Часть 2 (2/2)

— Оу, неплохо, — хохотнул Рид, перевёл взгляд на партнёра и залюбовался острым профилем, увлечённым украшениями. Он решил немного его отвлечь, скинув с себя серпантин, перекинув его через шею андроида и резко притянув к себе. Ричард распахнул глаза и раскрыл рот, когда они столкнулись носами, а Гэвин после слукавил: — Не боишься, что я тебе разонравлюсь?

— … Чем дальше мы заходим, тем больше ты мне нравишься, — немного погодя, тихо ответил Ричард. — Каждый день я узнаю о тебе что-то новое.

— И это верный ответ, — прошипел Гэвин, соприкасаясь с губами напротив совсем легко, дразняще, не позволяя свершиться полноценному поцелую. Вдруг он резко отстранился, отпустил серпантин и вернулся к своей коробке, как ни в чём не бывало. — Как думаешь сколько мы тут провозимся?

— Около десяти минут, — оправился Ричард от минутной слабости и стал копаться в поделках. — Если ты, конечно, не захочешь задержаться?

— Похоже, я взрастил плохого мальчика, — прыснул Гэвин. — «Никакого секса на работе», помнишь?

— Не в этом смысле, — Рид краем глаза заметил, как щёки андроида слегла посинели. — Вдруг ты захочешь обсудить каждое дело, заключённое в поделках.

— Ну, креатива у детишек хоть отбавляй, — лейтенант достал бумажную гирлянду из снеговиков. — А вот это, похоже, что-то из дела «Снеговик».

— Гэвин, это просто снеговики.

— А так? — Рид с улыбкой потряс гирлянду, и у снеговиков показались ножи. Ричард покачал головой и посмеялся. — Ага!

Лейтенант продолжал вытаскивать из коробки различные украшения и комментировать их возможное значение, а Ричард — подхватывать идеи и посмеиваться. Всё действо напомнило ему их организацию домашней ёлки — не хватало только кошек. Так уютно и тепло, несмотря на прохладу и мрачность стен.

И так продолжалось около пяти минут, пока Гэвин не заметил, как в стороне партнёра стало как-то совсем тихо.

— О, это же «Крушитель» — знатно он нас тогда потрепал, а, Ричи..? Ричи?

Рид перевёл взгляд на андроида, который завис над одной из самодельных фигурок, словно словил системный глюк. Вдруг непринуждённая обстановка дурачества вобрала в себя мрак и тоску, стоило Гэвину только взглянуть на опечаленное, потемневшее от грусти лицо Ричарда. Лейтенант оставил свою коробку и осторожно подобрался к партнёру, вглядываясь за его спину на его руки. Улыбка сразу же померкла. Кто-то смастерил улыбающуюся фигурку Коннора, которая заставила напарников окунуться в реальность вновь. И Гэвин, защекотав пальцами загривок андроида, нашёл самый подходящий момент, чтобы начать:

— Хэнк сказал, что его словно подменили…

— Знаю. Офицер Чен пыталась выяснить, что с ним происходит, но вместо конструктивного диалога он нагрубил и пригрозил жалобой за вмешательство в личную жизнь.

— У него, видать, совсем крыша поехала, — опешил Гэвин. Что-что, а вот представить Коннора, нагрубившего Тине, он никак не мог. — Он тебе что-нибудь ответил?

— «Не лезь», — процитировал Ричард голосом собрата, и у Рида по коже прошёлся холодок.

— Ублюдок, да кем он себя возомнил? — злобно осклабился не хуже собаки лейтенант. — Хэнк считает, что он связался с плохой компанией, можешь что-то сказать по этому поводу?

— Офицер Чен того же мнения, но я не уверен. Я бы мог отследить его передвижение, но он заблокировал свою систему, — выдержав паузу, Ричард посмотрел на него щенячьими глазами разжал губы. — Меня пугает неизвестность.

— Беру разговор с ним на себя, — заявил Гэвин. — От меня он точно не отвертится.

Андроид едва заметно улыбнулся и жалобно скосил брови, а Рид ощутил укол совести в области солнечного сплетения. Коннор, конечно, и раньше мог сорваться, но он никогда не вёл себя подобный образом на постоянной основе. И чем больше Гэвин узнавал о ситуации, тем больше корил себя.

В этот момент в стороне главного зала послышался гул. Мертвенная тишина тут же рассыпалась, уступая место тяжёлому шуму голосов, заставившему напарников быстро оглянуться. Вдали затанцевали тени, и что-то Гэвину подсказало, что это не репетиция вечеринки. Многозначительно переглянувшись с Ричардом, они побросали украшения в коробки и понеслись в отдел.

За небольшой промежуток времени лейтенант уже успел отвыкнуть от яркого света, поэтому стал морщиться с каждым шагом. Голоса становились громче, свет — ярче, любопытство — неудержимее. Когда партнёры выскочили из коридора, взору тут же предалась толпа коллег, обступивших кого-то так, словно фанатичные подростки на сходке любимой поп-группы. Гэвин не без помощи Ричарда протиснулся вглубь, вглядываясь из-за затылков в предмет всеобщего интереса. Сначала взгляд уловил чью-то белую спортивную кепку, затем накинутый на неё красный капюшон, после солнцезащитные очки, а к концу медицинскую маску. Рид буквально выпал из потока к двум посетителям одного крепкого телосложения, как у игроков регби, и он глупо похлопал ресницами, прежде чем громко обратиться к коллегам:

— Что здесь происходит?

— Детектив Рид? — обратился к нему гость, опирающийся на костыль, и Гэвина дёрнуло от того, как окружающие резко повернули на него головы, раскрыв рты.

— Лейтенант, — поправил он его и шагнул вперёд, чтобы не ощущать на себе прямых скользких взглядов. — Я могу вам чем-нибудь помочь?

Посетители, как один, сняли сначала маски, а затем очки, и у Рида чуть не отнялась челюсть, а глаза не выкатились из орбит. Из-под кепок на него глядели глаза, которые он не узнал бы, разве что, будучи слепым. Толпа за его спиной ахнула вместе с ним, и только Гэвин добавил на выдохе: «Охуеть».

— Да, можете, — коротко ответил посетитель с перебинтованной рукой.

У лейтенанта тряслись руки и колени. Он отнюдь не трус, не фанатичный ребёнок, но кому расскажет — не поверят! Кто бы мог подумать, что он, Гэвин Рид, когда-нибудь будет сидеть напротив знаменитейших Керри Уинстоном и Алексом Бейзовски из «Детройт Ред Уингз» в допросной, когда те просят его о помощи. Он пару раз ущипнул себя под столом, пару раз зажмурился, но нет — не сон, и глаза не обманывают. Почему он? Зачем? Он на секунду задумался о том, что его гневные твиты дошли до членов команды, и теперь ему грозит знатная трёпка, однако, честно сказать, его бы это не напугало.

Его распирало от желания попросить автограф. И фото. Но мрачная обстановка явно не располагала к этому.

Хорошо слаженные парни выглядели болезненно. Необычно подавленно: на площадке они, казалось, выкладывались на все сто, на их лицах не дрожал ни один мускул. Взгляды у них всегда орлиные, движения резкие, нрав упрямый — как подобает хоккеистам. А теперь на них без слёз не взглянешь: бледные, уставшие. Синяки под перепуганными глазами хуже, чем у Гэвина, когда страдал бессонницей.

«А ты сам-то как выглядел с подстреленным животом и сломанными рёбрами, Рид?» — задал сам себе вопрос лейтенант, возвращая себе лицо и наконец решаясь заговорить:

— Так… чем могу помочь?

Парни переглянулись, безмолвно договариваясь о том, кому следует начать. Ответственность на себя взял Керри Уинстон, чьи кудряшки забавно прыгали при каждом движении головы. Он кивнул другу и повернулся.

— Боюсь, что нам угрожает опасность, лейтенант, — слова прозвучали грозно, и Гэвин, потеряв неловкость ситуации и приятное волнение, навострил уши. — За все годы, что мы играем в команде, ещё никогда не было такого ужасного сезона.

— Да уж… согласен, — как-то на автомате выдавил Рид и тут же дал себе мысленный подзатыльник и заткнулся: посетители взглянули на него укоризненно. Чтобы сгладить углы, он прочистил горло и добавил. — Кхм… вы, вроде, сказали, что вам угрожают?

— На площадке стали происходить странные вещи… — продолжил было Керри, но тут его прервал Алекс:

— Нас прокляли, поэтому теперь нашу команду преследует неудача!

Уинстон закатил глаза и сжал кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не вломить партнёру.

— Алекс, приметы — бредни!

— Посмотри, к чему мы пришли! — не унимался парень, указывая на свою руку и ногу Керри. — Всё ещё будешь отрицать?

— Стойте-стойте, мне не послышалось: «Прокляли»? — вставил Гэвин, вылупивших на двоих, как на идиотов. Уинстон одним только взглядом извинился за своего напарника и нехотя пояснил:

— Мы получаем по нескольку угроз и проклятий перед каждым матчем, и для нас это уже привычка. А Алекс… человек суеверный.

— Они не позволили мне завершить наш привычный ритуал перед каждым сезоном — и вот результат! — взмахнул здоровой рукой Бейзовски, и Гэвин захотел покрутить пальцем у виска.

— Что за ритуал?

— Постучать клюшками по щиткам вратаря конечно же! Они сказали, что не собираются больше следовать традициям..!

Керри потёр виски и тяжело вздохнул, а Рид мысленно пожал себе руку за то, что смог сдержать безудержный смех.

— И вот поэтому проклятия сбываются, одно за другим! Сначала нам закрыли площадку для тренировки по неизвестной причине, затем нас чуть не придавило экраном, а теперь мы стали ломать кости!

Ситуация вдруг перестала вызывать у Гэвина усмешку на лице, и он нахмурился. А затем, немного погодя, наклонился к Керри и серьёзно спросил:

— Могу я взглянуть на эти угрозы и проклятия?

Уинстон тут же кивнул и выудил из спортивной сумки несколько сотен писем с самым разнообразным содержанием. На некоторых из них он заострил особое внимание и подтолкнул лейтенанту.

— Вот эти три мы получили совсем недавно.

Гэвин выслушал Керри до конца, а затем опустил взгляд в письма:

«Бесполезно тренироваться, откажитесь от матча!» — здесь, видимо, речь шла о закрытии площадки. Дата — за неделю до начала сезона.

«Радуйтесь, пока экраны не покажут вашу ПОСЛЕДНЮЮ минуту славы!» — а вот здесь о падении экрана. Дата — спустя три дня после начала.

«Интересно посмотреть, как вы будете играть со сломанными костями?» Дата — за три дня до начала субботнего матча.

— Похоже, кто-то очень не хочет, чтобы вы прошли в следующий этап, — заключил Гэвин и сложил письма в одну стопку. Он поднял сосредоточенный взгляд на Уинстона, потому что, судя по обиженно надутым губам Алекса, что отвернулся, второй член команды уже не был столь настроен на разговор, как раньше. — Вы подозреваете кого-то из определённой команды или, может, кого-то из ваших?

— Это не мог быть кто-то из наших — мы все в зоне опасности. А вот другие команды… в субботу и прошлое воскресенье мы играли с финнами, и именно во время этих матчей всегда что-то происходило. Могу предположить, что их тренер стремится подтолкнуть молодую команду вперёд — а он, судя по слухам, тяжёлый человек.

— Что говорит ваш тренер?

— Он не знает, что мы здесь. Считает, что не стоит вовлекать полицию и прессу, но мы думаем, что дело зашло слишком далеко, и кто знает, что случится в следующий раз...

— Я возьму остальные письма? — поинтересовался Гэвин, и парень кивнул. Только тогда он решился на вопрос: — Только вот одного понять не могу: почему я?

— О вас много говорят, и мы подумали, что именно вам можно доверять.

Гэвин фыркнул и выпятил грудь вперёд, чувствуя себя как никогда лучше. Себя можно было только похвалить: годы работы в полиции, все мучения и боль, через которую он прошёл, явно того стоили. Слышал бы это Джордж или отец… достойную же репутацию он заработал!

Автоматическая дверь за спиной заскрипела и после впустила в комнату Ричарда. Лицо такое, будто его обладатель готов был убивать, но Рид поначалу не обратил на это внимания, будучи погружённым в собственное величие. Лейтенант подскочил со стула, размял мышцы и, подойдя к напарнику и похлопав его по плечу, выдал игрокам:

— Не волнуйтесь, мы с Ричардом мигом найдём этого ублюдка! Верно, Ричи?

— Гэвин… — быстро пошипел андроид, — можно тебя на минутку?

— Что? Что-то с документами о нашем зачислении в дело? — не без улыбки поинтересовался лейтенант.

— Как раз об этом, — тише ответил Ричард и быстро увёл его в сторону. — Гэвин, мы не можем вести это дело вдвоём.

— Ха-ха, чего? — истерически хихикнул Рид, а его лицо всё темнело и темнело с каждой секундой.

Автоматическая дверь вновь заскрипела, и все присутствующие повернули головы. В комнату вплыл ещё один силуэт, громко и медленно цокая чеканным шагом. Гэвин всмотрелся внимательнее и раскрыл рот, проглотив все возможные ругательства, застрявшие в горле. Нет. Нет-нет-нет.

— Добрый день, — поздоровалась фигура. Волосы на затылке лейтенанта встали дыбом от холодящего воздух голоса. Внутри живота неприятно затрепетало, когда показавшееся из-за завесы иллюзии лицо расплылось в опасной милой улыбке. — Прошу прощения, надеюсь, я ничего не пропустил. Меня зовут Коннор. И мне предстоит курировать это дело.