Часть 9 (1/2)
Она привыкла вставать рано – ещё до рассвета. Раньше использовала это время для пробежки или тренировок, а теперь из-за проблем со здоровьем даже просто спуститься по железной лестнице и выйти из дома было проблематично.
Ореста остановила процессы в своей импровизированной лаборатории и навела порядок в помещении. Скорее всего, сейчас ближайшую неделю Илона её никуда от себя не отпустит. Но в любом случае, нужно искать каких-то помощников, одной ей с этим «Хайпом» не справиться. Ну ничего, она найдёт Петьку с района и Жеку, который ей ещё кое что должен. Никуда им не деться от неё и справедливости. Кто-то должен непрерывно заниматься производством, деньги нужны быстро и много.
А у неё и других забот хватает. Нужно срочно искать Веру, в этом вся проблема. Веру забрали не просто так, и чем дальше Ореста копала, тем больше понимала, что мотивом может быть только месть.
В бутылке виски оставалось напитка на три пальца, и так как Ореста испытывала сильную, почти невыносимую боль, она выпила три таблетки и запила их остатками алкоголя. Обезболивающее тоже закончилось. Итак, или нужно заказывать доставку «Глово» сюда, или уже решать этот вопрос с Илоной. Без таблеток её от боли даже пару раз вырвало. Она просто загнётся, если не принять меры. А уступить заботе и нежности Илоны было так заманчиво…
Быстро собрала вещи, понимая, что пока будет не в состоянии сюда приезжать. Да и с авто нужно решить вопрос. Когда отец вернётся, он сделает для неё этот бедолашный Логан, но ей нужна другая машина – быстрая, мощная, серьёзная. Серая Киа за десять тысяч долларов – не та машина, на которой можно возить Илону Максимовну, но и даже она у отца.
И, скорее всего, в скором времени нужно будет покупать квартиру.
Закончив все дела, женщина вернулась в постель. Любоваться спящей Илоной было запретным удовольствием. Мама Романа была красивая и беззащитная. В том, как она ела, одевалась, шагала по лестнице – во всём скользила такая лёгкость и непринуждённость, что иногда Ореста замечала, что все присутствующие вокруг люди просто пялились на её начальницу. И она никогда не думала, что будет среди них – ближе, чем все они.
Понятно, что Илона нравилась Огниевскому. Она вообще нравилась всем. И теперь Ореста возглавила их число.
Илона словно почувствовала, что на неё смотрят, открыла глаза. Почти рефлекторно придвинулась к Оресте и потёрлась носом об её щеку.
− Привет. Ты как?
− Жива, − Ореста повернула голову, и их губы столкнулись в непривычном поцелуе. Целовать Илону было приятно и ново. Ореста никогда в жизни не могла бы себе представить, что когда-то будет настолько близко к Илоне, что перестает отличать запах её духов и дезодоранта от своих – так, словно они стали одним целым.
− Иди ко мне, я хочу тебя, − выдохнула Илона, скользя пальцами по телу своего водителя.
− Роман услышит, давай не здесь, − Ореста откинула одеяло и за руку вытащила Илону из постели.
Закрыв дверь ванной комнаты на защёлку, Ореста прижала Илону к стенке и стянула с неё пижамную кофту.
Она никогда раньше не делала этого, но сейчас язык словно сам знал, что нужно делать. Илона медленно двигалась навстречу, закусив губу, и прижимала плечи Оресты к своим ногам.
Когда Илона получила оргазм, она опустилась на пол, и стала целовать Оресту. Жадно, торопливо, неистово. Прижимая к себе, цепляясь за неё, вцепившись ногтями в ткань одежды.
Когда её пальцы пробрались под резинку пижамных штанов, Ореста остановила её.
− Ты чего?
− Не надо, пожалуйста, не сейчас, − Ореста сидела на коврике возле ванной, удерживая Илону за руки.
− Не бойся, я не сделаю тебе больно.
− Илона, пожалуйста, не сейчас, − Ореста почти умоляла, и что-то в её глазах заставило Илону остановиться.
− Тебе больно? Что они с тобой сделали?
Ореста отрицательно покачала головой и погладила Илону по руке, но женщина отстранилась и заставила посмотреть себе в глаза.
− Ореста, сейчас же расскажи мне, в чём дело?
Голубые глаза смотрели с тревогой и нежностью. А ещё в них скользило сожаление. Так на неё ещё никто никогда не смотрел. Ореста покусала нижнюю губу и решилась. Она отвернулась от Илоны и медленно сняла штаны, затем бельё, где Илона успела заметить прокладку в крови. Потом начала снимать кофту, но когда пыталась вытащить локоть, застонала от боли и едва не согнулась пополам. Илона бережно помогла ей высвободиться и едва сумела сдержать вскрик, когда Ореста повернулась к ней лицом.
Всё тело – это любимое, сильное и тренированное тело было всё в кровавых ранах, синяках, гематомах, порезах. Меньше всего досталось лицу.
− Ореста, − прошептала Илона, поднеся руку к губам.
Водитель тяжело вздохнула. Илона больно сжала её руку.
− Тебя только избили или было ещё что-то?
В синих глазах мелькнул ужас. Ореста не привыкла к тому, чтобы кто-то за неё так переживал. Она была Илоне не пофигу, и это было важно.
Она отрицательно покачала головой.
− Только избиение, ничего другого.
Говорила спокойно, как если бы рассказывала, как прошёл прошлогодний футбольный матч:
− Их было десять против нас с Романом. Я пыталась защитить его, но у меня был только пистолет. Ублюдки были с кастетами, битами, разбитыми бутылками. В пистолете шесть пуль. Только шесть.
Илона тяжело вздохнула. Ореста признавалась в убийстве. Доверяла ей. Стояла перед ней обнажённой, а в карих глазах блестели слёзы.
− Ну, не нужно, не плачь, − Илона обхватила её лицо руками, прижала к себе, стала судорожно целовать, − всё будет хорошо.
Слова – такие банальные, избитые, ложились на плечи, как камни.
Ореста осторожно высвободилась из объятий Илоны и отвернулась, упёрлась руками в стиралку. Илона успела заметить, как по внутренней стороне бедра водителя потекла струйка крови.
− Тебе надо принять ванну, − Илона обхватила её сзади руками и развернула к себе, − давай, я помогу тебе.
Она открыла воду, выбрав комнатную температуру, и помогла Оресте перебраться через бортик. Они обе отдавали себе отчёт, что что-то между ними изменилось, они стали ближе и дороже друг другу.
− Где лекарства, тебе нужно принять таблетки, где мазь?
Ореста кивнула на стиралку, где были разложены несколько упаковок таблеток и немного лекарств. Не густо.
Илона быстро просмотрела всё и пришла к неутешительному выводу, что с этими лекарствами травмы Оресты будут заживать до весны.
− У тебя остался алкоголь?
− Хочешь выпить в семь утра? – Ореста встретилась с ней взглядом.
− Ну если тебе можно, то почему бы и мне не выпить? – она скорчила гримасу, − шучу. Тебе нужно обработать раны, но это будет больно. А я не хочу делать тебе больно.
− Я ночью допила виски, больше ничего нет.
Допила, но не успела почистить зубы. Чёрт. Спалилась.
Илона откинула волосы со лба и задумчиво покусала губу. Ореста продолжала приоткрывать завесу в свою жизнь:
− Отец раньше много пил, с тех времён мы стараемся не держать алкоголь в доме.
− Я поняла. Ну тогда тебе придётся потерпеть немного, но я обещаю, что буду максимально нежно.
Илона помогла Оресте вымыться и даже дала ей возможность двадцать минут полежать в горячей воде, хотя и не считала это хорошей идеей из-за кровотечения. Но просто не смогла отказать, видя, как события последних месяцев измотали Оресту. Женщина очень похудела, как будто постарела и стала задумчивой. Раньше Илона думала, что причина только в Психе, но потом стало ясно, что дело и в ней, и Романе, и вообще во всём как-то вместе. И сейчас Ореста сидела, закрыв глаза, а Илона перебирала между пальцами её мокрые пряди и вспоминала, что и как именно наговорила ей возле больницы. Она очень сожалела.
Интересно, что сказал бы Игорь, если бы увидел их сейчас вместе? Если бы узнал, что Оресту она любит гораздо сильнее, чем любила его.
− Ты знаешь, что Роман вчера сбежал из больницы?
Илона обрабатывала раны Оресты и между разговорами дула на порезы, замазывая их бетадином.
− Да, он мне сказал.
− Я переживаю за него. Игорь, − она запнулась, − когда-то сказал мне, что я плохо воспитываю нашего сына.
− Илона, − Ореста повернулась к ней и удержала руку с лекарством, − у тебя замечательный сын, не верь никому, кто говорит обратное. Игорь просто идиот.
− С этим трудно не согласиться. Смотри, сейчас я закончу с тобой и нужно будить Ромчика, через три часа приём, нужно ещё отвезти его домой.
− Может не надо в больницу?
− Ты что, с ума сошла, Ореста, посмотри на себя, на тебе живого места нет, я настаиваю: тебя обязательно нужно показать доктору. И дай я обработаю там тоже.
Ореста начала протестовать, но Илона в этот раз была настроена решительно, и ей пришлось подчиниться. Она села на край ванной и позволила Илоне осмотреть себя.
− Кошмар какой, Ореста, тебе же очень больно, как так можно вообще?.. Не бойся, я осторожно.
Илона опустилась на ковёр и стала осторожно наносить мазь на половые губы своего водителя, стараясь не повредить нежную кожу ногтями. При этом она целовала внутреннюю сторону бедра и дула на повреждённую кожу.
− Тебе нужно делать компрессы изо льда, Ореста, блин, почему ты мне тогда сразу не сказала, что тебя так?..
− Илона, успокойся. Так бывает, неприятно, да, но это не в первый раз.
И не в последний, − чуяло сердце Илоны.
− Короче, Ореста, если тебя предложат госпитализировать, то ты ложишься в больницу, − она подняла руки, − я всё оплачу. Возражения не принимаются.
Ореста застонала, когда пальцы Илоны прикоснулись к опухшему клитору.
− Потерпи, пожалуйста, ещё чуть-чуть. Грёбаные садисты! У тебя всё так сильно опухло, это просто…
− Гематомы, ну не переживай ты так, я того не стою.
Илона помогла Оресте одеться, отвела и уложила её на матрас. Достала из морозилки бутылку с замёрзшей водой и приложила водителю между ног.
− Лежи и не шевелись, пожалуйста.
Ореста перевела взгляд на спящего Романа.
− Почему, Илона?
− Что почему? – женщина уже будила сына, легонько поглаживая его волосы.
− Почему ты так заботишься обо мне?
Илона пожала плечами:
− Потому что раньше ты всегда заботилась обо мне и Роме.
Роман уже проснулся и переводил взгляд с Оресты на маму.
− Привет.
− Так, Рома, вставай, завтрак я организую вам дома, нужно ехать.
Четверть часа спустя, после недолгих ультимативных препирательств за руль Камаро села Илона, Ореста – на пассажирское, а Роман вытянулся на заднем.
Всю дорогу Ореста думала о том, что ни ночью, ни утром не заметила, чтобы Илона принимала свои таблетки. Это значило, что, либо она вообще перестала их принимать, либо решила скрывать это от Оресты. С этим ещё предстояло разобраться.
Когда они остановились на светофоре, Илона позвала её, выведя из раздумий.
− Ты так сильно хочешь за руль?
Впервые за минувшие сутки Илона позволила себе улыбнуться.
Ореста пожала плечами.
− Неделю никуда не ездила, но могу ещё потерпеть.
Роман что-то читал в телефоне.
− У тебя колено дёргается, а ты не замечаешь даже, как будто это ты ведёшь, а не я. Я так плохо езжу что ли?
Ореста покачала головой. Дело было не в том, как именно водила Илона, а в том, что она так сильно за неё переживала, что словно бы подстраховывала её. Но она ни за что не признается в этом.