Глава 19. Скрипка (2/2)

— О да, в этом году он не получит звание «отца года‎»‎, — наигранно проговорила Лиа и улыбнулась на одну сторону, вставая с лавки. — Ладно, спасибо.

— Ты не выпила кофе.

— Я и не собиралась. Хотела дать тебе понять, что я не уйду, — слизеринка сверкнула глазами, собираясь уходить.

Передние прядки у лица девушки, обрезанные случайным заклинанием в злосчастный визит к оборотням, выбивались из общей копны волос, напомнив парню о том дне. Драко ещё не успел забыть о нём, нога немного побаливала в моменты сильных нагрузок. В голове блондина секундой мелькнул момент того дня, когда Эйвери вдруг за ним вернулась. Что и натолкнуло его на внезапную мысль.

— Постой. Кажется, я где-то читал, что иногда важно то, доверяешь ты волшебнику, который произносит заклинание, или нет. Твоё доверие к отцу выше, чем к… нему, потому твой разум мог не защищаться от Лукаса, — попутно вспоминая, парень отвёл взгляд в сторону, как делал это на занятиях.

Лиа внимательно слушала, стараясь сопоставить слова парня с тем, что происходило, опираясь коленкой о лавку. Теория казалась правдоподобной, связь с отцом была выше, чем с Лордом, это очевидно.

— То есть, разум не защищается от тех, с кем я близка?

— Получается так, — Малфой, допуская подобный факт, повёл светлой бровью.

— Впервые слышу, — недоверчиво ответила Лиа.

— Если ты чего-то не знаешь, это не значит, что я лгу.

— Я не сказала, что ты лжёшь, — Эйвери нахмурилась, ухмыляясь на одну сторону.

— Но ты же мне не веришь, — Драко глядел на неё исподлобья, а затем приподнял острый подбородок.

Лиа прищурилась, заглядывая в хитрые глаза блондина и замечая в них, что он что-то задумал. Женские ручки сами по себе скрестились под грудью.

— Теорию можно проверить, — добавил он.

— Хочешь залезть ко мне в голову? — брови Эйвери удивлённо изогнулись, но Малфой ничего не ответил, одарив девушку нахальной ухмылкой. — Тебя там только не хватало! — хихикнула она.

Тонкий, изящный указательный пальчик, направленный в Малфоя, медленно опустился, и Лиа сдвинулась с места, направившись к выходу из зала. Непривычно, когда нахальность Драко Малфоя вдруг вызывает не былое раздражение, а заставляет уголки губ ползти вверх. Лиа окончательно перестала ожидать от него угрозу, за что отец не погладил бы по головке. Но ей было всё равно, потому что Драко был не таким, каким она считала его всё это время. По крайне мере, последние несколько месяцев он не заставил её усомниться в нём, она сама сомневалась, не имея на то ни единого повода. К тому же, он так и не рассказал никому из старших о её визите в Нору, но если всё же расскажет, Лиа потянет его на дно вместе с собой.

За субботним ужином, наконец, собрались практически все слизеринцы, облепив обеденный стол со всех сторон. Казалось, только они не боялись того, что пишут журналисты, и того, о чём не утихают разговоры за другими столами. Изобилие блюд подняло настроение даже ребят из Гриффиндора. Лиа обернулась на звонкий смех парней за её спиной. Группка младших гриффиндорцев не нашла лучшего развлечения, чем начать бросаться едой между собой, пока одно из пирожных не угодило в тарелку Кута. Парень тут же швырнул его в сторону, метко забросив сладкую выпечку, покрытую глазурью, в волосы Грейнджер, от чего гогот поднялся ещё больше. Да, за такое за слизеринским столом уже мог начаться мордобой, уж слишком дети Салазара ценили личные границы и собственный комфорт. И чистые волосы, пусть по их декану это не было заметно.

Лиа ухмыльнулась, глядя как Гермиона Грейнджер, учтиво улыбаясь, вытаскивает из волос остатки пирожного, пальчиками укладывая их в пустую тарелку перед собой. Кут после серьёзного разговора с Эйвери затих, и слизеринцы перестали упоминать его лихим словом в гостиной. Ричи сложил ладони перед собой, как при молитве, прося у Грейнджер прощения.

— М-да, одних полью грязью, другим залезу под юбку, а третью буду молить о прощении, — покривив милое лицо, сказала Пэнси, возвращаясь к разделыванию куриной ножки.

— Лицемеры, что с них взять, — констатировал Блейз, наматывая спагетти на вилку. — Хотя бы закрыл рот, мне больше никто на Кута не жаловался.

— Что ты ему сказала? — поинтересовался Нотт, косясь на подругу.

Эйвери как раз доедала свою порцию, напоследок ковыряясь в зелёном салате.

— Что убью его, — непринуждённый голос, словно за светской беседой о погоде, заставил ребят переглянуться, а затем злобные полуулыбки появились на их лицах.

— О, как бы я хотел это услышать, — с набитым ртом сказал Блейз, и Пэнси пришлось протянуть ему салфетку, пока соус от спагетти не потёк по его подбородку.

— Я бы с большим удовольствием посмотрел на это, — Нотт ехидно ухмыльнулся, поднимая за это бокал, доверху наполненный апельсиновым соком. — Драко, еда остыла, как я к тебе, когда ты ушёл из команды. Убери эту сраную газету, тебе не надоело?

— Тэбе нэ надоелё? — перекривлял его Малфой, сворачивая газету и сунув её между тарелкой и графином. — Прошла неделя, и ни единой новости о Дувре, будто ничего не случилось, — словно разочаровашись, заговорил он нормальным тоном.

— Делают вид, что всё хорошо, — тихо ответила Эйвери.

— У них всегда всё хорошо, — дожёвывая, сказал Забини.

— И Лорд не вернулся, — подхватила Паркинсон.

— И Министр не ушёл в отставку, — добавил Тео. — Кстати, это же вчера выбрали нового министра. Кого?

— Руфуса Скримджера, — сказал Малфой без особого восторга.

— А Пий? — поинтересовалась Лиа, ведь Лорд уповал на то, что новым министром магии должен стать один из его подчинённых в Министерстве.

— Его даже не рассмотрели из-за недостаточного опыта и только полученной должности, — Забини чуть наклонился вперёд, чтобы не привлекать внимания к их разговору.

Блейз в последнее время много времени посвятил прочтению новостных газет. А после того, как узнал, что его новоиспечённая подружка и все его близкие друзья состоят в рядах Пожирателей Смерти, и вовсе подошёл к теме более осознанно.

— Скитер писала об этом вчера, — пояснил он. — Якобы хорошего кандидата даже не внесли в список, потому что тот только занял пост главы отдела Магического Правопорядка и не потянул бы обязанности министра в «‎непростое время»‎, — Забини хлебнул немного чая, серьёзно уточнив. — Так он с вами?

— Давай мы потом как-то скажем, кто не с нами, чтобы было проще, — поджав губы и приподнимая брови сказал Нотт, отодвигая от себя пустую тарелку. — Если скрыли новость о Дувре, их дела совсем плохи.

— А наши? — тихий голос Пэнси обратил на неё внимание ребят, пока девушка с ожиданием глядела куда-то вверх.

Над головами запорхали совы, влетевшие в Зал через специальное почтовое окно. Несколько птиц, которых легко было узнать среди других пернатых, закружили над слизеринским столом, сбрасывая членам своей семьи письма из дома. Каждому, кроме Забини. Юные Пожиратели один за другим вскрывали конверты, быстро пробегаясь глазами по содержимому. Лиа осторожно развернула письмо, текст в котором едва отличался от того, что было в письмах, адресованных её друзьям. Почерк матери со свойственными ему завитками просил о скором возвращении домой уже сегодня. Мать писала о том, что сегодня должны явиться все, не упоминая ни имён, ни места, куда следует отправиться, ни каких-либо других деталей, сохраняя анонимность, но намекая о встрече с Лордом завтра. Просила не волноваться и упомянула, что этот визит — лишь формальность.

Пальчиками Лиа осторожно согнула письмо пополам несколько раз и подбросила над своей уже пустой тарелкой. Белый пергамент из блокнота матери загорелся в воздухе, медленно тлея и уничтожая написанное, на всякий случай. То же самое, но с использованием палочки, сделал и Драко, сжигая письмо от отца. Нотт осторожно выхватил письмо из рук Пэнси, пробежавшись по строкам за долю секунды.

— Я так понимаю, они собрали родительский комитет и писали под диктовку? — заговорил Теодор, возвращая письмо владелице и кивнул противоположной стороне стола, где сидели Эйвери и Малфой. — У вас что?

— Сказано поговорить со Снейпом, — Драко безразлично пожал плечами.

— И что явятся все, — без энтузиазма ответила Лиа. Сколько ещё таких писем она прочтёт за этот учебный год. — Письма перехватывают, ожидаемо, что никто ничего важного не передаст совой.

— А филином? — Драко потряс звенящим бархатным мешочком, тут же сунув его в карман мантии.

Нотт наигранно громко вдохнул воздух.

— Коррупция! В стенах школы?! — не тихим шёпотом заговорил он, хватаясь за край стола.

Очевидно, мешочек с галлеонами нужен был для того, чтобы задобрить профессора Снейпа, так как уже после ужина, когда ребята покинули свои спальни, он оказался в руках декана. Снейп молча сунул монеты в карман, пропуская надоедливую четвёрку в свой кабинет и отправляя их по домам. Малфой пытался выведать от него хоть крупицу информации, но профессор только окатил его холодным взглядом, приказывающим исчезнуть в пламени камина с его глаз. Драко, скривив губы и заранее переодевшись в костюм, сделал шаг в зелёный огонь и растворился в нём. То же самое сделала и Пэнси, захватив с собой небольшую сумочку с личными вещами. Нотт пропустил Эйвери вперёд и растворился в пламени следом за ней, заставив Снейпа облегчённо выдохнуть, вернувшись к проверке домашних заданий.

***</p>

Воскресенье. Вчера вечером, оказавшись в родной гостиной и вдохнув запах свежестиранного белья, Лиа впервые за долгое время ощутила, что скучает по дому. Он был не таким, как раньше, но ностальгия всегда будет одним из сильнейших чувств человека, и накатывает она обычно внезапно, заставая врасплох. Эйвери несколько секунд стояла в пустой комнате, обставленной модной мебелью и украшенной комнатными зелёными растениями. Взгляд оттолкнулся от шкатулки за стеклом на полке в шкафу, мягко скользнул по морскому пейзажу картины, зацепился за её позолоченную светлую рамку и упал на одну из многочисленных статуэток. На этот раз это была фигурка Гестии — греческой богини домашнего очага, которая должна была помогать сохранять уют и спокойствие, по словам матери. Но, видит Зевс, ни одной богине не под силу сделать дом Эйвери спокойным.

Тогда вечером Лиа поднялась наверх и, проходя мимо спальни родителей, дверь в которую была чуть приоткрыта, тут же постучалась. Не стала подслушивать разговор, она была не из тех, кто желал быть вовлечён в чужие тайны. Ей и своих хватало, разобраться бы с ними, для начала.

— Да, Лиа, — тёплый голос отца, который после возвращения былого звания светился уверенностью и стал даже чуточку мягче, раздался за дубовой дверью, позволяя дочери войти.

Лукас стоял у шкафа, только снимая с шеи галстук, говорящий о том, что глава семьи не так давно вернулся домой с официальной работы и, судя по всему, на неофициальной сегодня не был. Мэриан сидела на краю кровати, складывая серебряные запонки в резную деревянную шкатулку на прикроватной тумбочке. Комната родителей всегда казалась более тёплой, чем комната, которая досталась Лии. Может, дело в том, что окна выходили на другую сторону, а, может, всё из-за того, что в этой спальне было больше бордового и золотисто-персикового. Во всяком случае, Мэриан постаралась над интерьером собственной спальни, сделав её особенно уютной. Лиа любила играть здесь в детстве, залезать под огромную кровать и устраивать там собственное убежище, в самом безопасном месте — рядом с родителями.

— Дорогая, что это за одежда? — спросил Лукас, глядя на толстовку и штаны дочери, пока та приветственно обнималась с матерью.

— Сейчас так ходят, модно, — объяснила Лиа, опустив взгляд на свою одежду.

— Молодёжь теперь от маглов не отличить, — заключил он. — В школе никаких проблем?

— Нет, — Лиа покачала головой, думая о том, что их стычку с Ричи Кутом проблемой не назовёшь.

— Хорошо, молодец, — ответила Мэриан, проведя худой рукой по плечу девочки.

— Я должна сказать кое-что, — рука девушки медленно потянулась к шее, доставая из-под бежевой толстовки медальон за тонкую цепочку.

Лукас внимательно следил за дочерью, опасаясь, что проблемы всё же есть, но, увидев украшение, нахмурился, всматриваясь в золотистый отблеск.

— Откуда это? — Лукас незаинтересованно отвернулся, доставая из шкафа домашнюю одежду и бросая её на кровать.

— Лорд отдал мне.

Упоминание повелителя подействовало на Лукаса молниеносно. Мужчина тут же глянул на отражение дочери в зеркале, а затем вовсе обернулся в ожидании.

— Он дал это мне после начала битвы за замок, — Лиа сглотнула, не зная, как проще всё объяснить и стоит ли рассказывать совсем всё, но продолжила. — Сказал беречь и что прощает тебя.

Отец подошёл ближе, рассматривая медальон, который Лиа всё ещё носила на шее и держала в руке.

— Я не видел его раньше, — задумчиво ответил он, осторожно касаясь его пальцем, и тут же отдёрнул его, словно получил лёгкий разряд током. — Он заколдован?

— В нём часть его силы, — спокойно ответила Лиа, глядя, как меняется выражение лица её отца.

Лукас хмурился, но не от недовольства, присущего ему. Он был удивлён и скорее поражён тем, что сказала ему дочь. Её слова казались чем-то запредельным, не давали ему сразу поверить услышанному.

— Он так сказал?

— Ты так это почувствовал.

— Он мог пойти на это? — взволнованно обратилась к мужу Мэриан.

— Это… Большая честь, — мужчина глянул на жену, подтверждая, что медальон не простой. То, что он почувствовал, прикоснувшись к нему было похоже на вибрацию, пронизывающую каждую клетку его тела, начиная с кончика пальца. Сила внутри кулона рвался наружу, и ей явно не понравилось, что её оболочки коснулся другой волшебник. — Раз он посчитал, что ты заслужила, значит… Видимо, он действительно благоволит тебе.

Лукас смотрел на дочь, словно сам пытался увидеть в ней то, что разглядел в девчонке Тёмный Лорд, но кроме собственной дочери, ничего не увидел.

— Не подведи его. И береги такой ценный подарок.

— Лукас, разве это не опасно? — не унималась женщина.

— Если он так решил, значит это правильный выбор. Сражаться она умеет, я бы больше волновался о том, каких глупостей Лиа может натворить, если переоценит себя и недооценит Лорда, — Лукас Эйвери глядел на дочь, устремляя зелёные глаза прямо к ней в душу, которая, всё же, была.

Мелкая дрожь пробежала по рукам девушки, словно отец увидел её разговор с другими молодыми Пожирателями, словно он предупредил её о том, что идти против Лорда — величайшая глупость. Но, конечно, ничего он не видел. Если бы Лукас знал о том разговоре, в котором слизеринцы пытались решить, что им делать с их врождённой неверностью к Тёмному Лорду, он бы скорее убил дочь, чем позволил позорной тайне раскрыться. Лиа ни на секунду не сомневалась, что он бы так и поступил, предпочёв собственную жизнь и гордо поднятый подбородок единственной дочери, предательство которой и так свело бы их всех в могилу.

— Я не так глупа, как ты считаешь, — спокойно возразила Лиа.

— В том и дело. Ладно, — Лукас расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Завтра вечером мы идём в Дувр, замок уже прибрали, и он готов к большому приёму. Адам Нотт всю неделю накладывал на него защитные заклинания, Министерство не подойдёт к нему и на несколько километров. Теперь там есть и комната для нас тоже.

— Зачем это? — Мэрин непонимающе насупилась, доставая серьги с ушей перед зеркалом во весь рост.

— Это место для всех, кто наиболее приближен к нему. Для отдыха, хранения вещей, собраний, — пояснил Лукас, повернувшись к жене.

— Хранить вещи и отдыхать можно и дома, дорогой, средневековый замок не обязателен.

— Не всё здраво хранить в собственном доме, Мэриан.

***</p>

Рождественские каникулы начнутся уже в эту среду. С этой мыслью Лиа надевала новое праздничное платье, сидела в ожидании, пока Хэлен закрепляла украшения на её волосах, и с этой же мыслью, наконец, взглянула в зеркало. Платье, сшитое Хэлен, соответствовало указаниям отца: длинное и изысканное, чтобы напомнить о статусе их семьи. Чёрная ткань мягко струилась по бёдрам, скрывая разрез сбоку, чтобы ножку юной Эйвери было видно разве что во время сильного ветра. Была бы воля Лукаса, он бы хотел видеть дочь исключительно в паранже, но, благо, подобный порыв отца в Дувре никто бы не оценил. Потому Хэлен сделала несколько швов на бедре, которые не давали разрезу бросаться в глаза и откровенно оголять ногу девушки, но с ним платье смотрелось куда эффектнее. Пальчики Эйвери коснулись тонкого позолоченного ремешка на талии в форме веточки, вместо листьев на которой медленно покачивались прозрачные гранёные камушки. Выше ткань собиралась в вертикальные складочки и создавала небольшой v-образный вырез на груди. Но всё внимание девушки, как и каждого, кто сегодня её увидит, было приковано к плечам. Сужаясь выше к ключицам, ткань на лямках на плечах украшали позолоченные лепестки, формирующие из себя драконью чешую, мягко огибающую нежные плечики и удачно скрывающие пару небольших шрамов на них. Лиа повернулась спиной к зеркалу, рассматривая несколько тонких цепочек, ведущих от одного плеча к другому. Позолоченные цепочки разной длины свободно свисали, словно колье, украшая девичью спину, которая в этот раз была довольно открыта, чего Лиа не сильно приветствовала в своих нарядах. Заметив озадаченный взгляд дочери хозяев, Хэлен тепло улыбнулась. Она знала, что эта деталь вызовет сомнения у молодой волшебницы, потому подхватила с кровати неприметную тонкую ткань, которую Лиа поначалу даже не заметила. Женщина лёгким движением подколола ткань поочерёдно под украшением на одном плече, а затем и на втором, создавая подобие накидки, закрывающей спину ниже уровня цепочек. Длинные концы ткани при желании могли прикрывать руки и плечи, делая образ более сдержанным и, как того хотел отец, изысканным. Чёрная метка на предплечьях нырнула под струящуюся ткань, превращая девушку в обычную волшебницу, готовую к светскому приёму. В этот раз Хэлен превзошла саму себя, протягивая заключительную деталь к сегодняшнему образу — золотое колье, плотно прилегающее к шее, от которого такие же тонкие цепочки, как и те, что украшали спину, волной вели к украшению на плечах. Только сейчас, глядя на себя в зеркало, стоя в поистине шикарном платье, прежде не видя на себе ничего подобного, Лиа осознала две вещи. Первая — статус её семьи оказался выше, чем она могла предположить, раз это платье ему соответствовало. И вторая — ещё никогда в жизни она не была так красива, как сейчас. Хэлен нежным движением убрала несколько волнистых длинных прядок от лица девочки и закрепила их на затылке, подколов золотым винтажным гребнем, который Мэриан оторвала от самого сердца.

— Мне кажется, это не для меня, — тихо проговорила Лиа, не отводя взгляд от собственного отражения.

Выбирать между платьями и более удобной одеждой было сложно, но это платье было… Слишком хорошо.

— О, милая, это именно для тебя, — Хэлен сделала акцент на слове, подчёркивающем то, что это её творение создано исключительно для юной Эйвери.

Нежный голос женщины всегда вводил в особенно комфортное состояние, в котором порой хотелось провести вечность, слушая и слушая её бархатные слова, источающие любовь.

— Спасибо, — ответила Лиа, приобняв женщину, которая значила для неё слишком много, чтобы быть ей не родной.

Отец этим вечером выглядел настоящим генералом, насколько Лиа могла судить по тому, какие образы всплывали в её голове при мысли об этой должности. На плечах его чёрного строгого костюма так же крепилась мантия на небольшие золотистые застёжки, идеально белая рубашка была превосходно выглажена, а туфли до блеску начищены. Мэриан спустилась в гостиную позже всех, заставив глаза мужа победно блеснуть.

— Так же прекрасна, как и двадцать лет назад, — комплимент сорвался с его губ, после чего мужчина непривычно мягко коротко улыбнулся, протягивая жене руку.

Мэриан сегодня и вправду могла затмить дочь, появившись на встрече в тёмно-зелёном платье, выгодно подчёркивающем достоинства фигуры, а вот серый норковый мех на её плечах не только согревал их, но и говорил о том, что эта женщина в юности нашла для себя выгодную партию. Но тогда этого хотел уже её отец.

К пятнадцатому декабря, то есть, к сегодняшнему дню, всего за неделю Дуврский замок обрёл те черты, с которыми ему будет суждено существовать ещё минимум полвека. Окрестности замка очистили от следов кровавого сражения, разрушенные стены собрали по камушку, вернув прежний вид, а тропа к входу в замок теперь была вымощена из идеального по форме камня, каждого как на подбор. Семейство Эйвери шагало вдоль длинной тропы, по обе стороны которой уже росла, словно всегда здесь была, невысокая живая изгородь. Её насыщенно зелёный цвет, будто взлётная полоса, выделялся на фоне заснеженных пейзажей. Морозный ветер со стороны океана сегодня был не слишком любезен, ударив волшебникам в лицо, и заставил ускорить шаг.

Лиа прикрыла тёплым капюшоном мантии шею плотнее и скорее зашагала за отцом, осматривая территорию замка. Ничто не выдавало недавней битвы, все следы были старательно стёрты, делая из средневекового замка обитель чистоплотных аристократов.

В дверях крепости два волшебника встречали новоприбывших, почтенно кивая Генералу Эйвери и его женщинам, пропуская их в тёплый, согретый каминами и заклинаниями небольшой холл, где гостей встречали уже другие волшебники. Незнакомый мужчина протянул юной Эйвери руку, принимая её мантию и унося куда-то в соседнюю комнатушку. Живая музыка, в которой отчётливо слышалась любимая скрипка, доносилась дальше из того зала, в котором неделю назад Волдеморт объявил о победе.

В этот день здесь собрались все Пожиратели и те, кто был наиболее близок к получению желанной метки. Замок кишил волшебниками. Ещё на улице Лиа заметила, что свет горел едва не во всех окнах. Шагая за отцом, который учтиво кивал в сторону приветствующих его волшебников, Лиа проходила мимо них, не желая склонить голову перед незнакомцами, в отличие от её матери. Этим Мэриан и подкупала — любезностью. Всегда мила, приятна, готова поддержать любой разговор, в котором ловко обходила личные темы. Вот и сейчас Мэриан остановилась около знакомых женщин, принимая комплименты по поводу её внешнего вида и сыпя ими в ответ. Краем уха Лиа услышала вопрос одной из них, о том, её ли это дочь идёт рядом с Лукасом. Дочь лишь поджала губы, уходя вглубь холла вместе с отцом. Эти разговоры замужних женщин всегда вводили девушку в подобие транса. Ну нельзя же сознательно тратить время на бесполезный трёп о незнакомых людях!

У противоположной стены огромного холла около длинного стола, в центре которого стоял более шикарный стул, чем несколько остальных, пожимал руку Люциусу Малфою Тёмный Лорд. Верно, поздравлял с выздоровлением, подумала Лиа, едва не потеряв из виду отца, которого успел заговорить Адам Нотт.

— Лукас, ну как мы тут обустроились? — оживлённо спросил высокий мужчина в тёмно-коричневой рубашке, застёгнутой на все пуговицы. Адам в ней всё больше был похож на своего сына.

— Отлично, отлично, никогда бы не сказал, что здесь уцелело всего пару стен, если бы не видел собственными глазами, — Лукас осмотрелся, одобрительно кивая.

— День и ночь с Беллатрисой руководил отстройкой, Лорд желал скорее привести место в божеский вид. Не думал, что среди новеньких окажется столько желающих заиметь здесь комнату, без них не успели бы.

— Надеюсь, с твоей защитой замок простоит столько же, сколько стоял здесь до нас, — Лукас взял бокал с подноса, который принёс один из прислуживающих волшебников, и отпил игристого, отойдя чуть в сторону.

Слизеринка стояла чуть поодаль, не желая встревать в разговоры взрослых, да и не шибко её это интересовало. Завидев, что около старшего Нотта нет его сына, Лиа принялась высматривать Теодора в толпе, но, словно только вспомнил о дочери, Лукас подвёл её за плечо к собеседнику.

— Добрый вечер, мистер Нотт, — бархатным голосом, как когда-то учил отец, поздоровалась Лиа, замечая уставший вид мужчины. — Выглядите устало.

— Здравствуй, — мягко улыбнулся Адам, кивая на словах об усталости. — Лукас, если она не выйдет за моего сына, я тебе этого не прощу.

Нестандартный комплимент в стиле Ноттов вызвал улыбку на лице девушки.

О, Адам, вы просто не знаете о договоре Лии с вашим Тео.

— Думаешь, я её так легко отдам? — засмеялся отец, убирая одну из коротких прядок за ухо волшебницы.

Лиа ожидающе глядела на отца друга, пока тот, по-доброму прищурившись, не кивнул в сторону, когда Лукас отвлёкся на подошедшего к ним Пия Толстоватого. Слизеринка тут же устремила взгляд в указанную сторону, сразу разглядев в толпе копну тёмных кудрявых волос. Адам подмигнул девушке, когда та благодарно плавно прикрыла глаза и, едва заметно ухмыльнувшись, скрылась из виду. Отец Нотта был не таким, как её. Пусть Тео и часто говорил о том, что у отца почти нет на него времени, Адам ценил сына больше чего-либо, стараясь дать ему всё, что было в его силах. От старшего Нотта Теодор и унаследовал свой характер и большинство черт, но его отец был куда более сдержанным. Адам казался более простым мужчиной, приземлённым, несмотря на то, что в нём издали виднелся аристократизм и холодность на людях. Он знал о близкой дружбе дочери Эйвери с его сыном, она даже как-то недолго гостила у них дома, под присмотром домовых эльфов, которые запрещали им колдовать в доме и бегать по лестнице. Нотт хорошо относился к Лие и одобрял эту дружбу, потому сразу понял, чего ждёт девушка, скучая в компании отца.

Заметив подругу, Теодор широко улыбнулся, шуточно поклонившись волшебнице, которая этим вечером выглядела так, что он уж было на несколько секунд пожалел об их уговоре.

— Фортуна, — назвал девушку он, уверенно приподняв подбородок, и коротко коснулся губами её лба.

— Твой отец шантажирует моего нашей свадьбой.

— Правда? Он что-то знает, — ухмыльнулся он, оборачиваясь в сторону отца.

— Но Тео прав, выглядишь шикарно, — заулыбалась Пэнси, немного засмущав Эйвери, и та провела ладонями по платью.

Паркинсон сегодня была в не менее красивом серебристом платье в пол, рукава которого были с разрезом по локоток, обнажая предплечья. Сдержанно, но сексуально, прямо в стиле Пэнси. Лиа жестом попросила подругу покрутиться, чтобы рассмотреть её со всех сторон, что Пэнси с радостью и сделала, а затем повторила тот же жест. Эйвери послушно медленно покружилась в ответ, нежная ткань заструилась по телу от движений, чуть открыв голень, тёмные волосы защекотали шею, а Лиа довольно улыбалась, убеждаясь в привлекательности. Получать комплименты всегда приятно, особенно когда на тебе не школьная форма. Слизеринка не сразу заметила приблизившегося к ним Малфоя-младшего и, увидев его перед собой, закончила оборот. Улыбка медленно сошла с её лица, когда Драко пробежал по ней взглядом и одобрительно поджал губы. Ещё несколько секунд Лиа смотрела на него, пока на их лицах снова не появились лёгкие улыбки, словно они вновь оказались на Святочном Балу и вокруг не было ни единого Пожирателя Смерти.

Парни в костюмах обменялись рукопожатиями, и Тео недовольно буркнул, что слишком долго ждал, пока Малфой соизволит подойти, но тот сослался на то, что должен был увести мать от назойливых жён Пожирателей.

— Я провёл её к твоей, — обратился Драко к Эйвери. — Она тоже отчаянно пыталась обойти разговоры о муже, так что, думаю, вместе они справятся.

— У моей матери только пыткой можно что-то выведать, так что пускай.

— Так вот откуда в тебе это. Я всё думала, что от отца, — хихикнула Пэнси, украдкой поднимая бокал с подноса прислуживающего волшебника, который не в том месте отвлёкся.

То же самое сделал и Теодор, только вместо бокала забрал весь поднос, протягивая оставшимся слизеринцам по бокалу, и взяв себе один, отдал недоофицианту пустой поднос.

— За удачу, — ухмыльнулся Нотт, протягивая бокал.

— Ещё скажи «за здоровье‎»‎, — улыбаясь, нахмурилась Пэнси. — За нас!

— Удача тоже не помешает, — Драко чокнулся бокалом с Теодором.

— За нас, — Лиа поддержала подругу, приподняв бокал и чуть отпила, вовремя глянув в сторону Тёмного Лорда, откуда в ту же секунду донёсся звон.

Волшебник пару раз ударил палочкой о хрустальный бокал, привлекая к себе внимание и, прочистив горло, пусть это и не сделало его голос менее хриплым, заговорил. Музыка резко стихла, зачарованные инструменты перестали играть, и в зале постепенно воцарилась тишина. Волшебники уставились на повелителя, ожидая его речь.

— Мои верные соратники, с сегодняшнего дня, замок Лорда Волдеморта, в том виде, в котором вы видите его сейчас и на долгие века, — прошипел он, поднимая бокал вверх, — принадлежит вам.

— За Тёмного Лорда! За Великого Лорда! За Лорда! За Повелителя! — послышалось со всех сторон, и каждый присутствующий волшебник поднял руку с бокалом в знак благодарности и службы тёмному магу.

Слизеринцы также приподняли свои чаши, устремив взгляды на змееподобного, лелея внутри страшную тайну. Их подбородки были гордо приподняты, ни капли страха в глазах, только лёгкий хитрый прищур объединял юных Пожирателей. Драко Малфой, тихо постучав кольцом по краю бокала, покосился на друзей, впервые в присутствии Лорда понимая, что они с Эйвери теперь не одни. Он обернулся к Лие, стоящей чуть позади, и уголок губ блондина устремился чуть вверх, когда та едва заметно подмигнула, приподнимая бокал выше. Девушка тут же перевела взгляд с одногруппника обратно к Лорду, всем видом показывая уверенность и полное подчинение воле повелителя. Делать вид — то, что у неё получалось лучше всего.

— Наслаждайтесь, — снова прошипел Лорд, и его тонкие, бледные, отдающие синевой губы, словно у покойника, растянулись в довольной улыбке.

Его верная слуга Беллатриса стояла рядом, уверенно глядя на приспешников и обводя их хитрым взглядом. Довольная победой не меньше самого Лорда, она не отходила от повелителя, внимательно слушая, что он украдкой шепчет ей. Лестрейндж, как только рот волшебника закрылся, жестом указала стоящим у входа волшебникам выйти вон и, как поняла Лиа, осмотреть замок снаружи. Осторожность. Лорд знал, что победа — это ещё не всё, нужно ещё сохранить то, что получил. Об этом подумала и Эйвери, понимая, что доверие, заслуженное перед Лордом, важно как можно тщательно сохранить.

Инструменты снова начали играть классическую музыку, в которой было больше души, чем у большинства гостей замка. Негромкие сдержанные разговоры сменялись один за другим, старшие волшебники, сдерживая улыбки, кивали друг другу, женщины звонко смеялись между собой, создавая странную атмосферу. Слизеринцы даже решили, что во время каникул будут собираться здесь, чтобы продолжить свои занятия по окклюменции. Драко даже удивился, что не ему пришлось об этом напоминать.

По сравнению с тем, что пишут в Пророке о безжалостных, безумных и гадких Пожирателях, здесь было светское собрание самых изысканных аристократов. В дорого одетых мужчинах едва было возможно разглядеть тех жестоких убийц, что бушевали здесь неделей ранее, а их женщины выглядели весьма счастливыми, ухоженными и довольными статусом мужей. Демонизирующее Пожирателей Смерти Министерство Магии пришло бы в замешательство, увидев это собрание. Впрочем, собрания в доме Малфоя пусть и были с меньшим размахом, не сильно отличались от сегодняшнего. Единственное, что заставляло Эйвери напрячься, когда она взглядом пробегалась по залу, так это оборотень Сивый, который то и дело попадался на глаза.

— Он вернул документы на земли? — мельком спросила Лиа, сделав шаг ближе к Малфою, и прижимая к себе полупустой бокал.

— Да, потому он всё ещё здесь, — спокойно ответил Драко, опустив взгляд на ставшую рядом Эйвери, и снова направил его на отца, который, наконец, составил компанию его матери.

Люциус немного прихрамывал, но выглядел многим лучше, чем когда Лиа видела его в последний раз. Цвет лица был здоровым, улыбка иногда появлялась на лице мужчины, а жена заботливо поддерживала его под руку, за что он похлопывал её по тонкой кисти.

— Мусор сам себя не вынесет, — продолжила Лиа разговор о предателе-оборотне.

Её серьёзное лицо едва ли говорило о прощении Сивого, но Малфой только дёрнул бровью, чуть ухмыльнувшись.

— Придумаешь как, и я пойду за тобой.

Голова Эйвери тут же повернулась к Малфою, который был так же серьёзен, как и она секунду назад. Только серьёзность на лице Драко всегда отдавала хитростью, и в этот раз это не настораживало Лию, а наоборот, слова блондина внушили ей уверенность. Как бы там ни было, когда тебе говорят, что готовы идти за тобой, это означает не абы какое доверие. Слизеринцы ещё несколько секунд глядели друг на друга, Лиа в серые глаза нового старого друга, а Драко пробежался взглядом по её колье вниз, возвращая взгляд к зелёным глазам. Лукавым, скрытным, обрамлённым негустыми ресницами и тонкой стрелочкой, делающей их ещё более лисьими. Лиса, вот оно её тотемное животное, и никакая золотая драконья чешуя на плечах этого не скроет, подумал блондин.

Музыка заиграла чуть громче, призывая смелых пар к центру холла размять ноги. Нотт, о чём-то увлечённо беседующий с Пэнси, принял её предложение потанцевать. Радостная Пэнси, которая не так давно билась в истерике в холодном коридоре Хогвартса, как и предполагалось, окончательно успокоилась, приняв свою участь, и согревалась надеждой сделать так, как ей советовали, — усердно изучать медицину, чтобы больше не участвовать в сражениях. Она протянула Теодору руку, звякнув браслетом, и увела его к центру, где уже начало танцевать несколько замужних пар. Улыбаясь, Тео активно прокрутил подругу под поднятой рукой и, попадая в так музыке, принялся вальсировать, как умел.

Наблюдая за друзьями, Лиа обронила мягкую улыбку, неотрывно следя за их движениями. Пэнси бережно держала больную руку парня, а тот, несмотря на ранение, всеми силами старался быть достойным партнёром по танцу. Довольные, словно ничего и не произошло за эти месяцы, словно осень и начало декабря были такими же, как и в прошлом году. Но нет, конечно нет, они были отнюдь не такими. Но убиваться горем было равно опустить руки, а это не по-слизерински. Какое бы дерьмо не преподносит тебе судьба, сделай вид, словно не вступал в него.

— Ревнуешь? — вдруг спросил Малфой, ставя свой пустой бокал на поднос к подошедшему прислуге.

— С чего бы? Рада, что им стало легче, — настолько искренне, насколько могла, ответила Эйвери.

К мелодии присоединилась скрипка, задавая особый ритм, и Лиа продолжила наблюдать за ребятами, чуть покачиваясь на месте.

— Люблю скрипку, — вдруг выдала она на выдохе.

— Хочешь? — Драко неуверенно кивнул в сторону танцующих, но ответа не получил.

Эйвери, не зная, что ответить, ведь в зале был её отец, да и танцевать среди Пожирателей для неё было в новинку, только перевела взгляд на парня, серые глаза которого чуть кольнули её. Но, видимо, Малфоям не нужно согласие, потому что блондин молча забрал бокал из рук Эйвери и поставил его на поднос. Как положено, он протянул руку ладонью вверх, спрятав вторую за спиной, и чуть наклонил корпус вперёд, как их учили перед Святочным Балом. С недоверчивым прищуром, приподняв подол платья с одной стороны, Лиа всё же вложила свою ладонь в руку бывшего ловца и тот, словно всегда знал, что делать, провёл её к центру холла, откуда тут же утанцевала одна незнакомая, приближённая к пожилому возрасту, пара.

— Все смотрят, — чуть растерянно, но так, чтобы было заметно лишь её спутнику, тихо проговорила Лиа, замечая, как множество знающих и незнающих её волшебников, устремили на них свои взгляды.

Где-то среди них был и её отец, но приятные, волнующие звуки музыки заглушали эти мысли. Ей ещё не приходилось танцевать при таком количестве зрителей.

— Это из-за того, что я до ужаса хорош, — ехидно ухмыльнулся Драко, приподняв руку с её ладонью чуть выше, а вторую мягко положил на талию девушки.

— Я танцую из-за скрипки, не из-за тебя, — задиристо прошептала Лиа и положила свободную руку на крепкое плечо, послушно шагнув назад под натиском парня.

Всё ещё улыбающийся Нотт, заметив друзей, вышедших на танец, удивился не меньше Пэнси, которая считала, что эти двое тонули во взаимной нелюбви, чтобы прикасаться друг к другу. Теодор на мгновенье замер, глядя, как новая пара улыбается друг другу, и, удивлённо опустив уголки губ вниз, продолжил вальсировать с Паркинсон.

Как и положено, юный Малфой вёл танец. Его холодная ладонь сжимала пальчики спутницы, а взгляд зацепился за изумрудный глаз рычащего дракона на её груди. На мгновение, Драко почувствовал напряжение, граничащее с поглощающей его тоской, но тут же поднял холодный взгляд в болотные глаза подруги, которая быстро уловила секундную перемену в его лице. Годы жизни со строгим отцом научили её замечать подобные перемены в настроении. Слизеринка только открыла рот, чтобы спросить, как Драко заговорил раньше, продолжая свою прошлую фразу.

— Ты тоже, — тихо проговорил он, — хорошо выглядишь. Сегодня.

После уточнения на спокойном лице Эйвери заиграла недовольная улыбка. Драко стоило поучиться у Нотта, как следует делать комплименты, если это должен был быть именно комплимент. Теодор, называющий подругу всеми именами древнегреческих и древнеримских богинь, которые только знал, мог бы подсказать Малфою, как это делать. Конечно, их отношения с Тео были особыми и, наверное, потому Драко спросил о ревности прежде, чем предложил танец. Только сейчас Лиа подумала, что этот вопрос мог быть не подколом с его стороны, а простым любопытством.

— Правда, — чуть искренней добавил он, глядя, как Эйвери отводит взгляд в сторону, верно думая, что он никогда не изменится.

— Спасибо, — мягко прикрывая глаза, ответила Лиа, отбивая ритм вальсовых шагов.

Танец у волшебников несколько отличался от того, чем называют вальс маглы. Этого Эйвери, конечно, не знала, но помнила, как на зачарованном проекторе Снейп показывал слайд-шоу из колдографий с движениями вальса и оставил студентов разбираться во всём самим. В танце у волшебников всё ещё сохранились детали средневековых танцев, в которых пары не только демонстрировали заученные повторяющиеся движения. Лиа помнила это с детства, когда несколько раз родители водили её театр.

Они не сводили глаз, словно познавая друг друга сквозь танец. Хитрые прищуры постепенно исчезли, сменившись непривычно открытыми взглядами. Слизеринцы крутились, меняли позиции рук, смещая ладони с плеча и талии, брались обеими руками за руки, чуть отдаляясь друг от друга и снова прижимаясь. Драко осторожно, словно хрупкий цветок, держал её руку, пока они делали мягкий взаимный поклон, снова возвращаясь друг к другу. Так же нежно поддерживал её пальчики, пока они, глядя в глаза, медленно шагали, совершая круг вокруг невидимой оси между ними. Строгий величественный звук скрипки заставлял тело покрыться мурашками, которые пробежались по открытой спине к кончикам пальцев, и Драко, будто почувствовав это, обхватил их длинными пальцами, прикрывая даже ноготки. Не отрываясь от чужих, но таких глубоких глаз, в которых виднелось отражение Эйвери, её ладонь поползла по плечику дорогого пиджака дальше, минуя плотный воротник и достигая более мягкого воротника рубашки. Тепло, исходящее от шеи парня, всегда казавшегося холодным, почувствовалось ещё до того, как Лиа коснулась бархатной кожи пальцами. Задумчивый взгляд девушки прошёлся следом за её пальцем, который провёл коротку линию по шее Драко вдоль воротника, а затем смело вернулся к его глазам. Их плечи чуть поднимались от участившегося дыхания, которое обое мысленно объясняли танцем. Пальцы Драко лежали на талии слизеринки, которая в его глазах была ещё привлекательней, чем Лиа видела в отражении зеркала. Большой палец юноши осторожно обхватил тонкую девичью талию, пока остальные мягко лежали на гладкой ткани платья рядом с последним шрамом, который получила Лиа. Драко помнил о нём, знал, что рана давно зажила, но всё равно предпочёл проявить осторожность, чтобы не задеть её. Они двигались так, словно знали, что делать, да только это было не так. Вне этого танца слизеринцы не имели ни малейшего понятия, что делать. Танцевали в первый раз вместе так, словно он был единственным и последним. Осторожно, изящно. Словно так и должно быть. Волшебники вокруг перестали существовать, Лиа перестала их замечать, видя перед собой только глубокие серые глаза. А Драко, который, как казалось, часто не видел никого, кроме себя, видел только её.