Глава 52. Принудительная эмпатия (1/2)

После того, как Лин Шан надышалась тёмной энергией, ей ещё какое-то время было не очень хорошо. Она не могла описать свои ощущения словами, но ей казалось, будто её собственное тело насмехается над ней.

Тёмный Путь, что был повсюду внутри её тела, реагировал с кровью, с мышцами, органами. Это было так странно, будто Лин Шан к ним никак не относится. Есть её внутренняя мясная оболочка и Тёмный Путь, а девушка будто со стороны наблюдала за их взаимодействием. Так, словно от третьего лица. Это угнетало её.

Вэй Усянь сказал не сопротивляться и только чувствовать. Больше ничего. Не препираться с ней, не пытаться вытолкать из тела, не нервничать, не давать слабины, иначе материя заарканится и всё сразу же станет сложнее.

Этим она и занималась. Ей было дико интересно попробовать что-то новое. Она прожила почти половину тысячелетия и ничего, кроме меча, не знавала за это время. Из оружия, имеется в виду.

А тут вдруг сам Повелитель Тёмного Пути сказал, что научит её. Разве тут можно не пищать от счастья? Да ещё и взамен на легкотню. Всего-то за мальчишкой проследить. Она справлялась с толпищами мужчин и лошадей в своём подчинении, неужто за одним пятнадцатилетним ребятёнком не углядит?

Лин Шан была очень довольна. Ей так хотелось… Целая куча энтузиазма и стремления. Она не умела выражать эмоции так, как положено, но внутри пищала, словно маленькая девочка, которой на день рождения подарили именно то, чего она так хотела. То, о чём мечтала весь прошедший год.

Лежала на земле с закрытыми глазами. Полностью расслабленная. Глубоко дышала и делала то, что наказали: наблюдать, пытаться понять, чувствовать, не нервничать, получать удовольствие.

Ей казалось, что последний пункт Вэй Усянь включил в список исключительно из своего превосходного идиотизма и испорченности. Лин Шан могла ошибаться по этому поводу, отчего и не крякала, когда получила распоряжение Повелителя Тёмного Пути.

Сам же Вэй Усянь, из-за неспособности сидеть на месте, постоянно чем-то шуршал то тут, то там. Девушка слышала его с разных сторон. Ближе и дальше. Она не понимала, что он делает, но глаз не открывала. Ей не разрешали.

Мужчина сказал ей, что она сможет пошевелиться только тогда, когда у неё не будет ощущения, что внутри неё что-то инородное. Когда тёмная энергия напьётся её крови, сливаясь с ней, когда растворится в теле, словно ей там самое место, тогда — да.

До тех пор она добровольно прикована затылком, спиной и ногами к игольчатой почве, и ничего не может делать. Ей нравилось. Она улыбалась. В животе всё волнительно бурлило от предвкушения.

Не мало удовольствия приносил и тот факт, что Вэй Усянь пообещал остаться с ней, пока она не пройдёт через эту фазу. Объяснил это тем, что, если Тёмный Путь станет враждебным по отношению к ней, то сможет изорвать изнутри. В этом случае он возьмёт его под контроль и обещал, что с Лин Шан всё будет в порядке. Для подстраховки, проще говоря.

Пока девушка не может собирать энергию и управлять ей, внутри тела материя чувствует себя за пределом вседозволенности. Первое, что сказал ей Вэй Усянь, когда она легла на спину, засело в её голове так плотно, что девушка до сих пор об этом думала.

«Она живая. У неё есть характер. С ней можно общаться, взаимодействовать, как с живым человеком. Она самостоятельно существующий организм. Если материя субстанции Ян мёртвая и находится у тебя в добровольном подчинении, то материя субстанции Инь — не твоя слуга. Вы компаньоны. Не будешь уважать — будешь послана. Никогда не забывай, что она живая, корова твоего соседа».

Лин Шан повторяла это в своей голове круг за кругом. Ей, как человеку, который не имеет понятия ни о Ян, ни о Инь, совершенно не придётся переучиваться, чтобы успешно взаимодействовать. С уважением проблем не будет. Это она умеет, когда надо.

Капитан — это далеко не самое высокое воинское звание. Конечно, над ней стояла целая туча людей, которым она безоговорочно подчинялась, восхищалась ими и их успехами в военном деле, уважала в том числе.

Внезапно шорох от Вэй Усяня исчез. Изначально Лин Шан подумала, что он сел писать, как и обещал. К тому же, раньше она слышала, как мужчина растирает тушь в камне, как шелестит бумага, как деревянные тельца кистей ударяются друг о друга при соприкосновении.

Решила, что тот пишет и не придавала тишине никакого внимания. Пока она не стала мёртвой. Лин Шан не слышала совершенно ничего. Кисть не макали в тушечницу, не вытирали кончик о камень, на бумаге не писали. Одежды не тёрлись между собой.

Она вслушивалась тщательнее, но по-прежнему ничего не слышала. Не смела шевелиться или смотреть, ведь процесс ещё не закончился. Девушка не чувствовала себя комфортно с Тёмным Путём внутри. Ждала, как и положено. Знакомилась. Весьма и весьма гостеприимно.

Кисть сломалась. Лин Шан дрогнула от резкого звука, но осталась на месте. Сглотнула и раскрыла губы, чтобы позвать Вэй Усяня. Передумала. Он говорил не разговаривать. Хотя он такой, что мог сказать это специально, чтобы она не засыпала его вопросами.

Между прочим, ей это совсем не свойственно. Она в меру любопытна. Служебный долг обязывал обуздать свои эмоции и держать их всегда под контролем. Только так можно направлять других людей и брать на себя ответственность за их жизни. Это очень важно. Лин Шан умела это. Она хорошо знала, как подобное работает.

До её обоняния дошёл запах крови. Будучи третьим рангом, девушка хорошо чувствовала кровь на расстоянии и могла сказать по запаху, кому она принадлежит, если знакома с ней. В тот раз, в тот день, помимо внутренностей тысяч призраков, в воздухе витал густой запах крови Вэй Усяня.

На нём было так много увечий, что тот запах перебивал собой многие другие. Лин Шан знала, что тот и этот — одинаковые. Соединив в своей голове события, предметы и людей, она с лёгкостью заключила, что это кровь Вэй Усяня. Нет сомнений. Забеспокоилась.

— Вэй Усянь?..

В ответ получила густую тишину или банальное игнорирование. В последнем сомневалась, так как уже выяснила для себя, что он всегда не прочь поболтать. С ним вообще можно вечно трепаться и не нужно особо стараться, чтобы поддерживать беседу. Достаточно не стопорить её и тот сделает всё сам.

Почему тогда сейчас молчит?

— Ты там в порядке?

Она поджала губы, когда поняла, что ответа не получит и в этот раз. Либо что-то действительно случилось, либо… Либо что?! Лин Шан чувствовала его кровь, и он молчит!

— Если ты мне не ответишь, я сочту это за угрозу и буду вынуждена оценить обстановку сама.

Почему этот умалишённый не отвечает ей? Она сильно сомневалась, что у Вэй Усяня настолько плохое чувство юмора и была более чем уверена, что тот не станет вредить себе, чтобы пошутить. Не совсем же… Или совсем?

— Достал! Скажи мне что-то!

Услышала, как кровь капнула на травинку, и та зашелестела. Это длилось всего мгновение. Если бы она так не старалась слушать, то не услышала бы подобное просто так. Сейчас же девушка целиком превратилась в огромное сплошное ухо и всё, что могла — это слушать.

— Вэй Усянь!

На этот раз она прикрикнула и напряглась. Тёмная энергия внутри забеспокоилась и начала вести себя более агрессивно: сжимала, обволакивала внутренние органы. Лин Шан немного испугалась, что сейчас ей не помогут, если что.

Плавно выдохнула и заставила себя расслабиться так же, как было до этого. Тело должно быть полностью спокойным, податливым. Она поняла, что даже если захочет ослушаться его, после того как он поместил внутрь её тела столько тёмной энергии, у неё нет выбора.

Вэй Усянь лишил её этого права.

Между прочим, когда мужчина положил ладонь на её грудь, Лин Шан отчётливо почувствовала, как из-под его пальцев сочится нечто зловещее. Это было более, чем неприятно. Немного больно. И продолжалось всё время, пока Тёмный Путь проникал в неё.

Сейчас она была в ловушке и ощущала себя целиком бесполезной… Думала, что Вэй Усяню нужна помощь, а она не способна ему оказать её прямо сейчас, хоть и лежит совсем близко к нему.

— Эй… — на грани слуха. — Прошу, ответь мне, если слышишь…

Не поддавалась панике, однако мыслишки о том, что, если её недруги найдут девушку прямо сейчас, то она станет настолько лёгкой добычей, что хуже и быть не может. Умереть вот так вот… Лин Шан никогда себе этого не простит.

— Хорошо. Нужно поторапливаться.

Не знала, что делать, и можно ли этот процесс ускорить. Вэй Усянь не сказал ей сколько времени это займёт или может занять в теории. Но Лин Шан решила, что попытается договориться с тёмным искусством побыстрее. А сразу после будет ответственна за свою шкурку и за жизнь Вэй Усяня.

Дышала глубоко и медленно. Внутри стало легче. Тёмный Путь перестал сжимать её и пытаться вести борьбу. Был почти приветливым. Заинтересованным, как маленький ребёнок.

Улыбчивый, игривый, радостный. Пока у него в руках игрушка, а во рту конфетка. Стоит это забрать, как начнётся истерика. В этом случае наказать плаксивого наглого ребёнка не получится. За обиду и личное оскорбление придётся заплатить жизнью. Высоковатая цена…

Лин Шан потеряла счёт времени, сосредотачиваясь лишь на том, чтобы целиком принять свои новые чувства. Не просто ждала, а хотела, стремилась к тому, чтобы Тёмный Путь смешался с её кровью и внутренними органами. Чтобы позволил ей наконец-то двигаться…

Была терпеливой и внимательной. Не выказывала своей спешки. Так, словно заботливая и любящая мать хотела угодить своему любимому малышу. А вообще Лин Шан не любила детей. Маленьких. Они её раздражали. Как раз-таки из-за поведения. Подобному тому, что вытворяет Тёмный Путь…

Чувствовала себя прекрасно. Девушка пошевелила пальцем руки, чтобы проверить, как себя поведёт тёмная энергия. Всё было хорошо. Реакции не следовало. Сжала и разжала пальцы, пошевелила кистью, согнула запястье.

— Хорошо, — она гордилась собой.

Считала, что у неё огромный потенциал к обучению. Она усидчивая, прилежная, аккуратная. Не боится муторной и скучной работы. Хорошо читает. Ну… когда-то хорошо читала. Писать отчёты тоже доводилось нередко. Отличная ученица.

Эй, учителя! Берите девку даром!

Лин Шан распахнула глаза. Небо чистое. Ничего подозрительного. Она подняла взгляд сначала вверх, пытаясь рассмотреть, что за спиной, а затем вниз, в надежде увидеть очертания Вэй Усяня. Макушку хотя бы.

Она плавно села, укладывая руки на бёдра. Отряхнула пальцы от земли и иголок, и недовольным, максимально осуждающим взглядом пялилась в сгорбленную донельзя спину Вэй Усяня.

— Идиотище… — беззвучно.

Девушка подползла к нему поближе и села возле плеча. Если честно, она совсем не понимала, что происходит. Пока что. Была несказанно рада тому, что Тёмный Путь не бунтует внутри неё, а гармонирует.

Лин Шан начала ощущать своё тело иначе. Легче. Как будто Иньская ци помогает ей изнутри шевелить руками и ногами. Будто подмастерье, который стремится угодить своему мастеру и подаёт всё, что тому необходимо в работе.

Удобно. Интересно. Непривычно. Первые ощущения взаимодействия были очень волнительными для неё и ей до чёртиков нравилось играться с Тёмным Путём. Так же Лин Шан понимала, что такое обучение было бы невозможно без Вэй Усяня.

Была глубоко благодарна ему. Если бы не он, никто не собрал бы для неё эти облачка и не внедрил внутрь тела прямо в кровь, как сделал это Повелитель Тёмного Пути. Разве не бесценно? Защитник, правда, из него дерьмовый. Её могли сейчас убить. А может и его тоже.

Лин Шан заглянула через плечо, чтобы посмотреть, что тот делает. Увидела, как дрожащая ладонь мёртвой хваткой сжимала кисть. Да, это она сломалась тогда. Обе её части находились в закрытой ладони. Вэй Усянь сжимал их в кулаке.

Так крепко, что какая-то из частей, или обе сразу, врезались в его кожу и ранили. Кровь капала на раскрытое колено. Область под ладонью уже целиком пропиталась вязким алым. Лин Шан не понимала, что он делает и зачем.

Девушка подняла взгляд к его лицу и заглянула в него, ныряя под густо свисающую чёрную ширму. Она осеклась и заморгала едва увидела выражение лица мужчины.

Лин Шан подняла руку, подцепила пальцами волосы Вэй Усяня и убрала их за спину, заворачивая за противоположное плечо, чтобы не упали обратно. Появилось небольшое чувство страха внутри.

— Вэй Усянь?

Она протянула руку к его плечу, но не решилась. Хотела попробовать ещё голосом. Надеялась, что получится.

— Будет хорошо, если ты отпустишь кисть. Посмотри, что ты сотворил с собой. Будешь так сжимать — проткнёшь ладонь.

Стеклянные серые глаза смотрели в пустоту перед собой. Плечо дрогнуло, но Лин Шан не отшатнулась. Почти привыкла к этому уже. Дрожь в окровавленной руке постепенно усиливалась, и девушка накрыла запястье своей ладонью. Сжимала. Хотела остановить содрогание.

Поудобнее села перед ним и поближе, чтобы без проблем достать до мужчины. Какое-то время она оценивала его состояние, пробегаясь взглядом по контуру тела. Не дрожало, но дёргалось. А выражение лица…

Лин Шан сглотнула. Помахала перебинтованной ладонью перед лицом Вэй Усяня. Никакого эффекта получить не удалось. Она несколько раз щёлкнула пальцами, в надежде, что тот отреагирует на звук.

Хотя… с чего бы, да? Ведь девушка столько раз пыталась с ним заговорить. Почему он должен услышать щелчок?

Так и было. Ничего не произошло.

Лин Шан опустила взгляд к руке с кистью, чтобы увидеть своими глазами то, что чувствует. Вэй Усянь настолько сильно сжимал кулак, что она не могла унять дрожь от перенапряжения мышц и её рука содрогалась вместе с его.

— Какого?..

Была потрясена, ведь она прикладывала немало сил, чтобы удержать его. А тот всё равно брал верх. Ясно, что мужчина сильнее её самой. Это видно даже со стороны. Но он же в беспамятстве…

— Эй! А ну-ка приди в себя! — крикнула прямо ему в лицо.

Вэй Усянь не реагировал. Кровь текла быстрее. Лин Шан была уверена, что этот дурень загнал кисть уже очень глубоко. Действительно считала, что сломанная деревяшка, не ровен час, выйдет с другой стороны.

Отпустила руку. Всё равно не справлялась. Переложила ладони на плечи и затрясла, что было сил. Тот был таким интенсивным комком сконцентрированного напряжения, что Лин Шан даже раскачать его взад-вперёд толком не смогла.

Тот словно стал негнущимся и очень тяжёлым. Девушка была уверена, что в его теле сейчас живёт сплошная судорога, которая сжала его и убивала изнутри. Она действительно испугалась за него.

— Вэй Усянь!

Лин Шан зарядила ему такую пощёчину, что ладошка взорвалась жгучей болью. Она цыкнула и затрясла ей, словно остужала. Никакого эффекта это тоже не дало. Девушка снова влепила ему по лицу.

Если бы не такая острая ситуация, то она даже удовольствие смогла бы получить от этого процесса. Ей давно хотелось вмазать ему. Уродец.

— Прекрати! Ты пугаешь меня! Какого хрена с тобой происходит? Ты, совершенно конченный и наглухо отбитый кусок идиота, а ну, приходи в себя! Я говорила, что стресс сожрёт тебя!

Лин Шан в третий раз ударила его, не получила ничего взамен и принялась снова трясти мужчину за плечи.

— Да что с тобой такое?! Как ты смог так глубоко уйти в себя?! Ты же постоянно пребывал в движении!

Трясла, пока силы не закончились. Или, скорее, пока не приняла тот факт, что таким способом ничего не добьётся. Девушка отпустила его, выдохнула и думала, что бы такого сделать, чтобы привести его в чувство.

— Если он не реагирует на боль, голос, тряску, то может… откликнется на ощущение?

Думала. Опустила взгляд на кисть в его руке и рассчитывала успеет ли смотаться из-под прямого удара, если вдруг Вэй Усянь решит всадить ей эту кисть в шею. Наверное, успеет.

— Ладно. Хрен с тобой. Я согласна. Как же ты бесишь…

Лин Шан подлезла к его слегка опущенному лицу, ныряя под чёлку. Обхватила ладонями щёки Вэй Усяня и мягко примкнула к его сухим губам. Не закрывала глаз, чтобы видеть меняется ли что-то.

Касание, что существовало между ними, не работало от слова «совершенно-вообще». Лин Шан догадывалась, что всё не окажется так легко. Она внутренне устало застонала, но была согласна.

В конце концов целовать красивых мужчин — это приятно. Лучше, когда это происходит сознательно и обоюдно. Этот, конечно, в коме, но других вариантов у Лин Шан не было. Она пробовала всё, что приходило в голову.

Уста раскрылись. Девушка аккуратно целовала сухие губы, вбирая в рот то верхнюю, то нижнюю. Увлажняла их и хотела понять расслабляется этот упырь или нет. По ощущениям, даже губы Вэй Усяня целиком состояли из напряжения.

Она не собиралась пересекать каких-то условных черт. Лишь хотела, чтобы он, может, что-то почувствовал и пришёл в себя? Это так работает? Она не знала.

Пока думала, её губы исправно делали поставленную перед ними задачу. Да-да-да, ей нравилось целовать его. Но в первую очередь она хотела, чтобы этот кошмар с Вэй Усянем закончился. Не более.

Серые, полуприкрытые глаза распахнулись так резко, что Лин Шан едва не пискнула. Сразу же отпустила его лицо и хотела убраться подальше назад, не то этот псих ей и правда бревно из ладони в голову засадит.

Уже почти отстранилась, как сильные руки поймали её за талию и затылок. Вот сейчас она действительно пискнула и упёрлась обеими руками в его плечи, отпихиваясь. Одна ладонь резко заболела. Ожёг давал о себе знать.

Хотела начать то ли оправдывать свой поступок, то ли возмущаться, но не успела ни того, ни другого. Язык Вэй Усяня стремительно ворвался в её рот, и Лин Шан буквально прозрела. Раскрыла глаза и смотрела в такие открытые напротив.

Вэй Усянь сжимал её в объятиях. Уже затолкал к себе на колени и прижимал так крепко и отчаянно, словно… Она не знала, словно что.

Её целовали так жгуче, что у неё пропала вся воля к жизни и к победе. Лин Шан совершенно перестала сопротивляться. Не потому, что получала удовольствие, а потому, что чувствовала, как печаль Вэй Усяня перетекает через поцелуй в неё. Он целовал её, а она морального умирала вместо него. Или за него. Девушка не понимала.

Они смотрели друг другу в глаза. Осознание пришло слишком внезапно. Лин Шан прямо увидела это. Стеклянный взгляд враз стал осознанным. В нём зашевелилась жизнь. Вэй Усянь наконец увидел её.

Отпустил так резко, что едва не бросил на землю. Разорвал поцелуй и подскочил на ноги. Прижимал к губам тыльную сторону ладони и смотрел на девушку каким-то очень странным неоднозначным взглядом.

— Корова! Твоего соседа! Какого хрена?

Лин Шан разом лишилась всех сил. Вот как он её спихнул со своих колен, так она и завалилась на локоть. Она вкусила полный спектр внутренних ощущений Вэй Усяня и чувствовала себя мёртвой. Ей стало очень жаль его. Девушка лениво переворачивалась на живот.

— Вот так всегда… Попользовал и бросил. Ты всякий раз так делаешь с девушками?

— Я спросил, какого, твою мать, хрена?!

— Что ты орёшь на меня?

— Отвечай!

— Что? Что какого хрена? Какого хрена ты сунул мне в горло свой язык? Я откуда знаю? У себя спроси.

— Ты поцеловала меня!

— Ты не откликался.

Лин Шан всё-таки приняла решение завалиться на бок. Лежала, как ленивое толстое животное. Была совершенно без сил. Будто через этот поцелуй она забрала у Вэй Усяня часть его печали.

— Могла по плечу потрепать! Боги!

Всех надо учить! Тот сразу бьёт, эта целует!

— Я и потрепала.

— И?!

— А как ты думаешь?

— Тогда ударить!

— Я била. Я тебе три раза врезала. А тебе хоть бы хны.

Вэй Усянь потёр щеку. Даже тёплой не была.

— Посильнее надо было!

— Я била со всей силы. Чуть руку не сломала. Ладошка до сих пор горит. У тебя каменная морда. Хватит делать меня виноватой.