6. Чтобы найти друзей — избавься от предубеждений! (1/2)

На перроне было шумно и многолюдно. Лайза втолковывала мне что и в какой сумке лежит, я кивала, делая вид, что слушаю, а сама вовсю глазела по сторонам. Благодаря пребыванию у Фламелей, в течение последних пяти лет мне приходилось регулярно сталкиваться с иностранными аристократами и учёными. Несколько раз мы посещали оперу, где с высоты ложи можно было поглядеть на простецов. Но с магами среднего звена я редко имела дело.

От маглорождённых, в общем-то, они ничем не отличались. Я увидела первокурсницу в чёрно-фиолетовой футболке с надписью «Магия работает» — это была новая песня популярной музыкальной группы «Ведуньи». Несколько старшекурсников тащили сундуки с наклейками квиддичных команд. Картинки разные — суть одна.

Маглорождённые выделялись только по-совиному круглыми глазами. Они смотрели на творящийся бедлам с интересом и опаской. У незадачливых летунов выпрыгивали мётла из тележек, животные квакали, кудахтали и мяукали, дети собирались в кучки друзей.

— Трусики я положила в льняной мешочек, — продолжала Лайза. — Когда закончатся, постираешь в ванной. Ты меня слушаешь?

Лето перед Хогвартсом я провела с моей приёмной семьёй: Фламели на два месяца уехали в Конго в составе экспедиции и вернулись только к августу. Поэтому моими сборами в школу руководила Лайза.

— Да-а, — на выдохе протянула я. — Не переживай, мам, я же волшебница. Вжух! — и всё готово.

— Сначала научись своему «вжух»! — грозно потрясла пальцем женщина.

Мне показалось, что в дюжине футов от меня мелькнула макушка чёрных волос Гарри Поттера. Как раз у того вагона, в котором мы договорились встретиться. Губы сами собой расплылись в предвкушающей улыбке. Захотелось закричать: «Берегись, магический мир!».

А дела обстояли так…

Учитель исполнил моё желание и купил птицу. Вóрона. Магам в глаза не бросается, и маглы удивляться не будут, когда встретят на улицах города. Несколько раз Мерулу удалось доставить письмо точно по адресу, не попавшись Дурслям. Он вылавливал Гарри после школы и сбрасывал конверты ему на голову во время прогулок. Я не ждала стремительного ответа, но каждый раз придумывать темы, которые бы заинтересовали семилетнего мальчишку, было влом, поэтому письма быстро превратились в филиал флуда.

Я писала обо всём: что съела на завтрак, какой формы облака проплывали над моим домом, и если Гарри увидит такое облако в своём городе, пусть знает, что это я отправила его. Письма сопровождались бесчисленными колдофото с подписью в духе «это я учу латынь» — сначала я беспокоилась, что Гарри забудет моё лицо, а потом просто вошла во вкус.

Ответ пришёл в начале марта. К тому времени я уже перестала надеяться и писала исключительно на чистом упрямстве и уверенности в том, что письма доходят до адресата. И вот мой ворон прилетает с конвертом. В клюве. Под возмущённые крики Мерула я ухахатывалась, читая, как Гарри пытался заставить птицу взять письмо.

Истории «избранного» ничем не отличались от моих. Полагаю, нам обоим не помешала бы социальная практика. Гарри жаловался на школьных преподавателей, много внимания уделял новым сладостям, которые покупал в магазинчике рядом со школой, а вот тему семьи намеренно избегал. Если в его письмах мелькала Петунья, было заметно, что он не знал, как её обозначить. То ли мама, то ли тётя.

В августе ответы неожиданно прекратились. Я выждала месяц и попросила Адриана съездить со мной в Литтл Уингинг. Оказалось, Вернон засёк нашу переписку и поставил Гарри на строгий контроль. Нам долго пришлось уговаривать Дурслей хотя бы выслушать. И только когда мистер Вернон уехал на работу, Петунья согласилась на беседу. Гарри выставили за дверь. Мы только и успели, что переглянуться и пожелать друг другу удачи.

— Я хочу воспитать из Гарри приличного человека. Сколько лет мы пытаемся вытравить из него эту бесовщину! Почему вы просто не можете оставить мою семью в покое!

— Миссис Дурсль, мы можем. Но волшебный мир не оставит Гарри Поттера. Думаете, почему на него до сих пор не обратили внимание телевидение или какие-нибудь сектанты? Потому что каждый маг на счету у Магического Министерства, а оно следит за соблюдением Статута Секретности, — со всей сноровистостью экономиста вещал Адриан. — В одиннадцать лет Гарри придёт письмо из школы волшебства. И вам ничего не останется, кроме как отпустить мальчика. Маглы не могут сопротивляться магам.

«Заливает», — подумала я. Ещё как могут! Но конкретная ситуация происходит в рамках закона, поэтому не будут.

— Гарри заберут! — прозвучала угрожающая фраза.

Петунья, уже не сдерживаясь, промакивала мокрые от слёз глаза платком. Мне стало её жаль.

— Но как я могу его отдать? Это же мой племянник. Мой родной племянник!

Представление о злющей завистнице Петунье разбилось в пух и прах. Передо мной сидела женщина, которая потеряла сестру в незнакомом и враждебном мире, а теперь у неё забирают ещё и племянника. Может быть, когда-то одиннадцатилетней девочке хотелось быть особенной, учиться в магической школе и, как сестра, задирать нос перед соседскими детьми. Но девочка выросла, и у неё появились люди, за которых она волнуется.

Студент-недоучка и ребёнок семи лет — действительно, выглядит не слишком солидно. Однако каким-то образом нам удалось убедить Петунью разрешить переписку. По словам Гарри, после этого в семье разразился страшный скандал, грозящий перейти в развод, но взрослые смогли прийти к компромиссу. Не уверена, что Петунья пожертвовала бы браком ради Гарри. Скорее всего, его детское сознание преувеличило последствия. По крайней мере, я на это надеюсь.

Постепенно в письмах стали появляться вопросы о магическом мире, но я старалась закрывать их парой предложений. Нет ничего страшного, если Гарри Поттер будет знать о магии. Как-никак, у него случаются магические выбросы. Несколько фактов о Хогвартсе можно списать на болтливость Петуньи. Но если избранный начнёт ругать Хагрида за использование магии на глазах у маглов — появятся вопросы.

Ничто не должно связывать Софию Долохову и мальчика-который-выжил.

Гарри никогда не признавался, что был рад встретить меня. Даже в шутку. Но он никогда не забывал поздравить меня с днём рождения, ходил в кинотеатр на премьеры мультфильмов, просто чтобы поддержать эмоциональный накал моих писем-впечатлений, и иногда позволял себе раскрыться чуть больше, чем обычно.

Я заметила, ему тяжело говорить о том, что его волнует. Но я никогда не смеялась над детскими проблемами, и, наверное, это помогло установить между нами доверие.

Звуки перрона ворвались в мои воспоминания. Лайза наконец обняла меня, всучила сундук с одеждой и посадила на поезд. В дверях купе я столкнулась со стайкой подростков и отвадила от наших с Гарри мест. На столе стояла клетка с полярной совой.

— Вау! Что за красавица?

— Букля, — Гарри помог закинуть вещи на верхнюю полку и упал на сидение рядом. — Хагрид подарил. А где Мерул?

Светить при всех вороном после пятилетней переписки с «избранным» было бы недальновидно, поэтому я ответила:

— Отправила в свободный полёт. Сам долетит до школы.

Сразу после того, как Гарри пришло письмо из Хогвартса, я связалась с ним и договорилась встретиться в лавке Олливандера. Из чистого интереса спросила, как это было и как Дурсли отреагировали на письмо. Гарри закатил глаза и ответил ёмким словом «цирк».

Первого августа под ручку с Пернеллой мы заказали школьную мантию в «Твилфитт и Таттинг», купили учебники по списку и парочку книг для общего развития. К тому моменту, когда я прибыла в лавку, Олливандер уже прыгал вокруг Гарри, а сопровождающий его Хагрид подбадривал.

Наконец, в руки другу попала «та самая» палочка. Из неё вырвался сноп искр, после чего Гарри уверенно отложил концентратор и попросил следующую. Неудивительно! Аура мага зависит от личности, поэтому прежняя палочка просто не могла выбрать моего друга. Потому что Гарри Поттер из вселенной Джоан Роулинг — это один человек, а в мире попаданки Софии Долоховой он другой.

Олливандер слегка расстроился, но не настолько, чтобы его можно было в чём-то заподозрить. Очередная фанноная теория не подтвердилась! Безусловно, Дамблдор — могучий колдун, наверняка умный человек и совершенно точно ведёт какую-то свою игру. Как и все в Магической Британии. Я даже согласна, что испытания для героя имели место быть. Но подговорить мастера сунуть нужную палочку Гарри?.. Скажем так, семейство Олливандер могло потягаться родословной с самими Блэками — с какого бы, извините, хрена им слушать Дамблдора?

Разве что чисто по-дружески. <s>Молчать, паранойя</s>!

— Двенадцать дюймов, коготь грифона и дуб, — лицо продавца светилось довольством.

— Могу поздравить молодого человека, — чопорно влилась в беседу Пернелла. — Сильным людям палочка из дуба придаст авторитета и энергии.

— О, я вижу ценителя. Госпожа...

— Инес Лакруа. Мы к вам за покупкой, господин Олливандер.

Гарри переводил взгляд с одного взрослого на другого, внимательно запоминая каждую мелочь. Я взяла его за руку и подмигнула, чтобы друг немного расслабился. И... о чудо! — он улыбнулся мне в ответ.

— Прямиком из Франции! То-то я не узнал вас. Мисс тоже желает подобрать палочку? — я едва удержалась от восторженного «да!».

— София Долохова, в этом году поступаю в Хогвартс.

Хагрид изображал ветошь в сторонке, наблюдая за представлением своими чёрными маленькими глазками. Огромный, лохматый, далеко не свежего вида, он смотрелся абсолютно нелепо в тесной комнатке, заваленной коробками. Словно герой «Игры Престолов» в мире компьютеров и автомобилей. И вопреки глуповатому виду, глаза его выражали бесконечную усталость.

Свою палочку я почувствовала магическим чутьём и в ходе недолгой беседы о предпочтениях попросила разрешения выбрать самостоятельно. Гибкая, коготь дракона и бук. От связи с палочкой приятно покалывало ладонь, будто крошечные электрические разряды. И больше ничего. Впечатления и вполовину не напоминали те, которые я представляла у себя в голове. Наверное, начитавшись фанфиков, я слишком много ожидала.

В комплект к палочке Пернелла купила подвязку на руку, откуда она легко выскальзывала, если сконцентрировать ману в ладони. Что я и тренировала весь следующий месяц.

Толпа в коридоре потихоньку рассасывалась. Через пятнадцать минут поезд издал гудок и тронулся с места. В этот момент двери в купе распахнулись, являя взору взъерошенную рыжую макушку.

— Здесь свободно? — нахохлился первокурсник аки воробей.

Вот он, главный раздолбай канона. Обжора, лентяй и просто рубаха-парень. Одно время я даже удивлялась, почему меня определили в какую-то Софию Долохову, когда есть Рон Уизли. Олицетворение моих жизненных принципов.

— Заходи, места на всех хватит, — улыбнулась я ему. Однако рыжий не спешил заводить немедленную дружбу. Он украдкой покосился на Гарри и тут же перевёл взгляд, делая вид, что его очень интересует пейзаж за окном.

— Эй, Рон! — окликнули его заглянувшие в купе близнецы. — Мы пойдём. Там Ли Джордан едет в двух вагонах от нас, он с собой гигантского тарантула везёт.

— Ну идите, — прикрикнул Рон.