Глава 43. Выгорание (18+) (1/2)

Ни одного живого места не осталось на местности. Вэй Усянь тяжело и громко дышал. Его взгляд медленно перемещался, скользил по площади, с одной стороны на другую. Наслаждался видом крови, мёртвых тел, внутренностей, конечностей, разорванных одежд, раздавленных голов.

На общем фоне красной жижи на земле выделялось только одно нетронутое пятно. Вокруг него даже трава уцелела. Была зелёной и прекрасно просматривалась даже одним глазом.

Белое Бедствие был обрамлён ореолом нетронутости, будто сама природа защищала его. Вокруг стояла густая тишина. Воздух был наэлектризован. Напряжённый и тяжёлый. Можно топор повесить, и он будет висеть, застывая в насыщенной плотности.

Вэй Усянь отвернулся от него, опуская взгляд к лицу Юй Цзыюань. Погладил её по щеке, убирая с неё ненужные пряди. Мертвецы без дела шатались, перетаптываясь с ноги на ногу. Зарычали, когда со стороны темницы послышались посторонние звуки.

Это не было громко, но в застывшей тиши, этого было более, чем достаточно, чтобы Вэй Усянь и все его призванные создания услышали шум. Удар в решётку, удар железных прутьев о стену. Шорохи, шорохи, шорохи.

Мужчина незаинтересованно смотрел в сторону каменных ступеней. Ему было неважно, кто оттуда выйдет. Собирался убить, даже если это человек. Девушка не от мира сего сорвалась к месту событий и застыла в ожидании.

Невысокая утончённая фигурка выбралась наружу. Её слепил дневной свет. Благо тёмная завеса уже рассосалась достаточно, чтобы сквозь неё было хорошо видно небо. Девушка щурилась и закрывала лицо рукой.

Когтистая лапа замахнулась, собираясь нанести смертельный удар. Со стороны, как это видел Вэй Усянь, ему показалось, что жертва не видела нападавшего, но по наитию мастерски уклонилась.

Удар должен был прийтись в висок и выбить из головы большинство содержимого. Жертва увела лицо и плечи назад, прогибаясь в пояснице. Отскочила, силясь разглядеть своего врага.

— Какого?.. Что за нахрен? — возмутилась она.

Щурилась, пытаясь привыкнуть к свету. Густой запах крови, казалось, наконец, достиг её носа. Девушка накрыла рот ладонью, сдерживая неприятные позывы. Внутренние органы пахли плохо и резко. Она в несколько прыжков достигла высокой ветки дерева и широко распахнула глаза, узрев всё важное.

Её взгляд плавно перемещался с багрового ковра невероятных размеров к Вэй Усяню и Белому Бедствию. Тёмная дева снова напала, взмывая в воздух. Девушка спрыгнула с ветки вниз, хватаясь за неё обеими руками.

Дева пролетела над ней, приземляясь на землю. Развернулась, источая зловещий рык. Призрачная девушка спрыгнула вниз, подхватывая с земли первый попавшийся меч.

— А за что? — через плечо бросила она Вэй Усяню, не сводя взгляда с противника.

— Ни за что. Я просто хочу, чтобы ты сдохла.

— Ранее ты отпустил меня. Моя задача была сдержать слово и не говорить Ци Жуну, где ты. Я всё сделала честно. Солгала ему. Он не поверил. Избивал, пытал, заточил в темнице.

— Стандартный набор. Чему ты удивляешься?

— Тому, что ты не держишь своё слово, с учётом того, что я сдержала своё. Данное тебе. Не нарушила ни единого пункта нашей договорённости, а сейчас ты жаждешь убить меня на ровном месте. За что?

— За свою госпожу.

Девушка увернулась от атаки и побежала вперёд, увеличивая дистанцию с врагом. Беглым взглядом глянула на Вэй Усяня и мёртвое тело в его руках.

— Это она?

— Да.

— Я её знаю.

— Не сомневаюсь.

— Нет, ты не понял. Я не вредила ей.

— Она двадцать лет провела здесь. Ты ничего не сделала для неё.

— Тут каждый сам за себя, Вэй Усянь. Она давно хотела умереть. Мне известно об этом. Я не собиралась ей помогать — это правда. А даже если бы и собиралась, то чем бы я помогла ей? Единственная помощь, что была ей нужна — это смерть. Хочешь сказать, я должна была помочь ей таким способом?

— Нет.

— Тогда за что ты желаешь мне смерти?

— Ты касалась её хоть раз за эти годы?

— Нет. Ни её, ни других. Я не имею отношения к извращённым увлечениям Ци Жуна. Мы с тобой уже сошлись на том, что он мне не господин, и нас с ним связывали только деловые отношения. У меня нет духовной энергии, помнишь?

— Помню.

— Тогда, — острые когти просвистели над её головой. — Может остановишь её? Что это вообще такое?

— Это моё прекрасное творение. Нравится?

— Она сильна.

— Ты тоже, если всё ещё умудряешься бегать от неё.

— Мы сражались. Ты забыл, как я сражаюсь?

— Мне так похер на тебя и всё, что с тобой связано, что ты себе даже представить не можешь.

— Взываю к твоей сознательности. Я всё сделала, что должна была. Останови её.

— Не хочу.

— Почему?

— Я хочу убивать. Ты последняя, кто остался из людей Ци Жуна.

— Ты где-то видишь лазурное сияние над моей головой? Я никогда не служила ему.

— Мне безразлично.

— Ты безумен.

— Сдохни.

Девушка поняла, что договориться с ним не получится. Она ринулась по прямой в лес. Собиралась спасаться бегством.

Столкновение со стеной было жёстким. Она влетела в неё на полном ходу, врезаясь головой. Её отбросило назад. Если бы девушка была менее опытным воином, то выронила бы меч из руки. Однако такого позволить себе она не могла.

Упала, рассматривая то невидимое, во что врезалась. Мотнула головой, чтобы та перестала кружиться. Тёмную полупрозрачную завесу ей удалось разглядеть сразу, но за ней было что-то ещё.

Она быстро обернулась, замечая, как рукав Белого Бедствия опускается вниз. Вновь мотнула головой, приводя себя в чувство.

— Значит, их две. Первая Вэй Усяня, а вторая…

Девушка легла на спину, в очередной раз уклоняясь от смертельной атаки. Свист когтей пролетел совсем близко к ней. Тёмная дева застыла в выпаде, и она схватила её за лодыжку. Махнула ногой, отрывая тело от земли. Две стопы пришлись в красивый подбородок. Дева отправилась в полёт, а призрачная девушка вновь оттолкнулась от земли, выпрыгивая на ноги.

Вэй Усянь удивился. Это было очень забавно. Хорошо. Слишком хорошо. В его голове пролетела мысль, что девка не бесполезна.

— Если я убью её, ты будешь преследовать меня настырнее?

— Если ты убьёшь её — я отпущу тебя.

— Договорились.

Призрачная девушка сжала меч в руке крепче и развернула его другой стороной. Её хватка изменилась. Вэй Усянь заприметил для себя обратный хват, с которым та и ринулась в атаку.

Он невнимательно смотрел. Ему не было интересно, что будет происходить между ними. Куда больше его интересовало то, что голова Юй Цзыюань сползала с плеча. Мужчина бережно вернул её на место и подумал о том, что было не неплохо оттереть лицо этой женщины от грязи.

Рассматривал её, будто впервые в жизни. Хотя на самом деле в последний раз. Осознавал, что произошло и почему. Понимал, почему она приняла такое решение, но осуждал за то, что Юй Цзыюань не позволила ему вернуть её домой. Он бы справился с этой задачей.

Это было бы немного сложно, но не более. Ему самому лучше не показываться ордену на глаза, но свою госпожу они явно хорошо приняли бы. Почему же она выбрала воссоединение со своей мёртвой семьёй, когда у неё есть живая? И она была жива.

— Всё получилось бы…

Его внимание привлёк рёв тёмной девы. Мужчина поднял взгляд и увидел, как два клинка вошли в её спину в области лопаток. Призрачная девка ловко запрыгнула на рукояти, придерживаясь руками за гарды, и два клинка, под весом её тела, скользнули вниз. Разрезали тёмную деву, словно топлёное масло.

Девушка приземлилась на ноги, дёрнула клинки в стороны, отделяя туловище от ног. Перебросила мечи, меняя их положение в руках, приземлилась на одно колено, одновременно вонзая оружие в землю, и удовлетворённо выдохнула.

Подняла взгляд вверх, к Вэй Усяню. И только открыла рот, чтобы что-то сказать ему, как её схватили за лодыжку. Девушка подхватила клинки и резко обернулась.

— Да ёб вашу мать! Что она такое?!

Тёмная дева оттолкнулась руками от земли, взмывая в воздух, и замахнулась. Девушка отшатнулась, увела корпус в сторону. Еле-еле успела. Скривилась, наблюдая за тем, как чёрные внутренности один за другим выпадают из располовиненного тела.

— А ведь мама учила меня никогда не поворачиваться к врагу спиной, пока не убедился, что тот мёртв. Да она изначально была мертва! Это даже не мертвец! Что это за дикая тварь?!

Взмахнув мечами, ей пришлось ещё какое-то время покрутиться с ней. Без ног тёмная дева не была такой быстрой и ловкой, но оставалась всё такой же смертоносной. Пропустишь один удар — мало не покажется.

По крайней мере на руках та перемещалась весьма продуктивно. Выглядело это, конечно, ужасно, но это работало. Грозный низкий рык, полоса зловонных кишок, что тянулись за ней, чёрная сетка на лице и такие же тёмные стеклянные глаза без белка…

— Что скалишься, сучка? Нападай, — она вращала клинки вокруг ладоней, внимательно присматриваясь к врагу. Ждала.

Их танец продолжался ещё какое-то время. В итоге призрачной девушке удалось пронзить голову существа, а вторым клинком она отделила её от плеч. Взмах за взмахом она отрезала части головы. Кружочки падали на землю.

Нет, она не наслаждалась. Просто хотела убить её и не знала, что для этого нужно сделать. Надеялась, что жизнь в её странном теле поддерживает не тёмное искусство, как понятие, а всё-таки составляющие тела. Мозг, например, каким бы он ни был…

После того, как призрачная дева расчленила тёмное существо, та, вроде, перестала подавать признаки жизни. Девушка облегчённо выдохнула, но не доверяла. Ещё какое-то время смотрела на останки, подозревая, что отрезанная кисть сейчас взмоет в воздух, чтобы ударить.

— Вот я охренею, если такое произойдёт.

Но нет. Все части тела оставались на своих местах. Призрачная девушка отошла подальше от побеждённого врага и вновь повернулась к Повелителю Тёмного Пути. Все его мертвецы и другие существа, подобные той тёмной деве, пристально смотрели на неё и тихо рычали. Не двигались и на том спасибо.

Девушка скользила взглядом снизу вверх, оценивая масштаб и внешний вид конструкции, на которой восседал Вэй Усянь. Это выглядело… внушающе. Снизу широкая, к верху гораздо у́же.

Дымилась. Густая чёрная материя летала в воздухе вокруг конструкции. От её ног вверх поднимались витиеватые потоки. Не выглядели зловеще. Были спокойными. Но это сооружение… Похожее на платформу с ужасными, толстыми, кривыми ногами. Вздувающимися и булькающими волдырями.

В центре которой стояло изогнутое, закрученное дерево. Не менее ужасное, чем всё остальное. На верхушке которого, на широкой удобной лозе, сидел Вэй Усянь. С безумным взглядом, раскачивающимся взад-вперёд телом, тремором рук…

Призрачная дева задрала голову вверх, чтобы смотреть в лицо Повелителю Тёмного Пути.

— Отпустишь?

— Имя.

— Моё?

— Коровы твоего соседа.

— Лин Шан, — недовольно.

— Попадёшься мне ещё раз — третьего раза не будет.

— Могу идти?

— Проваливай.

Призрачная дева выдохнула напряжение, наблюдая за тем, как мертвецы смотрят на неё. Ей было дико не по себе от сотен взглядов, направленных в её сторону. Думала о том, что, если бы они не стояли, а кинулись на неё — её бы разорвали в мгновение ока.

Была благодарна Вэй Усяню за то, что он позволил ей честно сражаться один на один и сдержал своё слово в итоге. Она чуть улыбнулась сама себе и развернулась, чтобы уходить.

Сзади послышались какие-то звуки, и девушка напряжённо обернулась. Решила, что её всё-таки обманули и не отпустят. Но нет. Дело не в ней. Наблюдала, как Белое Бедствие взмыл на верхушку чёрного дерева Вэй Усяня, придерживая его за плечо.

— Я говорил тебе, чтобы ты не брал так много.

— Не прикасайся ко мне.

— Ты ужасно глуп.

— Не желаю слышать подобного из уст того, кто допустил то, что здесь произошло. И я говорю не о себе. Плевать на меня. Не плевать на неё. Я бы всё сделал ради неё. А ты…

— Ты ошибочно полагаешь, что понимаешь происходящее.

— И чего же я не понимаю?!

Тёмная энергия вокруг него взорвалась и Белое Бедствие слегка качнулся. Нужно бы удивиться явлению, но не до этого. Взрывная волна обрила деревья от листвы и иголок. Вороны взлетели с веток, но их откинуло назад за энергией. Недовольно кричали.

— Прекрати.

— Да пошёл ты! Даочжан!

Он махнул плечом, стряхивая с него чужую ладонь.

— Наркотическое действие опийного молока закончилось, Вэй Усянь. Сейчас тебе будет весьма нехорошо. Почему я здесь стою?

— Хер тебя знает. Я не понимаю ничего, что связано с тобой.

— Ты падал. Ты не заметил?

— Нет. Я не падал.

— Падал.

— Нет.

— Как глупо.

— Отвали от меня.

Белое Бедствие хихикнул и мягко толкнул его в плечо. Вэй Усянь, к своему огромному удивлению, совсем не мог противиться инерции. Его еле-еле толкнули, но он безнадёжно заваливался назад. Тело госпожи Юй соскальзывало с его колен.

— Нет! — выкрикнул он, отчаянно пытаясь поймать её обеими руками.

— И ты всё ещё берёшь. Остановись.

— Она упадёт.

— Остановись.

Сила, что переполняла его всё это время, внезапно исчезла. Или это происходило постепенно, просто он не замечал этого до текущего момента. Не мог поймать не то, что Юй Цзыюань, а даже себя.

Больше не верил Безликому Баю, но у него не было другого выбора. Хуже не будет. Он закрыл единственный глаз, и тёмная энергия в воздухе принялась рассеиваться. Сразу после мужчина ощутил, как поток ветра коснулся его щеки. Он перестал падать назад и невольно занял привычное вертикальное положение.

В панике открыл глаз, чтобы кинуться за госпожой Юй, но этого не требовалось. Ветер, который он почувствовал ранее, это свободное падение Белого Бедствия вниз. Несколько прыжков вверх, и древний демон вернул тело женщины на прежнее положение. Вручил Вэй Усяню и встал рядом.

— Спасибо, — растерянно.

— Отзови их. Всех. Рассей всё, что создал. Отпусти весь контроль над тёмной энергией.

— С какой стати?

— Ты столько времени провёл со мной, и всё ещё не научился слушать.

— С хера ли я должен тебя слушать?

— Ты ничего не слышишь.

— Я научился слышать ветер.

— Нет. Ты думаешь, что научился слушать ветер.

— Насрать. Ты мне отвратителен. Из-за тебя умерла моя госпожа.

— Из-за меня?

— Из-за тебя.

— Я убил её? — он выдержал небольшую паузу, после чего добавил: — Или ты?

Вэй Усянь запнулся. Его взгляд задрожал. Не понимал, что ему нужно сделать. Вспыхнуть от злости или взвыть от боли и бессилия?

— Кто держал меч, на который она бросилась?

— Убей меня.

— Я говорю о том, что ты не имеешь права винить меня в её смерти. Я не имею никакого отношения к этому событию.

— Даочжан.

— Развей всё, что здесь есть. Лучше поспешить отсюда.

— Зачем?

— Ты навёл очень много шороху. Столица обратила внимание на тебя.

— Сюда идут боги?

— Да.

— Хорошо. Я остаюсь.

— Либо ты сделаешь так, как я сказал, либо ты умоешься содержимым тела этой женщины. Твой выбор.

— Угрожать мне решил? Кусок дерьма.

— Твой выбор.

Вэй Усянь отвернулся от него. Посмотрел на Юй Цзыюань и, спустя несколько мыслей, конструкция начала снижаться. Расформировывалась снизу, начиная с ног, и плавно опускалась. Тёмные девы таяли в воздухе, возвращаясь в форму частиц. Ряды мертвецов редели.

Мужчина чувствовал, что это не помогает ему. Ему казалось, что он горит. Если его не облить ледяной водой, то Вэй Усянь просто загорится. Несмотря на то, что его спину поддерживал ветер Белого Бедствия, он всё равно терял равновесие. Это больше не помогало.

— Какое странное чувство…

— Больше не чувствуешь себя императором вселенной?

— Глумишься?

— Опиум больше не действует, как наркотик. Теперь тебе будет очень плохо. Доза молока была слишком большой.

— Что со мной будет?

— Что ты чувствуешь?

— Мне холодно. Всё болит. Даже ресницы.

— Ты горишь.

— Только что мне было жарко.

Вэй Усянь медленно смыкал и размыкал веки, концентрируясь на облаке. Изо всех сил вцепился в плечо Юй Цзыюань, чтобы не уронить. Боялся, что она может упасть, а он и не заметит этого…

— Типично.

— Для чего? — его голос тяжелел.

— Для группы симптомов различного сочетания и степени тяжести.

— Это из-за количества молока?

— Да. Они возникают при прекращении приёма вещества, либо снижении его дозы после неоднократного употребления или при высоких дозах. Как это было с тобой. Одного раза тоже достаточно, с учётом того, что ты выпил девять коробочек.

— Помню четыре.

— А я видел девять.

— Сраный наблюдатель…

— Уходим.

Белое Бедствие коснулся его плеча, но Вэй Усянь снова затрепыхался в попытке скинуть чужую ладонь.

— Никуда я с тобой не пойду. Мне надо вернуть госпожу домой. Это первостепенно важно. Ты слышишь меня, даочжан? Нет ничего важнее, чем вернуть госпожу домой. Не трогай меня. Иначе я за себя не отвечаю. Сначала я позабочусь о своей госпоже, а на остальное мне плевать.

Безликий Бай устало, но бесшумно вздохнул. Склонил голову в сторону, принимая решение. Ему понадобилось несколько мяо.

— Ребёнок.

— Пош-шёл ты, — с характерным выделением звука, с наслаждением.

— Отдай тело ей.

— Не называй мою госпожу телом.

— Отдай ей.

— Кому?

— Ей.

Вэй Усянь, через огромное болезненное усилие, открыл глаз и посмотрел куда-то вперёд. Размытый силуэт единственное, что бросалось в глаза.

— Ты всё ещё здесь? — риторический вопрос. Вэй Усянь отрицательно покачал головой и чуть поморщился от боли. — Нет. Я никому не отдам свою госпожу. Я сделаю всё сам.

— Она стоит здесь. Используй её для достижения своей цели.

— Я отпустил её. Мне плевать, что она здесь стоит. Я никому не отдам госпожу Юй. Ты глухой?

— Сделай, как я сказал.

— С чего бы? Я тебе не доверяю. Больше не доверяю.

— Вэй Усянь. Не усложняй простых вещей.

— Простых…

— Отдай!

Это было громко. И страшно. Вэй Усянь испугался резкой перемены тона и громкости, но неподдельное бесстрашие и нежелание делать так, как ему сказали, было сильнее.

— Не буду! С чего ты взял, что она сделает то, что мне нужно?

— Сделает!

— С чего бы?

— Потому что я так сказал.

— Идиотизм, — выдох.

— Отдай!

Призрачная дева подскочила на месте, когда Белое Бедствие проявил эмоцию во второй раз. Она подбежала чуть ближе. Собиралась с мыслями.

— Я сделаю. Что нужно сделать?

— Отнести тело в Юньмэн. Эта женщина — жена бывшего главы ордена Юньмэн Цзян. Он хочет, чтобы тело вернули в орден и там похоронили. Ты отнесёшь его туда и отдашь адептам ордена.

— Хорошо. Я всё сделаю.

Вэй Усянь тупым взглядом смотрел на Белое Бедствие. Не понимал откуда у Безликого Бая хоть какая-то информация о Юй Цзыюань. Не помнил, чтобы что-то подобное, что только что прозвучало, упоминалось вслух. Или его желание.

— Какого это хрена ты всё это решил без моего согласия?

— Срать я хотел на твоё согласие.

— О как! Как мы заговорили. Именно поэтому ты и бесишь меня.

— Ты не понимаешь, что тут сейчас будет.

— Да я понял, что тут скоро будут боги. Придёт кто-то сильный?

— Кто-то, кому лучше не видеть меня сейчас. Заикаться начнёт с непривычки.

— Кто это?

— Сяньлэ.

— Странное имя.

— Это не имя.

— Один?

— С Цинсюанем.

— Какой статус у этих богов?

— Бог Войны и Повелитель Ветров.

— И кто из них кто?

— У меня нет времени на твои вопросы. Отдай.

Вэй Усянь смотрел на него уставшим расслабленным взглядом. Так туго соображал, что ему было страшно принимать какие-то решения в таком состоянии. Но довериться этому странному мужчине тоже не мог. Вообще не понимал, что им движет…

— Как ты мог наблюдать за тем, что со мной сделали, отказаться спасти жизнь моей госпоже, а сейчас так настойчиво заставляешь меня пойти с тобой. Что ты такое? Как ты мыслишь? О чём ты думаешь?

— Отдай.

Вэй Усянь разочарованно вздохнул. Правда очень боялся полагаться на Белое Бедствие. Это может закончиться совсем не так, как ему хотелось бы.

— Если я отдам, ты обещаешь, что моя госпожа будет доставлена домой? Домой — это в Ляньхуа, а не в Мэйшань Юй. Передана в руки адептов или старейшин ордена. В целости и сохранности. Что с ней будут хорошо обращаться в дороге и не произойдёт никаких непредвиденных ситуаций?

— Да.

— Обещаешь?

— Да.

— Ты обещаешь мне, даочжан? Если ты предашь моё доверие — обратного пути не будет.

— Отдай, — настойчиво.

Вэй Усянь помедлил, но в итоге кивнул. Сначала хотел передать её ему, но не смог поднять рук. Это было так больно и тяжело, что он еле-еле совладал с мимикой лица, чтобы не подать виду.

Белое Бедствие мирным путём достиг консенсуса. Забрал тело Юй Цзыюань, подхватывая под колени и лопатки, и подошёл к Лин Шан. Та отшатнулась от него, отступала назад.

— Стой, — в такой давящей повелительной форме, что девка и правда застыла.

Прошлая её встреча с ним не сулила ничего хорошего, хоть Белое Бедствие и не трогал её. Лин Шан всё равно до чёртиков боялась это существо. Она хорошо знала, что из себя представляет Безликий Бай. Знала, почему он единственный, кому безоговорочно подчинялся Ци Жун и боялся, как огня.

— Возьми её и убирайся отсюда.

— Ляньхуа?

— Да.

Лин Шан осторожно протянула руки, чтобы забрать тело мёртвой женщины и невольно нахмурилась, напрягаясь. Белое Бедствие передал Юй Цзыюань и призрачная дева сразу же попятилась назад.

— Ты слышала, что он сказал?

— Да. Я слышала.

— Если ты не выполнишь хоть что-то из этого или тебе что-то не удастся — тебе не скрыться.

— Резонно будет спросить, что мне делать, если по пути я наткнусь на недоброжелателей? Сражаться с двумя занятыми руками будет невозможно. Положить её, я так понимаю, запрещено?

— Вполне. Твой путь будет чист и незрим для других.

— Я поняла.

Она развернулась и начала уходить. Вэй Усянь подскочил на месте, будто проснулся.

— Стой, — воскликнул он.

— Уходи, — холодно прозвучало с другой стороны.

Ну вот и что ей делать? Один сказал стоять, а второй приказал уходить. Её мозг, непривыкший к подобного рода херне, просто застопорился. Всё, что она смогла придумать: ответить Вэй Усяню, но подчиниться требованию Белого Бедствия.

— Я сдержу слово. Отнесу её туда, куда ты хочешь, — и, развернувшись, побежала вперёд.

Конструкция Вэй Усяня распалась, и он сел на траву. Потянулся за флейтой, превозмогая дикую боль в мышцах.

— Что ты делаешь?

— Призову ей в помощь кого-то. Тёмный Путь защитит её.

Белое Бедствие исчез там, где стоял, и появился перед Вэй Усянем. Выхватил из неуклюжих лап Чэньцин и ударил деревянным изделием мужчину по макушке.

— Ай!

— Что я сказал тебе на счёт Тёмного Пути?

— Да я шатал в рот, что ты там сказал мне.

— Заткнись. Ты раздражаешь меня.

— С языка снял.

— Будет больно.

Белое Бедствие потянул его за локоть, резко отрывая от земли. Тело Вэй Усяня взвыло от боли. Он зашипел и зажмурился. Его неловко закинули на плечо. Это было неудобно, давило, выло, ныло. Мужчина ударил Безликого Бая острым локтем в спину, с силой впиваясь между лопаток.

— Мне неудобно.

— Как ты достал меня.

— Положи, где взял. Мне не нужна твоя помощь. И плевать я хотел на богов, которые сюда идут.

— Прекрати.

— Да мне больно! Отвали от меня! — в сердцах выкрикнул он, тяжело выдыхая.

— Мог просто сказать.

— Ты сам предупредил, что будет больно. Сам подумать не мог об этом?

— Я думал, что ты потерпишь.

— Я задолбался терпеть боль за последние дни. Беспощадный. Безжалостный. Бессовестный, — последнее слово прозвучало иначе, нежели всё, что было до него.

Белое Бедствие изменил положение Вэй Усяня. Практически осторожно снял с плеча и разложил на своих руках. Тёмный заклинатель устало и мучительно выдохнул, прикрывая глаз. Ему правда было больно лежать на остром и жёстком плече. Сейчас ему всё равно было больно, но значительно легче.

Он сложил руки на своём животе. Пытался привести мысли в порядок и успокоить нервные окончания. Любое движение приравнивалось к резкой боли. Даже просто говорить было некомфортно.

— Держись за меня.

— Что ещё ты хочешь от меня?

— Тебе нужны руки?

— Не уверен.

— Прекрати! — гневно прошипел Белое Бедствие.

— Да что ты хочешь от меня?!

— Держись. За меня.

— Как?

— Обними за шею и держись.

— Задолбал…

Вэй Усянь подчинился и, сквозь сильную боль, обнял Безликого Бая. Его болезненное тело вновь потревожили, когда пространство начало сжиматься. Это было тяжело. Мужчина стиснул зубы, лбом вжимаясь в чужую грудь. Белое Бедствие опустил взгляд к измученному лицу.

— Потерпи. Это быстро.

— Мгм.

— Говори мне, что ты чувствуешь.

— Куда ты меня тащишь?

— На Тунлу.

— Зачем?

— Помогу тебе.

— Шатал я в рот твою помощь теперь.

— Чем ты недоволен? Я ничего тебе не сделал в этот раз.

— Верно. Ты ничего не сделал. Ты не сделал ничего, даочжан.

— Я не понимаю.

— Я тоже, — печально выдохнул он. Из-под густых ресниц вновь потекли слёзы. — Я тоже не понимаю.

Белое Бедствие поднял взгляд перед собой. Видеть его таким было странно для него. Он действительно не понимал этого. Тьма рассеялась и пространство пришло в норму. Безликий Бай бодрым безмятежным шагом ступил на гору. Шёл вперёд.

Они молчали какое-то время. Вэй Усяню не было интересно, куда его несут и зачем. Его тело так болело, что ему вообще не было дела ни до чего насущного, кроме одного. Он раскрыл губы, тяжело выдыхая жар нутра.

— Эй.

— М?

— Что, если она не выполнит обещание? Ведь я хотел убить её.

— Выполнит.

— Откуда ты знаешь?

— Я слежу за ней.

— Прямо сейчас?

— Да.

— И что она делает?

— Идёт.

— В Юньмэн?

— Да.

— Ты правда делаешь это?

— Да.

— Почему?

— Что?

— Почему ты помогаешь мне?

— Тебе это нужно.

— Я не просил тебя.

— Меня не нужно просить. Я вижу, что тебе нужна моя помощь.

— Ты издеваешься надо мной?

— Что ты спрашиваешь, Вэй Усянь?

— Я спрашиваю, какого лысого чёрта ты помогаешь, когда мне ничего от тебя не нужно, и не помогаешь, когда я молю тебя о помощи? Никогда до этого раза не умолял.

— Есть причины.

— Какие?

— Ты не в состоянии понять.

— Объясни так, чтобы я понял.

— Не хочу.

Вэй Усянь чувствовал необходимость дышать через рот. Внутри всё так горело, что ему нужно было этот жар как-то выпускать. Ему казалось, что все его внутренние органы кровоточат. Как же всё болело. У него не было сил препираться с ним.

— Сделай так, чтобы моя госпожа оказалась дома.

— Сделаю.

Согласился. Ну вот почему? Почему?! Вэй Усяню не хватало мозга, чтобы понять, почему он так смиренно соглашается, когда его никто не просил, и так упорно отказывается, когда помощь действительно нужна… Что не так с этим Белым Бедствием?

Они зашли в какое-то тёмное помещение. Воздуха тут было меньше, но вдыхалось легче. Мужчина приоткрыл единственный глаз. Темно. Без света было не так больно. Конечно, это работало не так, но ощущения подсказывали ему именно это.

Белое Бедствие положил его на мягкую постель. Вэй Усянь сразу же повернулся на бок и скрутился калачиком, поджимая колени. Не помогало. Планировал найти позу, в которой будет не так больно. Чуть позже. Немного времени…

— Твой организм страдает из-за того, что опиум больше не действует.

— Я понимаю это.

— Я не могу помочь тебе. Это не рана, которую я мог бы залечить. Это другое.

— Это я тоже понимаю.

— Тебе придётся перетерпеть это.

— Хорошо.

— Холодно или жарко?

— Внутри жарко, снаружи холодно.

— Одеяло?

— Да.

Несколько мгновений спустя Вэй Усянь услышал, как зашуршали ткани. Над ним поднялся ветерок, вероятно, одеяло раскинули. Мягкая и тёплая текстура опустилась на него. Сначала он забрался под него с головой, но сразу же вылез. Под одеялом всё давит и душит.

Лежал с закрытым глазом, сжимая в кулаках одеяло. Он так сильно запутался и столь многого не понимал, но совершенно не мог думать. Боль раздирала его изнутри, выворачивала наизнанку.

— Я вылечу раны на твоём теле.

— Не нужно. Сами заживут.

— Не заживут.

— Это ещё почему?

— Восстановление — это процесс, доступный всем призракам, когда они в порядке. Ты — в заднице. У тебя мало духовной энергии, твоё психическое состояние на грани. Ты едва справился с контролем над Тёмным Путём.

— С чего ты это взял?

— Видел.

— Что ты там мог видеть? Ты. Который ничего не понимает в нём.

— Если я не использую его — это не значит, что я не понимаю. Я понимаю достаточно.

— Пошёл в жопу.

— Почему ты плачешь?

— Я любил её.

— Не видел прежде, чтобы ты плакал. Что бы ни происходило.

— Ты не понимаешь.

— Не понимаю.

— Ты любил кого-то в своей дерьмовой жизни?

— Я не помню, что такое «любить».

— Это видно.

Белое Бедствие присел на край постели и положил ладонь на одеяло, под которым пряталось бедро. Духовная энергия медленно потекла сквозь ткани. Они оба молчали. Вэй Усяню было, что сказать. Очень много. Но, с другой стороны, ему было так безразлично, что оно не стоило того, чтобы опять что-то начинать выяснять у него.

Странно, что этот чёрствый кусок хлебушка сам что-то делал и начинал диалоги. Как сейчас.

— Это займёт время. Я вылечу твои ноги. Моя духовная энергия весьма агрессивна для тебя сейчас, поэтому я буду делать всё медлен…

— Мне плевать.

— Почему ты злишься?

— Ты допустил.

— Почему ты перекладываешь случившееся на мои плечи? Я говорил тебе, чтобы ты не рассчитывал на меня. А ты сказал, что всегда справлялся со всем один и я тебе не нужен. Я не обязан помогать тебе.