Часть 19 (1/2)

— Не ожидала, что ты решишься. Думала, эта богадельня стала для тебя домом, — говорит Эрика.

— Не уверен, что для меня в принципе существует дом, — расстроено отвечает ей Тайлер.

— О, не вешай нос. Все лучше, чем сидеть в подвале на цепи.

— Ты права… постой, что?!

— Что? Считаешь ты единственный Хайд на земле, которого приковывали?

— Вовсе нет, но Джекилл говорил, что до смерти родителей ты не обращалась в Хайда.

— Доктор Джекилл много чего говорит, Тайлер, еще больше он НЕ говорит. Он ведь так и не признался про Торпа и Фрамп?

— Нет.

— Ну вот видишь. Мы — Хайды, изгои среди изгоев. А Лост-Айленд тюрьма, изо всех сил пытающаяся быть закрытой школой. Большего вранья и придумать сложно, пупсик.

— Какой план дальше? Разделимся?

— Сомневаюсь, что сейчас это разумно. Доберемся до цивилизации и можем расходиться, — Эрика развернула карту

— Ближайшие штаты — Нью-Йорк и Вермонт. Вермонт удобнее, можем добраться по воде в Берлингтон, а оттуда уже каждый своей дорогой.

— Отлично. Предлагаю добираться через лес напрямик.

— Это неудобно.

— Да, на человеческих ногах. Хайдами мы мигом доберемся до ближайшего порта.

Тайлер с недоверием воспринял эту идею, но в ней был смысл. Так действительно было быстрее, да и безопаснее.

— В любом случае, нам нужно поспать хотя бы пару часов прежде, чем мы отправимся в путь.

— Зачем? Ты устал? — искренне удивляется Эрика.

— А ты нет? Мы шли довольно долго, хоть дорога и была простой.

— Я не устала. Прихватила кое-что в медблоке, — Эрика показывает пузырек из коричневого стекла.

— Что это?

— Это волшебство. Концентрат амфетамина. Усталость как рукой снимет.

— Ты разве не знала, что носителям Хайда нельзя принимать стимуляторы?

— Я тебе больше скажу, их нельзя и не носителям. Это незаконно, — подмигивает Тайлеру Эрика, — не знаю, как ты, а я не хочу, чтобы Джекилл и его верные собачки догнали нас быстрее, чем мы перейдем через границу.

— Делай как знаешь, но я уже был на крючке стимуляторов, к добру это не привело.

— Какая ты ханжа, Галпин. Ладно, хватит болтать, пора шевелить задом, пока нас не хватились. Но я ни на чем не настаиваю, решать тебе.

Эрика обернулась первой и умчалась вперед. Тайлер стоял на распутье и вертел головой, собираясь с духом, чтобы сделать выбор. Он мог повернуть назад, а мог сбежать. Дальнейшая судьба зависела только от него. В конце концов, если его найдут, то вернут в Лост-Айленд, а смогут ли доверять после побега уже вопрос десятый. Тайлер хотел сделать что-то для себя. Не для отца, матери, Торнхилл или Эрики — для себя. Принять собственное решение, пусть даже плачевное, вопиюще неправильное, но продиктованное собственной свободной волей. Галпин сделал рывок и в прыжке обратился Хайдом. Через четверть часа он догнал Эрику, а еще через час они пересекли границу и оказались в Вермонте.

Первая ночь убывающей луны стояла ясная и теплая. Тайлер вспоминал полнолуния Джерико и веселые сходки оборотней за холмом. Он украдкой наблюдал за ними, мечтая присоединиться. Задолго до рождения Тайлера, Хайды тесно контактировали с оборотнями, какое-то время первых причисляли к ним, но потом выяснилось, что Хайды обращаются по желанию, в то время как оборотни не имеют выбора. Едва полная луна взойдет на небе — из человека вырывается оборотень.

Эрика права, быть Хайдом, значит, быть изгоем среди изгоев, что уж говорить о нормалах. Редко встретишь тех, кто готов принять твою природу во всей ее неприглядной форме.

Вдруг Тайлер вспомнил об Аддамс и чувство вины резануло в груди. Он не успел понять свои чувства к ней: действительно Уэнсдей нравилась ему или он так хорошо вжился в свою роль. В любом случае, он поступил непорядочно. Тайлер свыкся с мыслью, что он смертоносное животное, но не хотел свыкаться с тем, что он конченный человек. Даже несмотря на то, что с его матерью поступили чудовищно несправедливо.

Эрика остановилась передохнуть, Галпин смотрел на нее и удивлялся тому, как органично она себя чувствовала с тем, что успела натворить: убить, ограбить Лост-Айленд и лично Джекилла, сбежать, утащить его за собой.

— Легко, наверное, жить без противоречий, — сказал Тайлер.

— Это ты о ком? Обо мне?

— Это скорее риторический вопрос, можешь не отвечать, если не хочешь.

— Ты зря считаешь, будто я живу без противоречий.

— Но ты же сказала, что тебя не грызет совесть.

— Да, потому что я так выбрала, а не потому, что психопатка. Я хотела быть хорошей, я старалась угодить отцу и матери, не быть той, кем являюсь, но нельзя упрятать шило в мешке, пупсик.

— Что они сделали?

— Посадили меня на цепь и давали нейролептики. Мой отец по самому печальному совпадению оказался большим любителем бихевиористики и дрессировки. У него получилось сделать из меня управляемое существо, но я не простила его и не прощу. Как и свою мать. Она ни разу за меня не заступилась.

— Я думал, родители в тебе души не чаяли.

— До пубертата, возможно, потом — нет. Подростка и без того тяжело любить, а подростка-хайда просто невозможно. Но я их не виню.

— Но ты же сказала, что никогда их не простишь.

— Да, сказала. Так и есть, но они за все заплатили мне. Сполна.

Тайлер почуял неладное, но не стал переспрашивать. Если не хочешь услышать то, к чему не готов, лучше и не задавать вопросов.

— В любом случае мне жаль, что с тобой это случилось, — неожиданно сказала Эрика, — никто не заслуживает того, что пережила твоя мама.

— Никто не заслуживает того, что переживают Хайды.

— Аминь, брат.

Тайлер и Эрика ушли достаточно далеко, чтобы разжечь костер. Уиллоу достала пузырек, пипеткой отмерила 10 капель амфетамина прямо под язык. Тайлер с содроганием вспомнил болезненные инъекции Мисс Торнхилл. Эрика ждала, когда снадобье подействует, чтобы продолжить путь. Они сидели в тишине, каждый погруженный в свои мысли. Где-то вдалеке они слышали движение, но единогласно предположили, что это медведь.

— Ну что, идем? — бодро заявила рыжая.

— Да, — сказал Тайлер равнодушно и продолжил путь уже пучеглазой громадиной.

— Ты слышишь? — дергано произнесла Эрика.

— Нет, а что?

— Там, за холмом, побежали!

— Эрика, стой, — попытался остановить ее Галпин, но Хайд под стимуляторами неуправляемая субстанция адреналина, дофамина, когтей и клыков.

Тайлер не успевал за ней, хотя и выжимал из себя максимальную скорость. Только выбравшись на открытую местность, он увидел, что рыжая гонится за огромным волком и человеком, мчащимся с ним на одной скорости. Он знал, что это невозможно и верно заключил, что это наверняка изгои.

Эрика со всей силы подрезала волка, тот упал с визгом. Рыжая уже была готова напасть, как почувствовала сильные руки на грудной клетке, сдавившие ее — это была Йоко. Флегматичная при дневном свете японка вступила в бой с разъяренным Хайдом, обретя привычную силу во мраке ночи. Очнувшись от боли, Энид набросилась на Хайда, пытаясь обезвредить, ну или хотя бы обратить в бегство. Все, чего они хотели — невредимыми вернуться к друзьям. Удар за ударом, Эрика становилась злее и будто сильнее, уставшие от длительного пути подруги не уступали ей в мощи, но даже вдвоем им трудно было с ней справиться. Уиллоу успела вырубить Энид, но Тайлер объявился очень вовремя, повалив на землю свою спутницу.

— Уймись, они ничего нам не сделают! — кричит на Эрику Галпин-хайд, прижимая к земле.

— Отвали, Тайлер! — рычит рыжая.

— Тайлер?! Тайлер Галпин?! — Йоко на секунду замирает и пристально смотрит на того Хайда что сверху.

— Йоко Танака?! — в полном недоумении говорит парень.

— Танака?! Та самая Танака? Дочь того, кто голосовал против твоей мамы? — говорит Эрика-хайд, вырываясь и в атаке мчится на Йоко.