, как все должны были себя вести, поясняя, что им пока не нужно высовываться, и что происшествие в банке должно оставаться «неизвестным» не менее трёх недель. Если появятся слухи в заголовках газет — устранить. Так же была приблизительно обговорена ситуация с другими двумя камнями.

— Повелитель, как долго вы будете в этой школе? — послышался уверенный вопрос из-за стола. Он явно беспокоил женщину.

— Пока, сколько требуется, Белла. Думаю, самое время достать воспоминания Дамблдора про эти камни.

— Их мог прятать не он. В Министерстве ещё полно уродов.

— Значит, найдём их так. Я как-то не ясно говорю? — мужчина, который ранее озвучил вопрос, тут же умолк, недовольно прикрывая рот ладонью и скрываясь за плечами остальных, а женщина хмыкнула, уверенная, что её вопрос звучал не так уж глупо, как у этого полоумного.

Резко в крови вспыхнула ярость, разогреваясь и словно бурля в венах. Он буквально был прикован к этому месту и школе, без возможности сделать что либо ещё.

Камень в руке начал краснеть и светиться, словно разогретое в печи стекло. Это тут же приковало внимание всех сидящих за столом.

— Повелитель? — несколько человек за столом осмелились обеспокоиться.

— Роберт? — Реддл поднялся, кладя руки на стол и пока просто наблюдая, не предпринимая никаких серьёзных действий.

Камень нагревался и краснел, но Грей продолжал его держать, словно тот был совсем не горячим, а ладонь только сильнее охватила камень.

«— Фу, Денбро, тебе даже не стыдно, а Джорджи был один и плакал, долбаный извращенец»

Камень лопнул и раскрошился на маленькие осколки в его ладони, а затем по столу, звеня, как разбитое стекло. Те, кто сидел ближе всего, моргнули из-за внезапного хлопка.

— Продолжаем, — он недовольно скривил губы, рассматривая в ответ тех, кто бесстыдно глазел на него. — Этот мусор нам точно не пригодится. На очереди — снабжение магическим оборудованием и обучение прибывших. Также отвезите тела детей родителям, лишние подозрения нам ни к чему.

Он продолжал слышать разговор, который слышал сам Денбро, мальчик, видимо, и сам не подозревая этого, захотел, чтобы так было. Мужчина так же слышал последующие удары.

Дементор бы дёрнул парня сегодня бродить по школе.

Том продолжил за него все поднятые темы, понимая, что состояние Грея не касается собрания. Он распоряжался добыть самые лучшие и сильные палочки, ингредиенты для зелий и телепорты. А Беллатриса с радостью, точнее с её особенной радостью, приняла предложение научить младших бою и пыткам.

Ричи наблюдал, с каким невозмутимым выражением лица, будто это что-то обыденное, Тёмный Лорд перечислял то, чему стоит их научить в первую очередь. Каким именно заклинаниям. Каким именно видам пыток.

Когда ему показалось, что на этом они закончат, Грей распорядился собрать всю информацию, которую им удалось добыть у Министерства, а также воспоминания убитых работников, которые получилось восстановить. После обсуждения что-то ещё, в чём Ричи уже не участвовал, собрание завершилось. Камин за это время успел потухнуть, а за окнами была непроглядная ночь.

Все медленно расходились: Пожиратели, не получившие задания, отправлялись обратно к себе, а другие направлялись работать над планом и заданиями. Его отец, поблагодарив за всё Грея, как будто было за что, трансгрессировал. В комнате остались только четверо: Грей, Реддл, он и Марсез.

Том приблизился к всё так же сидящему за столом Грею и, наклонившись, скрыв их обоих длинным жакетом, что-то сказал ему, после чего направился к двери. Ричи покорно, помня о приказе, поднялся и двинулся следом за Реддлом, пока только догадываясь, что его может ждать.

***

Комната выглядела более обставленной и уютной по сравнению с остальными частями замка, в которых он был. На часах тринадцать минут первого. Возле камина в центре комнаты была расставлена мягкая мебель, а вдоль стен находились высокие книжные шкафы, но не обстановка его сейчас интересовала.

Реддл облокотился бедром о спинку кресла и ждал, пока Ричи подойдёт ближе, сложив руки на груди и крепко держа в одной из них палочку.

— Ричи, ты ведь прекрасно знал, к чему это может привести.

Юноша понятливо покачал головой, а старший слегка запрокинул голову, осматривая его из-под упавшей пряди волос с каким-то своим интересом, присущим ему весь вечер.

— Тогда, что двигало тобой? Что там было, раз ты решился прервать миссию?

— Он вам не сказал?

— Нет, от этого и интереснее, верно? — на секунду в глазах мелькнуло что-то змеиное. — Постарайся думать о чём-нибудь, что тебе приятно, Ричи, так это пройдёт практически незаметно.

Он подошёл вплотную к подростку, ощущая, как при его дыхании их одежда соприкасалась. Пальцы охватили рукоять палочки, нацелив её кончиком в грудь Тозиера.

— Круцио!

Сперва показалось, что ничего не происходит, но это было лишь ложное секундное ощущение, и ноги тут же подкосились от боли, которая снизу расползалась вверх по телу, обволакивая его со всех сторон, сковывая и пронизывая.

Его словно наполнял страх, сердце билось, выскакивая из грудной клетки, всё тело находилось в панике от внезапной боли.

Он увидел перед своим лицом ботинки и сдался, полностью повалился на ковёр. Тело обмякло, ощущения ослабевали, и всё вроде как прекращалось. Он в облегчении перевернулся на спину. На него смотрели прежние голубые глаза, сейчас они наполнились темнотой и словно впитали изумрудный цвет от всполохов заклинания. Они внимательно рассматривали его, пока он пытался восстановить дыхание, всё ещё рвано вдыхая из-за фантомной боли. Ткань пиджака мужчины заструилась и соскользнула со спины на пол, когда она присел рядом, словно багровая лужа крови, расстилающаяся под слизеринцем. Ладонь мягко перехватила его лицо и осторожно очертила скулу.

— Ещё один раз, Ричи.

«Думай о боли. Только о ней», — твердили мысли, и он пытался сконцентрироваться на ней, ощущая, как от неё сводит пальцы, а зубы сжались до той степени, что вот-вот треснут. Но он понимал, зачем Том попросил его думать — чувствовал, как тот пытается проникнуть в его голову.

После новой волны тело мелко подрагивало, боль на совсем не прекращалась, оставалась где-то глубоко внутри, тело всё ещё болело, просто меньше. Терпеть было всё тяжелее, как и противостоять нападкам легилимциии, но он не мог попросить остановиться — это, скорей всего, просто бы насмешило Реддла, а затем последовали бы ещё несколько круциатусов. И после ещё очередной вспышке, Тёмный Лорд ушёл.

Он выдохнул, прикрывая глаза, чувствуя, как медленно боль уходила. Ричи вновь услышал шаги и, повернувшись на левый бок, увидел перед собой кресло.

— Садись.

С горькими попытками, ухватившись рукой за сидение, он всё-таки смог полняться и сесть на него, расслабленно откинув голову на спинку. Брюнет отошёл и повернул то кресло, на которое недавно облокачивался, и теперь они сидели друг напротив друга.

Ричи мутным взглядом обвёл комнату, наткнувшись им на те часы над камином. Три часа двадцать минут. Видимо, Лорд проследил за его взглядом.

— Да, время при этом течёт всегда странным образом. Для кого-то медленно, для кого-то быстро, — закинув ногу на ногу, он повернул голову немного вбок, откидывая вьющиеся пряди волос в приглашающем жесте. Забираясь по спинке кресла, на него заползла змея, скользя по оголённой шее и груди хозяина, а Том с нежностью погладил её.

— Ты упорный, — длинные пальцы подцепили ножку серебряного кубка с жидкостью внутри. — Ты достаточно сильный борец, но кое-что я успел увидеть, — он хитро сверкнул глазами. — Грета держала кого-то. Мальчишку, верно? Из-за этого ты и не пошёл с Фрэнком. Занятно. — Он отпил жидкость, и та окрасила его губы в алый цвет, которые он быстро облизнул, но розоватый оттенок остался.

— Ричи, — сквозь догадливую улыбку низким голосом протянул Реддл. — Ты ведь знаешь, что любые отношения с незнакомыми нашему кругу людьми у нас запрещены. Мы не знаем, кто его родители, Ричард.

Парень продолжал молчать. Да и возразить ему было нечего. Организм всё равно ослаб — неимоверно хотелось пить и есть, а ещё прилечь на любую мягкую поверхность. Была надежда, что Том не увидел лица Эдди, и, видимо, это он и пытался выяснить, пробуя проникнуть в его голову ещё раз. Ричи не выдержал:

— Грей знает о нём и пока не говорил, что это может нам как-то угрожать, — ровным тоном произнёс парень, хотя, может и повысил голос, но не специально.

Брюнет посмотрел куда-то в сторону, погружаясь в мысли, а после к нему подлетел один из тех кубков с подноса, с которого юноша взял себе, но наполненный простой прозрачной жидкостью. Парень тут же сделал глоток.

— Ну раз знает… Не совершай больше глупостей. Теперь тебе придётся потрудиться, чтобы вернуть доверие.

— Вы что, хотите помочь мне? — его улыбка была скрыта чашей, а Том остался холоден в лице.

Он был словно добыча перед хищником, настолько пристальным был его взгляд. Реддл не отводил его от парня ни на секунду, ухмыляясь, словно вот-вот из его рта вылезет раздвоенный язык. Его фамильяр был ему кстати — змея теперь обвивала ножки кресла и ноги хозяина, отдыхая.

— Можно задать вопрос? — брюнет еле заметно кивнул.

— О чём вы думали сегодня за столом? Когда я пришёл. — но даже без последнего уточнения тот понял, какой именно момент имеет в виду юноша.

— Возможно, ты мне кое-кого напомнил. Знаешь, свари партию хороших лечебных зелий для будущего отряда. Думаю, это может пойти тебе на пользу. Нам в любом случае понадобятся люди для этого. А теперь иди, твоя комната на третьем этаже с открытой дверью.

***

«— Вы, наверное, даже не слышите меня. Хах. Но я снова по уши в дерьме… Это уже даже не удивляет. Без вас в этом замке мерзко.»

Билл засмеялся в голос, смазывая кровь с лица и осознавая, что всё это время говорил вслух.

Интересно, Миртл ещё тут? — подумал он, воможно, если она слушает, это не будет выглядеть так безумно.

— Вы далеко…

Ползя на коленях, Билл сделал несколько попыток встать, но ноги подкосились. Вовремя ухватившись ладонями за раковину, ему наконец удалось подняться. На белой керамике виднеется небольшой красный развод — это та, о которую он ему влепил.

И из-за этого факта ему стало только веселее. В открытую смеясь, юноша намочил ладони под струёй воды из крана.

Денбро принялся смывать кровь, брызгая прозрачными красными каплями на зеркало. В отражении его ушибы уже начали приобретать лёгкий фиолетовый оттенок.

Холодная вода освежила лицо, но в ушах были посторонние звенящие шумы, Билл даже сомневался, что доберётся до собственной комнаты. Облокотившись о раковину, парень старался дышать часто и глубоко, чтобы прийти в себя.

***

Грей моргнул, прекращая видение. И пока это медленно происходило, перед глазами пропадал вид раковины, зеркала и кровавых пятен. В комнату кто-то зашёл, хотя догадаться, кто это, не составляло труда.

— Как он?

— Терпимо. По крайней мере, я знаю, кто пойдёт нам на ингредиенты. — Том засмеялся, понимая, что речь идёт о мальчишке, ударившем Билла. Роберт показывал ему, что видит, всего на пару секунд, и он его запомнил. Наливая в кубок вина, парень потянулся за вторым.

— Мне пустой.

— Ты же говорил, что всё не настолько серьёзно. — Он обернулся. Грей по-прежнему смотрел в стену и ничего не собирался объяснять, поэтому Том смирился и принёс второй пустой бокал, поставив на стол перед Робертом.

Брюнет достал из кармана мантии нож, который обычно использовался для ингредиентов. Всегда наточенный, с тяжёлой увесистой ручкой, украшенной парой драгоценных камней. Мужчина легко провёл по запястью лезвием, и из раны быстро полилась кровь, накапливаясь на дне стакана.

— Компенсация за то, что меня там нет. Знаешь, он скучает. — От разглядывания собственной крови взгляд приковался к прекрасным голубым глазам.

— Ничего, — Том сощурил глаза, и на губах появилась еле играющая ухмылка, — встречи с тобой после долгих расставаний всегда всё исправляют.

Реддл откинул голову назад, делая ей плавную дугу разминая шею, используя возможность обнажить её и дать увидеть, как под тонкой кожей перекатываются мышцы и виднеются голубые вены.

— Сколько тебе было?

— Шестнадцать, — тут же ответил Том. Он все ещё держал голову наклонённой вбок, кося глаза на льющуюся кровь. — Может, хватит ему?

Роберт укоризненно покачал головой, заглядывая кубок, который был наполнен чуть меньше половины.

— Не жадничай. — Но всё же провёл рукой над раной, и та быстро затянулась, оставив маленькую потёкшую вниз каплю крови, которую он позже смазал о штаны.

Он перехватил чашу кубка, слегка наклонив его, принимаясь раскачивая жидкость, а кровь, находящаяся в нём, начинала быстро закипать и медленно испаряться в воздухе.

— И ты ни разу не задумывался об этом? — Внезапно для Тома спросил Грей.

— Что это неправильно, отвратительно и мне должно быть стыдно? — Роберт кивнул. — Нет, не думал. — Они оба переглянулись. — Я всегда полностью уверен в себе и своих решениях. Да и не всё ли равно, кто что может сказать по этому поводу?

Томас был уверен, что никогда не чувствовал ничего подобного, только непреодолимое желание быть рядом, и оно осталось до сих пор, хоть прошло уже очень много лет.

— Они осуждают других волшебников за тёмную магию, как можно полагаться на их мнение?

Ему всегда казалось, что Том остался тем же молодым юношей, с какой-то обидой на запреты и со стремлением получить запретное. Когда-то он равнялся на него и хотел быть лучше, читая много книг по магии, возможно, думая, что он этого не замечает, но юноша продолжает так иногда делать. Он видел огромную силу, которой владел Грей, которую тот мог контролировать и с лёгкостью управлять.

Но несмотря на присущую молодость характера, длинный жизненный пусть и жесткость оставили след на юношеском лице. Тени в глазницах, уставшие глаза, всегда хмурящиеся брови и холодность к темам, которые касались пыток и убийств. Юноша говорил на всё более серьёзные темы, и его речь подданные принимали и слушали. Но этому всему способствовал долгий опыт.

Билл уже добрался до спальни и, стоя перед шкафом, стягивал с себя испачканную и мокрую одежду, доставая из него сухую футболку и штаны. Закрывая скрипучую дверцу шкафа, он оказался перед зеркалом. Находясь в темноте он всё же заметил, как гематома заметно уменьшилась в размерах и стала менее насыщенного цвета.

Кончиками пальцев парень дотронулся до неё; она практически не болела, всего спустя полчаса после того, как он добрался до башни Гриффиндора? Рассматривая ушибы в зеркале, он метнул взглядом в пустое место справа от себя. Показалось? Ему действительно показалось, что он видел лицо. И постепенно догадка его настигла, узнавая в лице знакомые черты. Парень просто улыбнулся, а после, совсем без ног заваливаясь в кровать, понимая, что он не остался без внимания и на этот раз.

— Ты меня многому научил, так что мне не о чем жалеть, если ты об этом. Да и разве тебе самому не нравилось то время?

— Ты прав.

— Можно? — палец с перстнем указал на бокал и, после согласного кивка, Том подвинул его к себе.

— Да и к тому же, он и сам проявлял инициативу. — Том перевёл направление разговора в сторону Билла; было понятно, что Роберт спрашивает для того, чтобы с ним сравнить. — А этого сложно не сделать, поверь. Помню, как что-то изменилось на том курсе, стоило тогда тебя увидеть. Я и не говорю о том, как в дальнейшем всё поменялось.

Ему тогда, как старосте, поручили показать новому преподавателю свой кабинет, комнату и школу в общем. Он помнил, как тогда Грей показался ему слишком взрослым и серьёзным для своих лет.

— Но ты тогда не знал…

Реддл приоткрыл глаза, а его губы тронула лёгкая улыбка от нахлынувших воспоминаний, и под такой же мягкий взгляд он допил остатки крови из кубка.