Часть 16 (1/2)

Анна его игнорировала.

Сион стучал указательным пальцем по трибуне, краем глаза наблюдая за снующими то тут, то там торговцами, артистами и ремесленниками. Фестиваль Единства подошёл к концу, и теперь они разбирали шатры, складывали инвентарь и остатки товаров в повозки и ящики, готовясь отправиться домой. То тут, то там дежурили рыцари и маги, чтобы в нужный момент сопроводить их к телепортам. Помощники казначея бегали между ними, сверяя бумаги и пересчитывая сверкающие золотые монеты — последняя проверка, прежде чем собранные налоги отправятся в императорскую казну.

Сион не обязан присутствовать здесь до сих пор — эти дела не требовали его надзора. Однако он так много времени провёл за подготовкой к фестивалю, что не мог не убедиться, что даже в финале обойдётся без происшествий. В конце концов, как он сможет управлять империей, если не уследит за чем-то подобным?

К тому же присутствие здесь, периодические рапорты рыцарей и казначейских помощников, приветствия торговцев, артистов и ремесленников и множество чисел в отчётах, к которым стоило относиться со всем вниманием, отвлекали от мыслей об Анне и Меди.

Сион вздохнул. Он совершенно не понимал, что происходило. Почему Меди вдруг так его… Сердце ускоряло бег от одного лишь воспоминания, и Сион быстро тряхнул головой, отгоняя наваждение. Почему Меди так поступила? Всегда сдержанная, не подпускающая к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки, и вдруг… Аурум, кто бы подумал, что она могла целовать так страстно! С тех событий минуло более недели, а воспоминания всё ещё тревожили сознание и, временами, тело.

Аурум, просто не вспоминай об этом!

Вот только, словно проклятие, стоило отстраниться от мыслей об Меди, как разум начинало тревожить странное поведение Анны — та ни с того ни с сего стала его сторониться. Прятала взгляды, прикрывалась занятостью, отгораживалась книгами. И рисовать, кажется, стала реже: он ни разу за последние дни не видел её в храмовом парке за мольбертом, как и не замечал привычных набросков на прикроватной тумбочке. Это нервировало сильнее всего, почти кричало: «что-то произошло!» — и Сиону нестерпимо хотелось узнать что. Почему она его игнорировала? Что поглотило её мысли, не оставив места даже для любимого увлечения?

Аурум, он совершенно не понимал, что произошло за время, пока он был занят подготовкой к фестивалю. Почему Меди и Анна делали то, что делали? Они сбивали с толку. И это тогда, когда все его мысли должны быть заняты предстоящим собранием аристократов и только им!

— Девушки, отчего же с вами иногда так сложно? — обречённо прошептал Сион и постарался вновь сосредоточиться на отчёте, который и так проверил трижды.

— Кто бы мог подумать: Его Высочество вместо отчётов думает о девушках, — ни с того, ни с сего зазвучал за спиной насмешливый голос герцога Оденберга. — Вот вам и образец благоразумия и непорочности.

Сион резко развернулся, больно ударившись боком о трибуну, и, едва усмирив смущение, проговорил:

— Рад видеть вас в добром здравии, герцог Оденберг. Когда вы пришли?

— Только что, так что не беспокойтесь, услышал я не так и много.

— Я не… Аурум, вас это забавляет, да? Ставить меня в неловкое положение.

— И в мыслях не было, — хитро улыбаясь, протянул герцог. — Что же, посмеялись и хватит. Как прошёл фестиваль в столице? — Он поманил указательным пальцем со вспыхнувшим на нём заклинанием, и ему в руки опустились бумаги — отчёт, который Сион оставил на трибуне. Герцог Оденберг стал сосредоточено просматривать его, время от времени что-то беззвучно шепча.

Сион напряжённо наблюдал за ним, ожидая вердикта. Что если он всё же где-то ошибся? Что-то перепутал? Недоглядел? Ох, это было бы ужасно! И стыдно. Всё же герцог Оденберг доверился ему, а он подвёл.

— О чём думаете, Ваше Высочество?

Сион моргнул, выныривая из мыслей, и столкнулся взглядом с потусторонними глазами герцога Оденберга. Что красные — он так и не понял, почему они стали такими, — что зелёные, они неизменно пугали и завораживали одновременно, слишком пронзительные. Сион повёл плечами, избавляясь от неприятного чувства.

— Ни о чём существенном, Ваша Светлость. Что насчёт успешности нашего мероприятия? — Сион кивнул на бумаги в руках герцога Оденберга.

— Всё прекрасно, как и следовало ожидать. Даже мелких происшествий на этот раз было меньше. Вы как всегда чудесно справились, Ваше Высочество. Всегда знал, что на вас можно положиться, — довольно произнёс тот, возвращая Сиону отчёты.

— Правда? — не успев себя остановить, переспросил Сион.

Герцог Оденберг приподнял брови и недоуменно спросил:

— У вас есть причины сомневаться в моих словах? Или… — Он прищурился. — Ох, Аурум, и что мне с вами делать?

— А?

Герцог Оденберг в один шаг подошёл почти вплотную к Сиону и потрепал его по голове.

— Что за неуверенность, м? Я бы не доверил вам это дело, если бы сомневался в ваших способностях. Поверьте, Ваше Высочество, если бы я решил, что вам это не под силу — пожертвовал бы сном, но не подпустил вас к фестивалю ни на шаг. Поэтому хватит ставить под сомнения свои действия и моё умение оценивать людей. — Герцог отступил на полшага и посмотрел Сиону в глаза. — Излишняя скромность никого не красит, уж поверьте. А будущего императора тем более. Надеюсь, это ясно?

Сион загипнотизировано кивнул, даже не думая о том, чтобы возразить. Пусть и куда хрупче внешне, ниже почти на полголовы, но герцог одним только взглядом выражал такое превосходство, что Сион начинал чувствовать себя нашкодившим мальчишкой. Такое случалось редко — обычно герцог оставался безучастным, обходясь разве что словами, — но каждый раз запоминалось необычайно сильно.

— Вот и отлично, — улыбнулся герцог Оденберг и снова потрепал Сиона по голове. Да что ж такое? — А теперь перейдём к делам насущным: что же за проблемы с девушками — даже не с девушкой! — приключились? Ох, кто бы мог подумать, что я когда-нибудь застану вас за подобной проблемой. То-то А… кхм… Его Величество император обзавидуется, если узнает, что его любимый сын поделился со мной своими романтическими проблемами.

— Я не планировал чем-либо с вами делиться. А теперь уж точно, — возмутился Сион. — У вас серьёзно подобное соревнование с отц… императором? Что за глупость?

— Ничего вы не понимаете, Ваше Высочество, — покачал головой герцог Оденберг. — Так значит пойдёте с повинной к отцу? Или продолжите копаться сами? Не поймите неправильно, Ваше Высочество, просто у некоторых дилемм сердечных есть отвратительное свойство мешать разуму. Вряд ли это вам необходимо.

— Разумеется. Однако… — Сион смущённо отвёл взгляд. — Ох, это не такая большая проблема, чтобы она могла затуманить голову. Наверное, нет даже смысла так заморачиваться. — Он взлохматил волосы на затылке. — Просто я, кажется, совершенно перестал понимать окружающих.

Герцог Оденберг молчал какое-то время, не сводя с него глаз, а после, хмыкнув, произнёс:

— Прогуляемся, Ваше Высочество?

— Что?

— Вы оглохли, Ваше Высочество? Я предлагаю развеяться. Толку от нашего присутствия здесь и сейчас всё равно нет. А у меня как раз есть свободный час, пока я жду кое-какие бумаги. И я буду рад уделить его вам. Не смотрите на меня так, словно я зову вас на свидание, Ваше Высочество, — усмехнулся герцог Оденберг. — Вы, конечно, эталон красоты и всего такого, но немного не в моём вкусе, так что не волнуйтесь.

— Не в вашем… Что вы такое говорите? — ошарашено переспросил Сион. — О Аурум, Ваша Светлость, вы можете прекратить подобные шутки. У меня, в конце концов, есть невеста. Подобные намёки просто недопустимы, пусть даже и забавы ради.

— Ах да… невеста, — скосил на Сиона нечитаемый взгляд герцог Оденберг. — Как я мог забыть о благородной леди Стернбилд? — Он театрально хлопнул себя по лбу. — Так что же с ней стряслось, раз вы решили, что не понимаете людей? Или есть ещё какая-то девушка, терзающая ваши мысли?

Сион сбился с шага и сцепил руки за спиной, стараясь не вспоминать, что именно делала Меди, не думать о её совершенно незнакомом, полном желания взгляде и реакции собственного тела. Одна только мысль — и румянец проступал на щеках.

— Хм… А ведь вы говорили о девушках. Значит, дело не только в леди Стернбилд? — тем временем продолжал герцог. — Кто бы мог подумать, что принц у нас, оказывается, шалит подобным образом. Сразу с двумя… Ай-ай-ай, Ваше Высочество. Уж от кого-кого, а от вас я подобного не ожидал, — сетовал он.

— Вы всё не так поняли, герцог! — перебил Сион и схватил его за широкий рукав линхуанских одежд. — Я бы… Да у меня и в мыслях не было! Аурум, чтобы с двумя… Сразу. Это же ужасно! Тем более, леди Стернбилд — моя невеста. А Ан… Кхм… не важно. В общем, вы ошибаетесь. Дело совершенно не в чём-то столь… похабном.

— Вот как, — протянул герцог Оденберг и осторожно высвободил одежду из хватки Сиона. — А вам всё так же не дают покоя мои рукава, — тепло улыбнулся он.

Сион озадачено моргнув, а после, осознав, засмеялся.

— Столько лет прошло, а вы до сих пор это вспоминаете? Как так можно?

Сиону только исполнилось двенадцать, когда он, тогда ещё любопытный мальчишка, впервые остался один на один с герцогом Оденбергом. Тот внимательно изучал какие-то документы, а Сион не сводил глаз с его странных одежд: зелёные шёлковые халаты? — он до сих пор не знал, как они назывались — слой за слоем обвивали тело герцога, касались пола и как вода струились при каждом его шаге, переливаясь на солнце. На широком, вышитом серебром поясе играли блики, перекидываясь на едва заметную, такую же серебряную оторочку по краям верхнего одеяния. Но больше всего в то время Сиона интересовали широкие и длинные рукава.

«Можете просто спросить, — сказал тогда герцог Оденберн, оторвав взгляд от документов. — Я не кусаюсь».

А после, услышав недоуменный и наполненный неподдельным любопытством вопрос Сиона о предназначении огромных рукавов, засмеялся:

«В них очень удобно хранить всякие интересности», — и извлёк из них стопки документов, книги, склянки и даже птицу. Позже Сион понял, что всё это было происками магии, но тогда его шокировало и восхитило настолько, что он ещё долго интересовался содержимым герцогских «тайников» при каждой встрече.

Аурум, каким же доверчивым ребёнком он был.

Как и в прошлом, герцог Оденберг лукаво улыбнулся и, вынув из рукава книгу, произнёс:

— Легко и непринуждённо. К слову, на этот раз, увы, ничего интересного. Только несколько скляночек с зельями. — Он магией достал парочку, и они закружили вокруг него. — И способ занять свободное время, — тряхнул он книгой, и на солнце вспыхнуло теснённое название «Рената Фиц и исчезновение под сенью ивы».

— Не знал, что вы читаете такие книги, — удивился Сион, вспомнив по меньшей мере дюжину историй про Ренату Фиц на полках Меди. А ещё, как печально выглядела та, узнав о смерти их автора.

— О, вы их знаете? У автора чудный слог и захватывающий, запутанный детектив. Искать преступника одно удовольствие, — произнёс герцог Оденберг, быстро пролистнув страницы. — Хотя в романтических линиях автор не так искусен, — поморщился он. — А вы что думаете, Ваше Высочество?

— Эм… Я не читал их. Только слышал от… знакомого, да. Так что не могу сказать что-то конкретное, — стушевался Сион. Не говорить же ему о том, как Меди раскритиковала в пух и прах слишком неправдоподобное следствие и детективную линию в целом. «Автор определённо способен удерживать интригу и завлекать читателя, но это ужасающе далеко от работы следствия. Даже смешно, — говорила тогда она, держа в руках «Ренату Фиц и тайну проклятых льдов». — Но отношения главных герое здесь на высоте. Такие… Впрочем, не важно».

— Вот как. Жаль. А я уж было захотел показать вам недавнее пополнение моей книжной коллекции. Досадно, — поджал герцог губы. — Но мы отвлеклись. — Он исчез на миг, и вдруг появился за спиной Сиона.

— Что за?! — Он не успел ни удивиться, ни воспротивиться, как герцог Оденберг вдруг втащил его в узкий переулок и зажал рот рукой.

— Во-первых, ужасающая безалаберность, Ваше Высочество. А если бы я хотел вас убить? Во-вторых, я искренне надеюсь, что вы простите меня за грубость и не будете вопить как девчонка, как только я уберу руку.

— То есть ударить я вас могу? — уточнил Сион, когда герцог отпустил его. — Вы же только кричать запретили. Про рукоприкладство речи не было.

Тот лишь пожал плечами и довольно усмехнулся. Его, казалось, совершенно не заботила двусмысленность ситуации.

— Что вы вообще творите?

— Заигрываю, разве не очевидно? — быстро чертя магический круг, ответил герцог Оденберг. — А теперь закройте глаза.

Сион скептически выгнул бровь, не сводя с него взгляда.

— Ох, серьёзно? — закатил глаза герцог. — Шутка, Ваше Высочество. Я не врал, говоря, что вы не в моём вкусе. Так что расслабьтесь, покушаться на вашу… честь я не планирую. Просто собираюсь создать небольшую иллюзию: принц и герцог привлекают слишком много ненужного внимания, не находите?

На мгновение задумавшись, Сион согласился и послушно закрыл глаза. Под веки проник свет, и он невольно обрадовался, что всё же выполнил приказ — не просьбу это походило мало. А иначе увидел бы хоть что-то очень нескоро.

— Всё, Ваше Высочество. Открывайте.

Сион неуверенно приоткрыл глаза и удивлённо воззрился на герцога Оденберга: вместо высокого, тонкого и грациозного мужчины с лисьими глазами на остром, обрамлённом длинными каштановыми волосами лице, он видел загорелого коренастого юнца с торчащими во все стороны русыми, выгоревшими на солнце кудрями. И лишь алые радужки выдавали, кто перед ним на самом деле.

— Ну как? — склонил юнец голову к плечу и знакомо прищурился.

— Невероятно, — честно признался Сион. — Но к этому нужно привыкнуть. А ещё вас очень сильно выдаёт мимика. Если не считать глаз — к слову, разве вы не можете что-то с ними сделать? — я бы узнал вас, как только вы спросили о моих впечатлениях. Уж очень у вас запоминающиеся манеры. Они не подходят облику, который вы выбрали.

— Слишком утончённые, как для простолюдина? Что ж, это было ожидаемо. — Герцог Оденберг взмахнул рукой и в воздухе появилось зеркало. — Что насчёт вас? — протянул он его Сиону.

Из зеркальной глади смотрел невысокий опрятный юноша с ясными голубыми глазами, бледной кожей и выразительными ямочками на щеках. И почему-то в шляпе. Сион нахмурился и попытался её снять, но герцог Оденберг тут же его остановил:

— Я не могу скрыть магией ваши волосы, Ваше Высочество. Они — особенность вашего рода, как и мои глаза. Так что придётся вам походить так. В столице ещё хватает туристов и артистов, внимание вы не привлечёте. А теперь, руку. — Он протянул ладонь, и Сион не раздумывая ухватился за неё. Стало даже любопытно узнать, что же герцог задумал на этот раз.

***

Они телепортировались в торговый квартал и отправились в чайную, которую много лет назад открыл торговец-хисуанец. Сейчас её содержал его сын, а слава о ней прогремела даже за пределы столицы. Так что не было ничего удивительного в том, что когда они прибыли в ней было негде монете упасть.

Герцог провёл Сиона между толп посетителей к каким-то чудом оказавшемуся свободным столику и, сделав заказ, спросил:

— Возвратимся к нашему старому обсуждению: что стряслось с леди Стернбилд, что это вас так встревожило? Помнится, не так давно, на балу у герцога Алекто с ней всё было в порядке.

— С ней всё ещё всё хорошо, просто… — Румянец вновь обжог щёки. — На самом деле, мне неловко об этом говорить. Но в то же время, я совершенно не понимаю, что происходит и как это решить. Абсолютный ступор.