Часть 1. Хорватия (1/2)

Загреб, Хорватия, чемпионат Европы 2025</p>

– Ну и погода здесь, в Загребе. Не курорт.

– Да, не Таити. Что ты хотела в январе, – слегка усмехается Женя, кутаясь в свой огромный бордовый шарф поверх зимней куртки.

– Как минимум, не такую сырость. У меня уже кости болят, – жалуется Камила, растирая локти.

– Боже, девушки вам даже тридцати нет, – ворчливо говорит Этери Георгиевна позади них, когда команда штаба движется от автобуса гуськом к отелю. На парковку их выгнали далеко от дверей, поэтому пришлось испытывать на себе прелести хорватской зимы и мелкого снегодождя.

Ками открыла рот, высунула язык и поймала снежинку.

– А кому-то – и двадцати, – легкий смех Медведевой разряжает обстановку.

Зимний Загреб встречал их не самым приветливым образом: температура застыла около нуля, но высокая влажность портила все возможные впечатления. За их небольшим отелем виделись кирпичные крыши старого года, а на горизонте – небоскребы, которые размывали индивидуальность города в один из типичных европейских столиц.

Валиева была рада и такому: в автобусе было душно, в самолете постоянно хотелось пить от сухости, а голова раскалывалась от недосыпа. Плечо ныло от застарелой травмы, и она мечтала поскорее получить ключ и лечь на кровать, распластавшись звездой. Отдохнуть, отоспаться, а завтра на очередную тренировку с утра.

Надоело.

– Устала? – тихо спрашивает Женя, когда они стоят в холле отеля.

– Не особо.

Женька испытующе на нее смотрит – не верит. Пристальный взгляд затягивается, и из-под сведенных бровей девушки виднеется: я за тебя переживаю, не обманывай меня. Ками еле заметно от штаба пожимает плечами, мысленно передавая ей «что я могу ещё поделать?»

– Сколько мне ещё выступать?

– Ками, ты не в том состоянии, чтобы прекращать карьеру.

– Мои последние чемпионаты проиграны, даже российский, – она утыкается Женьке в тренерскую олимпийку, которая отдает привычным запахом подпаленного дерева.

Камила обожала эти духи. Уютный запах костра, который ассоциировался только с Женей.

– Это ничего на значит, Алина после Олимпиады тоже заняла пятое место на чемпионате мира, – спокойно пытается донести до нее Медведева.

– После, Жень! А не до нее. Это логически объясняется.

– Ты рано сдаешься. Ты герой. Мы скорректируем тебе программы, учтем твои ошибки, и разорвем в пух и прах конкурентов.

– Ты хочешь отомстить за предыдущие Игры, – грустно заключает Валиева, отстраняясь от нее и опуская голову вниз.

– Да, – честно отвечает Женя. – И ты этого достойна.

Мало того, что её уже просто заявляют по привычке на все соревнования, так ещё и штаб умоляет не уходить, не бросать, показать всем, чего на самом деле достойна Камила Валиева.

Только вот Камиле Валиевой – уже не пятнадцать. И она давно это понимает.

Глаза против ее воли наполнились жгучими слезами. Не хватало еще плакать на виду у штаба, поэтому она выходит на лед и просто едет по кругу, как на катке. К черту уже всё это. И ещё эти сочувствующие статейки в СМИ после проигранных чемпионатов в 2024, когда каскады были сорваны, прямо как на той Олимпиаде. Ей тогда еле хватило сил не разреветься на виду у тысячи глазков телекамер.

***

– Валиева – 220 номер, Медведева – 301.

– Эй, – возмущается Женя, забирая свою ключ-карту у Даниила. – С чего вдруг у нас раздельные номера?

– Отдохнете друг от друга, – безапелляционно объявляет Глейхенгауз. – Тем более, Евгения Армановна, вы помощник тренерского штаба, мы живем в другом флигеле.

Девушка делает выражение лица в стиле «только попробуй, Даня, на чем-нибудь попасться теперь во время поездок...»

– Не будешь скучать? – ласково говорит Женечка, поднимая свой чемодан.

– Буду, – честно признается Ками, и её целуют в щеку, которая по прошествии лет все так же сладко пахнет вербеной.

Вечером в гости неожиданно заявляется Самоделкина, которой, видимо, было совсем одиноко в своем номере. Они сидят вдвоем на широком деревянном подоконнике, и смотрят, как по улочкам города бродят случайные прохожие. Точнее, почти бегут под непрекращающимся дождем по своим домам.

– Ты готова бороться за медаль? – спрашивает Соня, подпирая рукой щеку.

– Не знаю, – получился какой-то выдох, а не ответ. – Раньше я за каждую медаль боролась, особенно до Олимпиады. Сейчас как получится. Если все получается в программе, и баллы адекватные, то я рада. Если нет – я особо не грущу.

– А я бы сражалась за золотую медаль, – мечтательно признается Самоделкина, рисуя на стекле какой-то узор. – Очень хочется обойти японских и американских фигуристок.

– Обойдёшь, – улыбается Валиева, по-дружески прикасаясь к ней. – Тройной аксель у тебя есть в наличии, четверные тоже. Они до сих пор плохо владеют квадами.

– Может, карма неудачная.

– Или наших тренеров не хватает.

«Ты не скучаешь?» – экран телефона зажигается входящим сообщением, и Камила мгновенно берет его в руки.