Глава 6. Игра в королевском лесу (2/2)
— Защитить меня? — её голос дрожал от гнева и боли. — Вы потеряли меня, отец, в тот момент, когда перестали видеть во мне личность. Моя мать… она бы никогда не позволила так обращаться со мной.
Упоминание королевы Эйммы заставило Визериса вздрогнуть. На мгновение в его глазах мелькнуло сожаление, но он быстро справился с эмоциями.
— Ты должна понять, что не всё в этом мире подчиняется твоим желаниям, — сказал он тихо. — Твои обязанности выше этого.
Рейнира больше не могла слушать. Её глаза наполнились слезами, но она удержалась от того, чтобы заплакать перед ним. Вместо этого она резко развернулась и выбежала из шатра, оставив Визериса одного с его тяжёлыми мыслями.
***
Тёплый вечер в лагере королевского двора был насыщен звуками веселья, а лёгкий ветерок разносил ароматы угощений. В одной из карет, оставленных в стороне, двое братьев, Эйгон и Эймонд, вели оживлённый спор. Эйгон, старший, сидел с искрящейся уверенностью, в то время как младший, Эймонд, выглядел более осторожным и задумчивым.
— Харвин Стронг подтвердил, что его никто не может поймать. — возбуждённо рассказывал Эйгон, вспоминая разговор взрослых. — Этого зверя даже гвардейцы боятся. Сир Дарклин сказал, что он разорвал нескольких королевских охотников! Представь, если мы его найдём. О нас будут говорить как о настоящих героях!
Эймонд нахмурился, скрестив руки на груди.
— Это просто глупые слухи, — отрезал он.
Эйгон усмехнулся, в его глазах зажёгся азарт: — А если он существует? Подумай, Эймонд. Если мы найдём его первыми, нас будут помнить вечно. Или ты боишься?
Эймонд вздохнул, его гордость была задетой. Несмотря на скептицизм, он не хотел выглядеть трусом.
— Хорошо, — пробормотал он. — Но если мы идём, мы берём с собой оружие. Я не собираюсь бродить по лесу с голыми руками.
Позже, когда лагерь погрузился в относительное спокойствие, братья тихо выбрались из своей кареты. Они стащили кинжал из шатра охраны и, стараясь не привлекать внимания, направились к тёмному лесу. Их шаги были быстрыми, а голоса — уверенными, несмотря на лёгкий оттенок тревоги.
Риэлла, возвращавшаяся в опочивальни выделенные им с кузиной, после сытного ужина, заметила, как братья исчезают среди деревьев. Хотя эти двое должны были сидеть в королевском шатре и думать над своим поведением, как им наказывала мать. Наглецы стащили парик у лорда Холдера и напугали Леди Саймонсон, притворившись, что это огромный волосатый паук.
Риэлла ощущала беспокойство, глядя, как мальчики скрываются в лесу. Её разум подсказывал, что вмешиваться в их проделки — не её обязанность, но сердце кричало об обратном. Она вспомнила их прошлые выходки, которые заканчивались смехом, но сейчас в их действиях чувствовалась настойчивость, которая пугала её. ”Они могут справиться сами, они Таргариены,” — думала она, но ощущение тревоги становилось всё сильнее. ”Что, если они не вернутся? Что, если случится что-то непоправимое?” — эти мысли заставили её сделать первый шаг в их направлении, стараясь оставаться незамеченной. Приблизившись к краю леса, услышала их приглушённый разговор.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил Эймонд, его голос звучал напряжённо.
— Конечно уверен! — отрезал Эйгон. — Ты что, хочешь всю жизнь оставаться маленьким мальчиком, который ни на что не способен?
Риэлла ускорила шаг, решив, что не может позволить этим двоим заблудиться в лесу.
Лес был мрачен, лунный свет едва пробивался сквозь густые ветви. Звуки ночных животных — хруст веток, шорох листвы и крики птиц — создавали атмосферу скрытой угрозы. Эймонд шёл рядом с Эйгоном, его руки дрожали, а глаза метались в стороны.
— Эйгон, может, хватит? — прошептал он. — Здесь слишком тихо. Это странно.
— Перестань, — сказал Эйгон, стараясь не показывать своей нервозности. — Мы почти на месте.
О каком “месте” шла речь, принц решил не уточнять, так как сам уже давно потерял ориентацию в пространстве. Но он лучше проглотит собственный язык, чем признается в этом.
Внезапно раздался рык, от которого у всех троих по спине пробежал холод. Из кустов появилась пума — голодная, с блеском дикости в глазах. Эйгон оцепенел от страха. Мышцы рук ослабли, и оружие упало в траву. Пума напряглась, готовая атаковать.
Риэлла, видя, что братья в опасности, мгновенно рванулась вперёд. Её сердце бешено колотилось, а в голове звучал внутренний голос: “Используй магию. Ты можешь спасти их. Ты обязана спасти их!” Эти слова звучали как приказ, не оставляющий места сомнениям. Но другой голос, более тихий, но не менее настойчивый, шептал: “Это опасно. Ты не знаешь, что произойдёт. Что, если ты потеряешь контроль?”
Внутри неё разгорелась борьба. Страх быть раскрытой смешивался с отчаянной решимостью защитить братьев. Каждый вдох казался трудным, но время поджимало. ”Если я не сделаю этого, кто тогда сможет их спасти?” — подумала она, подавляя внутренний ужас и сосредотачиваясь на своей цели.
Она стиснула зубы, подавляя страх, и сосредоточилась на кинжале, лежащем в траве. ”Я должна это сделать,” подумала она.
Пума прыгнула, её когти блеснули в лунном свете, словно острые осколки зеркала. Её мощные лапы с силой оттолкнулись от земли, а хвост сделал плавный изгиб, помогая зверю сохранить равновесие. Каждый мускул её тела был напряжён, демонстрируя смертоносную грацию, которая сделала её прыжок почти бесшумным, но ужасающим. Риэлла инстинктивно подняла руку, защищаясь, но когти зверя проскользнули по её руке, оставив глубокие царапины. Боль пронзила её, но она успела сделать шаг в сторону, уклоняясь от следующего удара.
Пума снова прыгнула, издавая низкий рык, который заставил её сердце пропустить удар. Риэлла изо всех сил схватила кинжал и, перекатившись через плечо, успела вонзить его в бок зверя. Животное взревело от боли, но вместо того, чтобы отступить, стало ещё более яростным. Пума бросилась на неё снова, но Риэлла, ощутив прилив магической энергии, проворно уклонилась и нанесла новый удар. Её движения были быстрыми, как у танцора, её зрение фиксировало каждую деталь: мельчайшие капли крови, блеск клыков зверя, мгновения до следующей атаки.
Наконец, она сделала последний выпад, направляя кинжал прямо в горло пумы. Животное рухнуло на землю, издав предсмертный рык, а Риэлла тяжело опустилась на колени, сжимая раненую руку. Её дыхание было рваным, но она почувствовала, как внутри неё разгорается странное чувство победы, смешанное с ужасом от содеянного.
Эймонд подбежал к Риэлле, его глаза были полны страха и восхищения. Он не мог поверить в то, что только что произошло. Своими глазами он видел, как тихая и спокойная Риэлла бросилась на смертельно опасного зверя и победила его. Он застыл на мгновение, осознавая, что видел в ней больше силы и храбрости, чем ожидал. ”Как она смогла это сделать?” — думал он.
— Риэлла, ты… ты спасла нас, — прошептал он.
Эйгон стоял неподалёку, его руки дрожали, а лицо было бледным. Увидев, как Риэлла справилась с пумой, он почувствовал одновременно облегчение и стыд. ”Это должна была быть моя роль,” — думал он, борясь с внезапным осознанием своей беспомощности. Он ощутил глубокий внутренний шок от того, насколько он переоценил свои способности. Его взгляд блуждал между кинжалом и телом пумы. Уверенность, которая вела его в лес, испарилась, оставив только осознание собственной уязвимости. Его дыхание было прерывистым, а сердце колотилось от страха и вины. ”Как я мог всё так испортить?” — думал он.
Риэлла тяжело дышала, сжимая раненую руку. Её лицо было бледным, но глаза излучали решимость.
— Вы в порядке? — спросила она, её голос был слабым, но твёрдым.
— Мы… мы в порядке, — тихо ответил Эймонд.
Эйгон подошёл ближе, его голос дрожал.
— Прости. Я не должен был…
— Всё хорошо, — перебила его Риэлла. — Главное, что вы оба целы.
Она сделала шаг, но её голова закружилась, и она едва не упала. Магия внутри неё всё ещё шептала, предлагая силу, но она отвергла её, боясь последствий. Её взгляд затуманился.
— Нам нужно вернуться в лагерь, — прошептала она.
Эймонд обхватил её за плечи, поддерживая.
— Мы поможем тебе, Риэлла, — сказал он, его голос был полон решимости.
Трое детей медленно двинулись обратно. Эймонд шёл рядом с Риэллой, его лицо выражало смесь облегчения и серьёзности. Он несколько раз оборачивался, словно проверяя, не идёт ли за ними ещё одна угроза, и крепче сжимал её плечо, когда замечал, как она пошатывается. Эйгон шёл позади, его шаги были неровными, а глаза всё ещё смотрели на кинжал, который теперь держала Риэлла. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но закрыл его, не находя слов. В его голове кружился один вопрос: ”Почему я не смог?”.
Риэлла, чувствуя их взгляды, попыталась улыбнуться, но её лицо исказила боль. Её мысли были полны тяжести: ”Они никогда не должны узнать правду о том, что я сделала, чтобы спасти их.”
***
Ночная тишина леса была нарушена звуками торопливых шагов и встревоженных голосов, зовущих детей. Факелы, освещавшие тёмные тропы, отбрасывали причудливые, почти зловещие тени на стволы деревьев. Влажный воздух был пропитан ароматами сырой земли и хвои, усиливая ощущение тревоги. Лес казался живым, его обманчивый покой нарушался шорохом листвы и далёкими криками ночных птиц. Каждый шаг взрослых звучал гулко, подчёркивая их настороженность.
Королева Алисента шла в одной из поисковых групп, крепко сжимая плащ у горла. Её лицо выражало напряжение, хотя она старалась скрыть свои эмоции.
— Эйгон! Эймонд! — звала она, её голос, полный тревоги, дрожал. — Если вы слышите меня, отзовитесь!
Сир Рикард Торн, шедший рядом с факелом в руках, внимательно вглядывался в кусты. Его движения были спокойными, но взгляд выдавал сосредоточенность.
— Мы найдём их, ваше величество, — сказал он, пытаясь придать её голосу уверенность. — Они не могли уйти слишком далеко.
Внезапно издалека донёсся крик одного из поисковиков:
— Здесь! Я нашёл их!
Алисента и Рикард поспешили в сторону голоса. На небольшой поляне, уставшие и перепачканные грязью, сидели Эйгон, Эймонд и Риэлла. Лицо королевы побледнело, когда она увидела их состояние. Риэлла, прижимая окровавленную руку к груди, выглядела измождённой, но её взгляд оставался сосредоточенным. Эйгон стоял неподвижно, его руки дрожали, а глаза отражали смесь вины и растерянности. Эймонд, напротив, выглядел встревоженным; его взгляд метался между матерью и Риэллой, словно он искал оправдание.
— Вы хоть понимаете, что могли погибнуть?! — воскликнула Алисента, подбегая к сыновьям. Её голос был низким, но в нём ощущалась напряжённая смесь гнева и облегчения. — Что вы вообще думали?!
Эймонд робко поднял глаза, но слова за него произнесла Риэлла. С трудом поднявшись на ноги, она оперлась на ближайшее дерево. Её дыхание было прерывистым, а каждое движение отдавалось болью.
— Это моя вина, — сказала она, её голос прозвучал хрипло, но твёрдо. — Я ушла в лес, а они пошли за мной, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.
Алисента повернулась к девочке, её взгляд был смесью удивления и недоверия.
— Это так? — спросила она, глядя на Эйгона. Тот помедлил, но затем кивнул.
— Да, мать. Риэлла хотела… проверить что-то. А я… я не мог оставить её одну, — сказал он, стараясь звучать уверенно.
— На нас напала пума, — добавила Риэлла, её голос был тихим, но уверенным. — Она была очень агрессивной, но Эйгон проявил невероятную храбрость, защищая нас.
Риэлла попыталась улыбнуться, несмотря на усталость, и добавила: — Если бы не он, я бы не справилась. Он отвлёк зверя, и это дало нам шанс сбежать.
Алисента, казалось, не знала, как реагировать. Она помогла сыновьям подняться и тихо сказала: — Идёмте в лагерь. Мы поговорим позже.
Когда они вернулись, у шатров их встретил Визерис. Его лицо выражало смесь гнева и беспокойства.
— Что случилось? — потребовал он ответа, глядя на сыновей и Риэллу.
Риэлла выступила вперёд, не давая мальчикам возможности ответить.
— Это я виновата, ваше величество, — сказала она, её голос звучал спокойно, несмотря на усталость. — Я ушла в лес, не предупредив никого. Эйгон и Эймонд пошли за мной, чтобы убедиться, что я в безопасности.
Визерис посмотрел на неё, его выражение смягчилось. Он глубоко вздохнул и сказал: — Ты поступила безрассудно, Риэлла, но я рад, что ты вернулась.
Алисента бросила на короля короткий взгляд, её лицо выражало напряжение, а мысли были бурей противоречий. Она ощущала смешанные чувства облегчения и гнева: её сыновья были живы, но подверглись огромной опасности. ”Почему всё всегда выходит из-под контроля?” — думала она, скрывая страх и злость за маской спокойствия.
Позже, когда детей отвели отдыхать, Алисента нашла момент, чтобы поговорить с сыновьями. Её голос был низким, почти шёпотом, но твёрдым: — Вы не понимаете, насколько опасно ваше поведение. Вы не только поставили себя под угрозу, но и втянули Риэллу. — Её взгляд остановился на Эйгоне. — Ты должен осознавать свою ответственность. Ты наследник. Ты не можешь позволять себе такие ошибки.
Эйгон кивнул, но не сказал ни слова. В его глазах читалась смесь смущения и раскаяния.
***
Когда наступила глубокая ночь, Рейнира, изнеможённая и измученная, наконец достигла лагеря. Её ноги подкашивались, одежда была покрыта грязью, а волосы спутаны. Каждый вдох давался с трудом, словно сама природа сопротивлялась её возвращению. Сир Кристон Коль, следовавший рядом, держал факел, его лицо выражало смесь облегчения и упрёка.
— Ваше высочество, — сказал он, протягивая руку, чтобы поддержать её. — Если бы я не нашёл вас, вы бы остались в лесу до рассвета. Это было крайне неблагоразумно.
Рейнира бросила на него усталый, но признательный взгляд.
— Я знаю, Кристон. Это была глупость, — её голос был слабым, едва слышным. — Спасибо, что вы нашли меня.
Когда они подошли к лагерю, тёмное небо освещалось светом звёзд. Вместо ожидаемого беспокойства за её судьбу, Рейнира обнаружила хаос, вызванный пропажей детей. Слуги и стража метались между шатрами, родители звали имена Эйгона и Эймонда. Никто даже не заметил её возвращения.
Кристон слегка сжал её плечо.
— Кажется, ваше высочество, что сейчас все ищут принцев, — тихо произнёс он.
Рейнира почувствовала, как её сердце сжалось. ”Я вернулась, но, похоже, это никого не волнует,” — подумала она с горечью. Её гордость пыталась противостоять разочарованию, но она молчала. Вместо того чтобы заявить о себе, Рейнира отошла в тень, наблюдая за происходящим.
Некоторое время спустя она заметила возвращение группы из леса. Во главе колонны были Алисента и сир Рикард Торн. За ними следовали Эйгон, Эймонд и Риэлла. Крики облегчения и радости прокатились по лагерю, взрослые бросились к детям с объятиями и вопросами. Казалось, вся тревога ночи испарилась в один миг.
Рейнира стояла в тени шатра, скрестив руки на груди. Её лицо оставалось невозмутимым, но внутри неё разгорался огонь обиды. Она наблюдала, как Алисента крепко прижала сыновей к себе, как Визерис подошёл к Риэлле, слегка кивнув ей с одобрением. ”Они в центре внимания. А обо мне будто бы забыли,” — думала она, ощущая, как гнев и разочарование переполняют её. Не желая, чтобы кто-то заметил её чувства, Рейнира отвернулась и скрылась в своём шатре.
Позже, сидя одна, она размышляла над своим положением. Её воспоминания о матери возвращались с болью: ”Твоя сила — в твоей независимости,” говорила Эймма. Но сейчас ей казалось, что её никто не замечает, никто не ценит. ”Почему я всегда остаюсь в тени? Почему меня, наследницу престола, игнорируют?” — её мысли были полны обиды, а руки бессознательно сжимали подол платья.
Её размышления прервал осторожный стук в дверь шатра. Это был сир Кристон Коль.
— Ваше высочество, — начал он. — Простите за беспокойство, но ваш отец обеспокоен вашим состоянием. Он хотел бы поговорить с вами утром.
Рейнира кивнула, но её лицо оставалось отстранённым. Её взгляд был направлен за окно, на слабый свет костров, который едва пробивался сквозь ночную темноту. ”Пусть ждёт,” — подумала она, позволяя своему разочарованию взять верх, хотя бы на этот вечер.