Глава 29. Пророчество (1/2)

Почти неделю назад

Усыпанные мелкими нитями шрамов пальцы оставили мятый след на идеально белом пергаменте. Такая дорогая бумага, продаётся лишь в одной лавке неподалёку от Гринготтса. Малфои всегда писали письма именно на такой. Задумчивость на совершенно каменном лице Теодора выдавали только его глаза, что несколько раз возвращались к строчкам на пергаменте, а затем взгляд снова ускользал в сторону. Нога под столом нервно настукивала примитивную ритмичную мелодию. Нотт прикусил щеку изнутри.

«Мы не вернёмся в школу. Пока. Не знаю, сколько времени это всё займёт, и поверь, меня не меньше твоего раздражает, что я пишу загадками, хотя на самом деле попросту не знаю, как рассказать о том, что случилось. Она не хотела, чтобы я писал тебе, <s>и я её понимаю</s>. Мне бы тоже было стыдно.</p>

</p>

Ближе к делу. Её отец сорвался, когда узнал о том, что это мы причастны к… Да, чёрт возьми, ты сам знаешь, что я имею в виду. И уверен, что ты догадывался о том, что ждёт её дома. Мог бы предупредить, потому что я не мог и подумать о том, что этот козёл способен поднять руку на свою же дочь. Её эльф привёл меня к ней. Вся в крови, а я ещё никогда не видел таких потухших глаз. Если бы ты увидел её тогда, то сорвался бы бить морду этому папаше, и я бы не стал тебя останавливать. Всё ещё чувствую запах её крови у себя под носом. Сейчас всё в порядке, но пока не затянутся раны она будет у меня. Ты должен прийти, когда созреешь к тому, чтобы поговорить. Она переживает из-за того, что ты сказал, говнюк. </p>

</p>

D.L.M»‎</p>

Спустя несколько секунд стул, на котором сидел Теодор, опустел, а дверь негромко хлопнула за спиной. Пара десятков ступеней под ногами, рука слизеринца скользнула по отполированному перилу, издав скрип, и парень вылетел в гостиную, которую так же быстро миновал в поисках отца.

— Нужно поговорить, ты занят? — пропуская приветствия, выплюнул Тео, найдя отца в одной из комнат на первом этаже.

— Смотря чего ты хочешь, — в голосе Адама, к кому бы он не обращался, нота равнодушия смешивалась с каплей бархатной доброжелательности. Так же, как когда говорил его сын, чужакам сложно было понять, что этот тон подразумевает под собой.

— Поговорить, — повторил парень, стукнув свёрнутым в трубочку письмом об угол комода.

— Говори, Тео, не тяни Мэрлина за бороду, — поторапливал Адам, вытирая руки о вафельное полотенце, которое тут же отправилось в корзину для стирки.

Глазами парень проследил за действиями отца, понимая, что тот только покончил с одним из приказов Лорда. А может, это была его собственная инициатива, но, судя по полотенцу и вымытым рукам, Адам снова заколдовывал очередной предмет при помощи «грязной», как он выражался, магии.

— Когда ты видел Лукаса?

— Сегодня утром.

— И он ничего тебе не говорил?

— А он должен был о чём-то мне рассказать? — Адам повернулся к сыну, внимательно заглянув в карие глаза, что достались мальчику от матери. — Ты был с ними вчера в Министерстве? — начал подозревать он, но зря.

— Нет, не был. Я не знал, что они собирались туда идти, — в голосе парня то и дело начало мелькать раздражение. — И не в этом дело. Ты знал о том, какими методами воспитания пользуется Лукас? — взгляд Теодора устремился аккурат в переносицу отца, губы которого едва заметно напряглись.

Значит, речь пойдёт о ней… — подумал Адам, наконец сообразив, почему сын нервно постукивает пальцем по спинке стула. Догадывался ли он, что Нотт-младший испытывает к этой девушке? Скорее всего, что да. В какой-то мере. Когда проводишь столько времени с человеком противоположного пола с самого детства, симпатия зарождается довольно быстро, но Адам не был уверен, длится ли она до сих пор.

— Судя по тому, какой вымуштрованной сдержанностью обладает его дочь, догадываюсь.

— Сдержанностью, ну да, — сквозь зубы повторил Тео, отведя взгляд в сторону. — Драко написал, что вчера твой друг избил её. Это не в первый раз.

Адам громко выдохнул.

— Лукас строгий отец, и Лиа в этом не виновата, но она не глупая девочка, должна была догадаться, что за провинностью в её случае последует наказание.

— И ты считаешь, это нормально? — Теодор говорил ровно, выражение его лица казалось совершенно серьёзным, как и всегда, когда он говорил о том, что на самом деле считал важным. Маска равнодушного подростка, жаждущего внимания и свободы действий, слетала, показывая настоящего Тео. — Тебе всё равно, что твою крестницу нашли всю в крови?

Строгий голос сына врезался в уши.

— Ты не можешь влезать в чужую семью со своими правилами. Мне не всё равно, Теодор, но ты должен понимать, что это их дело. Она его дочь и, как бы мне самому не было её жаль, она под его контролем.

— У всего свой срок, папа.

— Зная её, Лукас не долго будет властен над ней, и тогда это закончится. Но пока она с ним, не советую влезать в их семейные дела. Ты с этим ничего не сделаешь, ей придётся пройти через это самостоятельно.

— Ты можешь поговорить с ним. Сказать, что мы знаем и что, в конце концов, это не нормально. Лорд её ценит, он не будет доволен тем, что этот козёл делает с ней.

— Лорд знает больше, чем она сама тебе могла рассказать. И, думаешь, сорокалетний мужчина сам не знает, что избивать своего ребёнка — постыдное занятие? Поверь, Лукас отдаёт отчёт каждому своему действию, и моё замечание ничего не изменит, — Адам прибирал стол, пока чётко выговаривал каждое слово, а затем снова глянул на сына. — Если хочешь ей помочь, поддержи. Где она сейчас?

— У Малфоев, — Тео опёрся руками о спинку стула, которую не мог оставить в покое до сих пор, постукивая по ней пальцами. Его руки напряглись, а мышцы шеи расслабились, от чего голова парня опустилась вниз, но он почувствовал немой вопрос отца. — Они с Драко, вроде как, вместе.

— Вот значит, как, — Адам задумался, а затем ухмыльнулся себе под нос, вспоминая, как Лукас относился к парням, что приближались в его дочери. — Твоя подруга бунтует. Не переживай за неё, долго терпеть она не будет. Но ей нужен друг.

— Знаю, что не будет.

***</p>

— Я не думаю, что возвращаться домой — хорошая идея, — Теодор опёрся спиной о деревянную раму у входа в столовую в доме Малфоев, наблюдая, как Драко намеренно тянет время, давая им возможность поговорить.

— Ты же за этим сюда пришёл, чтобы отговорить меня? — Лиа мельком бросила взгляд на свои руки, а потом сложила их под грудью, всматриваясь в мягкие черты на лице друга.

— За этим и огневиски, — парень ухмыльнулся, а затем его лицо снова стало серьёзным. — Нет. Я хотел прийти раньше, но решил, что лучше дать тебе время переварить всё это, — он окинул взглядом комнату и снова бросил колкий взгляд на портрет на стене.

Лиа понимала, что он имел в виду переварить ситуацию с отцом и временное пребывание у Малфоев, а не лишь то, что происходит в стенах мэнора. Это было что-то с намёком на шутку.

— Если я не вернусь, это только разозлит его ещё больше. Остаться здесь я не могу, а жить не пойми где, оставив дом и вещи отцу я не хочу. Я вернусь, но не позволю ему снова поступить так же…

В голове Нотта всплыли слова его отца. Долго терпеть не будет.

— Посидишь с нами?

— Не долго.

Бокал, что стоял напротив Эйвери и был наполнен в несколько заметных раз меньше, чем у парней, быстро опустел. Лиа даже дала ему напутствие «для храбрости», не вслух, конечно же. Отсутствие родителей дало Драко возможность выдохнуть, а терпкий огневиски постепенно развязывал парням языки. Напряжение спадало с их плеч, атмосфера походила на ту, что витала в воздухе слизеринской гостиной, но казалась более изысканной из-за обилия антикварной мебели и общей атмосферы мэнора. В комнате то и дело начали мелькать тихие смешки, перерастающие в короткий, но уже более громкий задорный смех, прежде чем Лиа встала со стула и, что-то шепнув на ухо хозяину дома, ушла, подмигнув Нотту.

Может, дело было в огневиски, а может, времени прошло достаточно, чтобы, переодеваясь в свою одежду, которую эльфы успели подлатать, Лиа действительно почувствовала, что готова взглянуть в глаза отцу. Снова. Но теперь при мыслях о нём, возникало странное чувство. Ощущение, словно этот мужчина ей чужой. Не отец, не тот, кто дал ей жизнь, а тот, с кем она вынуждена мириться. Как жаль, что даже на этот случай у Лукаса был свой план.

Та самая комната, из которой она позорно сбежала с помощью домового эльфа, казалось, всё ещё пахла спиртным и её кровью. Но это было лишь игрой воображения и болезненных воспоминаний. Прибрано, ни следа от того, что творилось здесь тем вечером. Взгляд Лии скользнул к тому самому столику, когда она переступила порог камина, и огонь за её спиной утих. Но столика не было на том месте, вместо него на полу в большом горшке стояло комнатное растение, что плавно, словно змейка, шевелило своими тонкими извилистыми веточками, на концах которых было ровно по четыре бордовых лепестка. Решительный шаг вперёд вдруг прервался, и Лиа на мгновенье остановилась, уловив шевеление на первых ступенях лестницы.

Лукас спускался вниз, как раз заметив, как начал разжигаться огонь в камине. Нутро подсказывало, что явится именно она. Он остановился, так и не сойдя с последней ступени. Вместо этого Лукас только покачнулся, уверенно упираясь плечом о стену. Его руки были сунуты в карманы брюк, а взгляд ожидающе упал на вошедшую дочь. Дочь, которая на секунду замерла, глядя ему в глаза, а затем молча гордо прошла мимо, даже одеждой не коснувшись его.

— Лиа.

Раздалось за спиной, когда она миновала часть двухмаршевой лестницы. Что-то заставило её остановиться, но этого было недостаточно, чтобы девушка обернулась или заговорила с отцом.

— Малфоям надоело притворяться хорошими? — с неприятной колкостью продолжил Лукас. Лиа буквально затылком чувствовала его злорадную ухмылку.

— Какая тебе разница? — голос девушки был низким и холодным, но она всё так же стояла спиной к отцу в паре метров от него.

— Мэрлин… время идёт, а ты такая же наивная дура, которой всегда была, — расслабленный тон отца заставил её обернуться.

— Знаешь, для меня было удивлением узнать, что другие родители не позволяют себе обходиться так со своими детьми. И с чужими тоже.

— Другие… Например, Малфои? — на лице Лукаса на долю секунды мелькнула ехидная ухмылка.

Лиа не ответила, лишь снова отвернулась от отца и поставила ногу на ступень выше, как вдруг он снова заговорил.

— Разве, я не просил держаться от них подальше?

— Ты просил не только это.

— И как они? Наверное, добры к тебе?

— Какая тебе разница? Чего ты хочешь? Тебя разве это волнует? — ей так хотелось высказаться. Хотелось пристыдить его, сказать ему, какая он, всё-таки, скотина, если вдруг сам этого не понял, но Лиа остановила себя, понимая, что это не изменит абсолютно ничего. Она стояла к нему спиной, раздражаясь всё больше.

— Меня нет, а вот тебя должно. Они же не сказали тебе, кто рассказал Тёмному Лорду о школьнице, способной вступить в ряды Пожирателей?