Часть 20 (1/2)
− Слышишь, Лысенко, на колени я не встану, эту уж как себе хочешь, − Ореста повернулась и лишь немного приподняла руки, согнув в локтях, демонстрируя, что у неё с собой ничего нет.
Металлоискатель лежал на земле, возле рельсов, что блестели из-под снега.
Её отец тоже замер, стоя к Лысенку затылком. С поднятыми руками и зажжённой сигаретой, зажатой между губ.
− Вот я так и знал, что ты рано или поздно приедешь сюда снова, − Лысенко чуть улыбнулся, но синие глаза оставались ледяными. Его глаза были не такие, как у Илоны. В этих глазах не было ни сочувствия, ни эмпатии, ни понимания.
Она молчала, пока Лысенко подходил к ним. Эта неизменная дерзкая улыбочка так и напоминала о том, как он защёлкнул на её запястьях браслеты в ту ночь, когда она прикончила Психа. Она сама сдалась ему.
А он помог ей не сесть.
Но теперь их отношения пошли на второй круг. За новые ошибки придётся отвечать без учёта предыдущих заслуг.
Лысенко подобрал металлоискатель и зажал его подмышкой.
− Оружие есть?
Пётр Кофлер громко хмыкнул. Лысенко продолжал направлять пистолет поочерёдно на них обоих.
− Ноги шире, я должен убедиться, что оружия нет.
Ореста прищурилась, опустила руки, хотя он не убирал палец со спускового крючка.
− На каком основании вообще?
− Ви вторглись на частную территорию.
− Да Вы что? — притворно изумилась Ореста, а отец пробормотал себе под нос:
− Я на этом заводе работал двадцать лет назад.
Лысенко отстегнул наручники с пояса и показал Оресте.
− Руки.
− Да какого чёрта?
− Быстрее.
Она так хотела вмазать ему в челюсть, сломать пару рёбер, отпинать по почкам, но тогда он точно закроет её, и адвокат уже не сможет её вытащить. Ах да, ещё и Илона расстроиться.
Чёрт, ещё и вечеринка эта. Сегодня.
Ореста послушно протянула руки.
− Позвони моему адвокату.
Лысенко нагло усмехнулся.
− Сначала в участок поедем.
Она с огромным трудом поборола в себе желание спорить, вместо этого предложила:
− Тогда поехали на моей машине.
Но Лысенко отрицательно покачал головой и показал её отцу направление движения пистолетом.
Этот сукин сын даже не прикоснулся к ней пальцем, чтобы адвокат не имел возможности оспорить его действия.
Ореста уселась в старенький серый Форд Лысенка. Но, по крайней мере, ни у кого не возникало сомнений в том, что он жил только на свою зарплату.
− Держите руки так, чтобы я всё видел, − предупредил он, повернувшись к ним, − и дай мне свой телефон.
− С чего бы? — огрызнулась Ореста.
− Мера предосторожности.
− У тебя нет ордера, − она едва удержалась, чтобы не показать ему язык.
Лысенко отвернулся, заводя мотор.
− Зато есть труп.
− Мне нужен её анализ крови.
− На каком основании? — Юрий Никитович закрыл папку и клацнул ручкой.
Лысенко уже не выглядел таким самоуверенным. Он даже не успел защёлкнуть замок на обезьяннике, когда двери отделения широко отворились, и Журавские во главе с адвокатом заполнили всё свободное пространства.
Илона кинулась к Оресте, и когда они обнялись, Игорь Журавский скривился, как от зубной боли. Юрий был спокойный и деловой.
− Считайте, что это Ваша добровольная помощь следствию, − майор Сидорчук наклонился над столом, − Ви же не хотите, чтобы виновные в смерти Вашей ученицы избежали справедливого наказания?
− Ореста, ты не должна делать что-то, чего не хочешь, − решительно сказала Илона, положив ладонь на плечо своего водителя.
− Хорошо, я согласна сдать анализ.
Игорь хмуро молчал, засунув руки глубоко в карманы.
− И всё же я хотел бы получить ответ на свой вопрос, − Сидорчук откинулся в кресле, покручивая ручку в толстых пальцах.
Лысенко вернулся в кабинет, приглашая за собой судмедэксперта с металлическим чемоданчиком в руках.
В маленьком кабинете становилось тесно, поэтому Игорь кивнул Илоне и вышел за двери. Он бы хотел, чтобы она пошла за ним, но понимал, что она сейчас не оставит Оресту, продолжая сжимать её плечо. Если этот красноречивый жест и смутил кого-то, то все притворились толерантными. Игоря от них всех просто тошнило. Он опустился на лавку в коридоре и ослабил узел галстука. Боже, как бы он хотел, чтобы эту сучку Оресту закрыли, а Илона снова вернулась к нему.
Эх, мечты-мечты.
Сидорчук смотрел на Оресту, пока из её вены медленно вытекала кровь. Лысенко отвернулся, записывая что-то в блокнот.
− Что Вы там делали?
− Мои клиенты не обязаны… − начал Юра, но Сидорчук резко воткнул ручку в канцелярский стакан, перебил:
− Обязаны. Они вторглись на территорию частной собственности.
− Разве завод может принадлежать кому-либо, кроме государства? — Илона выключила звук на смартфоне, когда тот неожиданно зазвонил.
Ореста едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Иногда она забывала, что Илона была в её команде. И ей всегда было интересно, что в голове у этой женщины. Кроме милых глупостей, конечно. Но, может быть, именно эта инфантильность делала Илону такой трогательной и уязвимой. И Ореста ощущала необходимость защищать её.
− Насколько мне известно, завод давно закрыли, и там уже давно пустуют помещения, даже если его кто-то приватизировал, то Пётр Александрович имел право обратиться по месту своей предыдущей работы…
− Территория уже была продана дважды, последний владелец сменился меньше месяца назад.
− А ещё это, между прочим, место преступления, − вклинился Лысенко.
− Подожди, − отмахнулся Сидорчук.
Ореста почувствовала, как ладони вспотели.
− Не напрягайте руку, − попросила судмедэксперт и вытащила иглу из вены.
− И кто же стал владельцем этой земли? − спросила Ореста, пытаясь не выказывать своего интереса.
− Это не относится к делу, − отмахнулся Сидорчук, и зло бросил, косясь на руку Оресты:
− Лучше бы за собой смотрели. Надеюсь, суицидальных мыслей у Вас уже уменьшилось? Вы ключевой свидетель, поэтому советую соблюдать осторожность.
− Да как Вы смеете! — воскликнула Илона, тыча в него пальцем.
Ореста взяла её за руку, вставая.
− Так Вы отпускаете моего клиента? — Юрий Никитович открыл дверь в коридор, пропуская дам вперёд.
Лысенко позвал сержанта и вручил адвокату два паспорта Кофлеров.
− Отпускай Кофлера, пальцы откатали, пусть пока отдыхает.
− У нас в базе уже есть его пальцы, − сказал сержант, и Лысенко замер, борясь с искушением забрать паспорта обратно.
− Чистый?
− Условно-невиновный.
− Жаль, − Лысенко улыбнулся своей мерзкой ухмылкой, а Илона бросила на него гневный взгляд.
Они вышли на крыльцо полицейского участка.
Юра вернул паспорта владельцам.
− Спасибо, − хмуро буркнул Пётр, − а как насчёт моего металлоискателя?
Адвокат отрицательно покачал головой:
− Чёрная археология карается законом, увы.
Пётр зло сплюнул на землю и процедил:
− Ну Ореста, благодарю. Будешь должна, доча, спасибо тебе огромное.
Потом он поочерёдно обвёл всех присутствующих взглядом и поклонился Илоне. Зло пробормотал:
− И Вам спасибо, − повернулся к адвокату, − и Вам тоже, особенно Вам.
Когда очередь дошла до Игоря, который застёгивал куртку, Пётр ещё раз сплюнул под ноги:
− А Вас я вообще не знаю.
− Журавский, Игорь Ва…
Пётр расплылся в злой ухмылке:
− Ах, Журавский, конечно, куда ж без Вас, в каждой дырке…
− Бать, не начинай, − Ореста схватила его за рукав, максимально отведя назад вторую руку с кофе в пластиковом стаканчике. Кофе из автомата был отвратительный, но так как Илона взяла его специально для неё, пришлось пить и делать вид, что ей по вкусу.