Часть 20 (1/2)

— Значит, вы с Аддамс… как бы это сказать…

— Встречаемся?

— Да, именно это я и имела в виду, — неловко произнесла Бьянка.

— Сам не верю, что говорю это, но да, — спокойно ответил Ксавье.

— Может быть это прозвучит неправдоподобно, но я рада, что вы вместе.

— Серьезно?

— Вполне. А что тебя удивляет?

— Нет, ничего. Еще не привык к мысли, что вы с Аддамс теперь друзья.

— Она классная, Ксавье. ЧуднАя, но классная, — искренне говорит Барклай.

— Можешь не верить, Уэнсдей совсем не такая, какой хочет казаться. Да, она независима в суждениях и самодостаточна, но при этом готова не задумываясь броситься на помощь.

— Да, я слышала. Она закрыла тебя от стрелы. Это и в правду смело.

— Это был отчаянный поступок, — сказал Ксавье, обеспокоено опустив глаза.

— Отчаянный поступок — это приковать Галпина к стулу в твоей мастерской, чтобы пытками выманить Хайда и доказать свою правоту. Ничего подобного я еще не видела, — смеется Бьянка.

— Я чудом избежал подобной пытки, — с улыбкой говорит Торп.

Какое-то время они шли молча и искали следы, но не находили ничего подозрительного. Тишину нарушила Барклай: — «думаешь видения правдивы?»

— Надеюсь, что нет, — с тяжестью произносит Ксавье.

— Смотри, — кивает головой Бьянка, — тут явно кто-то был; кора деревьев странно ободрана и обломаны ветки.

Они сошли с тропы, чтобы поближе рассмотреть находку. Судя по роще, тот кто оставил следы совсем не хотел маскироваться. Роща кончалась густыми зарослями кустов, а после них раскинулась широкая и болотистая равнина.

— Здесь следы. И это явно не медведь, — заключает Торп.

— Может оборотень? — с надеждой говорит Бьянка, хотя понимает, что ответ на ее вопрос отрицательный.

— Сильно сомневаюсь. С чего бы Энид идти к егерю? Следы ведут к нему, и они свежие, значит тот, кто был здесь, прошел совсем недавно.

Торп взял рацию.

— Мы нашли следы, прием

— Это Аякс, прием. Чьи следы? Где?

— Предположительно Хайд, ведут к хижине егеря.

— Хреново дело, чувак. Прием.

— Идем к егерю. Буду держать в курсе.

«Согласна с Аяксом. Дело дрянь», — резюмирует Барклай. Егерь все еще не отвечал. Ксавье и Бьянка предполагали худшее и чем сильнее сокращался путь к хижине, тем отчетливее понимали, что, вероятно, идут прямо в пасть к монстру.

— Если я умру сегодня, не звони моей матери. Только бабушке, окей? — попросила Барклай

— Никто сегодня не умрет, Бьянка. Мы все вернемся домой, — отрезал Торп.

***

Аддамс слышала диалог парней и мрачно нахмурилась. Ее путь пролегал через трудный участок леса с сырыми мшистыми болотцами, зарослями колючей ежевики и глубоких оврагов. И чем ближе она подходила к точке сигнала маячка, тем труднее ей было пробираться. Раз Энид занесло в эту глушь, значит случилось что-то ужасное. В таких местах хорошо либо прятаться, либо сидеть в засаде — третьего не дано. Перед Аддамс возникла густая поросль ядовитого плюща, расстилающаяся по земле, молодым деревьям, преграждая ей прямую дорогу к месту назначения. Она могла сделать внушительный крюк, чтобы обойти, но не желала терять времени на это. Уэнсдей достала нож, надела капюшон и стала расчищать себе дорогу. Растение обжигало ей руки и лицо в борьбе за каждый шаг к цели. Она безжалостно прочищала себе дорогу, превозмогая боль от ожогов. Видимость нулевая, большая удача, если Аддамс могла рассмотреть путь дальше пяти шагов. До этого по-нордически решительная Уэнсдей, в ярости размахивала ножом, отчаянно выгрызая себе путь. Утратив контроль, она оступилась и рухнула вниз, покатившись со склона, пытаясь закрыть лицо от ядовитого плюща. Аддамс остановил валун, в который она вписалась на большой скорости, ударившись сломанным ребром. Резкая боль разозлила ее еще сильнее, разбудив в ней бестию. Она встала на ноги, хлопая по карманам, чтобы найти телефон, но его поглотила сеть огненной травы.

«Блядство», — выругалась Аддамс, понимая, что дальше ей придется двигаться наугад.

Через метров триста она заметила валяющийся на земле розовый кроссовок Энид и со звериной скоростью побежала в его сторону. Уэнсдей чувствовала, что подруга где-то рядом.

— Энид, — крикнула она, рискуя навлечь незваных гостей, но услышала ничего кроме свиста ветра.

Выбор, что предпринять, был невелик: или идти наугад, или вызвать видение. Аддамс взяла кроссовок в руки, закрыла глаза в надежде сконцентрироваться, но бешеный стук сердца отвлекал, что еще сильнее раздражало ее. Она должна была вернуть себе самообладание, от этого зависела жизнь подруги и ее собственная.

Она отдышалась и приблизилась к земле, чтобы прикоснуться к траве и кроссовку. Вдох, выдох, еще и еще, пока голова не стала чистой.

— Энид, где же ты? — задала вопрос Аддамс.

Тело сковал мощный и болезненный спазм, вызвав тремор конечностей, сначала она решила, что началось землетрясение. Руки стали горячими, сознание вылетело на орбиту, словно расширив тело Аддамс до масштаба планеты. Белый шум и помехи, до этого мешавшие ей добраться до четкого образа исчезли, уступив ясности и чистоте сигнала. Она знала, что пространство внимательно слушает ее, материализуя воздух, сплетая элементарные частицы, сплошь состоящие из пустоты, в готовность выдать ей ответы.

Сделав глубокий вдох, Аддамс мысленно задала вопрос:

«Где Энид? Найди ее».

Картинка явилась через секунду четкой детализацией места. Глубокий овраг, болото, торфяные залежи и кусты колючей ежевики. Она чувствует слабое сердцебиение и прерывистое дыхание. Ей нужно спешить, иначе случится непоправимое. Видение схлопнулось, вернув Аддамс в реальность.

Она сорвалась с места и бежала ведомая внутренним радаром в сторону оврага. Ни секунды не размышляя, она скатилась вниз, достигнув болота. В торфяных залежах, под колючками без сознания лежала Энид, вымазанная в грязи. Уэнсдей проверила пульс — слабый. Она вытащила ее из болота, освободив от колючек, достала из рюкзака термоодеяло и переложила на него девушку, чтобы вытащить из этой дыры, которая, еще немного, могла стать для Энид могилой.

Аддамс оттащила ее к озеру. Раствор аммиака помог привести в чувство. Она открыла глаза и едва успев что-либо сообразить, оказалась в объятиях Уэнсдей.

— Я думала тебя разорвал Хайд, — сказала Аддамс скрывая волнение

— Он пытался. Их было двое. Одного я увела от Йоко, оставив ей на расправу другого. Рассвет был близко, и я затаилась в овраге, замаскировала свой запах в торфе, залезла под колючки, а потом отключилась.