Глава 20 (1/2)

Настоящее

Финикс последний раз пробежал взглядом по деталям заклинания, прежде чем, положив закладку, закрыть книгу. Он займётся этим в ближайшее время — после собраний аристократов, когда дел на некоторое время станет капельку меньше. Но выведать, есть ли у знакомых алхимиков несколько свободных подопытных крыс — а лучше сразу кроликов — не помешало бы уже сейчас. Жаль, конечно, отправлять зверьков на верную гибель ради такого, но не использовать же смертельно-опасное заклинание на себе, предварительно не оценив риски. Да и даже если бы смерть от него не грозила, потерять и без того попорченное зрение Финикс не хотел.

Повертев книгу в руках, он спрятал её в рукав. Оставлять её на виду определённо не стоило. Страшно представить реакцию Одетт, если она увидит у него книгу с закладкой на главе о живой бомбе. Финикса передёрнуло от одной лишь мысли об этом. Да, допускать подобное определённо нельзя.

Финикс потёр жгущие глаза. Наверное, снова засиделся до утра: в библиотеке нет окон, чтобы солнечные лучи не попортили старые издания, так что узнает наверняка он лишь выйдя за дверь. Впрочем, не важно. Короткого сна во время игры Анны и Одетт вполне достаточно. Перед собранием выпьет отвратительно горькую дрянь, благородно обозванную кофе, и никто даже не заподозрит, что он истратил целую ночь на поиски способа превратить часть своего тела в бомбу.

— Аурум, это даже звучит ужасно, — нервно усмехнулся он, телепортируясь в свою комнату. Мог бы, ни за что не полез бы к этому безобразию. А уж о том, чтобы применять на себе… Но переданные Анной слова Кассандры упорно не выходили из головы. Если уж старая провидица нарушила традиции, пусть и столь завуалированным способом, то дела и вправду упорно катились в Царство Теней.

— Солнце, — повторил он, словно пробуя знакомое с самого детства слово на вкус. Финикс не мог точно сказать, какая из трактовок предсказания Кассандры ему нравилась меньше — обе они отвратительны.

«В миг коронации нового императора над империей загорается второе солнце», — писали древние рукописи. И пусть это была лишь метафора яркому сиянию дара императорской семьи — Воли Шина, Кассандра вполне могла иметь ввиду именно это. А значит, кто-то вновь может оказаться непозволительно близко к тому, чтобы обезглавить империю. Даже несмотря на возвращение во времени, Тенезм это всё дери.

Но если Кассандра всё же говорила о Светиле… Финикс потёр запястья. Одна мысль о потере дара вызывала неконтролируемую дрожь. Для тех, в ком текла кровь основателей, защита дара была чем-то вроде инстинкта. Настолько сильного, что века назад, во времена активной охоты на дары — тогда откуда-то пришла вера, что единоличное обладание всеми четырьмя гарантирует безграничные власть и могущество, — основатели без сомнений расставались с жизнью, чтобы их уберечь. И сейчас Финикс, кажется, впервые их понимал. Потому что если и вправду существует кто-то, способный одолеть его, способный выдрать его глаза… Уж лучше он убьётся и заберёт ублюдка с собой, чем позволит тому достичь желаемого.

Впрочем, пусть лучше это так и останется бессмысленной перестраховкой.

***

— Некоторые из вас разочаровали меня, — словно приговор прозвучали слова герцога Оденберга. Аристократы и их наследники разом вздрогнули и замерли в напряжённом ожидании, не решаясь поднять глаз. — Маркиз Гранз, граф Рейнольдс, ответь те же мне: я похож на идиота?

Оба от этих слов стали белее мела, истончились до состояния ссохшихся трупов. Лишь полные волнения глаза выделялись невероятно чётко.

— Разумеется нет, Ваша Светлость. Как вы могли предположить подобное? — залепетал маркиз Гранз, первым взявший себя в руки.

— Да-да, Ваша Светлость! Мы бы никогда! — подхватил граф Рейнольдс.

Герцог Оденберг улыбнулся одними губами и протянул:

— Вот как… Не похож значит. Что же, тогда я тем более не понимаю, что это такое. — Он взмахом руки создал проекцию лежащих на столе перед ним отчётов. Грубейшая ошибка в них ярко пылала, привлекая внимание собравшихся. — Если вы не сомневаетесь в моих умственных способностях, то потрудитесь объяснить, как это могло попасть ко мне на стол?

Гранз и Рейнольдс, казалось, прекратили дышать — того гляди упадут в обморок. А их сыновья обескураженно смотрели то на данные в документах, то друг на друга, то на них.

— Маркиз Гранз, граф Рейнольдс, я жду объяснения.

Одетт за спиной довольно хмыкнула.

— Это досадная оплошность, Ваша Светлость. Ошибка подчинённых, которую мы вовремя не заметили, — низко — насколько позволял стол — склонился Гранз. Рейнольдс прытко повторил за ним. — По возвращении мы обязательно примем меры, чтобы…

— Ошибка подчинённых, значит… Хорошо же вы их выбираете, маркиз. Или ими занимались вы, граф? — предположил герцог Оденберг и, не дав им что-либо ответить, продолжил: — Как бы то ни было, не может не удручать, что сразу двое аристократов не смогли заметить столь грубую ошибку. Могли бы обратиться за помощью к сыновьям — судя по их виду, они впервые видят этот документ. — Упомянутые сковано кивнули, видимо, боясь дышать лишний раз. — Что же, на этот раз я поверю и прощу вас. Всё же, вы оба верой и правдой служите герцогству Оденберг уже многие годы. Было бы кощунственно наказывать вас за одну оплошность. Однако, — склонился он к столу, — ещё одна подобная досадная ошибка и отвечать вам придётся уже перед Фридрихом Стернбилдом. И, поверьте, при большой необходимости я найду достаточно вещей, после которых обвинение в коррупции, на которое вы едва не нарвались сейчас, станет несбыточной мечтой. Маркиз Гранз, граф Рейнольдс, вы ведь не хотите, чтобы вас постигла участь рода Люден или и вовсе рода Колинз? — От упоминания павших родов они заметно сглотнули. — А что насчёт вас, юноши? — Их сыновья отрицательно качнули головой. — Тогда не разочаровывайте меня больше.

***

Основная, скучная, как говорила Одетт, часть собрания императора подходила к концу. Лорд<span class="footnote" id="fn_38287253_0"></span> Альберт Алекто, с позволения отца и императора, подводил итоги сборов урожая зерновых культур в герцогстве Алекто, вместе с тем подводя черту под неизменными обсуждениями на собраниях — дальше речь будет идти о менее постоянных и, на этот раз, более тревожных вещах. В этом времени не только стараниями Артура, но и Финикса.

За спиной переминалась с ноги на ногу Одетт, как и все наследники, вынужденная стоять до самого конца собрания. Это было показателем пропасти между ними и главами рода: уже имеющие право голоса на политической арене, но всё ещё лишённые на этом поприще комфорта. Уязвимые, в отличие от спокойно восседающих на резных, оббитых бархатом стульях глав. В былые времена, Финикс, перескочивший эту ступень, чувствовал себя крайне неловко, смотря на вынужденного стоять Артура Алекто. Постепенно это чувство исчезло, уступило чёткому осознанию разницы их тогдашних статусов.

Наконец, Альберт Алекто завершил доклад, и вслед за ним в дело вступил его отец. Прокашлявшись, герцог Алекто заговорил:

— Речь об острове Праанто, Ваше Величество. Вы знаете, что приносимые им доходы уже давно не те, что раньше, а уж о тянущейся не одно десятилетие пиратской проблеме вы знаете и подавно. — Он смолк, смотря на императора.

— Продолжайте, герцог.

— К сожалению, в этом году нападения пиратов стали особенно частыми, сказалась вероятная поддержка Эониотиты с их изобретениями. Мы потеряли почти половину всех кораблей, причаливавших и отбывавших от берегов Праанто в начале этого года. Разумеется, меры предосторожности после этого были усилены и последние путешествия обходятся без серьёзных потерь, однако… Обслуживание шахт и шахтёров, кораблей, моряков, оберегающих их солдат, плюс дополнительные меры защиты кораблей и грузов на них… Всё это стоит не малых денег, Ваше Величество. — Герцог Алекто покрутил перстень. — Увы, в последних отчётах траты на обслуживание Праанто неизменно превышают доход. Боюсь, остров Праанто окончательно утратил свою ценность.

— И теперь ты просишь решить, как поступить с ним дальше, так? — уточнил император и несколько раз постучал по столу. — У кого-нибудь есть предложения?

На несколько мгновений повисла тишина, которую прервал тихий голос наследного принца:

— Позволите, Ваше Величество?

— Разумеется, — кивнул император, пряча в усы улыбку.

Финикс навострил уши: в прошлом это было интересно, и ему бы хотелось, чтобы и на этот раз принц не подвёл.

— Я предлагаю выставить остров Праанто на Великом Аукционе.

Ежегодно Объединение Свободных Торговцев, иди же просто ОСТ, проводило так называемый Великий Аукцион. Мероприятие, на котором оружие и войны заменял звон монет. На нейтральной территории уникального государства, когда-то созданного купцами и беженцами на пепелище Великой войны, сходили с молотка не только древние реликвии, но и территории стран. В теории, на Великом Аукционе можно приобрести даже свободу: соблюдение условий проведения — единственное существующее ограничение.

— Почему просто не продать его Рияху? — подал голос лорд Асмодей Стернбилд. — Уверен, ваша тётка… кхм… то есть, Её Величество Арабелла — прошу прощения, Ваше Высочество, — будет не сильно против позлить Бахрон и помочь нам. На аукционе ведь нужно платить процент организаторам.

— К тому же, есть риск, что в таком случае Праанто достанется кому-то из наших… недоброжелателей, — задумчиво поддержал лорд Алекто. — Если только… — после паузы продолжил он, — вы не хотите, чтобы остров достался именно им.

Уголки губ принца дёрнулись вверх, а глаза вспыхнули знакомым, но таким редким азартом. Настолько редким, что временами Финикс — да и другие наверняка тоже — забывал, что у услужливого юноши есть и другая сторона, та, которая прекрасно гармонировала с императорской короной, что достанется ему в будущем.

— Вы как всегда проницательны, лорд Алекто, — кивнул принц. — И также вы правы насчёт Её Величества Арабеллы, лорд Стернбилд: мы и вправду обратимся к ней за помощью. — Он взглянул на императора. — «Император решил заранее поделиться с сестрой важными новостями. Вот только её супруг оказался излишне болтливым, как для правителя, человеком, так что «тайна» очень быстро стала достоянием общественности», — как думаете, достаточно правдоподобно, Ваше Величество?

— Смотря что за «тайну» ты планируешь скормить окружающим. Если это не карта тайных ходов дворца, например, то вполне правдоподобно, — опустил император подбородок на сцепленные в замок руки.

— Стартовую стоимость Праанто на аукционе. И сам факт нашего участия, конечно же. Больше времени на подготовку средств — больше заплатят в итоге. И тем сложнее снять остров с аукциона в последний момент, конечно же. Это тоже важный момент. Потому что я планирую опустошить казну наших противников так сильно, как только это возможно, — уже практически не скрывая энтузиазма пояснял принц. — Герцог Оденберг, скажите, возможно ли создать правдоподобную копию Южной Лазури?

Герцог Оденберг, только и ждавший этого вопроса, кивнул. В том времени они вполне удачно провернули подобное, так что на этот раз сомнений не было. Сделать копию одного из крупнейших магических камней<span class="footnote" id="fn_38287253_1"></span> в мире, поддерживавшего барьеры над храмом и императорским дворцом? Это проще, чем могло показаться. Пусть и придётся повозиться с подбором эфира — не так-то просто найти подходящий по размеру и вместительности.

— Чудесно, — открыто улыбнулся принц. — Тогда незадолго до аукциона в водах острова Праанто должен пропасть корабль, на котором в империю должны были доставить запас магических камней, среди которых один, не уступающий Южной Лазури. Течения в тех краях неспокойные, если корабль затонул — камни разбросало по всему побережью, собрать их будет не так-то просто… — В его глазах плескался азарт. — Иностранные шпионы наверняка доложат об этом своим господам. И тогда…