Глава 12: Эта проклятая шавка (1/2)
***
Дрифтмарк
Станнис не торопился принимать решение, так что они прибыли на остров лишь спустя луну.
— Дрифтмарк ваш, милорд, — глубоко поклонился Монфорд Веларион.
Владыка Приливов был красивым, высоким мужчиной в зеленом шелковом одеянии, со светлыми волосами и фиолетовыми глазами. Рядом с ним не было женщины, и, если Давос правильно помнил, его жена умерла после выкидыша несколько лет назад. Если верить слухам, что бродят в доках, лорд Монфорд не женился повторно, несмотря на то, что имел лишь одного наследника, из-за своей неистовой любви к покойной супруге.
— Лорд Веларион, — жестко ответил Станнис.
Все в лорде Драконьего Камня сейчас было жестким, начиная с того, как он двигался, и заканчивая его лицом, напоминавшим Давосу железную маску. Тем не менее его присутствие, как всегда, было внушительным, а взгляд — еще более пронзительным, чем обычно. Станнис Баратеон не выказывал никаких внешних признаков боли: все его ужасные ожоги были скрыты одеянием.
Несмотря на неприязнь Станниса к маковому молочку, он все же принимал немного в те дни, когда ему приходилось показываться на люди, чтобы быть в силах терпеть боль.
— Мои соболезнования в связи с кончиной леди Баратеон, — в голосе валирийского лорда прозвучало сожаление, но слова вызвали лишь суровый кивок Станниса. Затем Монфорд подтолкнул вперед мальчика с таким же цветом кожи. — Это мой сын, Монтерис.
Наследник Дрифтмарка нерешительно огляделся по сторонам, а затем поклонился.
— Моя дочь, Ширен Баратеон, — голос Станниса не смягчился, но Давос почувствовал в нем нотки гордости, когда застенчивая девушка шагнула вперед и сделала реверанс. — Хватит любезностей. Поговорим наедине.
Похоже, замок Дрифтмарк редко использовался, Веларион предпочитал Высокий Прилив с его стройными башнями из светлого камня. После роскошно украшенного входа, внутренние коридоры и комнаты показались Давосу более мрачными. Нефрит, серебро и красное дерево сменились дубом, бронзой и старыми гобеленами, цвета которых поблекли с течением времени. Казалось, слава Веларионов, как богатейшего дома королевства, далеко в прошлом.
Их проводили в небольшую приватную гостиную, а Монтерис нерешительно повел Ширен к ее покоям в сопровождении пары стражников. Давос едва подавил смех при виде этого зрелища: застенчивая девушка возвышалась над юношей на целую голову.
Монфорд попросил стражников встать у входа, и как только дверь закрылась, лорд Драконьего Камня бессильно рухнул на кресло и зашелся влажным кашлем. Валирийский лорд в замешательстве наблюдал за тем, как его сеньор пытался взять себя в руки.
— Лорд Монфорд, — болезненно прохрипел Станнис. — Я должен просить вас о помощи.
***
Обычно лорд Винтерфелла судил и казнил только знать Севера, а не мелких воришек или браконьеров. Но он уже был на ногах, так что вполне мог заняться этим делом, чтобы двор не подумал, что дом Старков пренебрегает безопасностью короля.
— Что нам известно?
— Этот человек вошел вместе с королевским отрядом. Он отказывается что-либо говорить, — покачал головой Родрик, когда они спустились в подземелья. Зима решил сопровождать их и с любопытством следовал за Недом.
Как и лестница, темные коридоры, выложенные неотесанным гранитом, были узкими, холодными, сырыми. Большинство камер были вырублены прямо в камне, что оставляло заключенных в полной темноте. В конце прохода мерцал огонь в паре жаровень, едва освещая четверых настороженных стражников.
Они остановились у первой дубовой двери. Она была очень толстой и так щедро обита железом, что потребовалось два сильных человека, чтобы ее открыть. Мерцающий свет факела показал внутренность маленькой камеры, в которой сидел худой, невысокий человек с песочными волосами и темными глазами, руки и ноги которого были закованы в кандалы. Он был одет в аляповатую тунику и темные бриджи, и Нед смутно помнил его лицо по пиру. Бард?
Пленник несколько ударов сердца растерянно моргал, потом настороженно посмотрел на подростка-лютоволка, встал и, несмотря на кандалы, отвесил глубокий поклон.
— Это ошибка, милорд! Я лишь хотел навестить одну из служанок!
Эддард Старк прищурил глаза: он чувствовал, что этот человек только что солгал.
— Не только вор, но и лжец, — фыркнул Нед и кивнул гвардейцам, стоявшим снаружи.
Хьюард принес обрубок железноствола, а Уэйн и Джекс схватили мужчину и заставили встать на колени, прижав руку вора к блоку. Зима уселся на землю и наблюдал за происходящим, блестя желтыми глазами хищника.
— Постойте! Что вы делаете?! — закричал закованный, когда Родрик протянул своему лорду отточенный стальной клинок. Лед был слишком велик, чтобы использовать его в таких узких местах, как это.
— Твоя правая рука будет отсечена за воровство, — пояснил мастер над оружием, — как и твой язык за ложь лорду Винтерфелла.
Бард начал дрожать и бороться, но это было бесполезно против железной хватки двух крепких гвардейцев. Нед сделал несколько взмахов клинком, чтобы проверить равновесие, а затем поднял его, замахиваясь.
— Я невиновен!
Он понял, что отчаянная мольба была искренней, и на этот раз человек говорил правду.
— Невиновен? Тебя поймали посреди ночи, когда ты пробрался в башню мейстера, — фыркнул Родрик. — Несомненно, чтобы украсть пергамент, свечи или даже книги!
— Иначе зачем красться ночью, как вор? Говори правду, и я сохраню твою руку, — предложил лорд Винтерфелла после некоторого раздумья.
— Меня послал сюда милорд Мизинец, чтобы я незаметно доставил деревянный ящик в башню мейстера, — хрипло произнес мужчина.
Правда.
— Мизинец?
— Л-лорд Петир Б-бейлиш.
Правда. Опять этот Бейлиш. Что теперь могло понадобиться мастеру над монетой от его семьи? Неду это не нравилось.
— Ящика при нем не было, милорд, — уточнил Родрик.
— Он в моей комнате в таверне, клянусь, — отчаянно закричал бард. Правда. — Я пытался сначала разведать, смогу ли я проскользнуть мимо стражников…
В его словах не было лжи, и лорд Винтерфелла нахмурился. Обмана он не чувствовал, но внутри зудело странное ощущение…
— Ты часто выполняешь задания для мастера над монетой? — Нед вернул клинок Родрику, тот убрал его в ножны и дал знак стражникам отпустить человека.
— Он платит серебром за то, что я приношу ему слухи издалека, милорд, — бард встал, все еще отягощенный цепями, и задрожал. — А за доставку вещей еще больше.
Правда.
— Возьмите еще пятерых человек, тихо проводите его до таверны и принесите мне этот ящик.
В таверне в Зимнем городке обычно останавливались приезжие барды, дураки и более важные купцы, и она была вновь открыта, чтобы принять тех, кто был слишком низкого происхождения, чтобы оставаться в Гостевом доме, но должен был находиться поблизости на случай, если знати потребуются развлечения. Он должен был предвидеть, что королевская свита и их сопровождающие не будут заслуживать доверия.
Эддард Старк устало провел рукой по лицу. Он ждал в большой комнате в одной из караульных башен, Зима свернулся серым клубком у его ног. Весь день был долгим, хлопотным и утомительным, и теперь он проклинал себя за решение посетить покои жены вместо того, чтобы просто поспать. Бодрствовать становилось все труднее. Но тут послышались шаги, вошел бард в сопровождении Родрика и полудюжины вооруженных людей, и лютоволк у его ног поднял голову.
На маленьком столике перед ним появилась изящная, искусно вырезанная шкатулка. Сделанная из полированного черного дерева, она была достаточно мала, чтобы уместиться на ладони.
— Ты знаешь, что внутри?
— Нет, милорд, — энергично замотал головой бард.
На этот раз Нед проигнорировал затаенное чувство и внимательно наблюдал за светловолосым мужчиной. Все видимые признаки лишь подтверждали смутное ощущение, что он говорил правду.
— Твое имя?
— Корвин, милорд.
Несмотря на холодную ночь, на лбу барда виднелись крупные бисеринки пота.
— Ты сохранишь свой язык и руку, Корвин, — решил Нед, и мужчина облегченно вздохнул. — Но вторжение в мои залы я тебе не простил, как и попытку солгать в самом начале. Пять ударов плетью.
— Но вы же обещали!
— Сохранить руку, а не освободить тебя от наказания, — он сжал пальцы. — Выведите его и выпорите в Зимнем городе. И Корвину отныне запрещен въезд в Винтерфелл.
Гвардейцы выволокли неохотно упирающегося барда, и Нед остался один на один с Родриком, оба рассматривали замысловатую шкатулку. Зима тоже с любопытством кружил вокруг стола.
— Позвольте мне, — предостерег мастер-оружейник. Нед кивнул, и старый рыцарь взял миниатюрный сундучок и осторожно отпер его ключом. — Трубка?
Родрик несколько раз растерянно моргнул и несколько ударов сердца возился с коробкой, прежде чем передать ее Неду.
Внутри шкатулка была обита пурпурным бархатом, а в центре лежал одинокий бронзовый цилиндр. На каждом конце маленькой тонкой трубки было по две полированные линзы. Мирийский глаз. Нед осторожно взял его в руки и внимательно осмотрел в мерцающем свете ближайшего факела. Стекло было гладким, без каких-либо видимых изъянов. Бронза тоже была отполирована, как зеркало, а по всей ее длине было начертано несколько замысловатых кругов и звезд. Только мирийские мастера были способны на такую тонкую работу со стеклом. Для обычного купца это было дороговато, но по карману даже мелким лордам. Он взял цилиндр в руки и осторожно посмотрел в линзу, увидев стол гораздо ближе и детальнее. Отложив цилиндр, он осмотрел шкатулку. Казалось, в ней нет ничего необычного, кроме затейливой резьбы.
Зачем Мизинцу понадобились все эти хлопоты, чтобы послать мейстеру Винтерфелла линзовую трубку?
В этот момент Зима поднялся на задние лапы, ткнул мордой в шкатулку из черного дерева в его руках и жалобно заскулил.
Нед поставил ее на пол и наблюдал, как его лютоволк беспокойно кружит вокруг и тычет лапой в дно. Очевидно, острый нюх волка обнаружил в ней что-то, чего не смог найти человек. Зима вдруг укусил коробку и дико затряс мохнатой головой.
— Прекрати, мальчик, — впервые с тех пор, как он начал дрессировать зверя, лютоволк проигнорировал его приказ. Но прежде чем Нед успел рассердиться, что-то щелкнуло, и щенок остановился, взял шкатулку в зубы и подойдя к нему, вложил прямо в руку.
На дне шкатулки обнаружилось небольшое отделение, в котором лежал плотно свернутый пергамент, запечатанный сургучом с синим соколом Дома Аррен. Нед рассеянно почесал Зиму за ухом, рассматривая печать и хмурясь. Родрик хотел выйти, но Нед жестом велел ему остаться. Кассель был верным человеком и сохранит его секреты. Послание было не для него, а для Кейтилин.
Казалось бы, нет ничего плохого в письме сестре. Но у Арренов были и вороны, и доверенные всадники, чтобы отнести послание. К чему вся эта секретность и почему в качестве посредника использовался мастер над монетой? Несколько мгновений он колебался, но все же вскрыл письмо. Он доверял своей жене, но не Лизе Аррен, и уж тем более не Петиру Бейлишу.
С трепетом Нед сломал печать, и нахмурился. Буквы и слова были перемешаны и текст не имел смысла. Он покрутил письмо в руках, но его содержание оставалось бессмыслицей. Может быть, личный язык?
Конечно, его жена должна быть знакома с ним, ведь послание предназначалось ей. Он потер усталые глаза, свернул пергамент, спрятал его вместе с мирийским глазом во внутренний карман плаща и опустился на стул. Его покои находились слишком далеко, и Неду хотелось остаться здесь. Родрик нерешительно приблизился; от факела в его руке по стенам плясали тени.
— Милорд, — старый рыцарь подергал себя за седеющие усы, — я попросил гвардейцев понаблюдать за королевской свитой во время пира. Среди развлекающихся было еще несколько подозрительных личностей. Жонглеры, шуты, танцоры, барды и другие мужчины.
Проклятый Роберт, неужели обязательно было тащить с собой целую кучу гадюк?! Нед устало потер лоб и едва сдержал стон. Он боролся с желанием оставить эти проблемы на потом, но нет. Сон уже пропал, и лучше было разобраться сейчас же. А вдруг они ночью устроят какую-нибудь пакость, как этот Корвин?
— Тащите их на допрос.
— Посреди ночи? — спросил Родрик.
— Да, сейчас.