Глава 6. Спасибо (1/2)

Поместье Эйвери. Часы только что пробили двенадцать. Неспящая мать семейства как раз поглядывала на время, дожидаясь своего мужа и дочь. Она сидела за столом в столовой, нервно потирая руки. Мэриан была встревожена, переживала, как бы всё прошло гладко и её семья вернулась домой цела и невредима. И хоть сама женщина была скупа на слова любви, её бросало в дрожь от мысли, что с её близкими может что-то случиться. Лиа думала, что видимо мать так долго контролировала каждую эмоцию и держала лицо, что заперла их глубоко в себе, разучившись показывать.

Из зелёного пламени камина появились две фигуры. Лиа сделала шаг вперёд, сразу заметив встревоженную мать. На миг задумалась, что стоит взять с неё пример, — запереть всё в себе, держаться до конца, не показывать слабости. Мэриан в этом плане была отличным примером: холодная, сдержанная. Сдержанности Лии как раз не хватало. Выдержка имелась, но сдержанность была, скорее, слабым местом.

— Как хорошо! — женщина бросилась к родным, чтобы убедиться, что они невредимы.

Но Лукас остановил её, резко обернувшись к дочери. Ровно как и в прошлый раз, когда они вернулись с задания.

— Погоди с расспросами, — сказал он Мэриан, слегка отталкивая её рукой от себя. — Что за чертовщина с тобой происходит? — обратился он уже к дочери. — Неужели я не предупреждал? Не говорил держаться от него подальше?

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Мэриан, но муж её проигнорировал.

— Какого хрена ты творишь? Ты обещала не делать глупостей! Лиа, это слишком! Позорить имя своей семьи, над которым я пашу всю жизнь! — Он стал расхаживать вокруг дочери, нервно поправляя волосы и кусая губы.

— Объясните уже, что произошло?! — не выдержала мать.

— Твоя дочь, — он говорил так, когда был крайне недоволен, будто отрицая родство с Лией, — чуть не запятнала свою и нашу честь, соблазняя чёртового егеря!

Мэриан ахнула, смотря на дочь, словно не могла поверить услышанному и прикрыла рот рукой.

— Это не так! Послушай себя, что ты несёшь! — Лиа снова отрицательно закивала. — Как ты можешь говорить такое обо мне! Ты видел меня там, ты слышал Малфоя!

Лукас скривился от такого ответа дочери. Её тон, её слова раздражали его.

— Я слышал! А ещё я видел, сколько раз ты вертела хвостом перед этим Струпьяром и выделывалась! — он перешёл на крик.

— Этот ублюдок меня чуть не убил! Напал и избивал! А ты считаешь, что я могла этого сама хотеть? Он же едва меня не… — Лиа не стала договаривать. Она не хотела произносить это слово, не хотела после этого представлять, чего ей удалось избежать.

— О, Мэрлин… Лиа, — Мэриан не могла поверить. Она слышала каждое слово дочери, слышала, что сказал её муж. Видела рваную и грязную одежду, ранки на теле Лии, но не стала вставать между этими двумя.

— Я считаю, что ты устроила спектакль перед волшебниками, сорвала задание, хотя была предупреждена. Тебе повезло, что Малфой вступился за тебя, уж не пойму почему. Только ты виновата в том, что с тобой случилось! Ты, и только ты! Хорошо, что тебе хватило мозгов убить его!

— Как ты смеешь так говорить и так думать?! — Лиа почувствовала, как глубоко ранили слова отца, обида сильно давила на грудь, не давая спокойно дышать.

— Как я смею? Как ты смеешь повышать голос на отца? Как ты смеешь говорить со мной таким тоном? — Лукас сделал шаг в сторону дочери. Голос звучал предельно грубо, отец был готов сорваться.

— Может, тогда тебе стоило и вести себя как отец?

Лукас не выдержал. Его переполняли эмоции, он был так зол на дочь, на то, что с ней всё идёт не по плану. Ему казалось, что всё время, которое он потратил на её обучение и воспитание, прошло зря. Он действительно считал её виноватой. Последней каплей было то, что его дочь впервые говорила с ним именно так. Он никогда не позволял повышать на себя голос, никогда не разрешал говорить подобным тоном, он требовал к себе безоговорочного уважения и подчинения в любой ситуации. Лукас сделал ещё один быстрый шаг по направлению к Лии, поднимая руку и готовясь ударить её. Как всегда, по лицу. Он хотел поставить непослушную дочь на место, показать, кто главный.

Но не смог. Лиа подняла руку, в которой была её волшебная палочка, остановив отца. Она не произносила заклинаний, не дала отпор. Она просто остановила его, обнажив палочку, не давая ему приблизиться.

От неё веяло холодом. Лиа смогла обуздать свои эмоции, заперла их подальше. Осталась только злость, с которой она смотрела на то, как отец остановился в двух шагах от неё. Сосредоточенный, холодный, решительный взгляд устремился на Лукаса. Мэриан ахнула, вновь прикрыв рот. Она боялась встревать в перепалку, она слушала их крики, пытаясь разобраться в ситуации, которая повергла её в шок. Она буквально оцепенела, увидев в руках дочери палочку.

Когда Лукас остановился, Лиа сделала несколько шагов назад, будто уходя на безопасную дистанцию, не сводя с него глаз. Казалось, так и было. Она взглянула на испуганную мать, перед которой придётся позже объясниться. Но не сейчас. Сейчас Лиа опускает палочку и уходит. Ей хотелось избавить себя от общества отца, спрятаться, уйти подальше.

Быстрым шагом она вышла из столовой и побежала к лестнице, успев услышать за спиной шаги матери и едва не сбив с ног Хэлен, слышавшую весь скандал.

— Нет, не ходи за ней. И не жалей её, — отец остановил мать.

Слизеринка быстро поднялась по лестнице и повернув налево, быстро вошла в свою комнату, хлопнув дверью. Контроль терялся на фоне звучавших в голове слов отца, оскорблений Струпьяра и возвращавшихся картинок ужасных воспоминаний.

Лиа зажгла свет и взялась руками за голову, зарываясь пальцами в волосы, пытаясь успокоиться. Но у неё не получалось, всё так же тяжело дыша, она крепко зажмурила глаза, издав тихое рычание.

Напряжение внутри неё было настолько велико… Злость, обида, ненависть переполняли её. Они возвращались снова и снова, пытаясь найти выход. Лиа не могла держать это в себе, ей хотелось выплеснуть весь этот ад, который творится у неё внутри. Как он мог? Как её отец мог так отнестись к ней? Как этот подонок егерь посмел так обращаться с ней? Какого чёрта мужчины такие сволочи?

Лиа сорвала злость на том, что видела вокруг себя, — на своей комнате. Она бросилась к столу, сметая всё с него. Книги, письма, газеты с грохотом полетели на пол. Чернильница полетела вслед, пачкая всё своим содержимым. Комод опустел, и стоящие на нём духи и зелья для кожи также оказались на полу. Следующим был балдахин, висящий над кроватью. Он поддался не сразу, но в порыве эмоций Лиа оказалась сильнее, чем сама могла подумать. Одеяло, подушки также летели во все стороны, пока девушка снимала напряжение и пыталась выплеснуть эмоции. Эйвери резко пнула стул, который мешал ей подойти к окну. Удар оказался сильным и болезненным, но девушка совершенно не обратила на это внимание. Шторы с треском отрывались от карниза, тяжёлая ткань упала на пол, обнажая окно, за которым была сплошная темнота.

Пытаясь отдышаться, Лиа остановилась, глядя в черноту за окном. Злость отступала, оставляя за собой горечь и боль.

Лиа устало обернулась и, подойдя к кровати, села около неё на пол. Это было единственное место на полу, где не лежали разбросанные вещи. Она села, поджав к себе ноги, и смотрела на разгромленную комнату. Пусто. Внутри Лии было так пусто, что бардак снаружи успокаивал, словно заполнял эту пустоту.

Дверь тихо и медленно отворилась. За ней стояла Хэлен. Полное боли лицо, подступающие слёзы. Она ведь всё слышала. Слышала их разговор с отцом, если это можно назвать разговором. Она слышала, что происходит в комнате, когда Лиа её крушила.

Хэлен осторожно вошла, не спрашивая разрешения. Она отрицательно покачала головой, не обращая внимания на бардак вокруг, и медленно спустилась на пол рядом с девушкой.

— Моя маленькая девочка… — она осторожно протянула Лии руку, и та протянула свою в ответ.

Лиа доверяла Хэлен. Будь на её месте мать, вряд ли Лиа разрешила бы ей сейчас находиться рядом. Она чувствовала себя так уязвимо сейчас, и Хэлен это чувствовала.

Женщина притянула девушку к себе и крепко, но нежно обхватила её руками. Лиа утопала в объятиях, которые излучали сожаление.

— Что они с тобой сделали… — она погладила Эйвери по волосам, и та сдалась.

Лиа в ту же секунду горько зарыдала, почувствовав себя понятой. Она прижалась к груди Хэлен, крепко закрыв глаза и схватившись руками за её рукав.

Они просидели так около получаса, пока Лиа не перестала вздрагивать от постоянно перехватывающего дыхания. Хэлен всё это время тоже тихо плакала, не понимая, почему на девочку, которую она растила, обрушилась такая тяжёлая судьба.

— Такая сильная девочка… — она продолжала гладить Лию по запутанным волосам. — Тебе нужно смыть с себя всё это. Я наполню ванну.

Женщина медленно встала, выпуская девушку из своих объятий.

— Может… ты хочешь, чтобы я ушла? — осторожно спросила женщина, боясь, что мешает и что Лиа хочет побыть одной.

Лиа лишь отрицательно покачала головой, осматривая результат своего гнева.

— Я всё приберу, не волнуйся.

Лиа не волновалась. Этот бардак — последнее, что могло её волновать сейчас.

Хэлен помогла девушке подняться и снять с себя пропитанную ужасом сегодняшнего вечера одежду. Когда очередь дошла до кофты, предплечье девушки оголилось, обнажив извивающуюся метку Пожирателя Смерти. Лиа не сразу обратила на это внимание, но, когда заметила сосредоточенный взгляд, спрятала руку. Отец ведь скрывал от домработницы свой статус. Хэлен ведь едва спаслась, когда Пожиратели пришли за её семьёй.

— Я… — попыталась начать объясняться Лиа.

— Я знала… Но видеть её на твоей руке…

— Знала? — Лиа не ожидала такого ответа, ведь Хэлен никогда не говорила на эту тему.

— Твой отец считает, что раз я на него работаю, значит я дура. Но я давно знаю, чем он занимается. Когда ты начала уходить с ним… Я всё поняла.

— И молчала.

— А что я могла сказать?

Эта тема была тяжёлой для Хэлен, и Лиа это понимала. Женщина была права, Лукасу, конечно, она не могла ничего сказать, а если бы Лиа знала, что Хэлен в курсе, ничего бы не изменилось. Они бы не стали говорить об этом, наверное.

Хэлен тихо заперла за собой дверь в ванную комнату и ушла.

Горячая вода смывала с тела девушки всю грязь случившегося и неприятно жгла ранки. Лиа даже не заметила, в какой именно момент они появились. Тепло расслабляло и усталость с каждой минутой увеличивалась. Лёжа в ванной, Лиа прогоняла от себя все мысли. Вдоволь наплакавшись, ей стало легче. Легче от того, что она дала волю своей боли, что кто-то понял её и смог подставить своё плечо.

Когда Лиа вышла из ванной, её комната уже была идеально прибрана. Даже книги, залитые чернилами, абсолютно чистыми лежали стопкой на столе. Всё было как и раньше, будто нервного срыва не было вовсе. Хэлен в комнате не было, видимо, она решила оставить девушку в покое и дать побыть одной, отдохнуть. Этого ей и хотелось.

Лиа, закутанная в полотенце, легла в кровать и укрылась тёплым пледом. Так она и уснула, совершенно наплевав на мокрые волосы и отсутствие одежды. Она была рада коснуться мягкой подушки головой и оставить этот день в прошлом. Усталость и ломота в теле дали возможность отключиться и не думать. Просто не думать ни о чём.

Лиа проспала около пятнадцати часов. Глаза едва открылись, будто сна не было и вовсе. Взглянув на настенные часы, она не сразу сообразила, сколько проспала. Шторы были плотно задернуты, и солнечный свет совсем не проникал в комнату. На несколько секунд девушка даже подумала, что проспала всего пару часов, посчитав, что сейчас почти пять утра, а не вечера.

Приподнявшись на кровати, Лиа стянула с себя полотенце, почувствовав всё ту же неприятную ломоту и боль в местах ушибов. Сознание прояснилось, вернув в разум воспоминания минувшего дня. Разочарованно прикрыв глаза и вздохнув, оказалось, что это был не дурной сон. Хотя надежды были.

— Что я теперь должна делать? — тихо спросила девушка саму себя.

Состояние было отвратительное, даже если опустить физическое напоминание случившегося. Но первое, о чём думала Лиа, — как с этим справиться, решить проблему и вернуться к нормальной жизни.

— Хах, — слегка рассмеялась она на выдохе. — Нормальной жизни…

Слизеринка потёрла глаза, прокручивая в голове окончание вечера: она ругалась с отцом, пригрозила ему палочкой, убежала наверх, после разгромила комнату и успокаивалась в объятиях Хэлен, затем приняла душ и… Метка. Хэлен увидела метку. Что она тогда сказала? Что знала об этом? Это ведь был ещё не сон?

Сидя обнажённой на кровати, Лиа взглянула на свое клеймо. Кажется, не сон. Им следует поговорить об этом. Хэлен была единственным человеком, с которым она могла обсудить всё, что произошло. Лиа знала, что женщина её поймёт, выслушает. Ведь она знала девушку, как никто другой. Только от неё можно получить ту поддержку, в которой юная волшебница сейчас так нуждалась. И это было важно. К чёрту грёбаного Струпьяра, его тело долгие годы будет гнить под землёй. Он надругался над ней, но это не единственная боль.

Лиа прикрылась пледом.

— Сони.

Через несколько секунд появился домовой эльф. Этот парень был молод, с ярко-зелёными глазами и очень приятным характером. Он был чист, ухожен, но одет в какую-то тряпку, ведь одежда допустима только свободным. В семье Эйвери к домашним эльфам относились не плохо. Точнее сказать, нейтрально. Это ведь тоже неплохо, учитывая, что часто эти создания выступают грушами для битья и срыва эмоций. У Эйвери всё было не так: эльфы выполняли домашнюю работу, просьбы и поручения хозяев, готовили, помогали Хэлен, ухаживали за собаками, а взамен получали кров и еду. Эльфы в этом доме мирно сосуществовали со своими хозяевами.

— Да, госпожа, — он осмотрел хозяйку, слегка оторопев, увидев её прикрытой пледом. — Что-то случилось?

— Нет. Где мои родители?

— О, они ушли пару часов назад. Оставили для вас послание внизу. Я принесу!

— Стой, стой! — Лиа едва успела остановить эльфа, пока тот не испарился. — Позови сначала Хэлен.

— Сию минуту… — он был готов уйти, но что-то его остановило. — Может… немного еды? Вы ничего не ели…

Лиа слегка недоумевала. Господи, от обычного домового эльфа больше заботы, чем от собственного отца! Это какая-то глупая шутка от судьбы!

Есть и правда хотелось. Но хотелось чего-нибудь…

— Сладкого. Принеси сладкого, спасибо.

Эльф со щелчком пропал, а Лиа подумала, что сладкое должно хотя бы на физиологическом уровне дать ей возможность нормально дожить этот день, помогая серотонину появиться в её организме.

Свежая, чистая повседневная одежда аккуратно была сложена на стуле. Только Лиа оделась, как прозвучал стук в дверь.

— Госпожа, это я. Я могу войти?

Голос эльфа звучал по-смешному встревоженно и застенчиво. Он не стал появляться в комнате, опасаясь, что помешает хозяйке одеваться.

— Входи.

Дверь открылась, и в комнату вошёл Сони с подносом в тоненьких ручках. Пару кусочков торта, виноград, нарезанное тонкими дольками красное яблоко и сок, — всё, что принёс эльф. То, что было нужно. Он поставил поднос на письменный стол и взмахнул свободными руками, застелив постель. С чувством выполненного долга он удалился, пытаясь улыбнуться хозяйке.

Лиа села за стол и, отламывая маленькой ложечкой кусочек торта, размышляла о том, что, должно быть, настало время надеяться только на себя. Не стоит ждать помощи, даже от родных. Она должна держать все под своим контролем и не надеяться на чью-то помощь. Сама. Она должна сама нести за свою жизнь ответственность. Конечно, она не имела в виду отказ от обхаживаний прислуги или пользования отцовскими деньгами. Но всё остальное, что так или иначе влияет на её судьбу… Она должна контролировать. И в первую очередь она должна стать внимательнее и сильнее.

Доедая последний кусочек шоколадного торта, который оказался безумно вкусным, в дверь снова постучали. Но в этот раз она отворилась сама спустя пару секунд.

Хэлен медленно выглянула из-за двери и осторожно вошла.

— Ты звала… — она взглянула на опустевшую тарелку. — Я рада, что у тебя есть аппетит.

— Эм, да. — Лиа положила ложку на поднос и жестом предложила домработнице присесть на кровать. — Я хотела поговорить, но… не знаю, как начать.

Лиа слегка развернула стул, когда Хэлен села на край кровати. Они сидели друг напротив друга, и тёплый взгляд женщины заставил Лию почувствовать себя неловко.

— Мне так жаль, что ты вчера всё слышала… И… — Лиа метнула взгляд на свою левую руку, не сумев подобрать нужных слов.

И что ты вынуждена жить среди таких же, как твои родные, от которых тебе пришлось сбежать? Что девочка, которую ты растила, любила как свою, стала такой же?

Хэлен покачала головой в стороны.

— Тебя втянули в этот ад. Не обо мне тебе беспокоиться.

Это было сложно. Лиа так хотела поговорить, но не знала как. Не могла подобрать слова и самой понять, о чём стоит сказать.

— Мне сложно говорить…

— Если ты волнуешься обо мне, то прекрати. Я давно знала о твоём отце. А с тобой… С тобой и мне было сложно начать эту тему. Я так волновалась, когда ты уходила. Даже Сони видел, не даст солгать. А вчера… вчера я услышала вашу ссору и…

— Я не хотела говорить. Я… даже не думала об этом. Но вчера всё вышло из-под контроля. Это был отвратительный день…

— Если тебе есть что сказать, ты ведь знаешь, что можешь это сделать, — Хэлен протянула к девочке руку и взяла её за предплечье. Левое.

— Не думаю, что об этом можно говорить… Я не знаю как.

Хэлен немного задумалась.

— Помнишь, как, когда ты была маленькой, после тяжёлых дней я задавала тебе вопросы, когда ты боялась что-то рассказывать?

Лиа кивнула, вспоминая день, когда стеснялась рассказать Хэлен о своей влюблённости на втором курсе. Та лишь задавала вопросы, формируя из них всю картину. Так, не слишком разговорчивой слизеринке было проще делиться. Она нуждалась в том, чтобы рассказать кому-то о кудрявом мальчишке, который ей так нравился, и его белобрысом друге, который неудачно узнал об этом.

— Если ты хочешь поделиться, я буду спрашивать… Кто-то сильно навредил тебе?

— Это был волшебник, один из них… Нас. Рядом никого не было, он напал на меня и… я не смогла защититься.

Хэлен внимательно слушала. По её лицу было видно, как она переживает, как тяжело ей слышать об этом и видеть перед собой юную девушку, которая не должна была пережить такое.

— Что ему было нужно? — её голос звучал так мягко и… Осторожно?

— Кажется, отомстить. До этого у нас были моменты, я нагрубила ему, когда он лез ко мне. Ему это не понравилось.

— Лиа, я должна спросить… Он лез к тебе… Он получил то… чего хотел?

Лиа видела, как тяжело Хэлен задавать этот вопрос. Она вспомнила вчерашний вечер, пытаясь понять, можно ли было из разговора понять, что Струпьяр не успел надругаться над ней.

— Нет. Нет, тогда нас заметил… — она говорила вчера о Малфое? Упоминала, кто именно её спас? — Нас вовремя заметили и оттолкнули его.

Никто, кроме Пожирателей, не знал, что Люциус на свободе. Она не могла сдать его, не могла сказать, кто её спас. Если Хэлен решит доложить об этом Министерству, Пожиратели нашли бы её и убили. И сделали бы то же самое с предательницей.

Хэлен облегчённо вздохнула.

— Вчера я не расслышала, не поняла. О, Мерлин, я всю ночь думала об этом…

— Хэлен, почему ты не сдала моего отца, когда узнала?

Женщина поджала губы, задумалась.

— Я хотела… Сначала. Ты была маленькой… И я испугалась за тебя, что случится, если я расскажу. У меня не было прямых доказательств, а он работал в Министерстве. Если бы мне поверили, он мог оправдаться, как это сделал этот… Люциус Малфой. Он не оставил бы меня в живых. Даже если бы сел в Азкабан. Ты была совсем крохой, осталась бы без отца. Я испугалась, за себя и за тебя, какая ждёт тебя судьба, если все узнают, кем был твой отец. Но тогда он не был таким, как сейчас. Он помог мне, был очень добр, очень. Как мне казалось…

Лиа понимающе закивала, покрепче сжав руку домработницы.

— Ты выросла такой сильной…

— Недостаточно. Иначе ничего бы не случилось.

— Ты… Я слышала… Ты действительно его…

Убила? Да! Хэлен, если бы ты знала, как оказалось просто сделать это. Как легко было решиться на это, как заклинание действительно сработало, потому что я действительно этого хотела.

— Да.

Хэлен побледнела. Она слышала это вчера, но теперь точно убедилась в этом. Ей не послышалось, её маленькая Лиа вчера убила волшебника. Лиа видела, как меняется лицо женщины, но не могла понять, что именно она почувствовала. Она видела ужас в её глазах, граничащий с бесконечной добротой.

— Я отомстила ему за то, что он сделал. Я была так зла, так… унижена, что позволила ему это сделать. И… мне приказали, я не могла отступить. Кто я…после этого? — Девушка говорила медленно, пытаясь верно сформулировать мысли.

Хэлен в который раз покачала головой. Ей было сложно слышать это.

— Ты — очень сильная девочка, которой была выделена нелёгкая судьба… Не кори себя за содеянное… Я всегда буду на твоей стороне. Главное, что ты вернулась домой и ты цела…

Лиа слышала, как тяжело даются Хэлен эти слова. Она не могла представить, что чувствует эта женщина. Может, из-за своей холодности, может, потому, что это и правда сложно представить. Маленькая девочка выросла.

Они ещё долго говорили об этом. Лиа рассказала, как тяжело ей от слов отца и его отношения. Что это именно то, что оказалось для неё самым сложным. Хэлен поддержала её, повторив, что она всегда будет на её стороне, что бы ни случилось.

— Я смогу оправдать любой твой поступок. Потому что знаю тебя, знаю, какая ты на самом деле. Что бы ты ни сделала, я знаю, что твоё решение будет правильным.

Эти слова Лиа знала, что запомнит на всю жизнь. Потому что никто никогда ей такого не говорил. От неё всегда чего-то ожидали: отличных оценок, упорства, — требовали соответствовать. А сейчас, неродной ей человек сказал, что примет любое её решение, оправдает любое действие и всегда будет на её стороне. Нет, всё же эта женщина была родной. Невероятно родной.

Спустившись вниз, Лиа нашла записку от матери.

«Милая, мы с отцом весь день будем в офисе LMA*. Жди нас поздно вечером, думаю, это надолго, накопилось много работы.

Мама».</p>

Хорошо, что их нет весь день. Лиа не была готова видеться с отцом. Ей, конечно, придётся, но хорошо, что этот момент можно оттянуть подальше. Весь день девушка провела с Хэлен, которая заботливо была рядом и не оставляла Лию ни на минуту, отвлекая от воспоминаний и негативных мыслей. Им обеим было тяжело, но вместе оказалось куда проще. Лиа не думала о произошедшем весь вечер, что безусловно придало ей сил.

Родители и правда вернулись поздно. Лиа была уже в кровати, когда услышала их голоса в коридоре.

Девушка избегала любых мыслей, стараясь делать вид, что с ней ничего плохого не произошло, и сон пришёл быстро.

Следующим утром Лиа снова не обнаружила дома родителей. Снова записка в столовой, говорящая о том, что в компании сейчас много заказов и им требуется время, чтобы разобраться со всеми документами. Лиа лишь пожала плечами, бросив записку в корзину для мусора.

Погода была ясной, и девушка решила наконец выйти на свежий воздух погреться на солнце. Приятные, уже не обжигающие лучи и лёгкий ветерок почему-то заставили её глубоко вдохнуть и почувствовать себя… Живой? Комфортно.

Весь день Лиа провела во дворе, прогуливаясь по мощённым камнем дорожкам, вдыхая приятный запах сосны, росшей на заднем дворе, и играя с псами. У семейства Эйвери было три крупных добермана. Чаще, конечно, ими занималась прислуга, но когда Лукас находил время после работы, то мог провести с ними весь вечер, занимаясь дрессировкой. Лиа бывала дома только во время каникул, потому к собакам привязана не была. Хотя ей нравилось иногда наблюдать за ними, бросать мяч или чесать за ушком.

На следующий день Лиа снова нашла записку с тем же содержанием.

И через день тоже.

На пятый день у девушки появилось странное ощущение. Никогда ранее она не была дома одна так часто. Да, в доме было несколько эльфов и Хэлен, но родители никогда не уходили так рано и не возвращались так поздно. Не то чтобы Лию это слишком волновало, просто это было впервые. Тем и лучше.

Лиа сидела в своей комнате, даже не заперев дверь. Никто ведь и так не войдёт. Она перебирала учебники, переписывалась с Фредом, который увлечённо рассказывал о том, как они с Джорджем хотят открыть магазин со всякими вредилками. Эти двое никогда не станут серьёзными, этому не бывать.

В середине одного из ответных писем, не успев даже дописать слово, девушка почувствовала лёгкое покалывание и жжение в руке. Отложив перо, она взглянула на левое предплечье — змея извивалась намного активней, чем обычно. Он звал их. Он созывал Пожирателей.

— Чёрт, — с раздражением прошипела Лиа.

Она быстро сорвалась с места, соображая план действий. Она ведь не могла явиться на собрании в футболке! Быстро переодевшись в белую рубашку и брюки, Лиа сбежала вниз по лестнице, захватив с собой палочку и мантию.

Спустившись, она быстро осмотрелась: родителей нет. На часах была половина пятого, да, рановато для возвращения с работы. Отец, видимо, явится на встречу прямо из офиса. Но… Явится куда?

Лиа рассерженно и слегка растерянно снова посмотрела по сторонам.

— И что я теперь должна делать? — она положила правую руку на ноющее предплечье. — Так, наверняка собрание у Малфоев.

Лиа знала, что ранее собрания проводились в разных местах, пока Люциус любезно не предложил свой дом. Отец как-то рассказал это за обедом, посмеявшись, что Малфой быстро об этом пожалел.

Подбежав к камину, Лиа быстро открыла рядом стоящую тумбочку, достав оттуда плотный мешочек с летучим порохом, и бросила горсть в камин. Тот тут же вспыхнул.

— Малфой Мэнор.

Вступив в камин, девушка быстро исчезла, направляясь к месту назначения.

Странно, но волновалась она лишь те несколько минут, когда почувствовала, как метка зовёт её. После Лиа быстро сообразила, что нужно делать и собралась с силами. Хуже не будет, она выдержит. Теперь всё будет иначе.

В Мэнор по зову Лорда быстро прибывали Пожиратели. Серьёзные лица, хмурые взгляды, они были готовы к заданию. Лиа решила, что вызов так или иначе связан с Амелией Боунс, которую не удалось поймать в прошлый раз.

Эйвери сделала уверенный шаг из камина. Отца среди появившихся волшебников не было. Взгляд сразу зацепился за Волдеморта, сидящего в кресле и наблюдающего за происходящим. Кажется, он просто смотрел за тем, как приходят Пожиратели, и не был заинтересован в происходящем. Он ведь сказал, что они сами должны разобраться со всем и найти Амелию. Видимо, теперь просто следит за работой своих подданных.

— Эйвери, нашёл её. Прямо сейчас она в сопровождении охраны находится в Косом Переулке. Часть из них — наши шпионы. Убейте остальных. В случае большой опасности… — Люциус взглянул на Волдеморта и кратко кивнул, — вызывайте Тёмного Лорда. Нам не нужны ваши смерти.

Люциус Малфой махнул рукой, дав знак Пожирателям как можно скорее попасть в Косой Переулок. Часть быстро аппарировали.

Конечно, Лиа сразу поняла, что Амелия воспользовалась услугами компании Лукаса. Он предоставил ей охрану, но, видимо, не все работники отца оказались на стороне Волдеморта.

«Нам не нужны ваши смерти»… Интересно, с каких пор Волдеморт решил позаботиться о своих подчинённых и спасти их жизни в случае опасности?

Лиа, как и Драко, не могли аппарировать. Люциус, оставшийся всё ещё в Мэноре, жестом подозвал девушку к себе, всучив сыну мешочек с порохом.

— Я появлюсь там раньше вас. Выходите из «Дырявого котла» и найдите её. Твой отец уже там, — обратился он к девушке, а затем перевёл взгляд на Драко. — Осторожней.

Последнее слово Люциус сказал достаточно тихо и быстро исчез. Слизеринцы, не теряя времени, направились к камину. Люциус мог помочь им быстро переместиться, но, видимо, решил немного отсрочить их появление. Лиа поняла, что он хочет защитить сына и не пускать его в схватку одним из первых. Заботливый папа.

— Косой Переулок, — произнёс знакомый голос, и в камине вновь вспыхнуло зелёное пламя.

Лиа накинула капюшон мантии и провела ладонью около лица. Маска Пожирателя скрыла её, и та шагнула вперёд первой. Ей было всё равно: в «Дырявом Котле» их вряд ли поджидала опасность, учитывая, что, скорее всего, там нет ни единого посетителя. Там ведь уже побывали Пожиратели. Драко также скрыл под капюшоном свои белокурые волосы и надел маску, последовав за одногруппницей.

В баре оказалось действительно пусто, только две тёмные фигуры вышли из камина. Лиа случайно встала на осколки бутылки, которые с треском раскрошились у неё под ногами. Трупов не было, значит, отсюда все просто сбежали. Слизеринцы переглянулись, когда подошли к двери, которая вела их в Косой Переулок.

— В этот раз не бей по своим, — подал голос Драко.

В ответ Лиа лишь тихо цокнула и, закатив глаза, решилась толкнуть дверь.

Улица была уже прибрана и частично отстроена после последнего визита Пожирателей, когда пропал создатель палочек — мистер Олливандер. Пара волшебников прошли мимо, было достаточно тихо.

Значит, ещё не начали… Видимо, ждут подходящего момента. Нужно скорее найти остальных.

Лиа осмотрелась, не было ни намёка на то, в какую сторону пошли Пожиратели.

— Идём сюда! — махнул Драко, направившись в сторону, где находился Гринготтс.

Лиа пошла за ним, но стала обдумывать, что привело Амелию сюда? Вряд ли она пришла покупать метлу или какие-то магические товары, она бы не стала так рисковать. Значит, Драко прав, она могла оказаться здесь ради визита в банк. Конечно, ведь для снятия денег нужно её присутствие… Но…

— Стой! — Лиа остановила Драко, схватив его за рукав мантии. — Банк за углом, если она там, на неё нельзя напасть.

Драко молча обернулся. Лиа видела, как за маской он задумчиво прищурил глаза.

— На улице стоит охрана, сюда сразу явятся мракоборцы. Слишком тихо, они не напали и не станут, пока она не отойдёт дальше.

Они остановились около кафе-мороженого Флориана Фортескью, которое стояло на углу. Заведение было закрыто после разгрома, который устроили Пожиратели. Если они пойдут прямо, попадут прямиком к Гринготтсу. Позади находятся лишь магазины с зельями, аптека, книжная лавка, кондитерская… Там нет ничего такого, ради чего Боунс могла сама явиться сюда.

— Отсюда только один выход.

— «Дырявый Котел», — подтвердил парень.

— Из банка она пойдёт туда. Значит, нужно… — Лиа посмотрела в сторону узкой улочки, примыкающей к Переулку. — Ждать где-то здесь.

Драко осмотрелся. Никого вокруг не было. Пожиратели наверняка наблюдают за банком и ждут, когда она пойдёт к единственному выходу. Они спрятались и, скорее всего, разделились.

— Давай сюда, — Драко быстро отпёр дверь кафе.