Глава 1 (2/2)

— Даже если так, — возмущенно фыркнула Вспышка, — это не значит, что нужно ходить по лагерю, словно дух Звездного племени. Раз ты считаешь, что это была твоя ошибка, я не в силах тебя переубедить. Зато ты в силах все исправить. Ты не можешь оживить мертвых. Но ты можешь помочь и себе, и племени пережить этот период.

Остролап долго, не моргая, смотрел на Вспышку, после чего медленно произнес:

— Возвращайся в лагерь. Тебе нужен отдых.

* * *</p>

Остролап отправил Вспышку в лагерь, а сам отправился в Овраг. Уже в который раз он пытался взять себя в лапы. Он прекрасно понимал, что не должен перекладывать на Валуна воспитание своего оруженосца. И не потому, что не доверял ему. Валун был прекрасным воином. А когда не стало Грозного, Валун преобразился. Вернее, стал тем, кем всегда был: добрым и преданным котом. Но своего оруженосца Остролап должен был воспитать сам.

Глашатай остановился и посмотрел в Овраг из-за укрывавших его кустов. Все трое оруженосцев тренировались. И Остролап впервые видел, чтобы тренировки проходили настолько легко. В воздухе, в позах и взглядах не чувствовалось и капли напряженности. Златогривка что-то оживленно объясняла Белышке, Валун удовлетворенно наблюдал за стараниями Дуболапа. Ураган же стоял чуть поодаль. В его глазах светилась неприкрытая гордость как за Пятнолапа, так и в целом за всех трех оруженосцев. Остролап даже немного завидовал своему помощнику. Ведь сам Остролап никогда не увидит, как тренируются его дети. Потому что одни жили в другом племени, а вторым уже никогда не будет суждено родиться.

Остролап внимательнее присмотрелся к своему ученику. Каждый раз глашатай удивлялся тому, каким огромным будет Дуболап. Ни у Урагана, ни у Белоушки не было в роду больших котов. А Дуболап уже сейчас был не сильно меньше Валуна. Который, к слову, после погибшего Грозного и находившегося в палатке старейшин Чеснока был самым крупным воином Грозового племени. И Остролап не сомневался, что совсем скоро Дуболап перерастет Валуна.

Остролап поднялся. Он должен возобновить тренировки. Он сделал шаг вперед. И остановился. Непонятная сила как будто отталкивала его от Оврага и от оруженосца. Остролап долго думал над этим. И в один день понял, что это никакая не сила. Просто он не хотел заниматься Дуболапом. Он не хотел переубеждать упрямого ученика, он не хотел изобретать новые методы тренировок. Он хотел побыть один, чтобы никто не беспокоил его. Хотя бы пару лет.

Глашатай принял еще одну попытку побороть себя. После поражения он развернулся и отправился на свою любимую полянку. Почти все племя знало о ней. Но никто не смел беспокоить глашатая, пока он находился там.

Уже смеркалось, когда Остролап, промокнув под начавшимся дождем, вернулся в лагерь. Комета уже ждала его. У Остролапа не было никакого желания говорить с предводительницей. Но долг есть долг. Он подошел к ней и молча уставился на нее.

— Где ты был, Остролап? — спокойно спросила та.

— Тренировал Дуболапа, — бесстрастно ответил глашатай.

Комета слегка поморщилась, и Остролап сразу понял, что она знает, что ничего такого он не делал. Но оправдываться или извиняться не стал.

— Ты что-то хотела? — спросил он.

— Я много чего хотела бы, — хмыкнула она. — С тобой хочет поговорить Ураган.

— Насчет чего?

— Иди и спроси у него. Я-то откуда знаю?

Глашатай развернулся и нашел своего помощника в окружении детей и любимой кошки. Неприятная ноющая боль вновь заполнила сердце и душу Остролапа. Он уже не предпринимал попыток избавиться от нее.

— Что ты хотел обсудить? — спросил Остролап, подходя к другу.

Ураган кивнул семье. Четверо котов оставили собеседников наедине.

— Помнишь день, когда тебя сделали глашатаем?

— К чему заходить так издалека?

— К тому, что я сразу сказал, что я, во-первых, не хочу, а во-вторых, не могу быть помощником глашатая. Грозный правильно говорил: я слишком мягкий для управления. Ну, не мое это, понимаешь?

— И ты решил уйти, — кивнул Остролап. — Я никогда не буду держать котов силой.

— Не надо обижаться и злиться на меня, — Ураган положил хвост на плечо друга. — Поверь, у тебя есть куда лучший кот для этой роли. Он сможет и управлять, и помогать тебе пережить твою потерю.

— Не нужна мне помощь. Я хочу, чтобы от меня просто отстали. Но меня сделали глашатаем. Так что никакого покоя ждать не приходится.

— Тем не менее, я считаю, что лучше моего брата никто не справится.

— Раз ты принял решение уйти, я тебя отговаривать не буду.

— Я рад, что ты понимаешь.

— В таком случае не будем откладывать.

Остролап взлетел на Карниз. Коты недоуменно посмотрели на своего глашатая.

— Племя, слушай меня! Ураган принял решение покинуть пост моего помощника. Следующим помощником глашатая будет Шустрый. На этом все.

Остролап спрыгнул со своего места и быстрым шагом направился к выходу из лагеря. Еще больше удивленные коты переглядывались между собой.

— Шустрый! — прокричал Ураган.

— Шустрый! — присоединилась Вспышка.

Вскоре почти все племя поздравило молодого воина с новым постом. Лишь Ветка как всегда недовольно проворчала:

— В который раз уже Грозовое племя нарушает Закон. Самим не надоело?

— А тебе не надоело все время ворчать? — поморщился Чеснок. — Пора уже смириться с тем, что произошло.

Грозовые коты начинали действовать на нервы Остролапу. Поэтому он прибавил шаг, перейдя на легкую рысь. Шустрый посмотрел на Урагана. Тот кивнул ему, а помощник глашатая бросился за Остролапом.

Когда Шустрый вылез из лаза, он обнаружил, что Остролап ушел уже достаточно далеко. Шагом его догнать не получилось бы, поэтому Шустрый побежал.

— Остролап, подожди! — прокричал он.

Но глашатай даже ухом не повел. Лишь еще больше ускорился. Шустрый же уже бежал во всю прыть. Услышав приближающегося кота, Остролап тоже побежал. Но Шустрый не зря славился своей скоростью. Тогда Остролап просто развернулся и вздыбил шерсть.

— Тебе не понятно, что я хочу побыть один?! — прошипел он.

— Нам нужно поговорить, — твердо ответил Шустрый.

— Нам не о чем говорить, — не меняя тон, сказал глашатай.

— Остролап, я не Ураган и не Комета, — нахмурил брови Шустрый. — Ты назначил меня своим помощником, и я молчать не буду. Я буду говорить. А ты будешь слушать.

— Почему вы просто не можете оставить меня в покое? — вздохнул Остролап.

— Тебе дали две луны на то, чтобы ты восстановился. Даже больше. Дальше так продолжаться не может. Ты глашатай, и ты обязан действовать.

— Я уже не тот, кем был раньше.

— Ты повторяешь это каждый день, — хлестко сказал Шустрый. — Ты сам себя в этом убеждаешь. И, похоже, делаешь это весьма успешно.

— Что ты от меня хочешь?

— Я? — усмехнулся Шустрый. — От тебя хочет все племя, чтобы ты, наконец, взял себя в лапы. Я все понимаю, ты потерял дорогую для тебя кошку. Но прошло уже много времени. Да, этого не достаточно, чтобы залечить рану. Но достаточно для того, чтобы хотя бы попытаться вернуться к нам. Но ты упорно с каждым днем все больше и больше уходишь в себя. На второй рассвет после битвы ты выглядел куда лучше, чем сейчас. В кого ты превратился, Остролап? Неужели тебе самому не хочется действовать? Я не поверю в то, что ты хочешь просто сидеть на своей полянке и издеваться над собой, постоянно думая и переживая прошлое.

— Я хочу покоя.

— Тогда переберись в палатку старейшин! — голос Шустрого постепенно сменялся на рычание. — Сиди в ней вместе с Гладкой и Чесноком. Там тебя точно никто беспокоить не будет.

— Я не просил назначать меня глашатаем! — возмутился Остролап.

— Так уйди с этого поста, — пожал плечами Шустрый.

— Ч-чего?..

— Если ты не хочешь быть глашатаем, просто откажись от этого. Комета, думаю, поймет. И назначит вместо тебя какого-нибудь Валуна. Или Урагана. Если тебя это устраивает, вперед. Иди и прямо сегодня поговори с ней. Конечно, ты больше никогда не сможешь стать глашатаем. Но разве ты хочешь им быть? Сам говорил, что нет.

Остролап сидел и недоуменно смотрел на Шустрого.

— Ты можешь поступить так, тебя никто не осудит, — продолжил помощник глашатая. — Будешь жить в спокойствии, как и хотел. Но если ты соберешься, возьмешь себя в лапы и начнешь, наконец, нормально жить, то я пойду за тобой куда угодно. Я буду самым преданным воином. И так скажет практически каждый кот из племени. Все племя узнало о преступлениях Грозы Звезд и Грозного. И все узнали о том, что делал ты. И, если не считать Ветку, все племя радо тому, что ты глашатай. В племени царит небывалое единство и вокруг предводителя, и вокруг глашатая. Так что или используй это на благо племени, или уйди с поста. Выбор за тобой, Остролап.

— Как же ты вырос, — грустная улыбка озарила морду Остролапа.

— Пора вырасти и тебе, — гораздо мягче сказал Шустрый. — Я тебя прекрасно понимаю. Я своими когтями убил собственного брата. Точнее, зубами, — Шустрый поморщился. — Я до сих пор иногда чувствую вкус его крови. И этот вкус бьет по мне гораздо больнее, чем били его когти. Но я нахожу в себе силы жить дальше. Найди и ты, — Шустрый посмотрел в глаза Остролапа. — Я уверен, Стрела хотела бы, чтобы ты продолжал жить. И я уверен в том, что когда она смотрит на тебя из Звездного племени, ей больно от того, что ты делаешь с собой. Как больно мне, Комете и остальным Грозовым котам.

Остролап подошел к Шустрому, положил лапу ему на голову и слегка потрепал. Со стороны это выглядело не лучшим образом: Шустрый был крупнее своего бывшего наставника.

— Спасибо, что пытаешься вдохнуть в меня новую жизнь, — тепло сказал Остролап. — Но, увы, со временем ты поймешь, что это бесполезно.

— Посмотрим, кто из нас выйдет победителем, — очень уверенно кивнул Шустрый. — Я не отстану от тебя, пока ты не придешь в норму.

— Послало же Звездное племя такого ученика.

Впервые за долгое время Остролап ощутил в своей душе, превратившейся в глухую толщу льда, маленький лучик света и тепла. Впервые за долгое время он по-настоящему искренне улыбнулся. Хоть это и было едва заметно.