30. Этого оказалось достаточно (2/2)

Минерва кивнула. В её глазах плескалось понимание, сострадание и беспокойство.

— Я знаю. И я хочу пойти с тобой. Я отправила им все показания, но если я понадоблюсь в качестве свидетеля, знай, что я буду стоять рядом с тобой на протяжении всего этого ада.

— Спасибо вам, — Грейнджер почувствовала себя гораздо лучше от осознания, что МакГонагалл будет с ней рядом.

Но она даже и не думала заканчивать свою речь, Минерва не сводила с неё своего взгляда.

— Не позволяй ему манипулировать тобой. Даже не смотри в его сторону. Если он вдруг заговорит с тобой, давай ответ только адвокату или судье.

— Хорошо, — выдохнула она, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.

То, что Минерва так в неё верила, тронуло все глубины её души. Даже когда Гермиона не верила в себя, в неё верила эта женщина, как мать, которая уверена в том, что её дочь сможет покорить весь этот мир.

— Не позволь им тебя запугать. Ты знаешь, кто ты. Если они попытаются унизить, то это только потому, что боятся тебя, а не потому, что считают слабой. Ты — Гермиона Грейнджер, и пусть они только попробуют затуманить твою веру в себя, — процедила она с силой, которую, сама не ведая, Гермиона впитывала в себя.

— Минерва, спасибо вам, правда, — девушка расплакалась от нахлынувших чувств принятия и поддержки. — Я бы хотела, чтобы здесь была и моя мама, но я так рада, что у меня есть вы.

МакГонагалл крепко обняла её и нежно погладила по спине. Беспокойство Гермионы улеглось, хотя бы на чуть-чуть.

— Я — не твоя мама, но я знаю, что она бы очень тобой гордилась. Так же, как горжусь тобой я, — прошептала Минерва в её волосы.

— Спасибо вам за всё.

— Пустяки, я всего лишь задала тебе темп и направление. А остальное делала ты сама.

— Кхм.

Обернувшись, Гермиона увидела Северуса, который, сцепив руки за спиной, выжидал подходящего момента, чтобы войти в их компанию.

— Вы пришли, — она не смогла сдержать довольной улыбки и сделала к нему пять шагов.

Вблизи его волосы выглядели слегка влажными. Должно быть, он только что принял душ. От него также пахло древесным мылом. Гермиона никогда точно не могла определить запах, но в нём содержались нотки кедра и древесины, что-то, что пахло землёй после летнего дождя.

— Приношу извинения за задержку. Подготовка к этому дню заняла у меня гораздо больше времени, чем я планировал, — извиняющимся тоном проговорил Северус.

Гермиона обняла его, не заботясь, что подумает об этом Минерва. Она знала, что директриса была осведомлена об их тёплых дружеских взаимоотношениях.

— Прекрасно. Я очень рада, что вы пришли до моего ухода.

Снейп обнял её в ответ, притянув ближе к себе. Она чувствовала запах мяты в его дыхании, который смешивался с остальными и создавал уникальный аромат, присущий только этому человеку.

— У вас при себе наши бумаги? — прошептал он.

Гермиона кивнула.

— Да, в сумке.

— Вся хронология событий?

— Да.

Наступила долгая пауза. Он погладил её по спине, не спеша отпускать из объятий.

На этот раз откашлялась уже Минерва:

— Оставлю вас наедине. Мне нужно убедиться, что Лонгботтом и Флитвик готовы к замещению твоих уроков.

— Спасибо, директриса, — нараспев ответил Северус, прежде чем зарыться лицом в волосы Гермионы. — Вы убедились, что у вашего свидетеля есть вопросы для перекрёстного допроса?

Грейнджер рассмеялась, откинувшись назад, и посмотрела на Снейпа.

— Ага.

— Я просто пытаюсь убедиться, что у вас всё подготовлено и не забыто.

— Вы уверены, что не пойдёте со мной? — спросила его Гермиона, пытаясь в последний раз уговорить его пойти с ней. Она знала, что дело безнадёжное, но не могла удержаться, чтобы не спросить его ещё раз.

— Гермиона, я не могу, — покачал головой он. На его лице отразилась боль. — Мне жаль отправлять вас туда одну, но я уже подробно объяснил причины.

Она тихо вздохнула, прижимаясь головой к его плечу и пытаясь ослабить вновь возникшую тревогу, проползшую вдоль позвоночника. Гермиона обнималась с ним и не переживала, что их кто-то сможет увидеть: было ещё раннее утро. Да и она, вероятно, прокляла бы любого, кто посмел бы что-нибудь об этом сказать.

— Гермиона, как я могу унять ваше волнение? — спросил её Северус. Она ощутила его губы на своей макушке, его свежее дыхание.

Она слегка отстранилась и взяла его за бицепс. Посмотрела ему в глаза, внутренне взмолившись, чтобы ей потом не пришлось жалеть об этом моменте.

— Пообещайте мне кое-что, — прошептала Гермиона так, чтобы только он мог её услышать.

Северус быстро вдохнул и, удерживая её взгляд, прошептал ей в ответ:

— Чего вы хотите?

В тихих и сонных коридорах Хогвартса казалось, что в этот момент они были единственными людьми в мире. Найдя нужные слова, Гермиона почувствовала стеснение в груди.

— Что бы ни случилось, когда я вернусь, вы всё ещё будете здесь. Когда я вернусь, вы будете настоящим Северусом, а не монстром, которым вы можете быть, — прошептала она, понимая, что если Снейп по её возвращении будет тем самым Снейпом, с которым она сейчас говорит, а не монстром, то у неё хватит сил пережить этот день.

Северус улыбнулся. Гермиона почувствовала, как волна тепла разлилась от шеи и дальше — по всему телу.

— Я обещаю, что буду ждать вашего возвращения с распростёртыми объятиями.

Они дышали одним воздухом, и в этот момент было что-то такое интимно близкое, что… Гермиона никогда в жизни не чувствовала такой близости ни к кому. Это была не настоящая близость, это было что-то другое, что-то невидимое, но она могла это прочувствовать.

— Для меня этого достаточно.

Она обхватила его лицо руками и встала на цыпочки. Похоже, Северус понял, что Гермиона хотела сделать, и в следующую секунду она прижалась губами к его губам. Одной рукой он обхватил её затылок, другой прижал девушку к себе.

Поцелуй был лёгким и нёс в себе миллион невысказанных слов. Грейнджер целовала его так, словно он был причиной того, что она жила. Снейп не отставал. Они впитывали в себя все ощущения, запоминали их. Его губы были нежными, хоть и немного потрескавшимися.

Через пару секунд она отстранилась, понимая, что может опоздать или того хуже: проведёт остаток своей жизни в таком положении. Гермиона задыхалась, как будто пробежала тысячи миль. Всё её тело пульсировало теплом.

Это было похоже на то, чего она никогда раньше не чувствовала: словно она была полна света.

— Гермиона, — выдохнул Северус. Он никогда ещё раньше не произносил её имя таким тоном.

Она прижала палец к его губам.

— Ничего не говори, ты всё испортишь. Скоро вернусь.

И прежде чем Гермиона смогла передумать и снова прижаться к его губам, она вышла из школы навстречу тому, что, как она чувствовала, было её судьбой. Но всё будет хорошо, потому что он будет ждать её, и этого было достаточно.