Х. (1/2)
Гермиона бежала к дому по мокрой траве во весь опор. Уже у самого крыльца она остановилась, переводя дыхание и оценивая ситуацию. Над глянцевой черепичной крышей высилось несколько чёрных труб. Куда вела та, что дымила, Гермиона определить не могла.
Девушка на цыпочках поднялась по ступеням и подошла к двери, но та оказалась заперта. Тогда гриффиндорка достала волшебную палочку и применила отпирающее заклинание. Магия не отступила и Гермиона почувствовала нарастающую панику.
В доме не могло быть Гарри, потому, что визжащие чары на него среагировали бы. Она сразу вспомнила странных людей в квартире Пэнси, которых вызвала соседка. Кто они были и могли ли проследить за ней?
Гриффиндорка осторожно подобралась к библиотечному окну, которое словно создано было для несанкционированных проникновений в мэнор, и с опаской заглянула в него.
Внутри никого.
Тогда она вновь применила «Алохомору»* и оконная рама податливо отворилась. Выходит, что некая запирающая магия была избирательно наложена только на входные двери. Странное решение.
Девушка залезла в окно и пошла по комнатам, готовая отразить нападение. Дом был пуст и настолько оглушительно тих, что собственные вкрадчивые шаги звучали, казалось, непростительно громко.
Она проверила каждое помещение, где помнила камин, но никого не нашла. Оставалось только одно место – кухня. Сразу стало понятно, что подземелье может стать отличной ловушкой. От этой мысли кровь холодела в жилах, но там был тайник, и палочка Маркуса Флинта вместе с ритуальными принадлежностями хранились в нём.
Гермиона не сразу решилась спуститься туда, она некоторое время поджидала у входа, в надежде, что незваный гость появится, но дверь оставалась неподвижна. Тогда гриффиндорака, проматывая в голове все известные защитные заклинания, пошла вниз по каменной лестнице. Сердце её стучало о рёбра с каждым шагом всё сильнее.
Едва проход открылся, в нос ударил едкий запах дыма и горелого пластика. По полу кухни были разбросаны пакеты с остатками еды, но большая часть из них догорала в круглой печи.
Сквозь завесу сизого дыма Гермиона отправила свой Патронус**. Выдра облетела зал и скрылась за распахнутой дверью ледника. Зная, что тайник был расположен именно там, Гермиона без лишней осторожности бросилась вперед.
Опасения её оказались напрасными, защитные чары надёжно оберегали схрон.
Тогда она внимательно оглядела помещение: повсюду были разбросаны клочки целлофана и осколки битого стекла, они хрустели под ногами вместе с плавающими в пролитом молоке макаронами. Всё выглядело так, словно тут побывало дикое животное, в ярости разметавшее её запасы.
Затем Гермиона увидела в углу ледника тёмную дыру одной из воздушных шахт. У самого её края что-то блеснуло. Гриффиндорка убрала сумку в тайник, присела рядом и обнаружила крупную чешуйку, размером почти с галлеон. Из шахты слабо веяло холодным смрадным воздухом. Медная чешуйка прилипла к мокрому клейкому следу, уводящему вниз.
- Люмос сепаратум,*** - прошептала Гермиона.
Шар света вышел из палочки и словно мыльный пузырь начал опускаться вглубь по наклону шахты. Девушка подалась вперед, разглядывая пространство.
Свет отдалялся.
Она чуть продвинулась дальше, чтобы лучше видеть, как далеко отлетит заклинание, но глубже шахта оказалась обледеневшей и рука её предательски поплыла. Гермиона упала на грудь, соскользнула и покатилась в шахту, следом за огоньком «Люмоса». На каком- то участке девушка опередила его и совсем скоро, ощутив под собой лишь воздух, полетела в зловещую черноту.
Приземлилась она почти сразу, упав боком на что-то мягкое, округлое и скользкое. Внутри стоял ужасный запах болота и дохлятины. Шарик света выкатился из шахты над её головой и упал к ногам. В полумраке она разглядела огромную тушу мёртвой жабы. Размером она была с крупную собаку и лежала на спине, выставив вперед мерзкое белое пузо. Лапы её были согнуты в неестественных позах, а из широкого рта на каменный пол вывалился длинный окровавленный язык.
Гермиону передёрнуло от отвращения.
Она отползла и заклинанием лучше осветила помещение. Сразу за болотной тварью валялось два больших карпа с уже знакомыми медными чешуйками.
Стены маленькой камеры, высеченной в каменной породе, имели грубо отделанные ниши. В них лежали мёртвые змеи, сухие пауки и дохлые крысы. Их подмораживал ледяной воздух пещеры, но недостаточно, так что разложение неумолимо превращало трупы в зловонный прах. Вентиляционные шахты тут были устроены таким образом, что поток воздуха в большей массе своей уходил в соседние помещения, девушка поняла это по направлению сквозняка, за счёт этого отвратительный запах не попадал в ледник, скрывая смрадное логово.
Чувствуя накатывающую тошноту, Гермиона отступила и заметила проход в другую камеру. Там оказалось много мелких и крупных костей, а ещё совсем уже испорченные тушки животных. Дальше путь был занавешен куском тяжёлого зелёного бархата. Девушка с волнением отодвинула его и прошла внутрь.
В тёмном пространстве было по-настоящему холодно, настолько, что стены покрывал блестящий слой инея. В нишах лежало что-то большое, накрытое плетёными циновками из обледеневших зелёных стеблей, похожих видом и запахом на ботву от чеснока или лука. Гермиона попыталась приподнять одну из них. С хрустом зелёное покрывало откололось, и она увидела большие торчащие уши. Гермиона с ужасом поняла, что под циновкой лежит мёртвый домовой эльф. Она содрогнулась, отступила на пару шагов и насчитала в нишах целых восемь тел. Неужели это домовики Малфоев? Кто мог сотворить с ними такое?
На противоположном участке стены девушка заметила лисью шубу, рыжим пятном выделяющуюся в полумраке и, очевидно, прикрывающую проход в следующее помещение. Она подошла к ней и надавила руками, чтобы сдвинуть в сторону, но руки её внезапно легли на что-то упругое, по форме до жути напоминающее очертания тела. Сомнений не было, по ту сторону старой шубы кто-то стоял. Гермиона резко отпрянула. Лисий мех колыхнулся и был остановлен кем-то скрытым за ним. Гриффиндорка почувствовала, как волосы на затылке её зашевелились. Не сводя глаз с шубы она попятилась, нащупала край бархатной ткани и рывком прошмыгнула за неё. Дальше она едва могла вспомнить, как в два счёта перепрыгнула пещеру с костями, влетев в комнату с раздувшейся жабой и, наколдовав веревку, без оглядки вылезла по пологим стенкам в ледник.
Гермиону тошнило от запаха и трясло неистовой дрожью от страха и холода. Она увидела достаточно. Вывод напрашивался один – в Малфой мэноре она соседствует с чудовищем!
В целях безопасности она немедленно замуровала чарами все вентиляционные шахты, которые нашла. Если эта тварь обладает разумом и проникает в дом через них, то Гермиона скорее обойдётся без кухни, чем позволит ей блуждать по мэнору.
Прихватив содержимое тайника и наспех собрав вещи, в том числе упаковав не глядя несколько нарядов Нарциссы для вечера, она села в машину и направилась в Лондон. Уже поднявшись в воздух, девушка заметила кружащего возле сада филина. Птица вела совершенно фривольный образ жизни и, в отсутствии заданий, проводила время за полётами и ночной охотой. Гермиона надеялась, что филин благополучно переживет её отлучку. Сейчас она просто хотела почувствовать себя в безопасности, подальше от отвратительного и мрачного поместья.
Немного успокоившись, гриффиндорка принялась обдумывать всё, что ей было известно о монстре. На ум пришло воспоминание о странном звуке, который Гермиона услышала ночью у озера. Желудок неприятно сжался. Получается, что нечто охотилось в воде в тот момент, когда она проходила мимо. Перспектива их возможной встречи холодком прошлась по коже. Но затем она сделала вывод, что чудовище, при всех творимых ужасах, вовсе не вело охоту на неё. Монстр жил по своему распорядку, являлся он строго в предрассветные часы, был достаточно разумен, чтобы пользоваться магией и оставлять надписи на крыльце, но вид и поступки его были совершенно демонические. Особенно поедание останков домовиков. А иначе зачем мариновать их в чесноке и луке? Такого она ещё не встречала даже в самые тёмные часы войны.
Девушка обозначила его как «сущность мэнора».
Впрочем, «сущность» мог стать неплохой темой для отчёта перед Гарри, если бы не одно «но». Картина с четой Блэков почти наверняка находилась в его лапах, а Гарри о ней знать всё-таки не следует. Зато от долгого разговора с Нарциссой девушка сейчас бы точно не отказалась. Мать Драко наверняка сильно бы удивилась, узнав, что они с Пэнси поменялись ролями. Интересно, тоже стала бы пугать последствиями или всё равно продолжила просить помочь её сыну?
И вообще, что будет с Драко, если Гермиона справится? Срок его заключения не истёк. Сколько ему дали? Судя по отчётам - десять. Почему так много?
Гермиону очень тревожила необходимость однажды объяснять Министерству наличие живого и здравствующего наследника мэнора, из-за чего чары вечного забвения не смогут быть наложены на особняк. Но в последнее время мысли о будущем Малфоя стали занимать лидирующее место в её голове. Когда думаешь об абстрактном человеке, не самом приятном из твоего окружения, то совершенно не так всё воспринимаешь, нежели после того, как окажешься с ним в тесном двусмысленном контакте.
- Я спасла ему жизнь, - прошептала Гермиона, пытаясь раскусить каждое слово и оценить его значение. – Спасла…
Технически, его пока нельзя было считать спасённым и уж тем более живым, но проделанный путь впечатлял.
***</p>
Первым делом Гермиона посетила больницу, в которой оставила Пэнси.
В распоряжении гриффиндорки уже не было оборотного зелья, так что заявится официально с парадного входа она не могла. Вчерашнее шоу наверняка обсуждалось всем персоналом госпиталя. Догадка её подтвердилась, когда одна из медсестричек в красках описывала коллеге из новой смены, как врачи отбивали девушку у секты сатанистов, пытавшихся принести её в жертву и выпить кровь.
- Прямо из бокала для шампанского! Точно тебе говорю, доктора всё сами видели! – кричала она, размахивая сигаретой на заднем дворе больничного крыла.
Представившись журналисткой одной из желтых маггловских газетенок, Гермиона за небольшую взятку выяснила, что состояние пациентки стабильное, рана не опасна для жизни и за дополнительные двадцать фунтов медсестра может даже организовать ей короткое интервью, как только странная особа почувствует себя лучше. Гермиона конечно же согласилась и оставила «задаток». Встретиться они условились через два дня, в следующее дежурство медработницы.
Дальше Гермиона направилась в маггловский отель, расположенный на одной из центральных улиц Лондона, недалеко от прохода в Министерство магии. Девушка не знала спокойного сна с первого дня проживания в мэноре, поэтому, приняв душ и укутавшись в пушистый белый халат, она наглухо задёрнула шторы, забралась под одеяло и быстро уснула.
Ровно в четыре часа дня Гермиону разбудил звонок с ресепшена. Поблагодарив за услугу «будильник», она заказала обслуживание в номер и принялась за работу. Ей следовало не только подготовиться ко встрече с Гарри, но также проработать очередной ритуал для Драко.
Фолиант выдал полотно из иероглифических заклинаний, похожих на те, что входили в древнеегипетскую Книгу мёртвых. Что ж, заклинания всегда были коньком Гермионы, а ещё они почти не требовали манипуляций с телом Малфоя. Только странный обряд «Вдыхания жизни» немного смущал из-за отсутствия подробностей. Девушка переписала звучание текста в транскрипции на лист новенького пергамента и вставила его в книгу, как закладку.
После она перекусила и разложила перед собой те несколько платьев, что позаимствовала у леди Малфой. На одном из них оказалась монограмма из первых букв имени и фамилии хозяйки, второе выглядело чересчур праздничным за счёт обилия камней и вышивки, а третье - красное платье-футляр из тафты – было вполне подходящим. Гермиона подогнала размер заклинаниями и трансфигурировала свои кроссовки в бежевые остроносые туфли.
Без четверти семь она прибыла в Министерство. В Атриуме оказалось непривычно много посетителей: разодетых в вечерние платья дам и элегантных мужчин в смокингах. Казалось, что в магической организации намечается какое-то грандиозное торжество.
Гермиона быстро протиснулась сквозь толпу и прошла на уровень, где был расположен кабинет мракоборца Поттера. Уже у самой двери она услышала разговор:
- Джинни, мы с твоим отцом всё обсудили, его отдадут Биллу и Флёр, - возмущённо произнёс Гарри.
- Разве они герои войны, как ты? Разве им положено… - звенел в ответ раздражённый голос его жены.
Гермиона украдкой заглянула в кабинет сквозь щель в двери. Гарри сидел за столом в костюме с галстуком – дивное зрелище. Джинни стояла рядом, одной рукой держась за край стола, а второй подпирая спину. Было видно, что последние месяцы беременности давались ей тяжело. Она изрядно набрала вес, став приземистой и тучной, чёрное платье с люрексом обтянуло огромный живот и выглядело на ней просто нелепо. Но Джинни Уизли, как и её мать, всегда больше заботили другие моменты, нежели внешность. И сейчас она не была намерена уступать в их с мужем споре. Гарри же смотрел почти виновато на её белое округлое лицо, покрытое веснушками, и пытался оправдываться:
- Дело не в этом, а в том, что я сам отказался.
- Ты идиот!? – воскликнула она.
От такого непривычно резкого обращения Джинни к Гарри у Гермионы даже проступили мурашки на коже. Наверное, она и сама это поняла, потому что следующим приёмом стали слёзы. Всхлипы становились всё громче, друг пустился в утешения и Гермиона не стала ждать развязки. Она села в лифт, озадаченная услышанным, и нажала кнопку своего этажа, но спустя пару уровней кабина остановилась, двери открылись и на пороге появилась миссис Шелби.
- Гермиона Грейнджер!?
Она широко улыбнулась и шагнула вперед. Сердце девушки при этом оборвалось и улетело в пятки.
- Мы с вами знакомы? – нервно сказала Гермиона, стараясь унять начавшуюся панику.
- Ну конечно, - буравя гриффиндорку голубыми глазами, возвестила соседка Пэнси.
Гермионе стало совсем дурно.
- Хотя, вы меня вряд ли знаете, но зато я вас знаю отлично, мисс Грейнджер! Моя дочь ваша большая фанатка и недавно вы дали ей автограф, когда посещали Мунго. Помните? Орнелла.
Плечи гриффиндорки облегчённо опустились на выдохе. Она кивнула в ответ, хотя развивать тему визита в больницу ей не хотелось.
- Вы работаете в Министерстве? – уточнила девушка.
- А разве в магической Британии есть люди, не работающие в Министерстве? – странно пошутила женщина. Но после добавила, видя вопросительный взгляд Гермионы: - Я давала показания по делу Маркуса Флинта. Вы ведь знаете о том, что произошло вчера?
Гриффиндорка почувствовала, как губы её пересохли и потребовалось даже облизнуть их, чтобы продолжить разговор.
- Нет, а что с ним случилось?
- Как?! Вы и правда не знаете?! Завтра об этом напишут в «Пророке», так что слушайте, - миссис Шелби понизила голос. - Вчера он сбежал из-под ареста и заявился к Пэнси Паркинсон. Вы с ней учились вместе в Хогвартсе, на сколько я помню.
- Флинт тоже учился в Хогвартсе, - заметила Гермиона, отдаляя тем самым степень знакомства с Пэнси.
- Да, и они встречались. Так вот вчера он явился к ней и напал с ножом. Столько кровищи было! А тело он куда-то спрятал и теперь мракоборцы не могут его найти, представляете?!
- Откуда же вы всё знаете?
- Я видела! Я же её соседка. Девочка истекала кровью, а потом, пока я отошла чтобы позвать на помощь, он её куда-то дел!
- Ужасно, - процедила Гермиона. – Флинт был… здоров?
- Абсолютно! Трезв и вменяем. Он просто паталогический ревнивец.