8. Эффект бабочки (1/2)
Замечания о том, что английское образование скоро прекратит котироваться на мировой арене, впервые прозвучали в 1983 году, когда Хогвартс не смог подтвердить уровень на олимпиаде в Швейцарии. Министерство тогда списало неудачи на послевоенное время. После террора Неназываемого Магический Лондон напоминал постсоветское пространство девяностых. Косую Аллею захватили банды из Лютного, борьба с которыми перетягивала на себя всё внимание Министерства. Несколько ушлых домов из тех, что ушли от суда за поддержку Тёмного Лорда, неплохо заработали на ростовщичестве. Неизвестные ковены, идолопоклонники, юношеские волдемортианские кружки — вся грязь вылезла на свет.
В 1985 году на межшкольных соревнованиях по квиддичу Хогвартс одерживает блистательную победу во главе с капитаном-новичком Биллом Уизли. И репутация школы немного реабилитируется.
Однако разговоры даже не думали утихать. США воспользовались ситуацией, чтобы подорвать авторитет англичан — хлынула волна сокращений. В своих комментариях президент Магического Конгресса Управления по Северной Америке Томас Кроули сравнил уровень английского образования со странами третьего мира и заявил, что выпускников Хогвартса не желают видеть на госслужбе. Здесь я уже всерьёз задумалась о смене планов и поступлении в другую магическую академию. Однако эмигрировать из Англии становилось всё сложнее, и от идеи быстро пришлось отказаться. СССР давно не принимал никакого образования, кроме отечественного, Китай закрыл границы, а в Африку и так никто не рвался — после получения независимости в 1950 на материке не приветствовались гости из-за моря.
Откровенно говоря, Томас Кроули был недалёк от истины, но Министерство не желало признавать дыру в системе. Англичане плевались ядом и находили дела поважнее, чем решать проблемы «парочки маглорождённых», искавших лучшей жизни на чужбине.
В 1987 году на пятой странице «Ежедневного Пророка» мелким шрифтом напечатали интервью с ученицей старших курсов Хогвартса, основная мысль которого крутилась вокруг предвзятости профессоров к отдельным факультетам. Должно быть, автор хотел отхватить кусок славы на ажиотаже вокруг образования. Стать народным героем. Однако мастерства ему недоставало. Так статья и прошла бы незамеченной, если бы не попала на стол Рите Скиттер. В 87-ом она была скандальной писакой из жёлтой прессы. Малоизвестной, но перспективной.
«Мистеру К. недостаёт остроты. Я покажу ему, что значит быть журналистом», — заявила она в предисловии авторской статьи и мгновенно превратилась из информационной шлюхи в правдоруба.
Рита была вездесуща: она залетала на огонёк к Аргусу Филчу, собирая самые сочные сплетни, прикладывала постыдные фотографии досуга Сивиллы Трелони за бутылочкой огневиски, и даже лес не остался в стороне от её зоркого глаза.
«Молитесь, Господа, потому что только Бог защитит наших детей, когда акромантулы решат выбраться из Запретного Леса».
Беспощадная статистика перспектив выпускников Хогвартса вбила крест на могиле Министерства Образования. Для Риты настал момент, когда оставаться на родине стало небезопасно. Таким образом, утерев притворные слёзы разочарования, она упорхнула в США.
Что началось! Из Хогвартса стали массово забирать документы. Министерство могло закрыть глаза на маглорождённых, на бюджетников из Лютного, однако проблема заключалась в том, что перевестись зарубеж могли себе позволить только чистокровные волшебники. И именно их отток заставил действовать Миллисенту Багнольд.
Надо было срочно найти козла отпущения, и уже теряющая почву под ногами Министр магии выбрала плохого кандидата на эту роль. Дамблдор заявил, что рыба гниёт с головы: мол, сколько бы он ни пытался спорить с министерством, оно оставалось глухо. Не станет же уважаемый директор подрывать веру в букву закона!
В общем, была Миллисента Багнольд и не стало её. В 1988 пост Министра магии занял Бартемиус Крауч. Предполагалось, что чистокровный волшебник, выходец из аристократии, женившийся на маглорождённой, устроит все стороны. Крауч обещал навести порядок жёсткой рукой, чем привлёк внимание обывателей, напрямую не связанных с политикой. Временно утихли движения за права маглорождённых, камеры Азкабана забили криминальными авторитетами из Лютного, вынудив остальных попрятаться в норы, расцвёл малый бизнес.
Но Крауч имел нереалистичные мечты, приобретающие порой радикальные направления. Политика — это искусство договариваться, а Крауч опирался на силу и власть, замыкая систему на одном человеке. Бартемиус много рубил с плеча, выдавал билет до Азкабана за малейший намёк на связь с Темнейшим и с грацией слона топтался на нервах аристократов. Всё это усиливало напряжение. Фламель даже шутил, что народ настолько не хотел выбирать сторону, голосуя за Малфоя или Скримджера, что выбрал вариант много хуже.
Однако я видела проблему куда глубже. Не у Крауча появилось больше власти — она появилась у Министра магии. Достаточно сместить нежелательную фигуру, и все те, кто его поддерживал, умоются слезами. Что, собственно, и случилось в каноне, когда Волдеморт захватил Министерство.
Но вернёмся к Хогвартсу. Его вопросом занялись сразу много важных людей, и каждый хотел внести свою лепту в умы юных дарований. Первым делом избавились от акромантулов: часть леса превратили в заповедную зону. С третьего курса студентов будут водить в поход в рамках Гербологии и Ухода за Магическими Существами. Министерство ведёт переговоры с кентаврами и оборотнями с целью получить разрешение на посещение их поселений. Идея потрясающая, но в этом направлении предстоит ещё много работы.
Огромная часть изменений пришлась на магловедение. Наняли нового преподавателя, который следит за актуальностью информации. Теперь ученики учат правила дорожного движения, места, в которых запрещено использовать Инсендио и другие заклинания, а также воочию наблюдают за магловской жизнью на экскурсиях в соседний городок.
Мрачный замок обзавёлся современной отделкой. Дыры, благодаря которым образовывался сквозняк, залатали. Главный вход зачаровали, чтобы в школу не таскали грязь. На стадион наложили чары для безопасности, старые классы отмыли и активировали отопление, разнообразили меню. Полёты на метле теперь чередуются с обычной физкультурой. Не хватало только развесить плакаты с лозунгами: «В здоровом теле — здоровый дух!».
На этом позитивные новости закончились. Следуя примеру своих европейских соседей, Министерство ввело несколько общеобразовательных предметов для первых двух курсов. Арабель Симон, гостья из Франции, преподавала латынь и искусствоведение. Надо полагать, наша верхушка сочла эти дисциплины наиболее важными для детей, которые на английском пишут с ошибками.
— Я задавала вам написать десять предложений с изученными глаголами, — постучала по столу мисс Симон. — Мисс Дэвис, не хотите зачитать нам вашу работу?
Нельзя не отметить, что на Слизерине действительно следят за своими первокурсниками. Сделано это, чтобы сохранить кубок школы или из заботы, — не важно. Главное, результат на лицо: дети чистые и причёсанные, всегда с готовым домашним заданием и меньше других факультетов теряются по дороге в кабинет. Это не могло не импонировать преподавателям и те, часто приводили их в пример остальным факультетам.
— Что это у вас? — вдруг спросила мисс Симон, прервав доклад слизеринки.
Дэвис растерянно замолчала, оборачиваясь к преподавателю. В классе стояли два ряда парт: старшекурсники обычно не заморачивались делением по факультетам, но пока между нами была прочерчена невидимая линия, разделяющая класс на территорию Слизерина и Равенкло. Мисс Симон застыла на последней.
— Что вы имеете в виду? — робко ответила Лайза, на которую обратил внимание весь класс. Я хорошо видела её испуганное лицо, потому что сидела прямо позади.
— Чем вы пишите?
— Это шариковая ручка, мисс...
— Разве вы не приобрели перо для письма? — развела руками женщина, поднимая голос на тон выше. Кажется, у профессора Снейпа только что появился достойный соперник по нагнетанию обстановки. — Кто был вашим сопровождающим на Косую Аллею? Он не купил вам перья?
Даже шутники на последней парте перестали шептаться, обращаясь в слух. Девочки переглядывались между собой — никто не понимал, в чём проблема.
— Н-нет, — голос Лазйы дрожал от едва сдерживаемых слёз. Я напряглась, готовясь бежать к декану. — У меня есть перья. Просто писать ручкой удобнее, перья уже давно никто не использует... ой, — осеклась она, замечая оное у каждого ребёнка в классе.
— Должно быть, в магловском мире в них отпала надобность, — согласилась мисс Симон и сделала шаг назад, словно отпуская напряжение. — Довожу до общего сведения! Все канцелярские товары ученики Хогвартса приобретают в лавке Оллсопп. Эта традиция сложилась благодаря их особому подходу к обучению. Семья Оллсопп зачаровывает перья таким образом, чтобы они тянули вашу магию, когда вы пишете. В результате объём маны увеличивается от постоянного расхода и быстрее достигает взрослого резерва. Вы хотите быть сильной ведьмой, мисс Турпин?