Глава 5. Больше никогда (2/2)

— Хочешь поиграть? — азарт читался в его взгляде. Ему понравилось, что она не сдаётся. Для него это игра.

— Тогда сыграем в кто кого сломает?

Струпьяр ещё раз пнул Лию ногой, попав в этот раз в живот.

У Эйвери перехватило дыхание, и та снова на несколько секунд почувствовала, что задыхается. Как только удалось глубоко вдохнуть, она вновь попыталась подняться. Она была слабее. Это так очевидно…

Волшебник толкнул её, и та ударилась спиной об один из шкафов с книгами. Послышался тихий хруст, и Лиа надеялась, что это не её позвоночник.

Она приподнялась на руках, понимая, что в физической силе мужчина во много раз её превосходит. Если бы в её руках была палочка, она бы смогла дать отпор и защититься. Руки предательски тряслись от боли и накатившего страха. Лиа крепко зажмурила глаза, пытаясь придумать хоть какой-нибудь план, она ведь должна сделать хоть что-то. Всё тело сковывала боль, казалось, болит каждая мышца и каждая косточка. Палочку теперь не достать, слишком далеко. Думай, думай, думай…

— Кхе…

От ударов дышать было сложно. Вдохнуть полной грудью не получалось, а взлетевшая с пола пыль ещё больше вызывала удушье.

— Всегда недолюбливал таких, как ты, — богатеньких деток. Дорогая одежда, любые капризы, какое самомнение! — Струпьяр расхаживал вокруг Лии, крутя в руках свою палочку. — А на деле? Бесполезные, слабые, никчёмные… Помогла тебе твоя чистая кровь и деньги папаши? Не пойму, почему он дал тебе метку…

Он злорадно насмехался, оборачиваясь на дверь. Боялся, что их заметят.

— Тебе конец, — прохрипела девушка, всё ещё опираясь на руки и откашливаясь. — Они всё узнают, и ты умрёшь.

— Ха, включи голову, принцесса. Я уйду раньше, чем они тебя найдут, — он сделал паузу. — Если найдут. Или если станут искать. Вокруг тебя те, кто посвятил жизнь тьме. Считаешь, кому-то есть дело до твоей никчёмной жизни?

Струпьяр взял Лию под руку, резко подняв. От чего по телу пробежала дрожь. Одной рукой он смог поднять её и прижать к одному из шкафов, в который минуту назад прилетело её тело. Волшебник крепко взял девушку за подбородок, сжимая челюсть и не давая отвернуться. Он смотрел ей прямо в глаза, пока его взгляд не опустился ниже на порванный ворот кофты.

— Я продолжу.

Егерь облизал потрескавшиеся губы и ухмыльнулся, не отводя взгляд от обнажённой ключицы. Лиа пыталась убрать его руку и вырваться, но сил становилось всё меньше. Он развернул её лицо, оголив шею, и провёл языком дорожку к её уху.

Лиа скривилась. Впервые она испытывала такое омерзение и столько отвратительных эмоций, которые переполняли её. В груди всё горело от злости, а к горлу подступал ком. Этот чёртов извращенец не смеет к ней прикасаться, этого всего не должно было быть!

Пусть силой он её превосходит, но она не станет просто терпеть! Поняв, что не сможет убрать его руку, даже если сильно постарается, Лиа резко ударила мерзавца по лицу, выставив отросшие ногти. Она почувствовала, как они прошлись по шероховатой коже егеря, оставив царапины.

— Отпусти меня! — громко вскрикнула Лиа.

Струпьяр отвернулся, раздражённо выдохнув, и девушка, опёршись плотнее о шкаф, смогла нанести удар ногой в живот, что есть силы.

Волшебник сделал небольшой шаг назад. Лиа уже была готова ещё раз попытаться сбежать, но в ту же секунду эта мразь с ещё большей силой набросилась на девушку. Она должна попытаться ещё раз. Борись!

Лиа махнула свободной рукой в стоящий рядом деревянный книжный шкаф. Пожар отвлечёт его. Прямо сейчас, или когда разгорится сильнее. Пожиратели услышат запах дыма или увидят его. Может, так Лиа сможет спастись. Огонь сейчас пугал её меньше, чем мучивший её волшебник.

— Инсендио.

Искры из тонких испачканных в пыли пальцев девушки попали в цель. Пара слабых искорок — всё, что получилось. Если бы она решила направить их на Струпьяра, он бы за секунду их затушил.

Волшебник лишь ещё больше раззадорился и направил палочку в лицо волшебницы.

— Силенцио.

Егерь смахивает на сумасшедшего. С лица не уходила злобная ухмылка. Он хотел мстить ей, унизить и издеваться. Как же отец Лии был прав, не стоило связываться с таким козлом. Нужно было держать себя в руках ещё в день их первой встречи в доме Селвина. Но выдержка Лии никогда не работала в эту сторону и в этих ситуациях. Она всегда защищала свои границы и не давала себя в обиду. До этого дня.

Он лишил её возможности издать хоть какой-то звук. Звать на помощь и до того было сложно, учитывая нехватку воздуха и череду ударов, которые приходились на спину и грудь.

Струпьяр глянул в сторону тлеющего пятна на книжном шкафу. Красные жилки, увеличившись, медленно разрастались по боковой стенке. Слишком медленно.

Он хмыкнул, переводя взгляд на свою жертву, одной рукой сдерживая её.

— Играть с огнём опасно.

Сунув палочку в карман, он запустил руку под кофту слизеринки, грубо сжав её талию.

Каждая мышца в теле девушки напрягаясь, а дыхание замедлилось. Ей хотелось провалиться под землю, исчезнуть, быть где угодно, но не здесь. Она почувствовала омерзение к собственному телу, как только пальцы Струпьяра коснулись её кожи под кофтой.

Он перебирал пальцами, сжимал и расслаблял их, медленно поднимая руку выше к рёбрам.

Удары ногами казались менее неприятными, чем это. Лиа чувствовала себя грязной от каждого его прикосновения. Она пыталась оттолкнуть его, мотая головой в стороны. Если бы она могла, она бы умоляла его остановиться, прекратить.

Его рука нащупала мягкий бралетт, когда тело девушки начало дрожать и она бесшумно зарыдала. Это был её предел. Она не могла ничего сделать, сопротивляться не получалось, а сил совсем не оставалось. Она была сломлена. Столько усилий, бесконечных тренировок, учебников, поучений отца, стараний стать лучше, чтобы ею гордились… Стать лучше остальных, чтобы отец это видел… жизнь ради похвалы… Обернулась тем, что сейчас от собственной беспомощности она позволяет какому-то подонку прикасаться к её телу, дышать в шею, трогать её грудь. Ощущая всё это, Лиа подумала, что может умереть от удушающего заклинания, которое ударило в её спину, было бы лучшим исходом.

Горячие слёзы текли по её щекам на шею, где их с азартом губами ловил Струпьяр, прижимаясь к девушке всем телом.

Остановись. Пожалуйста, отпусти.

Лиа открыла глаза, бросив взгляд на окно. Свобода так близко. Наверное, у Пожирателей возникли проблемы с защитными чарами и обыском дома. Лиа вспомнила обрывок разговора её отца с Ноттом, кажется, они должны были найти что-то в доме Амелии. Наверное, потому её всё ещё не хватились.

За окном была абсолютная темнота. Кромешная тьма, казалось, была повсюду, включая чужие души. Девушка, приняв неизбежное, смирившись со своей участью, уже прикрывала глаза, стараясь абстрагироваться от происходящего с ней, как за окном раздался негромкий хлопок, осветивший двор ярко-красным свечением. Сигнал. Они нашли Амелию.

Струпьяр на секунду отвлёкся, вглядевшись в окно, за которым через пару секунд вновь воцарилась тьма. Его не волновало задание. Он опустил руку ниже, поглаживая и сжимая бёдра несовершеннолетней, пока та бесшумно продолжала плакать. Горечь, обида, отвращение, беспомощность, слабость, боль по всему телу, страх… Неужели возможно чувствовать столько одновременно? Волшебник расстёгивал ремень на штанах девушки, как в помещение быстрым тяжёлым шагом кто-то вошёл.

— Какого хрена ты творишь?! — знакомый голос звучал грубее привычного. — Петрификус Тоталус!

Заклинание попало в Струпьяра, отбросив его от Лии в сторону. Он отлетел прямо на один из книжных шкафов, который тут же развалился. Книги упали на голову поверженного волшебника. Как только тело Лии оказалось без поддержки, она сползла по чёртовому шкафу вниз, упав на колени, и бесшумно начала рыдать ещё сильнее. Спасение.

Подняв глаза на спасителя, Лиа едва узнала в нём Люциуса Малфоя из-за размывающих зрение слёз.

— Ровесницы не по зубам? В своём присутствии я такого не потерплю.

Люциус сделал пару шагов в сторону отморозка и, убедившись, что тот обездвижен, тут же бросился к девушке.

Он присел перед ней на одно колено, всматриваясь в заплаканное лицо, пыльные спутанные волосы, кровь под ногтями и царапины на руках, которыми она обхватила себя за плечи.

Люциус будто боялся прикоснуться к ней без разрешения. Плавным движением руки, он показывал, что она может быть спокойна. Спокойна. Лиа лишь беззвучно сидела, на секунду крепко зажмурив глаза. С ней всё будет хорошо. Она спасена.

Блондин прищурился, глядя на девушку. С ней было что-то не так. Заметные следы борьбы, скатывающиеся по щекам слёзы, ритмично вздрагивающие плечи и ни единого звука.

— Фините, — шепнул он, медленно направив палочку на бедную девушку.

В ту же секунду, как заклинание немоты было снято, Лиа громко всхлипнула, постаралась быстро убрать слёзы с лица и взять себя в руки.

— Всё хорошо, — Люциус попытался успокоить её.

Подняв взгляд, девушка только сейчас заметила стоящего в дверях Драко. Будет повод для издевок на ближайший год. Но сейчас Малфой и ближайшие годы Лию совершенно не волновали. Она наконец смогла выдохнуть, осознавая, что теперь в безопасности. Насколько это возможно. Эта мразь к ней больше не прикоснётся. Люциус не стал трогать девушку и, медленно встав, направился к её обидчику.

На шум пришёл отец Лии и ворвался в постройку, едва не толкнув Малфоя-младшего. Растерянно осмотрев частично разгромленное помещение, Струпьяра, которого из-под ошмётков старого шкафа достаёт Люциус, заметил свою дочь, сидящую на полу. Избитую, испуганную и сломленную.

— Что здесь произошло? — раздражённо спросил он, подлетая к дочери.

— Кое-кто не умеет обращаться с девушками, — ответил Люциус, умолчав о том, что успел увидеть, и, сняв с Струпьяра обездвиживающее заклинание, начал выталкивать его во двор.

Лукас поднял дочь за плечи с холодного пола, осматривая её пыльную одежду, ссадины и расстёгнутый ремень на брюках. Он пробежался по ней глазами, сжав губы в тонкую ниточку.

— Доигралась? Снова нарвалась на неприятности… — раздражённо шепнул он.

Лиа не могла поверить. Что бы она не сделала, она не заслужила того, что с ней произошло! Драка и дуэль ещё куда не шли, но… Лиа растерянно сглотнула и посмотрела в глаза отца. Он был зол. На неё?

Лукас грубо приобнял дочь за плечи и вывел на улицу, где Струпьяр отчаянно оправдывался.

— Да она сама хотела, я бы не тронул её!

Наглость. Как в этом ублюдке могло оказаться столько наглости говорить это при ней?

— Он прикасался к тебе? — тихо спросил отец, чтобы не услышали появившиеся рядом Пожиратели, а затем обратился к ним. — Она где-то здесь, найдите её.

Был сигнал, точно. Значит, кто-то видел её.

Перед глазами Лии пронеслись приставания Струпьяра и его слова. «Бесполезная, слабая, никчёмная». Она кивнула. Ей стало стыдно. Стыдно, признаться. Стыдно, что допустила это. Лукас раздражённо выдохнул.

Почти все Пожиратели, не теряя времени, ринулись искать Амелию, которая очевидно была где-то рядом. Задание было слишком важным, чтобы отложить его. Если женщина сбежит, исчезнет, Лорд будет недоволен. Он сказал, что долго выслеживал её, они не могут его подвести.

Около постройки остались лишь Малфои, Струпьяр и Эйвери. Неподалёку осматривали территорию Лестрейндж и Сивый.

— Я видел, что ты делал, — с презрительным выражением лица ответил Люциус, включая освещение на стене взмахом палочки.

Струпьяр стоял рядом с ним и делал вид, будто ничего не произошло. Только сейчас стало видно, что егерь был связан. Не убежит. Лиа словила на себе его взгляд, когда он снова мерзко ухмыльнулся.

— Мы просто развлекались, ничего такого. — Он посмотрел на реакцию Лукаса, который лишь сжал челюсть и промолчал.

Нет, он пожалеет! Он должен ответить за то, что сделал. За каждое касание, за каждый синяк и царапину. Если он останется безнаказанным, Лиа это исправит собственноручно. Никто не смеет так с ней обращаться. Она не может допустить того, чтобы этот мерзкий ублюдок сейчас стоял ухмылялся, а затем свалил по своим блядским делам. Нет.

От злости Лии стало жарко, её тело горело от чувства ненависти и несправедливости. Малфой не стал рассказывать прилюдно о том, за чем застал Струпьяра внутри постройки. Это… хорошо. Эйвери решил избежать конфликтов, чтобы не портить себе репутацию. Лиа была уверена, что отец хочет замять ситуацию, ведь он не сказал ни слова в сторону этого козла.

Лиа осмотрелась. Света от магловской лампы было недостаточно. Где-то здесь, у двери, должна была лежать её палочка. Тень от травы сбивала с толку, и разглядеть в ней палочку из грецкого ореха было тяжело. Глаза девушки бегали по траве, цепляясь за каждую веточку, лежащую там. Вот она! Лежит в самом тёмном месте!

Разъярённая Лиа бросилась к своей волшебной палочке, быстро подбирая её с земли. Ненависть зашкаливала. Этот гад заплатит сполна за всё, что сделал этим вечером.

Лукас не удержал дочь, а обернувшись, увидел, что та уже направила палочку на своего обидчика.

— Вот чего я хотела! — Лиа смотрела на Струпьяра с отвращением, которое часто видела на лицах Малфоев. — Круцио!

Она знала нужное заклинание и то, как именно хочет отомстить. Знала, как использовать его. На четвёртом курсе о непростительных заклинаниях рассказывал профессор Грюм. Он также сказал, что эти заклинания может использовать лишь тот, кто искренне, всеми силами желает причинить вред. Лиа желала.

Заклинание сработало. Лиа была уверена, что так случится. Она никогда не испытывала такой ненависти, она никогда так не желала смерти и боли другому человеку.

Лиа заметила, как Глаза Люциуса округлились, когда Струпьяр упал и начал кричать от боли, которая разрывала его изнутри. Драко от неожиданности отошёл на пару шагов назад и удивлённо смотрел на волшебницу, которая наслаждалась каждым криком и хрипом своего обидчика. Месть сладка.

Уголок губ дрогнул в едва заметной ухмылке. Она знала, что этого никто не заметит. Непростительное заклинание с невероятной лёгкостью сорвалось с губ девушки. Её не пугали последствия так, если бы она была обычной школьницей. Только что она могла получить билет в одну сторону в Азкабан, но Чёрная Метка на её руке отменяла его. Министерство не отследит её, никто не узнает, кто применил заклинание. Совсем скоро Министерство вовсе станет принадлежать Тёмному Лорду.

Струпьяр истошно кричал, зарываясь пальцами в траву, загоняя их в землю, корчась и сжимаясь от боли, пропитавшей каждую клетку его мерзкого тела.

— Прекрати! — Лукас крикнул дочери, останавливая её и обхватив руками сзади, отворачивая от егеря.

Лиа пыталась вырваться, но её боль никуда не делась. Усилия отца удержать её дали вновь почувствовать каждый испытанный удар. Действие заклинания кончилось, как только Струпьяр пропал из виду. Крики притихли.

— Остановись уже, возьми себя в руки! — грозно добавил отец, когда Лиа попыталась вырваться из-под его рук.

Лиа молча расслабилась и резко убрала с себя руки отца, что в который раз не смог понять её.

Рядом раздался заливистый смех, от которого мурашки пробежали по коже.

— А девочка, оказывается, ничего, — с широкой улыбкой сказала Беллатриса, подходя ближе к Струпьяру, который пытался прийти в себя. — Здесь никого.

Она взглянула на Лию, в глазах которой бушевал огонь ненависти.

Лиа словила на себе взгляды всех стоящих рядом Пожирателей. И они… Не осуждали её. Люциус выглядел удивлённым, он явно не ожидал, что в метре от него на колени от непростительного заклинания упадёт волшебник. Беллатриса была довольна тем, что смогла увидеть. Кажется, ей нравилось смотреть, как кто-то страдает. Драко сначала был испуган, но теперь выглядел сдержанным и серьёзным. Только во взгляде Лукаса читался предстоящий дома разговор.

— Всё чисто, даже запаха её не чувствую, — низкий мужской голос раздался откуда-то из темноты.

Это был оборотень. Он подошёл к толпе, бросив безразличный взгляд на своего товарища, пытавшегося встать с земли с завязанными руками. Он не стал спрашивать о том, что произошло, и вообще не подал виду, что ему это интересно. Странно, ведь они казались друзьями и таскались всюду вместе.

Лиа постепенно возвращала себе самообладание, пытаясь снова не прокручивать в голове произошедшее. Она переживёт это одна. Переварит случившееся, смирится, когда останется наедине с собой. Что бы ни случилось, сейчас ей нужно вернуть контроль над собой и эмоциями, держать лицо.

— Ждём остальных, — командным тоном произнёс Лукас, покосившись на дочь.

Видимо, он хотел убедиться, что та не задумала что-нибудь ещё. Он не доверял ей. Лиа вспомнила его слова, которые он произнёс в её комнате несколько дней назад. О том, что не хочет умереть из-за её глупости, что не доверяет ей. Получается. Она снова его подвела?

— Тёмный Лорд не обрадуется. Вы её упустили, — сказала Беллатриса, слегка покачиваясь из стороны в сторону, будто в её голове играла музыка, которую слышала лишь она.

— Мы упустили, Белла, — исправил её Люциус, выделив слово «мы».

Спустя несколько минут с пустыми руками вернулись остальные Пожиратели, сообщив о том, что не нашли ни следа сбежавшей волшебницы. Та, будто испарилась, не оставив ни единой зацепки. Но, похоже, задание нельзя было считать совсем провальным. Вернувшись, Нотт упомянул о письмах, которые они нашли в доме и которые как-то касались министерских дел. Лиа прослушала этот момент, думая о том, что, если бы не Струпьяр, возможно, они смогли бы поймать Амелию. Сигнал ведь был не далеко от той постройки, значит, она была совсем рядом. Девушка словила себя на мысли, что не была рада тому, что волшебница сбежала. Этим вечером Эйвери впервые так боялась за свою жизнь и цеплялась за неё, она впервые почувствовала дыхание смерти так близко, что больше, чем судьба незнакомки, её волновала своя собственная. Ведь сегодня им ещё предстоит оповестить Тёмного Лорда о провале.

Прибыв обратно в Мэнор, Пожиратели держались вместе, стоя напротив Лорда, который их давно ждал. Оказавшись в холле и увидев Волдеморта, Лиа посчитала, что, возможно, козлом отпущения сегодня окажется именно она. Этой мысли способствовало и поведение отца, который спрятал девушку за своей спиной, грубо шепнув:

— Задание сорвано. Молись, чтобы сегодня ты могла вернуться домой живой.

Мерлин! Почему из-за глупости одного идиота и его тупого поведения, Лиа пережила худший вечер в своей жизни, который неизвестно как закончится? Хорошо, что вообще пережила, конечно, но сейчас она чувствовала себя очень подавленно и униженно. Они все посчитают её виноватой в сорванном задании, и Лукас это только подтвердил. Если бы она не задержалась в той злосчастной будке, всё сложилось бы иначе. Вся вина ляжет на её плечи, и ей придётся ответить перед Тёмным Лордом. Струпьяр точно скинет всё на то, что Лиа была не против или сама всё начала… Да и он куда более опытный, хоть и мерзкий придурок. Ещё и непростительное, брошенное в союзника… Почему она не подумала об этом раньше? Злость и обида так затуманили её рассудок, что в тот момент Лиа вообще не думала о том, как оправдаться перед Волдемортом. Да и вряд ли его станет волновать честь девушки…

Лиа стояла, скрывшись за спиной отца и опустив глаза в пол. Страх ушёл, уступая место отрешённости, глубокой печали и напряжению. Она заставляла себя потерпеть, держать эмоции под контролем и ждать. Ждать финал этого вечера. Каким бы он ни был, он принесёт покой.

— Полагаю, вы облажались. — Волдеморт сделал несколько шагов навстречу толпе Пожирателей. — Как же вышло, что сильнейшие Пожиратели Смерти в количестве… — он сделал короткую паузу, направляя палочку на каждого и беззвучно считая, — десяти волшебников, не поймали найденную цель?

Он поджал губы и выглядел всё более свирепо с каждой секундой. Казалось, от его злости в комнате становилось холодно и мрачно. Каждый Пожиратель виновато опускал голову и слегка кланялся, когда палочка Тёмного Волшебника была направлена на него.

— Мой повелитель… — тихо и с долей неуверенности произнёс Люциус Малфой.

Пожиратели сразу отступили в сторону от него.

— Задание было сорвано, — продолжил блондин.

Вот и всё. Это конец. Сейчас он сдаст Лию и свалит всё на неё. Значит, спас он её только ради того, чтобы было кого обвинить в заранее проваленном задании. Наверное, он ещё в доме понял, что им не удастся поймать Амелию Боунс, а увидев ту сцену со Струпьяром, решил, что вот идеальный кандидат на вылет. Конечно, совсем «зелёная» Пожирательница, кому какое дело до неё. Его-то сынок был самым молодым среди тёмных волшебников, тут ещё и новость о приходе новеньких школьников в их ряды… Решил убрать конкурентов…

— Не трать моё время, Люциус. Я устал от вашей бесполезности.

Малфой слегка замялся, когда Лиа словила на себе его взгляд и смиренно прикрыла глаза. Лиа была напряжена до предела и сжала кулаки, чтобы вернуть над собой контроль.

— Задание намеренно было сорвано одним из ваших подданных.

Некоторые из Пожирателей, которые были не в курсе всех событий, недоверчиво покосились на Люциуса, ожидая продолжения.

Одним из подданных, ну конечно. Сейчас всё и закончится.

Лиа готовилась ответить за случившееся.

Но Люциус молча выволок из толпы всё ещё связанного Струпьяра. Тот ненавистно глянул на блондина, а затем отрицательно закивал головой Тёмному Лорду.

— Это не так! — тихо проговорил несостоявшийся Пожиратель, пытаясь сделать шаг назад, но был остановлен.

Лиа резко вдохнула и растерянно смотрела на Малфоя.

— Он не собирался выполнять задание, решив посягнуть на честь новобранки, — Люциус бросил короткий взгляд на девушку.

Она не могла подумать, что он сделает это! Ей не пришло в голову, что Малфой действительно не станет обвинять её в провале. Это ведь Пожиратели! Те самые, которые убивали невинных маглов, волшебников, которые отказались служить Волдеморту, которые разрушали всё, к чему прикасались! Это же Малфой, который должен сидеть в Азкабане и пытался убить школьников, выполняя очередное задание. Как она могла посчитать иначе и решить, что он может заступиться за неё? Её собственный отец стоял молча, лишь спрятав дочь за своей спиной, будто это бы ей помогло. Лиа неотрывно с благодарностью смотрела на Люциуса, пытаясь поверить в происходящее.

Волдеморт нахмурил место, где должны были быть брови и слегка скривил рот. Он сделал шаг, сокращая дистанцию между ним и Струпьяром, который был вытолкнут вперёд. Крутя в руках волшебную палочку, он глянул на Малфоя, будто пытаясь понять, насколько тот честен. Люциус поклонился своему повелителю и отошёл назад.

— Это правда? — спросил Волдеморт, направив палочку в шею виновника и ища глазами Эйвери младшую.

— Э-это не так. Повелитель, я ни в чём не виновен, это глупость! Я всегда был вам верен и… Я не делал ничего! Эта девчонка просто…

— Достаточно, — шипящий голос перебил оправдания, когда в толпе за широкой спиной нашёл шестикурсницу. — Я хочу сам увидеть правду… Выйди ко мне, — обратился он уже к Лии.

Малфой подарил ей надежду вернуться домой живой. Лиа уверенным шагом вышла из толпы и подошла ближе к Волдеморту. Она боялась, что ей не поверят, предпочтут ей её обидчика. Сердце бешено колотилось в груди, шаги уверенные, но никакой уверенности не было и близко.

Тёмный Лорд пробежался по утерявшей свой первоначальный вид одежде девушки, зацепился взглядом за рваный воротник, ссадины на руках и скуле.

— Если не против, я посмотрю. — Он безразлично направил палочку в голову Лии, а та, сглотнув, кивнула. — Легиллименц.

Ей ничего не оставалось, кроме как впустить его в свою голову ворошить то, что стало отвратительным воспоминанием, которое она будет держать в себе до самой смерти. Лиа была уверена в этом, такое не забывается. О таком не рассказывают. Потому было проще впустить Волдеморта в свой разум, чем рассказать, как всё произошло.

Лиа почувствовала, как он проникает в её сознание, как холод влазит в её душу. Волдеморт кружил вокруг ящиков с воспоминаниями, направляясь к самому ближнему, который оказался ещё открыт. Лиа старалась сконцентрироваться на том, что видит Тёмный Лорд в её голове. Ей было нужно показать ему только то, что он должен видеть. Он не должен влезть в ящики с ближайшим воспоминаниями, где она сомневается в решении отца и выбранном для неё пути. Он не должен увидеть последний разговор с ним!

Ящик открылся шире, впуская Волдеморта наблюдать за тем, как Струпьяр входит в постройку, где Лиа рассматривает магловские вещи, как она собирается уйти, но дверь закрывается перед её лицом. Он стоит рядом, когда она вступает в дуэль с егерем и побеждает его. Стоит над ней, когда она падает от заклинания удушья и хватается за горло в надежде глотнуть немного воздуха. Смотрит, как грязный ботинок больно бьёт её по рёбрам, как из пальцев обезоруженной волшебницы появляется огонь, поджигающий рукав обидчика. Лиа смотрела в его сторону, в сторону Волдеморта, когда рука егеря устремилась под её кофту, а глаза наливались слезами. Тогда, конечно, она его там не видела.

Вдруг воспоминания прекратились. Он остановился, решив открыть другие ящики. Лиа старалась направить его, открыв те, в которых присутствовали воспоминания других встреч со Струпьяром. Она старалась увести его в дебри своих мыслей и прошлого, которые она была готова показать. И Волдеморт, как ни странно, не сопротивлялся. Лиа чувствовала, как он хочет увидеть то, что она хочет ему показать.

Она впустила его в тот день, когда впервые увидела Струпьяра на приёме в доме Селвинов. Волдеморт затерялся в толпе, видя, как егерь бесцеремонно берёт девушку за руку, притягивая к себе, и как вовремя появляется её отец.

Эйвери повела его с собой дальше к дому, где в первый и последний раз видела семью Робардс. Он стоял около мёртвых тел мужа и жены, видя, как Лиа задумчиво остановилась, смотря на них. Он слышал, как девушка сказала Струпьяру, что тот не бессмертный и пригрозила расправой, если тот ещё раз к ней прикоснётся.

Больше она не хотела показывать ничего из других воспоминаний. Она впустила его туда, куда нужно было, чтобы показать намерения егеря. Лиа постаралась сконцентрироваться и закрыть все ящики, спрятать воспоминания назад и захлопнуть последний, самый неприятный, закрыв его на замок. Она чувствовала, как в её сознании всё ещё находятся посторонние глаза, как они наблюдают за закрывающимися ящиками, как в них запираются прожитые дни волшебницы и с какой ненавистью громко захлопывается ящик с сегодняшней датой.

Но вдруг ящик снова открылся и Тёмный Лорд снова влетел в эти воспоминания, пролетая мимо избиений и приставаний Струпьяра, быстро пропуская момент спасения девушки Малфоем старшим.

Он остановился возле двери, когда отец вывел её из постройки во двор. У его ног валялась её волшебная палочка, на которую чудом никто не наступил. Он смотрел, как Лию наполнял гнев, как температура её тела поднималась и, не выдержав, она полетела к ногам Волдеморта, подбирая свою палочку и пуская в обидчика непростительное заклятие. Он увидел, как на долю секунды на её лице появляется ухмылка, когда тело егеря рухнуло на землю и по улице разошлись душераздирающие крики.

Освобождение — то, что сразу почувствовала девушка, когда её мысли и сознание снова принадлежали только ей. Приятное ощущение контроля. Волдеморт несколько секунд продолжал смотреть на неё, осмысливая увиденное, а затем нарушил гробовую тишину.

— Удивительно бывает взглянуть на то, что творится в людских душах и что хранят их воспоминания. Увидеть, что там скрывается. — Он задумчиво прикрыл глаза, расслабленно опуская палочку.

Волдеморт громко и расстроенно выдохнул.

— Люциус не солгал, — обратился Волдеморт к ожидающей подробностей толпе Пожирателей.

В холле послышалось, как кто-то хмыкнул.

— Доверие — это то, что подтверждают ваши метки, — он стал расхаживать около Лии, задумчиво крутя палочку в руках. — Но некоторые из вас их не заслужили.

Тёмный Лорд резко остановился, обратив взор на связанного волшебника. Лиа проследила за его взглядом, и её тут же настигла злость и презрение к егерю. Теперь он не выглядел таким уверенным и дерзким. Он был напуган и боялся за свою шкуру.

— Ты знаешь, что исчерпал все свои попытки.

— Повелитель, пожалуйста! Это недоразумение, всего лишь глупость! Может, вы не так поняли, я лишь хотел… Для меня честь находиться здесь. Я сделаю всё, что скажете, это никогда не повторится! — Струпьяр умоляюще смотрел на своего повелителя, пытаясь подобрать слова, чтобы быть услышанным.

— Ты жалок, — тихо ответил Лорд, подойдя ближе к Лие.— Но я не стану тебя убивать.

Струпьяр в миг изменился в лице, быстро закивав, выражая благодарность.

— Я. Я никогда не подведу вас, мой Лорд!.. Больше… Никогда!

Как же этот гад был доволен тем, что уйдёт отсюда живым. На его лице появилась безумная улыбка, он всё продолжал кивать и кланяться перед Тёмным Лордом.

— Это сделаешь ты, — прошипел Волдеморт Лие на ухо так, что услышали все присутствующие в зале.

Холодок пробежал по спине девушки, и та рефлекторно обернулась, глядя Лорду в глаза. Он стоял так близко, что она могла рассмотреть тонкие посиневшие капилляры на его лице. Глазницы были словно налиты кровью, а от его кожи совершенно не исходило тепло. Казалось, будто он и вовсе был хладнокровным во всех смыслах. Лиа слегка напрягла брови. Он хочет, чтобы она убила Струпьяра?

— Что? — не выдержал Струпьяр, надеясь, что ему послышалось и сейчас его развяжут, а затем он вернётся к себе домой или, может, пойдёт в бар и опрокинет пару рюмок огневиски.

— Я хочу, чтобы ты убила его. Сейчас, — голос Волдеморта звучал особенно по-змеиному. Холодное шипение смешивается с его голосом, проникая в сознание через уши без всякой легилименции.

Лиа повернулась к Струпьяру, наблюдая, как улыбка сходит с его лица и на нём снова рисуется отчаянный страх. Страх, который грел ей душу, который она хотела видеть после того, что он с ней делал.

Тёмный Лорд встал за спиной девушки и, словно дьявол на плече, стал нашёптывать ей на ухо:

— Ты ведь знаешь заклинание и как его следует использовать? Ты же действительно этого хочешь… Я видел, — он потянулся рукой к руке Лии, в которой она держала свою волшебную палочку и приподнял её.

Палочка была направлена на её обидчика. На того, кто за считанные минуты принёс ей столько боли, сколько она ещё не испытывала. Тёмный Лорд подначивал девушку сделать это. Она чувствовала, как он наклонился к ней и улыбается за её спиной. Он хотел проверить её, сможет ли она произнести ещё одно непростительное заклинание, сможет ли решиться отнять жизнь.

Лиа стояла, не опуская палочку и обдумывая своё решение. Никакого страха. Она видела, как пятится Струпьяр, который бил её ногами, как в его глазах читается ужас, как он уже жалеет о том, как поступил с ней.

— Давай…

Снова жуткий голос, который уже не наводит ужас. Он звучит так близко. Самый опасный волшебник сейчас стоит за её спиной, но она не чувствует угрозы. Отвернувшись от Струпьяра, она получила удар заклинания в спину. А сейчас она чувствует себя в безопасности, когда Волдеморт стоит так близко и просит убить того, кто унизил её.

«Ты же действительно этого хочешь, я видел». Слова ещё раз раздались в голове девушки. Она действительно хотела отомстить за всё. Она хотела, чтобы он корчился в муках, чтобы он умер и ей больше никогда не пришлось видеть его мерзкую улыбку на его мерзком лице и вспоминать этот вечер.

Она хотела увидеть, как жизнь исчезает из его глаз.

Лиа крепче сжала волшебную палочку и вновь почувствовала, как улыбка снова появляется на лице Тёмного Лорда. Действительно ли она хотела собственноручно убить? Если заклинание не сработает…

— Авада Кедавра, — спокойно, чётко и уверенно Лиа произнесла заклинание.

Парой секунд ранее она задумалась, что будет, если она недостаточно сильно желает ему смерти и заклинание не сработает? Но эта мысль быстро исчезла под волной злости, презрения и ненависти, которые никуда не делись с той самой минуты, когда перед ней захлопнулась дверь постройки.

Из палочки вышел свет, который на мгновение озарил всю комнату приятным зелёным свечением. Заклинание угодило в грудь того, кому оно предназначалось. Она достаточно сильно этого хотела. Настолько, что не почувствовала ничего, кроме расслабления, когда тело егеря безжизненно отлетело на метр назад и упало на небольшой ковёр. От звука удара Лиа представила, что это звук исчезновения её страхов и боли. Это был звук отмщения.

Пожиратели не были расстроены смертью Струпьяра. Их лица не выражали страха или печали потери. Они разве что слегка напрягаясь, увидев, как непростительное заклинание вылетает из палочки молодой волшебницы. Лиа осталась совершенно спокойной и не обратила внимания на остальных. Она не сводила взгляда с уже безжизненного тела козла, которого ненавидела.

Два непростительных за один вечер. Позже Лиа задумается об этой своей стороне, которая была скрыта от неё самой. Порой, ранее, она бывала груба, резка в высказываниях, излишне самоуверенна, она могла постоять за себя и не боялась этого делать. Но с момента, когда на её руке появилась метка, Лиа открыла для себя свою тёмную сторону. Вряд ли она когда-либо могла подумать о том, что ей придётся делать и на что она действительно способна. Но это будет позже.

Сейчас девушка просто стояла, слушала, как Волдеморт искренне и жутко рассмеялся. Он был доволен. Тёмный Лорд не ошибся, когда сделал Лию Пожирательницей. Она делала всё, что он скажет, выполняла задание, не показывала страх и была способна на убийство. Она оказалась той юной волшебницей, которая ему пригодится. Лукас не солгал, говоря, что она будет служить ему и сделает всё.

Волдеморт обошёл девушку, чтобы взглянуть ей в глаза.

— Восхитительно, прекрасно. — Его глаза блестели, его уже не волновало проваленное задание. — Она убила его! — он обернулся, смотря на Пожирателей с видом «вы видели это?». — Спокойно, решительно… Дитя, ты станешь ценным союзником и опасным врагом. Я сделаю тебя великой волшебницей, если ты дальше будешь преданно идти за мной… Обещаю.

Опасным врагом, великой волшебницей… Лиа слушала его, отметив, что это будет ей на руку. Она сделала, что он хотел, и, если будет продолжать, спасёт семью, заслужив признание Волдеморта. Как того хотел отец. Так будет лучше, она сама так решила. У неё было время всё обдумать, и назад пути нет. И никогда не было.

Лукас одобрительно кивнул дочери, даже не взглянув на тело убитого ею волшебника. Он всё ещё выглядел недовольным, но теперь казался более спокойным.

Несколько Пожирателей перешёптывались, а Люциус с нотой отвращения глянул на испорченный ковёр. Должно быть, недешёвый. Но ничего, купит новый, главное, чтобы призрак погибшего не слонялся по коридорам дома. Остальное решаемо.

Лиа облизала пересохшие губы, дождавшись, когда Волдеморт замолчит. Ей была приятна его похвала, в какой-то мере и она была довольна, что всё идёт по плану, насколько это можно назвать планом. Её окутало спокойствие, она отомстила, защитила себя и больше этого с ней никогда не случится. Теперь она знала, что не допустит подобного.

Она кивнула Тёмному Лорду, соглашаясь с его последними словами.

— Мой Лорд, — из толпы послышался голос Нотта. — У меня есть кое-что для вас.

Нотт стоя на месте достал из кармана мантии конверты с письмами, указывая на них Лорду.

Тот сразу переключился.

— О, да, иди за мной, — Волдеморт поманил Нотта рукой. — На сегодня вы все свободны, задание не отменяется. Вы найдёте её, и я убью её сам.

Нотт поспешил за Лордом пересчитывать письма в руках. Они скрылись в одном из коридоров, куда за ними пошла и Беллатриса Лестрейндж. Некоторые Пожиратели поспешили ретироваться.

Лукас отошёл в сторону поговорить с Люциусом Малфоем. Лиа всё ещё стояла неподвижно, смотря на убитого ею волшебника. Ни жалости, ни сожаления. Значит, она всё сделала правильно. Девушка привыкла расценивать свои поступки, обращая внимание на чувства, которые после них возникают. Она говорила, что только так можно понять своё истинное отношение и что именно для тебя является правильным и неправильным.

Кто-то медленно и осторожно подошёл к ней слева, будто боясь потревожить, оторвать от собственных мыслей.

— Кажется, твоё, — спокойно сказал Драко, протягивая что-то.

Открыв ладонь, Лиа увидела, как в ней сверкнули карманные часы её дедушки. Её волшебные часы. Она молча потянула к ним руку, с лёгким недоумением глядя на однокурсника.

Тот, видимо, сразу решил объяснить.

— Нашёл их на полу, там… Внутри, — он старался осторожно подобрать слова. — Видел их у тебя.

— Спасибо, — девушка забрала часы и протёрла крышечку пальцем.

— Он заслужил, — Драко кивнул головой в сторону мертвеца, лежащего в его доме, и направился прочь.

— Я знаю, — тихо ответила Лиа ему вслед.

Наверное, он подумал, что она сожалеет. Или хотел подтвердить правильность её поступка. Он ведь видел её, когда его отец появился в постройке и остановил Струпьяра. Лиа подумала, насколько жалко выглядела в тот момент и покрепче сжала часы, пообещав себе, что больше никогда не даст себя в обиду и будет сильной до конца.