Глава 17. Трофей (1/2)

«Явится та, что встанет перед ним в очередь к Смерти. Дракон будет смотреть в глаза Хель и не дрогнет. Она заберёт её, вместо мальчика. Уведёт за руку, как достойный трофей».</p>

Страдания не были частью жизни. Лиа была уверена, что ещё никогда на самом деле не страдала. Её жизнь имела свой особый шарм. Она была особенной, и, как бы девушка не отрицала очевидный факт, Лиа тоже была особенной. Не было здесь сакрального смысла, это не подарок богов, не врождённый дар и уж точно не что-то хорошее. Лиа Эйвери была особенной только лишь потому, что никто из её знакомых не встречал подобных ей. Её выковали из твёрдого мрамора, который был заметен при первом взгляде в глаза, виднелся сквозь бледную кожу. Каменная, прочная, холодная статуя, оформленная в изящное тело молодой девушки. Когда-то она сама это заметит.

Родители спокойно завтракали, когда Лиа появилась из камина. Вскочив со своего стула, мать бросилась к девушке, осторожно положив ладони на её щёки, усыпанные мелкими царапинами. Шрам от отцовского кольца, который достался в августе, ещё был заметен и Мэриан прикрыла его большим пальцем, скользя глазами по красновато-серым мешкам под глазами девочки. Капилляры в уголках глаз Лии были красными и раздражёнными, словно их присыпали песком. Как-то так это и ощущалось. Лиа молча нежно убрала от себя руки матери и уставший решительный взор направился на отца, который остановился напротив. Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять, что у неё снова что-то пошло не так. Лукас медленно прикрыл глаза, делая глубокий вдох.

— Решила порадовать меня с утра? — он неудовлетворённо приподнял брови, дожидаясь ответа.

— И не спросишь, где я была всю ночь? — безразлично ответила девушка, снимая потрёпанную мантию, которая до этой ночи выглядела новой, и бросила её на стул.

— Ты должна была только отдать деньги. Что у тебя пошло не так? — выдохнув, ответил мужчина, и, как мог, боролся с раздражением.

— Вожак отказался от договора, они напали на нас и гнали через весь лес, — Лиа старалась не смотреть на отца. Было стыдно смотреть в его глаза. Очередной провал. Ей казалось, словно она ходячее несчастье, ведь она была виновата в том, что случилось. Из-за неё Сивый не отдал документы вожаку, из-за неё он не остановил оборотней.

— Ты должна была только отдать деньги, Лиа! — уже громче повторил отец. — Как с этим можно не справиться?!

— Я ничего не сделала! В этот раз я не допускала ошибок, Сивый подставил нас и Лорда! — ответно перейдя на крик, не сдержалась Лиа. — Прежде чем винить меня, соизволь узнать, что мне пришлось пережить, пока вы были заняты министром!

Лукас ненавидел это. Ненавидел её умение дать отпор, его раздражало бесстрашие дочери перед ним, не мог терпеть, когда она повышала тон и разрешала себе ответные нападки, защищаясь. Непокладистость выводила из себя, но Лиа всё равно не могла позволить себе перечить ему. Это единственное, что Лукасу нравилось в дочери, — как бы она не сопротивлялась, какую бы войну не устраивала в стенах этого дома, она будет делать то, что он скажет, будет жить так, как он велел, будет стараться угождать. Способна на глупости, но Лукас был уверен, что она никогда и за что не отвернётся от него, что бы он не сделал. Мужчина сжал челюсть, доставая палочку, и резким движением направил её на голову дочери.

— Легилименс.

Если Лиа криком решила достучаться до него, Лукас решил пойти на поводу и посмотреть, что такого могло произойти с подростками на простейшем задании, которое должно было занять от силы полчаса. Сознание дочери оказалось перед ним открыто, миллионы эпизодов жизни девочки были доступны его глазам, но Лиа провела его к узкой дорожке среди леса, где Драко объяснял, как следует себя вести. Уводить отца к нужным воспоминаниям оказалось проще, чем делать это с Тёмным Лордом. Присутствие последнего ощущалось иначе, было заметнее.

Лукас со стороны глядел за тем, что происходило у логова оборотней. Он скривил рот на моменте, когда девушка съязвила Сивому, приказывая звать вожака. Это было первое, за что он мог зацепиться, указывая на её ошибки. Он заметил, как оборотень прячет документы во внутренний карман верхней одежды. Мужчина стоял, словно смотрел за чужими людьми, наблюдая, как молодой парень с напряжённым лицом прикрывает его дочь от оборотней. Видел, как сынок Малфоя произносит одно из сильнейших защитных заклинаний, создавая огненное кольцо. Он был удивлён способностями парня, которые могли конкурировать с умениями Лии. Лукас увидел, как девушка отбрасывает противников, видел, как она со всех ног бежит прочь, спасаясь от верной смерти. Он точно знал, что её ожидало, окажись она одна или менее проворна. Видел страх на её лице, стоял рядом с Малфоем, когда тот рухнул на землю. Смотрел ей вслед, пока она убегала, и был удивлён, когда она остановилась.

В этот момент Лукас увидел дочь с другой стороны и сначала её решение показалось ему достойным, пока он не понял, на что она действительно способна. Нет, он думал не о силе и боевых навыках, Эйвери думал о том, что его дочь, оказывается, стала способна на рискованные поступки. Но его это только разочаровало, он не хотел, чтобы она была способна на такие решения, не хотел, чтобы она была настолько смелой и самоотверженной, ведь эти качества она могла использовать против него. Лукас напрягся от этих мыслей, всё могло пойти совершенно не по его плану, а это могло быть опасно. Для него. Эйвери всегда опасался, что его дочь может выкинуть что-то, о чём они все пожалеют. Не сдерженная, вспыльчивая и упрямая дочь так полностью и не поддалась его давлению за все эти годы. Он продолжил смотреть воспоминания, увидел их победу, снова бегство, остановку в лесу и, наверное, это было последним, что Лукас смотрел, пребывая в спокойном состоянии. Он заметил, как Лиа засыпала, прижавшись к парню, и это его взбесило. Горячая волна гнева разлилась по его телу, и Лукас покинул сознание дочери, которая сразу поняла, что воспоминание, показанное отцу, должно было закончиться раньше.

Девушка инстинктивно сделала шаг назад, искренне испугавшись отца, челюсть которого была плотно стиснута.

— Отец, я… — сразу же захотела оправдаться Лиа, но он не дал ей такого шанса.

— Разве я не предупреждал? — прошипел он, раздувая ноздри и делая шаг навстречу девочке.

— Было холодно и я…

— Тихо! Тебе было мало проблем? Какого хрена ты делаешь, Лиа? Что в твоей голове? Вы провалили простейшее задание, едва не сдохнув, и тебе хватает ума жаться к сынку Малфоя?

Мэриан стояла рядом, следила за мужем и дочерью, опустив плечи. Слов мужчины было достаточно, чтобы понять, что он увидел в воспоминаниях девочки, и женщина тут же помрачнела, мысленно коря дочь за глупость. Она смогла бы понять её, но озвученные действия расстроили мать. Лиа знала, что отец категорически против подростковых влюблённостей и любых её проявлений. Он считал, что уважающая себя девушка не должна забивать подобным голову, говорил, что пока она не стала «человеком» и не имеет ничего за плечами, подобному не место в её жизни. Говорил, что любовь нужно заслужить.

— Ты не так понял! Между нами ничего нет, это глупость! — оправдывалась девушка.

— Глупость — это твоё поведение. Тебе мало того, что ты вертела хвостом перед егерем? Напомнить, чем это кончилось? Думаешь, Сивый тебе это забыл? Так тебе теперь ещё и этого мало?

— Это чушь! — Лиа была готова разреветься от обиды, но заталкивала её глубже в себя. — Я ничего не сделала, это какой-то бред! Какого чёрта ты обвиняешь меня в том, что сам придумал? Какого хрена ты это делаешь?

Крик дочери усиливал раздражение, в глазах Лукаса Лиа совсем отбилась от рук, и тот не стал церемониться. Он хотел дать пощёчину, закрывая девушке рот, но в последний момент остановился. Если она действительно может отбиться от его рук, это тому только поспособствует. Волшебник гневно покачал головой, окончательно разочаровавшись в её поведении, но обуздал гнев.

Лиа замерла. Жест отца пробудил в ней жуткую агрессию, от которой стало жарко. Она со злостью взглянула на отца, её губы напряглись, а мышца около носа нервно дрогнула. Молча развернувшись, Лиа ушла прочь, поднимаясь по лестнице и захлопывая за собой дверь своей комнаты. Она знала, что так будет. Знала, что это произойдёт, ещё когда услышала, как Драко повышает голос на своего отца. Было слишком очевидно, чем закончится этот разговор, и ничего не было, кроме ужасной злости, которую девушка проглотила. Понимала ли она отца? Нет, определённо нет. Но куда ты денешься, если это действительно твоя семья?

Под вечер метка снова начала гореть, созывая Пожирателей. Лиа прошлась по дому в поисках отца и нашла его в комнате родителей. Она вошла в комнату, молча засучив рукав, обнажая яркую отметину и, когда Лукас сделал то же самое, увидела, что его метка намного бледнее и практически обездвижена. Отец безразлично пожал плечами, продолжая заниматься своими делами, оставив дочь разбираться со своими проблемами в одиночку.

Тёмный Лорд звал только её.

В поместье Малфоев слова Люциуса подтвердились. Лорд не стал смотреть воспоминания молодых Пожирателей, а только выслушал Драко, решившегося просить его принять соответствующие действия до прихода Эйвери. Выслушав, он вызвал Лию, при нескольких других Пожирателях объявив о том, что Сивый останется безнаказанным за свой поступок. Волдеморт был сдержанным и, кажется, не был зол на подростков за провал. Зато Малфои были как никогда рассержены, ведь оборотни прибрали к рукам их деньги и земли.

— Мой Лорд, не оставляйте поведение Фенрира Сивого без внимания. Моя семья, как и семья Эйвери, уже не может ему доверять, — немного боязно, но как равному, проговорил Люциус Малфой.

— Тебя волнуют твои деньги или судьба твоего сына? — неоднозначно ответил Волдеморт, стоя к мужчине спиной, не отводя взгляд от вида за окном.

Слова Лорда заставили девушку сделать тихий резкий вдох и поднять взгляд на Малфоев, на которых до этого она так ни разу и не взглянула из-за нападок отца. Пусть его здесь и не было. Люциус отвёл взгляд от тёмного волшебника и промолчал. Неужели Лиа действительно только что услышала угрозу? Драко крепко сжал челюсть. Глядя на Малфоев, подавленно замолчавших, но гордо держащих подбородки поднятыми, девушка задумчиво уставилась вперёд.

Нужно заслужить большего расположения… втереться в доверие. Иначе угрожать он будет уже мне. Положение шаткое, нельзя останавливаться. Даже Сивый сейчас более значим для Лорда, чем я.

— Он не приблизится к вам, — спустя нескольких минут добавил Волдеморт, отворачиваясь от окна, и пробежался глазами по присутствующим, останавливаясь на Эйвери. А затем продолжил, обратившись к Беллатрисе, покорно ждущей приказов, — С оборотнями или без них, мы не можем больше ждать. Готовь остальных.

Непредсказуемая поклонница Тёмного Лорда зловеще улыбнулась и, исчезая, оставила на своём месте только тёмную дымку. Из Пожирателей в зале остались лишь Малфои и старший Нотт, который был занят зачаровыванием какого-то предмета, в одиночестве сидя за столом. Эйвери ничего не было известно о плане Лорда, но нужда в его благосклонности вынуждала обратиться к тому, кто был осведомлён в делах волшебника.

— О чём говорил Лорд? — неспешно пройдя вперёд и встав плечом к плечу к старшему Малфою тихо спросила Лиа, поглядывая на Волдеморта, который тем временем обратил своё внимание на отца Тео.

— О Дуврском замке, — приглушённым голосом ответил Люциус, стараясь не привлекать внимание их разговором.

Лиа перевела вопросительный взгляд на мужчину, надеясь, что тот расскажет ей больше о задумке повелителя. Поняв, что девушка не понимает, о чём идёт речь, Люциус тихо пояснил:

— Замок на окраине Дувра. Крайняя точка между Великобританией и Францией, важный стратегический объект. Сейчас он используется Министерством, — мужчина опустил взгляд на девушку, наблюдавшую за Тёмным Лордом, и увидел, как она сосредоточенно погружена в размышления, что-то задумав.

— И он хочет захватить его? — Лиа заглянула мужчине в глаза, про себя отметив, что они такие же, как и у Драко. Глубокие, серые и часто совершенно равнодушные.

— Верно. Но он запретил вам участвовать в осаде, это слишком опасно. Вам там не место, он сам явится туда, — он пытался прочесть её, как это делал его сын, подозрительно всматриваясь в её профиль. Видел, как план назревает в её голове, но не мог представить, что девчонка задумала, потому предупредил об опасности.

Но предостережения опытного Пожирателя были не важны. Эйвери понимала, что должна оказаться рядом с Лордом, должна быть там, когда начнётся осада замка. Если она пропустит этот важный момент демонстрации величества и силы Пожирателей и самого Волдеморта, она никогда не сможет стать ближе к нему. Он должен увидеть решительность и упорство с её стороны, должен видеть её заинтересованность и самоотверженность, чтобы сделать её незаменимой. Только так она сможет перестать быть рядовым Пожирателем и расходным материалом, только так Тёмный Лорд будет пытаться сохранить её жизнь, а не прикажет ей отдать её в бою. Он уже смотрит на неё, пока девушка глубоко вдыхает и делает решительный шаг вперёд к направлению того, кто вершит её судьбу.

— Что ты сказал ей? — едва слышно раздалось за спиной девушки. Драко подошёл к отцу, как только Эйвери ушла, украдкой поглядывая на неё.

Змеиные глаза Волдеморта были направлены на волшебницу, твёрдо шагающую в его сторону. Её рука крепко стиснула край чёрной накидки, согревающей плечи, позволяя Лорду заметить неуверенность в её решении. Выйдя из-за стола и сделав несколько шагов по направлению к девушке, он приподнял подбородок, смотря на неё сверху вниз. Безжизненный исподлобный взгляд Эйвери упёрся в узкие зрачки.

— Повелитель, позвольте мне пойти с вами, — тихий голосок и то, что им было произнесено, вызвали уверенную ухмылку на сером лице волшебника.

Волдеморт тут же взглянул на Люциуса, который быстро отвёл взгляд, беседуя с сыном. Конечно, он понял, кто рассказал девочке о их планах и для него было неожиданностью, что она решилась просить взять её с собой. Волдеморт не хотел бесполезных смертей, он не был настолько жесток, чтобы убивать верных ему детей, потому ни один настолько молодой волшебник не был допущен к заданию. Но просьба Эйвери заинтересовала его, он хотел понять, что движет девушкой. Правда решил повременить с ответом, пренебрежительно промолчав, чтобы она просила его сильнее.

— Я хочу быть там… Пожалуйста.

— Дуврский замок — обитель одних из влиятельнейших волшебников Министерства. Сильнейших. Зачем тебе туда? — прошипел он, всматриваясь в её миловидное лицо.

— Хочу быть причастна к вашей победе. Стать ближе к Вам, — ответила Лиа, понимая, что только честность прозвучит убедительно. Девушка поочерёдно взглянула в его налитые кровью глаза, ничуть его не боясь. Единственное, чего она опасалась, так это отказа и того, что не сможет быть ему полезна, подведя свою семью и себя в том числе.

— Или ты слишком наивна, чтобы думать, что выживешь там, или слишком умна, потому что просишь оказаться рядом со мной, — задумчиво сказал он, отводя взгляд в сторону на появившуюся Беллатрису Лестрендж, одобрительно закивавшую ему.

— Я не наивна, мой Лорд, — голос Эйвери прозвучал твёрдо.

— Хитра, — увердительно добавил Волдеморт, смотря на склонившую перед ним голову Пожирательницу. — Хорошо, — он повернул голову к девушке. — Пойдёшь со мной, я посмотрю, что ты умеешь. Белла, окажи мне услугу и введи девчонку в курс дела.

Преданная Лорду волшебница удивилась, проводив повелителя взглядом, и резко обратилась к девушке, глазами указав на диван у камина. Рядом с ней Эйвери чувствовала больше напряжения, чем находясь около сильнейшего волшебника современности. И пусть у Беллатрисы не было ни единого повода не доверять ей или в чём-то сомневаться, Лиа ощущала дискомфорт, когда тёмные, с нотой безумия, глаза оценивающе смотрели на неё. Белла была рада появлению молодых приверженцев взглядов своего господина, но считала, что они слишком молоды, чтобы поистине понимать значение слова «верность». Женщина усадила девушку на диван, надавив на её плечо, и властно села на другой край.

— Почему? — вскинув брови резко спросила Беллатриса, сдувая непослушную кудряшку с лица.

— Почему что? — серьёзное лицо юной волшебницы выражало уверенность, но Белла была не глупой, отметив для себя закрытую позу девушки.

— Почему он хочет взять тебя с собой? Ты ведь сама его об этом просила? Тогда соизволь ответить, зачем тебе это нужно? Хотя постой, я знаю, что ты хочешь, — быстро говорила волшебница, напрягая веки. — Хочешь подобраться к нему, верно? Конечно, твой отец был бы этому рад. А сама ты чего хочешь? — женщина на полуслове переходила на шёпот, переходящий в высокие ноты.

— Это было моё решение, отец не знает об этом. Пока.

— Я не имею ничего против тебя, — пояснила ведьма, опустив уголки губ. — Я видела, как ты работаешь, Лукас хорошо постарался. Но я не доверяю тебе.

— Я этого и не прошу, — Лиа следила за удивительно яркой мимикой, показывающей каждую эмоцию импозантной женщины.

— Разумеется, — скривилась она. — Будь осторожна, одна ошибка, — Лестрендж наклонилась ближе, проведя по горлу острым кулоном в форме птичьего черепа. Её широко раскрытые глаза в упор смотрели на девушку, а затем она тихо хихикнула, переменившись в лице. Белла хотела припугнуть волшебницу, но посмеялась с собственного жеста — всё же, причин сильно сомневаться у неё не было. — Мы идём завтра, ровно в четыре часа вечера, когда солнце уже начнёт садиться. Повелитель велел собрать всех сторонников, и слабые пойдут первыми, — она снова хихикнула, теребя цепочку на шее, — Знаешь, почему?

— Не сложно догадаться.

— Таким тоже есть применение, отвлекут внимание от тех, от кого больше пользы. Замок нужен Лорду любой ценой, и когда «ключ к Англии» будет наш, муж моей сестры перестанет бухтеть по поводу своего дома, — она окинула взглядом стены комнаты. — Граница Британии рядом с Европой станет крепостью Тёмного Лорда.

— И Министр лишится поддержки европейских стран, — пазл в голове Эйвери сложился. Теперь стало ясно, зачем было мешать Фаджу покинуть Англию.

— Уже лишился, — нахмурилась Лестрендж, наколдовав в руках сегодняшний выпуск новостной газеты. Она была недовольна тем, что девушка не знает об их достижениях. — Вот, — ткнула она пальцем на первую страницу, протягивая газету собеседнице. — Тебе стоит заинтересоваться политикой, если хочешь, чтобы твоё слово что-то значило.

Эйвери взяла в руки свежий выпуск «Ежедневного Пророка», где на первой же странице был огромный заголовок над фотографией министра, прикрывающего лицо руками от вспышек журналистов:

«Министр Фадж насильно снят с должности</p>

</p>

Ночное нападение Пожирателей Смерти на конвой Министра Магии Корнелиуса Фаджа, как сообщают выжившие свидетели, было спланировано заранее. В ночь на седьмое декабря, около половины одиннадцатого, было совершенно нападение на Корнелиуса Фаджа и сопровождающих его волшебников во время внепланового визита в Европу. Погибло семнадцать волшебников, защищающих господина Фаджа, и восемь случайных прохожих. Министерство не выдаёт информации о конечной остановке Министра в Европе, но, как сообщается, целью визита была встреча с местными министрами для получения поддержки в сложное для магической Британии время. Очевидцы говорят о нескольких десятках волшебников, напавших на конвой. Нет никаких сомнений, что это дело рук Пожирателей Смерти, начавших терроризировать Лондон и его пригород полгода назад. Внезапное появление сторонников канувшего в лету небезызвестного тёмного мага наводит ужас на жителей Англии. Министр был снят с должности по возвращению в Министерство Магии Британии. Политики считают, что Корнелиус Фадж задержался на посту и подвергает опасности всех приближённых. Министерство единогласно проголосовало за отставку. Выборы нового главы назначены на тринадцатое декабря». </p>

Лиа пробежалась глазами по тексту, хмуря брови. Беллатриса была права, она настолько была потрясена собственным приключением ночью, что даже не догадалась прочесть утреннюю газету.

Значит, Министра свергли… Идеальное время для того, чтобы показать силу. Вот к чему такая спешка.

— Молись, чтобы он не пустил тебя завтра в бой, — Беллатриса вырвала Лию из размышлений. Она говорила серьёзней, чем ранее, обратив на себя внимание девушки. — Но если пустит — можешь начинать гордиться собой.

Женщина встала с дивана и, поправив подол платья, ушла прочь, оставив Эйвери переваривать услышанное. Лиа поняла, к чему вела ведьма. Если Волдеморт пустит её сражаться вместе с остальными, это будет означать то, что он посчитал её готовой к этому. Готовой бороться наравне с Малфоем, Ноттом, её отцом и Беллатрисой. Желудок неприятно сжался. Она получит то, что хотела, но хватит ли ей сил противостоять бойцам из Министерства?

Сейчас магловские сигареты пришлись бы очень кстати. И в доме есть один человек, способный решить эту проблему. Эйвери глазами нашла младшего Малфоя, кивнув ему в сторону лестницы. Недовольный парень нехотя поднялся на второй этаж, подождав гостью, и открыл первую попавшуюся дверь, которая оказалась мастерской комнатой.

— Здесь можно курить? — осматриваясь, спросила Лиа, пройдясь пальчиками по стопкам кружевной ткани на тумбочке у двери.

— Не трогай, это мамы, — безразлично проговорил парень и, поняв намёк, протянул однокурснице сигарету из пачки.

Оказалось, Нарцисса Малфой любила шить. Вся комната была наполненна разнообразными материалами, кружевом, было даже хрустальные блюдце с цветными камушками, которые женщина, видимо, использовала для создания пуговиц и запанок. Лёгкий, сладковатый запах табака ударил в нос, щекоча рецепторы. Эйвери присела на подоконник у открытого окна рядом с Драко, тоже соблазнившимся получить дозу никотина.

— Как Тео и Пэнси?

— В норме. Что сказал Лукас, когда ты вернулась? — заговорил Малфой, делая длинную затяжку.

— Что я сама виновата. Мы сильно поругались, — честно ответила Лиа. — Он… не сдержан в эмоциях по отношению ко мне.

Осознавать это было...Грустно. Печально понимать, что твой отец порой несдержан и агрессивно настроен против тебя. Печально, когда на живом примере видишь, что в других семьях всё обстоит иначе. Драко напряг губы, слушая, как девушка делится семейными проблемами. Пусть и немногословно.

— Всё случилось из-за тебя, — внезапно сказал парень, и Лиа подняла на него недоумевающий взгляд. — Но ты в этом не виновата.

— Очень утешительно, — она задумчиво посмотрела вверх, качая головой.

— Я имел в виду... — хотел пояснить он, но Лиа его перебила.

— Да знаю я, что ты имел в виду, — она сделала затяжку, чувствуя, как её тело начинает расслабляться. Паршивый магловский способ, но это единственное, что могло заставить девушку просто спокойно посидеть несколько минут.

— Не знаю, что ты задумала, но ты делаешь ошибку, — Драко был серьёзен.

— Всё ты знаешь, — Лиа взглянула в окно, впервые увидев задний дворик поместья, на котором виднелась беседка и декоративное озеро. — Я не хочу в один прекрасный день узнать, что он послал меня на смерть из-за ненадобности.

— Поэтому сама к ней стремишься? — спокойно спросил Драко.

— Разве тебе так кажется?

— Нет. Но ты рискуешь.

— А ты не рисковал вчера? Я бы объяснила тебе, но не хочу ничего говорить вслух. Он… залезет в голову, и мы оба об этом пожалеем. Но если ты напряжёшь мозги, то и без меня все поймёшь, — Лиа ударила пальчиком по сигарете, сбивая пепел за окно. Лёгкий ветерок тут же подхватил его, рассеивая частички.

— Я могу научить тебя, — немного подумав, ответил парень. — Показывать только то, что сама захочешь. У тебя может получиться, хотя, как я понял, это не каждому дано. Но раз ты и так всё умеешь, кроме залечивания ран, то шансы есть, — Драко не удержался, чтобы немного не поиздеваться.

— Значит, ты окклюмент. Чего ещё я о тебе не знаю?

— Пх, — улыбнулся он, — Ты ничего не знаешь обо мне. Более того, смею предположить, что я никогда не был тем, кем ты меня считаешь.

— Сейчас я отношусь к тебе, — Лиа на секунду задумалась, опустив уголки губ, — сносно.

— Какое счастье, — ироничный тон звучал совсем привычно из его уст. — Вернись живой, и я научу тебя.

Парень спрыгнул с подоконника, магией до тла сжигая оставшийся от сигареты фильтр, и сделал то же самое с окурком Эйвери, едва не оставив ожог на её пальцах, держащих его. Девушка резко отпустила пылающий фильтр за окно, слезая с подоконника и позволяя Малфою закрыть окно.