1 (2/2)

Одна только мысль о том, что её разум допускает возможность совместных с Локсли полетов, бросает Реджину в дрожь. Машинально девушка обнимает себя руками, желая оказаться дома, зарыться под одеяло и прикинуться мёртвой.

— Я не знаю, — женщина не видит смысла лгать, убеждая гимнастку, что та справится, — но верю в то, что жизнь всегда даёт второй шанс, — её пальцы берут в бережные объятия ладони девушки. — Невозможно предугадать, что будет завтра. Может, у тебя получится с Робином, а может, нет. Не попробуешь — не узнаешь. Я шла тебе навстречу, Реджина, теперь прошу тебя пойти навстречу мне.

— Что ж… — поджав губы, Миллс обреченно кивает. - Никогда не перестану удивляться тому, как самый обычный день в мгновение ока может превратиться в ад, - рассуждает, направляясь в сторону выхода на арену цирка. — Ты идёшь, Мелани? Полагаю, ближайшие минуты решат мою судьбу. Разве ты не хочешь на это посмотреть?

Горькая ирония палитрой ярких красок переливается в голосе Реджины. Стук сердца заглушает все мысли в голове, когда девушка видит Робина. Стремительные шаги по направлению к мужчине в такт собственному дыханию. Её боль — не его боль, так зачем же она наказывает Локсли за чужие промахи?

Реджина смотрит на предполагаемого будущего партнёра, словно на шедевр живописи: внимательным, утонченным взглядом скользит по его лицу, точно кисть художника по холсту, очерчивая скулы, подбородок, сомкнутые губы, прямую линию носа с еле заметной горбинкой. Девушка зарывается взглядом в короткие, аккуратно подстриженные русые волосы, и мужчина озадаченно хмыкает, чувствуя себя экспонатом на выставке. Она изучает, пробует на вкус, визуально впитывает в себя его образ. Ей это необходимо, чтобы совершить то, что с некоторых пор она называет невозможным: представить себя вместе с ним, парящими в воздухе.

Мужчина задаёт какой-то банальный вопрос, но Реджина не разбирает слов, — скорее всего, он справляется, всё ли в порядке. Его голос приятен и ласков, слегка хрипловат и имеет ярко-выраженный оттенок британского акцента. Взгляд темно-карих глаз тонет в светлых омутах. Он ни в чем не виноват, и Реджине так жаль, что она не может быть к нему чуточку добрее и приветливее. Ей кажется, что он бесцеремонно вторгается в её личное пространство, лишая чувства комфорта, — подсознание автоматически делает его «врагом».

Кровь закипает в её жилах. Его голубые глаза лучатся добротой, взгляд просит о доверии, а дружелюбная улыбка так и манит сдаться. Может, все кругом правы? Она загоняется, и нет ничего страшного в новом партнёре?

Девушка устремляет взгляд под купол цирка и замирает: воображение рисует чёткую картинку, сочную, пестрящую яркими красками. Она будто со стороны наблюдает за тем, как ее хрупкое тело выскальзывает из сильных мужских рук.

Оттолкнувшись от трапеции, находящейся в самой высокой точке, под куполом цирка, Реджина стремительно переворачивается в воздухе, делая тройное сальто, а затем, выйдя из группировки, повисает на другой трапеции, движущейся навстречу. В эту секунду мимо неё проносится её партнёр, парящий на воздушных полотнах, и задевает девушку. Реджина делает судорожный вдох, когда пальцы соскальзывают с трапеции, и она едва не срывается вниз. Зал охает, в ужасе смотря под купол цирка. Мастерство, выточенное годами, и отменная реакция на непредвиденные обстоятельства спасают гимнастку от падения, и зрители, расплываясь в улыбках, аплодируют, думая, что всё так и задумано. Реджина бросает укоризненный взгляд на партнёра, затем раскачивается на трапеции. Мгновение, и гимнастка уже висит головой вниз на согнутых в коленях ногах. Она летит навстречу парящему в ее сторону партнёру, прогибается в пояснице и, вытягивая шею, тянет к нему руки. Дэниел должен поймать её за запястья, и когда это происходит, Реджина, не задумываясь, позволяет ногам соскользнуть с трапеции. Снаряд летит в противоположную сторону, а гимнастка чувствует, как по ее рукам скользят мужские. Миллс в ужасе поднимает взгляд в глаза Дэниела, а тот вместо того, чтобы перехватить руки девушки плотнее, делает то, что должен согласно номеру. Мужчина подкидывает партнёршу, но из-за плохого, неверного захвата всё летит к чертям. Реджина понимает, что в данной ситуации сгруппироваться для сальто ей не хватит скорости полёта, поэтому она ловит улетающие от неё воздушные полотна, но Дэниел и тут подводит партнёршу. Вместо того, чтобы сымпровизировать и дать Реджина возможность плотно закрепиться на парящей в воздухе ткани, мужчина продолжает номер, будто не замечая, что под ним порхает пытающаяся спасти положение брюнетка. Движения гимнастов всегда рассчитаны с такой микроскопической точностью, что потерянная доля секунды может привести к необратимым последствиям. Реджина ловит полотно подушечками пальцев, но оно выскальзывает, а дальше всё происходит словно в замедленной съёмке и будто не с ней.

К горлу подступает ком, но Реджина борется с подступающей тревогой. Пора отпустить прошлое, говорят ей ежедневно, но как это сделать? Как не по собственной воле, а под натиском стороннего давления шагнуть в омут с головой навстречу величайшему страху своей жизни?

Реджина склоняет голову и гуляет взглядом по полу, устланному красным ковролином. Слышит хруст собственных костей, и с пухленьких чувственных губ невольно слетает рваный вздох. Внимание Робина приковано к ней, и он хмурит брови, не понимая, что её так сильно тревожит. Что заставляет ее вести себя с ним так, будто он — величайшее зло на планете?

Реджина медленно возводит взгляд на мужчину и неотрывно, не моргая, смотрит в одну точку, словно сквозь него, и видит лицо Дэниела.

— Нет! — рычит Реджина, сжав кулаки и стиснув челюсти.

Она бросается прочь и, слыша голос Мелани за спиной, не оборачивается. Быстрые шаги несут девушку в гримерку: небольшую, теплую и уютную. Там всё только её и для неё — маленький мирок, пропитанный ароматом ласкового шлейфа духов и маслом успокаивающей лаванды.

— Позвольте я? — Робин останавливает Мелани и вопросительно смотрит в её глаза, кивая вслед убегающей гимнастке.

— О, это плохая идея. Ужасная. Просто отвратительная, — пытается отвергнуть предложение мужчины.

— С тех пор как я здесь, Реджина только и делает, что огрызается со мной и слова вставить не даёт. Когда-то нам с ней нужно поговорить, и, по-моему, сейчас подходящее время.

Робин — новичок в их труппе. Все встретили его радушно, кроме Реджины, и Локсли искренне не понимал, почему девушка так яростно настроена против него.

После падения Реджина долго восстанавливалась. Месяцы, проведённые в постели, не прошли бесследно. Она набрала лишние килограммы: цифра на весах переваливала за пределы допустимого веса для воздушной гимнастки. Сквозь пот и слёзы Миллс вернула себя в прежнюю форму, но вот вернуться к занятием на полотнах было гораздо сложнее: на первой же тренировке она чуть не выпала из петли, на второй — потянула запястье, на третьей — неудачное приземление на ноги привело к вывиху. Реджине тогда казалось, что весь мир обернулся против неё, но в конечном итоге она показала всем трудностям кто есть кто.