Глава 23: Горькие тайны (1/2)

***

Винтерфелл

Он лениво потянулся и застонал. Большинство его суставов затекли, тело — тяжелым, а голова пульсировала болью. Помещения в Гостевом доме может и не были роскошными, но кровати и матрасы были достаточно хороши. Нет, ощущение скованности было вызвано пиром.

Ах, этот великолепный пир! Идеальная свадьба, какую он только видел! Эль лился рекой, и он, Берон, наслаждался богатым угощением.По крайней мере, он был в сознании для того, чтобы помнить, как ближе к рассвету многие рыцари юга, да и некоторые северяне, потеряли сознание. Слабаки!

Лорд Барроутона был счастлив: Север наконец-то получил заслуженные почести и признание. В конце концов, разве не они заставили пасть драконов? Не они ли в большинстве своем отбили для Оленьего Короля Железный Трон? Не они ли откликнулись на его призыв против проклятых кальмаров?

Хотя он еще не был лордом во время Восстания, Берон знал, что многие Дома Севера были недовольны решением Рикарда Старка искать союза с югом. Однако не им было высказывать свое недовольство или пытаться диктовать, что их сеньору делать со своими детьми. Но несчастье было ожидаемо. И вот теперь, наконец, все эти связи и битвы на юге принесли ощутимый результат. Лорд Эддард Старк всегда был честен и благороден в своих делах, но Берон никогда не считал своего сеньора человеком, способным на столь смелые поступки.

Королевский брак, возвращение Нового Дара и даже должность десницы. И все это одновременно!

Неужели это влияние лорда кранногменов? С момента прибытия Берон видел, что Хоуленд Рид ходит за Хранителем Севера, словно маленькая смертоносная тень. Его дружба с лордом Винтерфелла была хорошо известна. Несмотря на изоляцию от дел за пределами Перешейка, кранногмены были весьма коварны, если их спровоцировать. Ров Кейлин лишь наполовину обеспечивал неприступность прохода на Север для сотен андальских лидеров. Второй половиной были кранногмены и их хитроумные приемы. Лорд Хоуленд мог показаться маленьким и невзрачным, но Дастин знал, что недооценивать Ридов нельзя. Тем более что благодаря своей прекрасной жене, Алине Дастин, в девичестве Фенн, он был отлично осведомлен о том, насколько опасными и непредсказуемыми могут быть болотные жители.

Лорд Берон Дастин ничего не получал от этого соглашения, но видел возможность. Земли в Даре только и ждали теперь новых хозяев. Нет, не его, но его брата Деймона и второго сына Артоса. Кроме того, занятие лордом Старком поста десницы открывало возможности для северян и в Королевской Гавани.

Берон был разочарован, увидев короля. Гордого и свирепого воина, с которым он бился во время восстания Грейджоя, больше не было. Долгое лето превратило Демона Трезубца в толстяка, глубоко погрязшего в пьянстве и распутстве. Несмотря на нелюбовь к Ланнистерам, Берона, как и многих лордов Севера, оскорбляло неуважение, которое Роберт Баратеон, проявлял к жене, лапая проходящих мимо девиц. У них здесь все было принято иначе. Даже долгим летом выпадал снег. И суровость Севера уверенно выбраковывала слабых. Здесь нельзя было расслабляться. Стать мягкотелым значило не только найти скорую смерть, но и, возможно, обречь на гибель своих сородичей и вассалов.

Не удивительно, что у Старков в роду в каждом поколении рождались герои. Бенджен Старк стал одним из самых молодых Первых разведчиков в истории, и это было заслуженное звание. Несмотря на мнимую веселость, каждый шаг этого человека кричал об опасности. Лорд Старк представлял собой опасность иного рода, напоминая Берону спокойный день зимы. Вроде бы мирный, но суровый, а когда его провоцируют, он напоминает неумолимую метель. В этом убедился весь Вестерос, когда Тихий Волк стал кулаком, сломившим высокомерный Дом Дракона. А его сыновья, кажется, росли не менее сильными. Берон не сомневался, что самый маленький из лютоволков, Рикон, вырастет грозным, как и его братья, отец или дядя.

А вот Роберт Баратеон — совсем иное дело. Это было не только печальное зрелище, но и предупреждение о том, как уютный Юг может сделать слабыми даже самых великих людей. Его наследник ничем не отличался от других: галантный и обходительный на первый взгляд, но при ближайшем рассмотрении — своенравный, жестокий и пустоголовый. Война снова приближалась, Берон чувствовал это всеми своими костями. Но Старк был готов. Дастин хмыкнул. «Зима близко». И лютоволки чуют её издалека. Лорд Эддард уже предвидит, что на горизонте замаячит беда. Сам Берон не придавал большого значения рассказам о грамкиных и снарках из-за Стены, но одичалые должны были быть остановлены, а Дозор — укреплен, несмотря ни на что.

Вздохнув, он медленно поднялся с кровати, размялся быстрыми движениями и стал одеваться. Его брат и двое сыновей уже проснулись и завозились в соседней комнате.

— Деймон, ты выглядишь так, словно по тебе пробежал табун, — покачал головой Берон, зайдя к ним в комнату и глядя на изможденное состояние брата.

— Зато я перепил всех этих южных чопорных рыцарей, — пробубнил тот, неуверенно прислонившись к стене.

Лорд Барроутон вздохнул в отчаянии. Янтарные глаза Деймона налились кровью, а его обычно ухоженные каштановые кудри спутались и слиплись. От туники исходил кислый запах эля и вина. Его брат был отличным воином, но его склонность к соперничеству — даже в самых глупых вещах — однажды его сильно подведет.

— И слугам пришлось тащить тебя комнату, дядя, — заметил старший Берона, Родерик, дернув носом, отчего Артос лишь фыркнул.

— Иди смой эту вонь. Глядишь и в себя придешь, — распорядился лорд Барроутона, пытаясь взять под контроль свой нарастающий гнев. Темперамент был уже его бедой. К счастью, его непокорный брат знал, что если он говорит таким тоном, спорить не стоит.

Берон посмотрел на сыновей, свою гордость и радость. Родерик был крепким мальчиком пятнадцати именин, послушным и серьезным, являя собой все, что лорд хотел бы видеть в наследнике. Он взял темно-русые волосы матери, но глаза у него были серые. Артос был на три года младше брата, и на его лице всегда сияла легкая улыбка, подчеркивая его склонность к озорству. К счастью, оба они достойно вели себя на празднике.

— Отец, ты не знаешь, почему леди Слейт так пристально смотрела на меня? — На лице Родерика отражалось недоумение. — Не помню, чтобы я обижал ее или кого из Слейтов.

— Она и на леди Старк смотрела, хотя и не так открыто, — задумчиво добавил Артос.

— Барбри Слейт, вторая дочь лорда Рисвелла, — Берон мог только вздохнуть. — Не леди Слейт. Она жена Джареда Слейта, брата лорда Сигрина Слейта. Вроде в молодости она была любовницей Брандона Старка. Барбри стремилась стать леди Винтерфелла, но у лорда Рикарда были другие планы. Поняв это, она хотела взяться за младшего брата, лорда Эддарда, но и тот не сломался. Тогда отец попытался выдать ее замуж за Уиллема Дастина, но Восстание началось и всем стало не до того.

— И я полагаю, что лорд Рисвелл попытался сделать ее леди Барроутона, как толькоты занял это место, — хмыкнул Родерик.

— Да, Родрик Рисвелл пытался, но, — вздохнул он, — даже будучи молодым, я знал, что не стоит брать такую похотливую и амбициозную женщину, каким бы выгодным ни был брак. Девичество леди — драгоценно, а его отсутствие многое говорит о ее характере. Многие лорды отказываются брать в жены женщину, если она не целомудренна. Кроме того, я знал вашу мать с раннего детства и всегда хотел на ней жениться, дворянка она или нет. Помогло то, что она была старшей дочерью лорда Фенна.

— Значит, Барбри Слейт ожесточилась из-за своих нереализованных амбиций? — с усмешкой подытожил Артос.

— Да, — Берон почесал бороду. — И глядя на тебя, она вспоминает, что могла бы иметь. Жадность — коварная штука, сыновья мои. Она желала все больше и больше, а в итоге она оказалась на попечении своего доброго брата, имея всего двух дочерей, которые никогда не будут иметь большого значения.

— Значит, мне не следовало… приглашать леди Сансу на танец? — Родерик неловко вздохнул.

Точно, его наследник действительно пригласил дочь лорда Старка. Берон нахмурил брови, пытаясь вспомнить подробности: прошлая ночь к концу затуманилась.

— Не думай об этом. Танец есть танец, и ничего больше. Свадебный пир — это праздник; если ты сможешь наладить искренние связи, это хорошо, но это необязательно. Леди Санса отказалась бы от твоего предложения, если бы не хотела танцевать с тобой.

— Она танцевала с большинством северных наследников, — заметил его младший сын. — До меня доходили слухи, что она была влюблена в кронпринца, но на самом деле…

— Но она сказала, что чувствует себя не слишком хорошо, и удалилась, когда Джоффри Баратеон попросил ее о танце, — закончил за него Родерик. — Она избегала его.

Стук в дверь прервал их разговор.

— Милорд, лорд Рид просит вас о встрече, — раздался за дверью голос Дорина.

— Впустите его, — велел Берон и повернулся к сыновьям. — Найдите дядю и убедитесь, что он не заблудился и не утонул в источниках. Да и сами помойтесь.

Родерик и Артос быстро выскочили в коридор и через открытую дверь вошел лорд Сероводного Дозора.

— Лорд Дастин, — вежливо кивнул кранногмен.

— Лорд Рид, — поприветствовал он в ответ. — Не то чтобы мне не нравилось твое присутствие здесь, но то, что ты ищешь меня с утра пораньше, удивляет.

Берону было хорошо известно, что человек, стоявший перед ним, вчера вечером выпил немало, но был свеж, как весенний цветок.

— Я не знал, когда ты отбудешь из Винтерфелла, и пришлось поторопиться.

Берон потер подбородок: что бы ни привело сюда коротышку-лорда, это было срочно. Он не мог думать ни о чем, кроме…

— Что-то случилось? Лорду Старку что-то нужно от меня?

— Нет, он пока очень занят, готовит своих домочадцев к отъезду, — голос Рида был обманчиво мягок. — Но боюсь, что его пребывание на посту десницы будет сопряжено со многими трудностями.

— Да, Королевская Гавань — яма с гадюками, — тихо согласился Берон. — Но я мало что понимаю в играх, в которые южане там играют.

— И то верно. Но вчера я слышал, что Его Светлость любит устраивать турниры по самым незначительным поводам. И хотя лорду Старку удалось отговорить его от проведения турнира в Винтерфелле, я не сомневаюсь, что он найдет повод устроить его, как только вернется в Королевскую Гавань.

Лорд Барроутона потер лоб. Он пытался понять, к чему ведет Хоуленд, но голова все еще пульсировала от вчерашнего.

— При чем тут я?

— Свита лорда Старка на Юге не может быть очень большой. Но турнир — отличный повод для северян появиться в городе, не вызывая лишних вопросов, — на лице Хоуленда Рида расцвела хитрая улыбка. — В конце концов, на Юге принято искать славы и король очень щедр на призы для победителей. Самая низкая награда, которую Его Светлость когда-либо выдавал за первое место — пятнадцать тысяч золотых драконов.

Дастин посмотрел в глаза Риду и внезапно почувствовал, что голова стала ясной. На его лице расцвела ответная улыбка.

***

Его разбудил громкий стук в дверь. Робб сонно потянулся, и с большим усилием он открыл глаза. Взгляд встретил занавес из золотистых локонов, за которым показалось спокойное и красивое лицо. Вокруг едва уловимо витал аромат жасмина. На несколько ударов сердца его сознание замерло, пытаясь вспомнить, что произошло. Затем все в одночасье дошло до него: он женат. Принцесса стала его женой.

Он чувствовал себя так, словно застрял в каком-то сне.

Стук в дверь стал громче и настойчивее.

— Лорд Робб, вас просят прийти в солярий отца, — раздался хрипловатый голос одного из гвардейцев.

— Иду, — простонал новобрачный и осторожно попытался отстранить Мирцеллу от себя, не разбудив ее.

Поспешно натягивая сапоги, Робб услышал, как она беспокойно зашевелилась на кровати позади него.

— Что происходит? — Глаза его жены были все такими же ослепительно-зелеными, несмотря на сонливость. Она изящно потянулась, напомнив ему кошку. Боги, она была прекрасна, и ему стоило большого труда оторвать взгляд от ее изящных изгибов и нежной кожи.

— Отец позвал.

Она прищурила свои зеленые глаза и недовольно проворчала.

— Возвращайся скорее. Без тебя холодно.

Он хмыкнул и кивнул. Быстро шагая по коридорам, Робб удивился, что снаружи еще даже не рассвело… Он забеспокоился.

Хотя бы о жене волноваться больше не приходилось. Все сложилось удачно. Поначалу было неловко, но они с Мирцеллой сумели найти общий язык. Он быстро понял, что за внешней учтивостью принцессы скрывается милая, остроумная девушка с улыбкой, способной растопить сердце. И теперь Робб был рад, что у него была целая луна, чтобы узнать ее получше. Даже Серый Ветер, который поначалу относился к Мирцелле с подозрением, сблизился с ней.

И все же новая обязанность казалась ему чужой и словно бы вела в неопределенность. Он не возражал против того, чтобы иметь жену; нет, это было замечательно. Просто из-за этого он чувствовал себя потерянным. Дверь солярия охраняли Уолдер и Джори, они быстро пропустили его.

Отец сидел в своем кресле, погрузившись в раздумья, и Робб мог поклясться, что в серых глазах читалась несвойственная ему нерешительность. Даже обычно спокойная Зима металась по комнате с беспокойством.

— Надеюсь, я ничему не помешал, Робб? — Край губ отца дрогнул, и наследник замер на мгновение.

— Только моему сну, — откашлялся он. — Не слишком ли рано для уроков?

Даже после приезда королевской семьи отец находил время для их занятий трижды в неделю. Пусть это и случалось реже, чем обычно. Но Робб был рад. Это позволило ему уйти от ухаживаний за Мирцеллой, сосредоточиться на тренировках с мечом и познакомиться с будущими знаменосцами и их наследниками.

Хотя та встреча накануне свадьбы поразила его, у Робба еще не было возможности расспросить о подробностях.