Глава 52. Принудительная эмпатия (2/2)

Тёмный заклинатель вспоминал, как ему прилетело от Белого Бедствия. Он серьёзно думал, что третьего такого удара не переживёт. Мозги действительно вылетят из уха. И, если честно, по Безликому Баю нельзя было сказать, что тот приложил какие-то усилия в тот момент.

Просто ляпнул, чтобы было. Не более. Тогда у него опухла щека и присутствовала боль. А сейчас он не чувствовал ничего, а Лин Шан сказала, что ударила трижды. Что за чушь?

— И что было потом?

— Потом я поцеловала тебя.

Она говорила это так равнодушно и скучно, будто это что-то привычное, унылое, ежедневное и совсем ей неинтересное.

Вэй Усянь надулся. Насупился. Побагровел, как помидор. Отступал назад.

— Ты!.. Ты!.. Да ты… Тебе не стыдно?! Ты же девушка!

Он так сильно засмущался, что не был похож сам на себя. Вот, да, как-то совать руки в штаны Белому Бедствию легко и привычно, словно так всегда было. А стоило девушке поцеловать его, и Вэй Усянь внезапно ощутил себя совсем иначе.

— И что, что я девушка?

— Тебе не стыдно?!

— Мне? — она лениво зыркнула на него. — Мне — нет.

— Почему?! — он недоумевал. У него в голове была буря.

— Мне почти пятьсот лет. Ты думаешь, поцеловать мальчишку — это что-то сложное?

— Мальчишку?.. — задумчиво. — Меня?

— Тебя. Подумай, сколько твоих жизней я прожила по возрасту. Сколько тебе? В общей сумме лет тридцать?

— Побольше.

— Конечно, ты для меня мальчишка.

— Подожди… Какая разница?! Что ты натворила?!

— Я? Спасала тебя. Перестань на меня кричать, пожалуйста. Мне так грустно. Будешь на меня кричать — я начну плакать.

— Что ты несёшь?!

Вэй Усянь схватился за голову и принялся хаотично приглаживать волосы да поглядывать по сторонам. Боялся…

— Если он узнает… Если он видел… Боги!

Вэй Усянь как раз анализировал, как схватил её и затолкал язык в рот. А ведь она действительно сопротивлялась и хотела отстраниться. Даже почувствовал себя извращенцем и испытал острое желание искренне извиниться перед ней. Но не сейчас. Был слишком смущён и взволнован.

И всё-таки ему хотелось, чтобы Белое Бедствие тоже поцелуем вытащил его из морока в тот раз, а не ляпкой по лицу. Что же за наказание?..

— Что, если он видел?..

Подул ветерок. Небольшой и очень ласковый. Погладил Вэй Усяня по лицу и полетел дальше, больше к нему не возвращаясь.

Он подскочил на месте. Размахивал руками, расхаживал из стороны в сторону и орал в небо.

— Это не то, что ты подумал! Я вообще не понял, какого чёрта произошло! Надеюсь, что ты видел всё с самого начала и до конца, а не отошёл попи́сать в тот момент, когда произошло всё самое важное! Твою мать! Всё было не так!

Вэй Усянь зачерпнул носком листья и иголки вместе с землёй, и отправил их в полёт высоко вверх.

— Я перепутал! Я подумал, что это ты!

Лин Шан, глядя на него, думала, что тот окончательно поехал головой. Не слушала и не смотрела. Её охватила настолько сильная непреодолимая печаль, что она скрутилась в калачик, упёрлась коленями в лоб и тихо заплакала.

— Если он чувствует это всё постоянно, то… Мне действительно его очень жаль…

Она совсем не понимала, как смогла ощутить чувства Вэй Усяня, ведь не обладает никакими способностями. Всё, что она умеет: держать меч, бить, защищаться. Осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека — это не то, что входит в перечень её умений.

Была в шоке и чувствовала себя отвратительно. Внутри всё так горело и жгло, будто умирало каждое мгновение. Настолько ужасно, что Лин Шан даже не слышала, что там Вэй Усянь орёт в пустоту. Как он скачет из стороны в сторону, словно умалишённый, она тоже не видела.

Думала только о том, что чувствовала, и как это произошло. Сопереживала ему, потому что не могла по-другому. Она и расплакалась-то только потому, что ей стало безумно жаль Вэй Усяня.

Она не понимала, как можно жить, когда внутри такое? Каждое мгновение все эти негативные, очень острые и болезненные чувства внутри него. Вперемешку с чувством вины.

Лин Шан словила такой спектр плохих эмоций в себя, что думала, ещё чуть-чуть и не справится. Захлебнётся и утонет в этом всём ужасе. Теперь ей искренне захотелось помочь Вэй Усяню защитить мальчишку Цзян.

Если она не справится, дело не в том, что Тёмный заклинатель убьёт её, а в том, что он снова будет разбит. Ей не хотелось становиться причиной его очередной глубокой печали.

— Надеюсь, я забрала у него всё…

— Почему ты плачешь?

Вэй Усянь, кажется, закончил исповедоваться небесам. Или оправдываться. Что он там делал — одним богам известно… Лин Шан слышала только вот то первое предложение и даже не запомнила его. Она молчала.

— Это из-за меня? Я обидел тебя? Мне очень стыдно, правда. Я не хотел и не думал ничего плохого.

— Не нужно. Не чувствуй свою вину хотя бы передо мной.

Она осадила его.

— О чём ты?

— О том, что чувствуешь, что виноват, практически перед всеми. Это так печально.

Она всхлипнула, и Вэй Усянь засуетился. Подошёл поближе и сел возле неё на колени. Смотрел на скрутившуюся девушку и не знал, что делать. Лин Шан всё продолжала плакать, и он чувствовал себя из-за этого просто отвратительно.

— Я испугал тебя?

— Нет.

— Тогда почему ты плачешь? Не плачь, пожалуйста. Я не вынесу этих слёз.

— Почему? Это всего лишь слёзы.

— Ты плачешь из-за меня. Я либо обидел тебя, либо испугал, либо чёрт знает что. Но я ничего не хотел и не задумывал, и не…

— Вэй Усянь.

Она выглянула из-за плеча, обращая свой заплаканный взгляд к мужчине. Тот поёжился. Сжался и нахмурился.

— Ну чего? — так виновато.

— Скажи мне честно. Тебе сейчас хорошо? Тебе стало легче? Я забрала всё?

Мужчина поджал губы. Он начинал понимать, о чём она вообще говорит. До этого момента был сосредоточен только на том, как доказать ей, что он не насильник и не извращенец. И вообще мужчину любит!

А сейчас понял.

— Тёмный Путь. Это всё мой Тёмный Путь. Он внутри тебя.

— Да. Это что-то значит?

— Да. Это объясняет, почему ты почувствовала. Он знает. Он всегда со мной. И это тот, что я собирал уже здесь. Эта энергия проходила сквозь меня и знает все мои раны души. Та, которую получила ты, была спокойной. Пока не взаимодействовала со мной. Я — её повелитель. Она окрасилась тем, что внутри меня, но осталась внутри тебя. Ты ощущаешь мои эмоции и чувства.

Вэй Усянь опустил голову. Знал, что такого врагу не пожелаешь. Он не собирался её в это втягивать. Даже ничего рассказывать ей никогда не хотел.

— И за это тоже извини меня, Лин Шан.

— Корова моего соседа тоже ничего, господин Вэй.

— Я тебе не господин.

Лин Шан поднялась на руках, вытерла слёзы со щёк и на коленях подобралась к Вэй Усяню, который сохранял дистанцию. Он явно решил, что девушка считает его насильником.

Она крепко обняла его за плечи, но не прижималась. Лишь за плечи, а тело держала на расстоянии.

— Я заберу у тебя ещё немного, хорошо? Иначе ты не справишься с этим. Я не хочу, чтобы хоть кто-то такое переживал.

Вэй Усянь сначала прозрел, а потом погладил её по голове. Мягко убрал руки со своих плеч и держал Лин Шан за ладони.

— Это так не работает, хорошая. Это произошло только потому, что я не контролировал себя. Покуда я в сознательном состоянии — ничего не получится, если я не захочу. А я не хочу. Это не твои проблемы. Твои проблемы — мальчишка Цзян.

— Я всё сделаю для господина Вэя.

— Да не господин я. Перестань.

— Хочу, чтобы Вы им были.

Девушка вновь смахнула слёзы с лица и села на пятки. Положила ладони на колени и выдохнула. Подняла прямой взгляд к лицу Вэй Усяня и отчётливо проговорила.

— С этого момента никакого пренебрежения, неуважения, нарушения субординации. Господин Вэй — мой господин.

Она поклонилась ему, касаясь лбом земли.

— Да ты сдурела, девка, не иначе. Перестань.

— Вы принимаете мои слова всерьёз?

— Не мели ерунды. Встань, пожалуйста.

— Господин Вэй принимает мои слова?

— Ты не слушаешь меня, — нахмурился.

— Господин принимает мои слова?

Начинал понимать, как чувствует себя Белое Бедствие рядом с ним. Когда тот ему что-то говорит, а Вэй Усяню хоть бы хны. Он стоит на своём и дожимает до тех пор, пока не добьётся своего. И Белое Бедствие, будучи человеком воспитанным, голубых королевских кровей, уступал ему. Очень много раз. Значит ли это, что Вэй Усянь тоже должен уступить ей сейчас?

— Ну вот ещё! Я не такой воспитанный, как он! А ну-ка, девка, поднимайся. Хватит лобешником ковры лесные подметать. Они не станут чище. Просто защити мальчика, ладно?

— Как прикажет господин Вэй.

— Это не приказ.

— Как пожелает господин Вэй.

— Безнадёжная… — он улыбнулся ей.

А её грустное заплаканное лицо оставалось серьёзным и всё таким же печальным. Он чувствовал свою вину ещё и перед ней. Теперь. Хотел что-то сделать для неё, чтобы повеселить, но не знал что. И ещё немножко переживал из-за поцелуя.

Был уверен, что Белое Бедствие видел это. Тогда подул ветер. Он не умеет слушать ветер, но… очень старается…

— Что мне сделать для тебя, чтобы ты больше не плакала из-за меня?

— Господин Вэй должен помириться с Безликим Баем. В этом случае ему станет легче. А если легче станет ему, то и тёмной энергии внутри меня. Значит, что этой девке тоже.

Вэй Усянь поражался тому, как это хамло в юбке умело переобулось. Это что? Военная дрессура? Ужас какой… Он поёжился.

— Я сделаю всё, что смогу, обещаю. Но я допустил серьёзную ошибку. Ошибся так сильно, что задел его. А его невозможно задеть. Понимаешь меня?

— Понимаю.

Он ловил себя на мысли, что часто в конце предложений спрашивает понимают ли его. Мужчина точно знал, откуда это пошло и почему он это спрашивает вообще. Да, хотел, чтобы его понимали, поскольку не умеет чувствовать Белое Бедствие.

Ещё не умеет…

— Его невозможно найти. Он умнее, сильнее, быстрее… Не просто в разы. Ты и понятия не имеешь о его потенциале. Я не шучу и не запугиваю тебя. Он невероятен.

— Этой девке хватает способностей, чтобы почувствовать по духовной энергии уровень Безликого Бая.

— По той, что в воздухе витала?

— Да.

— Это совсем не то, что почувствовать её при прямой передаче. Я был потрясён до глубины души в первый раз. Не знаю, как описать это словами, — почувствовал, что принялся восхвалять его и отвлёкся. — Я к тому, что мне не найти его, если он не захочет меня видеть. Но я постараюсь сделать так, чтобы захотел, хорошо?

— Спасибо господину за снисхождение к этой девке.

— Да перестань ты. Давай лучше продолжим, ладно? Ты отлично справилась.

— Ваша рука.

Вэй Усянь посмотрел на продырявленную ладошку и чуть улыбнулся.

— Порядок. Есть твоя рубашка, если что. Думаю, что заживёт быстро и без проблем. Садись напротив. Я покажу тебе. У меня есть ещё пару страж, хорошо? Потом я обязан идти в храм.

— Благодарю господина.

Хотел крякнуть на неё, но не стал. Замучился. Потом будет бороться с этим. Ему не нравилось раболепие…

— Сейчас попытаюсь тебе много показать и много объяснить. Просто попытайся понять, что я говорю. Это не будет особенно легко, предупреждаю сразу. И чем дальше — тем сложнее. После этого раза мы встретимся, когда я напишу для тебя первый свиток.

— Как Вы найдёте меня?

— Я — найду. Не сомневайся.

— Ни в коем случае.

Он нахмурился. Какая муха её укусила? Это точно она?! Вот то хамло деревенское, у которой язык как помело? Откуда такие манеры и всё вот это вот?

— Ладно, — выдохнул мужчина. — Смотри.

Выставил перед собой руку, как будто ждал, что с небес в ладонь упадёт наливное яблочко, и прикрыл глаза. Поднимался лёгкий ветерок. Кружился и плясал с листьями да иголками.

Воздух густел и тяжелел. Вокруг них из ниоткуда появилась сероватая дымка. Совсем скоро она стала темнее и плотнее. Сгущалась до тех пор, пока не стала существенной и сплошной, заполненной танцующей ширмой. Чёрная материя плавно, очень спокойно вращалась вокруг них по большому радиусу.

Лин Шан имела удовольствие во всей красе наблюдать процесс создания невероятно прекрасного и жестокого, сильного и потрясающего Тёмного Пути.