Глава 11 (2/2)

— Но это не так, верно? Ты можешь. Можешь контролировать себя.

Джон продолжал часто дышать и не мог замедлиться. Змея зашипела и бросилась в лицо парню.

— Джон! Дыши, ты в безопасности!

Джон закричал от страха, упал на землю и уронил змею, та продолжала атаковать. Глаза Джона покраснели, шея безобразно вытянулась, спустя секунду он стал огромных размеров Хайдом.

— Джон, смотри на меня!

Хайд схватил змею и разорвал ее пополам как гнилую веревку. Он метался по арене со страшным ревом.

Тайлер в ужасе наблюдал за происходящим. От страха в груди образовался комок, и тело напряглось.

— Джон Ламантейн, ты сильнее страха! — закричал седой мужчина.

Хайд остановился и через секунду снова стал Джоном.

— Простите, тренер, я не смог, — извинялся Джон.

— Ничего, парень. На этот раз ты улучил результат на 30 секунд. Это большой прорыв. Отдыхай. — Сказав это, тренер заметил Джекилла и Тайлера, а затем продолжил: «Роберт, отрабатывайте триггеры».

Мужчина ловко поднялся к сидящим, чтобы поприветствовать.

— Доктор Джекилл, рад видеть!

— Привел нового Хайда посмотреть на зал контроля.

— Как тебе тренировка? — добродушно спросил мужчина.

— Я под впечатлением, — в шоке произносит Тайлер.

— У нас нечасто бывают зрители. У тебя, наверное, есть вопросы?

— Да, масса. Я Тайлер, — парень протягивает руку седому мужчине.

— Рикард Лок, — крепко жмет ему руку тренер, — можешь звать меня Лок. Я Хайд в десятом поколении.

Лок улыбался с дружелюбием ретривера и ничем не выдавал в себе Хайда. Он был высокий, спортивный мужчина чуть за пятьдесят. Вблизи Тайлер рассмотрел шрам, пересекавший лицо Лока и другие шрамы на предплечьях, шее и руках. Лок понял, что Тайлер рассматривает шрамы и с улыбкой сказал: «Это укусы других Хайдов. Не все такие спокойные, как Джон»

— Может объясните, что здесь произошло? — Тайлер все еще был растерян. То, что он увидел сильно отличалось от происходящего с ним в пещере.

— Видишь ли, изгои-хайды обращаются на пике выброса адреналина и кортизола. Но в отличие от нормалов, мы умеем контролировать биохимию. Джон работал со своим страхом, тренировался. Змея не причинила бы ему вреда, у нее удалено жало.

— Но почему змея?

— Он боится их, вот и вся причина, — спокойно отвечает Лок.

— То есть вы просто пугаете их до чертиков и надеетесь на лучшее?

— Не все так просто, дружок, — вмешался Джекилл, — мы подводим к тренировкам медленно. Никто в Лост-Айленд не начинает с этого.

Тайлер насторожился и захотел уйти, его ждали учебники, дневной прием стабилизатора и медитация, которые за две недели его порядком достали.

В Лост-Айленде все новички медитируют трижды в день по 30 минут, но Галпину не удавалось сконцентрироваться даже на 5, он злился и психовал, швырял в стену обувь и громко ругался.

Две недели в загадочном Лост-Айденде Галпин провел за изучением биологии Хайдов. Раньше он думал, что ими невозможно управлять, не только он, все так думали: от нормалов до изгоев. Непредсказуемость опасного альтер-эго пугала не только других, но и самих Хайдов.

Ген, который определял обращение, мог не проявиться у детей хайдов, однако давал о себе знать в последующих поколениях. Это осложняло и без того непростую жизнь Хайдов по всему миру. По ночам ему снились кошмары и все, чего ему хотелось как следует выспаться наконец.

Дженис утешала Тайлера, сетуя на то, что еще ни разу не видела такого сильного абстинентного синдрома. Только на исходе второй недели «Мистер милашка», так его прозвала Дженис, смог наконец спокойно уснуть и выдержать медитацию.

За это время он ни с кем не смог подружиться, все знали кто такой Тайлер Галпин, чей он сын и насколько дурна его кровь. В Лост-Айленде исключали за любое проявление буллинга и дискриминации, но заставить дружить здесь никто не мог.

Все держались любезно и приветливо, но отстраненно. Одиночество шло ему на пользу, так он внимательнее слушал самого себя, даже начал вести дневник. Но в особо трудные часы он мучался чувством вины перед Уэнсдей. Он обманул ее несмотря на то, что сам почти влюбился.

После вечерней тренировки и медитации Джекилл вызвал Тайлера к себе в кабинет.

— Тайлер, я думаю, что завтра мы можем приступить к тренировкам в зале контроля, — спокойно сказал Генри.

Галпин напрягся:

— Вы уверены в этом?

— Уверен, но прежде, чем мы приступим, я должен тебе кое-что сказать. Присядь.

Тайлер устроился в удобном кожаном кресле. Доктор встал из-за стола, подошел к сейфу и извлек из него увесистую коробку и поставил на стол.

— За годы изучения Хайдов и жизни вместе с Хайдом я понял, что наша стабильность зависит от знания своих корней и своего прошлого. Но судя по ответам в твоих тестах, эссе и заключению психиатрической экспертизы, ты знаешь непростительно мало. Неужели твой отец ничего не говорил тебе о матери? О тебе? О вашей жизни?

— Нет, доктор. Я знаю, что мама сильно болела, она часто уезжала в клинику, чтобы лечить биполярное расстройство и пограничное расстройство. Она пила много таблеток и порой я неделями ее не видел. Отец ничего толком не мог объяснить. Я часто оставался один, но он никогда не запирал гараж, и я мог читать медицинскую карту матери. Судя по всему, у нее был тяжелый случай. А отец просто отмахивался и говорил, что мама сейчас не в себе.

Джелилл изменился в лице.

— Донован действительно так говорил? — с горечью произнес Генри.

— Да, а что? Вы знали моего отца? — удивился Тайлер.

— Немного. Я знал Француазу. Мы вместе учились в Невермор.