Часть 3. Бостон (1/2)

После короткой программы на чемпионате мира в Бостоне Валиева оказывается на четвертом месте в таблице и облегченно выдыхает. Есть за что побороться, ещё не все потеряно, можно войти в тройку лучших после произвольной. Азиатки, конечно, обгоняют её, но что поделать, и Камиле не 16 лет уже. Вспоминая это, она непроизвольно сжимает кулаки.

С другой стороны, парни же как-то катают чуть ли не до 25 лет. Сравнивать бесполезно, и Валиева далеко не Нейтан Чен, но уже находилась в нервозном состоянии относительно своего возраста. Психика, изрядно потрепанная ожиданием баллов, ее иногда подводила; после оглашения результатов Камила понимала, что какие-то элементы просто недоступны ввиду её возраста. Слава богам, возрастной ценз повысили, и в сезоне 2024/25 участвовали только спортсмены от 17 лет.

Говорят, в следующем, олимпийском, будет от 18 лет.

– Хорошо ты откатала, не ломай себе голову, – наклоняется к ней Сергей Викторович после проката.

– Не оценивай её, за нее это сделает судейская бригада, – одергивает его Тутберидзе, которую четвертое место явно не устраивало. Но лишних эмоций она не показывала.

После Медведевой у Тутберидзе отсутствовали какие-либо любимчики. Она относилась ко всем одинаково беспристрастно, требовала полной выкладки на льду и отдачи как физической, так и эмоциональной. Иначе бы медалей у сборной России не прибавлялось, как и новых достижений. Остальные тренеры до сих пор перешептываются за спиной о её методах, но продолжают уважать и побаиваться.

– Анечка сейчас с комментаторами? – зачем-то уточняет Глейхенгауз, хотя это было известно с самого начала.

– Куда твоей Анечке деваться, Дань, – передразнивает его в ответ Этери, и Даниил опускает взгляд. – Если бы ты про нее не забыл после сезона 2022, то, может быть, и не сидела в комментаторской кабине.

– Этери Георгиевна! – вспыхивает Глейхенгауз, а в глазах стыд и смущение.

Камила решает, что точно не хочет слышать их разборок, и тихо уходит в раздевалку. Отдохнуть, переодеться, обдумать свои ошибки и через день исполнить произвольную программу. И наконец уехать с этого чемпионата, который висит у нее на душе тяжелым грузом.

А висит он тяжелым грузом далеко не просто так.

Фигуристка Медведева выиграла золото чемпионата мира в Бостоне и побила мировой рекорд по сумме баллов в произвольной программе...

Евгения Медведева получила от судей 150,10 балла, что является новым мировым рекордом. До этого никому из российских фигуристов не удалось завоевать медаль мирового первенства.

15-летняя Евгения Медведева принесла Тутберидзе первое в её карьере золото взрослого чемпионата мира, причём сделала это в непростой для тренера период...

Гул мыслей окончательно перекрывает все остатки разума, и Камила садится на скамейку, прижимая указательные пальцы к вискам, чтобы успокоиться – не помогает. Был бы другой город, это бы так не давило, это не вытаскивало из неё остатки сил.

Она понимает, что Женя ждет её победы. Или как минимум, медали. Всегда поддерживающая её, любящая, заботливая Женечка. И Камила, которая срывается через раз. Странно получается: вроде и сильная, не сломленная окончательно после Олимпиады 2022, волевая. А всё равно что-то не так.

После короткой программы фаворитка уступала Грэйси Голд и Анне Погорилой...

Выступление Жени в произвольной программе принесло ей золотую медаль...

Это давило на вдохе и на выдохе, жило всегда внутри неё отдельной застрявшей стрелой. Собравшись, Ками стала переодеваться, не отвлекаясь на свои же переживания, стараясь вернуть привычное самообладание. Ничего трагичного не случилось, жизнь прекрасна, всё нормально. Очень даже хорошо.

В шкафчике завибрировал телефон, и Камила, выдохнув, лезет за ним, даже не смотря на экран. Было понятно, кто звонит и зачем.

– Кот, привет. Смотрела твое выступление в прямом эфире, всё хорошо, правда, у меня есть пара замечаний, но я не твой тренер. Ты в порядке? – Женя говорит немного обеспокоенно и сумбурно, отчего на душе у девушки теплеет. Беспокоится. Любит.

– Да, – коротко отвечает она. На большее нет сил.

– Уверена?

Ками смотрит на себя в маленькое зеркало, которое висит около двери раздевалки. В нем отображается явно не та Валиева, что была раньше. Какой-то собирательный образ, а не она настоящая.

– Ну, я завалила фирменный тулуп, затем коснулась льда. Поэтому я на четвертом месте, как понимаешь, – отвечает она, проводя ладонью по внезапно горячей щеке. – Попыталась выровнять, получилась херня. Этери Георгиевна недовольна, но вида не показывает. Глейх убежал к Щербаковой. Как всегда, ноль комментариев, зато от меня все ждут эмоций, – морщится от собственных слов, – видишь, я расклеилась совсем, веду себя как корова на льду.

– Не говори так! – вскрикивает Медведева от последних слов. – Твои ошибки не смертельны, в произвольной у тебя гораздо больше сильных элементов. Ты ещё можешь показать всем мастер-класс, – нежно дополняет Женя.

Камила показывает себе рожицу в зеркале, приподнимая пальцем кончик носа. Получается весьма иронично.

– Как ты думаешь, будет ли этично сказать в интервью, что судьи предпочитают молодых японок? – от скуки спрашивает Валиева.

– Сомневаюсь, что в эфир пропустят.

– Жень, а почему ты в Бостон не полетела?

Молчание. Камила понимает, что этот вопрос Жене сейчас как нож по сердцу. И ответить на него надо правильно, особенно учитывая, что было в 2016. А Ками прекрасно догадывается, что было почти десять лет назад, и растягивает себе губы в клоунской улыбке.

Отражение повторяет.

– Ну, я просилась, меня не взяли, – как-то неуверенно отвечает Женя.

– То есть тебя хотят взять на Игры-2026, но не берут в штат на чемпионат перед этим? Интересно.

– Видимо, это так.

Улыбка остается искусственной, пластмассовой. Ками не мучилась и не страдала от таких размытых ответов, не в ее характере было докапываться до сути, догадываясь об истине. Это Щербакова говорила: я поняла, что моё мнение может меняться, полгода назад я думала одно, сейчас другое...

Ками же стабильна в своих суждениях. По крайней мере, считает так.

– Ты будешь отдыхать у себя после короткой? – спрашивает Медведева, чтобы заполнить создавшуюся паузу. Было слышно, что ей этот разговор стал неудобен.

– Пожалуй. Реванш брать не стану, – зевает Ками.

– Тогда удачного отдыха тебе, кот. Целую, – так же нежно завершает диалог Женя.

– Целую, – на автомате бросает Ками и кладет трубку.

Она догадывается, что почти год назад ей изменили с Этери, и это было единоразово. Поняла по виноватому выражению лица и чужим духам, когда Женя пришла домой и Ками почувствовала шлейф аромата, но не древесно-цитрусового, а приторно-сладкого, почти ванильного.

«Даже маскироваться не умеет», – разочарованно думает она, когда Женя ложится спать.

Что-то внутри даже не сломалось и не рухнуло. Камила знала, что это было ожидаемо.

Поэтому и не болело.

Почти.

***

– Привет, как твои дела? – спрашивает Аня своим голосом – чистая сахарная вата, боже мой.

– Отлично, – бросает на ходу Ками, стоя рядом с ней в лифте отеля со стаканом капучино в руке, – что-то нужно? Можно ближе к делу, без этих условных проявлений дружелюбия.

– Боже, Валиева, – закатывает глаза Щербакова, и сразу меняет свой тон на более серьезный. – Не будь занудой. Я реально хотела поинтересоваться, как у тебя дела.

– Ровно так, как ты комментировала на выступлении.

– О, ты слушала?

– Нет, но не думаю, что там есть что-то новое, – усмехается Ками и переводит на Аню взгляд.

Все тот же идеальный внешний вид, приталенный костюм, небольшая синяя сумочка. А губы почему-то не подведенные никакой помадой, и от этого кажутся сухими. Камила машинально облизывает свои, и чувствует вкус горьковатой кофейной пены. Будто ею она пропитана уже с начала турнира, по утрам и тоскливым вечерам.

– А ты все та же, с чувством юмора, – грустно улыбается Аня, поправив свою сумку. – Захочешь, заходи ко мне. Поговорим, попьем вместе чай.

– Или что крепче, – не удерживается от очередного подкола Валиева.

– Крепче тебе нельзя. Ты на чемпионате мира.

– Боже, Щербакова, – повторяет её закатывание глаз Ками. – А ещё говоришь о том, что я зануда.