3 (1/2)

Когда Реджина бросает гневное «иди за мной», Локсли не сопротивляется, не задаёт вопросов. Он просто следует за девушкой, активно виляющей бёдрами в сторону кабинета директора. Дверь распахивается с такой силой, что чуть ли не слетает с петель, а дубовый стол принимает на себя удар женских ладошек.

— Покажи ему! — резко и грубо грохочет голос Реджины в сторону Мелани, а потемневшие дочерна зрачки впиваются злым взглядом в её глаза.

— Показать что? — женщина, не отводя от гимнастки своих ясных очей, откладывает шариковую ручку в сторону и попутно снимает очки, сидящие на кончике носа.

— Брось, Мелани, ты прекрасно понимаешь, о чём я, — у Реджины больше нет сил злиться, она лишь устало вздыхает и взглядом говорит женщине, что её действия ранят сродни предательству. — У тебя есть архив со всеми выступлениями — покажи ему!

В душе гимнастки гремит гром, предвещающий смертоносную бурю. Ей некуда выпустить свой гнев, но он так и рвётся откуда-то изнутри, болезненно ударяя в грудную клетку.

Мелани внимательно смотрит на стоящего по правую сторону от Реджины мужчину. В его глазах красочное осуждение, вполне объяснимая толика злости и мизерные граммы обиды.

— Как малые дети, ей богу, — цокнув, женщина качает головой.

Подушечки пальцев стучат по клавиатуре рабочего ноутбука, а взгляд утопает в ярком экране. Кнопка мыши щёлкает несколько раз подряд. Много раз, на самом деле. Настолько, что Реджина успевает навернуть несколько кругов по кабинету, скучающе сложив руки на груди и покусывая губы. Робин же стоит в сторонке и украдкой кидает взгляды на обеих женщин, отношения между которыми ему пока не ясны.

Достигнув цели, Мелани молча разворачивает ноутбук и жестом руки приглашает мужчину к экрану. Не теряя ни секунды, Робин подлетает к столу и непокорной скалой склоняется над устройством. Женщина тычет ноготком в нужное видео и, подняв взгляд, встречается с глазами Локсли.

— Как только будешь готов, — всем своим видом Мелани даёт понять, что она не одобряет эту затею.

Директор цирка кидает сумбурные взгляды по кабинету и нервно постукивает пальцами по лакированной поверхности стола.

— Может, тебе лучше выйти? — Робин осторожно обращается к Реджине.

Миллс, не прекращая мерить кабинет хаотичными шагами, устремляет на мужчину такой взгляд, что он вдавливает голову в шею.

Нервы всех троих на пределе: Реджина прижимается спиной к холодной стене и с ней же целуется затылком, обращая взгляд в потолок; Мелани предпочитает разглядывать пальцы своих рук, ровные края юбки и даже кончики острых каблуков, только бы не встречаться сейчас с гимнасткой глазами; Робин наклоняет голову в обе стороны поочерёдно и, хрустя шейными позвонками, прочищает горло.

Когда мужчина включает видео, Мелани тихо бормочет цифры, нехотя указывая минуту, на которую стоит перемотать.

Просмотрев момент, Робин захлопывает крышку ноутбука. Резко, не контролируя сил. Внезапный шлепок заставляет Реджину вздрогнуть, и она обращает испуганный взгляд на мужчину. Видит, как он закидывает за затылок сложенные в замок руки и шумно втягивает носом воздух. Тысяча и одна эмоция бесами пляшут в голубых глазах. Он её понимает. Понимает всё: от первого колкого слова до последнего злобного взгляда. Понимает её нежелание работать с ним: теперь Робин ясно осознаёт, что дело не в нём конкретно, Реджина в принципе не хочет видеть в воздухе возле себя никого. Он понимает и это. За считанные минуты Робин пропускает через себя всю её боль, представляет, что она чувствовала тогда и что чувствует сейчас. Ему хочется извиниться перед ней. Не только за себя — за всех них: за Дэниела, за Мелани, за коллег, что шепчутся за её спиной. Они не понимают терзаний её души — он понимает. В сильной женщине заперта маленькая сломленная девочка, и как же, черт возьми, он неосторожно с ней обращался. О каком доверии к себе он теперь может просить?

Реджина слегка закусывает нижнюю губу, внимательно считывая эмоции с лица Локсли. Ей любопытно, на что именно он злится. Желваки так и гуляют, но мужчина довольно быстро усмиряет пыл. Он медленно разворачивается и долго смотрит в глаза девушки. Они безмолвно общаются взглядами, по крупицам создавая свой собственный мирок. Что-то шедевральное вышло бы из этого дуэта, — понимают оба.

— Почему вы не сказали? — спустя минуты Робин кидает взгляд на директора и членораздельно произносит вопрос, самостоятельно причины не понимая.

Опережая Мелани с ответом, Реджина спешит вставить своё слово, шёлковым голосом с лёгким горьковатым оттенком приковывая внимание мужчины к себе.

— Да потому что нашу уважаемую миссис Пейдж, как и любого другого директора цирка, интересует прибыль, количество проданных билетов, спрос публики… — оттолкнувшись от стены, Реджина плавными шагами двигается к рабочему столу директора. — Она увидела в тебе изюминку, — поясняет, направляя взгляд в глаза мужчины, — в нас с тобой. У неё глаз намётан на шикарные дуэты.

Достигнув угла стола, Реджина окидывает директора взглядом хищника, но всё же признаёт факт, который, хоть и кнутом бьёт под рёбра, является неотъемлемой частью удручающей правды. Кто сказал, что сладкая ложь никогда не бывает лучше горькой правды?

— Будь я на твоём месте, — говорит она Мелани, — поступила бы точно так же — ты действовала в интересах цирка.

— Прости, я должна была предупредить тебя, что собираюсь вернуть тебя в дуэт.

Женские взгляды понимающе сплетаются в одну паутину, и в обоих читается: «мне жаль». Они даже сожалеют об одном и том же, только смотрят на ситуацию с разных ракурсов. Мелани сожалеет, что ей приходится давить на Реджину, ломать её, беспощадно наносить мощные удары, отшвыривая девушку в прошлое. Миллс же, в свою очередь, жаль, что она не может дать Мелани то, о чём та просит, не создавая проблем и драму.

— Я бесконечно рад, что вы двое пришли к пониманию, — Робин завладевает вниманием женщин и изучающе гуляет глазами по их лицам, — но, Мелани, предлагая мне работу, вы должны были сказать. Это не пустяк какой-нибудь, не ерунда.

— Был риск, что ты не согласишься, — монотонно грохочет голос директора, награждая мужчину полным безразличием.

— Да Реджина смотреть на меня боится, когда речь заходит о совместной работе. Он же специально отпустил её, — машинально тычет указательным пальцем в сторону ноутбука. — Как мне прикажите работать с партнершей, которая до смерти боится упасть в мои руки?

Сознание женщины цепкими лапами впивается во фразу, брошенную вскользь.

— Стоп! — непроизвольный смешок срывается с губ директора. — Что значит, специально?

Пышные ресницы взлетают вверх, а взгляд, вмиг приобретший мрачный оттенок, взмывает на Реджину. Миллс набирает побольше воздуха в лёгкие и смотрит на Локсли убийственным взглядом.

— А я уж было начала думать, что ты не такой уж кретин, — огрызается гимнастка на вновь ни в чём неповинного мужчину. — Там, откуда ты приехал, язык за зубами держать не умеют?

Робин с полным непониманием ситуации, приоткрыв рот и нахмурив брови, настойчиво всматривается в тёмные зрачки. Миллс фыркает, закатывая глаза, и отворачивается от гимнаста, сжимая кулаки. Ей жизненно необходимо потупить в себе желание отвесить смачную пощёчину мужчине.

— Реджина? — ноты строгости в голосе женщины требуют незамедлительных пояснений.

— Я не буду ничего говорить, — встаёт в позу Миллс.

— Ты с ума сошла? — округляет глаза Мелани. — Это подсудное дело! Сейчас Дэниел работает в другом цирке, с другой гимнасткой…

— Я ничего не скажу! — прикрикивает Реджина. — Дэниел чуть не поставил крест на моей карьере, я не сделаю того же с ним. Не буду как он… Не доставлю ему удовольствия сказать, что мы похожи. Разговор окончен!

— Миллс! — женщина хлопает ладонью по столу с такой силой, что кожу после удара нещадно жжёт.