Город-Грешник: II (2/2)

Я схватила с пола его плащ и, укутавшись в него, выглянула в окно.

— Чёрт! — воскликнула я.

— Спасибо, — послышалось у меня из-за спины.

— Да нет же, шоу скоро начнётся, — ответила я, начав судорожно приводить себя в порядок.

Я бегала по всей комнате в поисках своих вещей, он же спокойно надел ремень, плащ, поправил рубашку и взял со стола маску.

— Где они? — я повернулась к нему.

Человек лишь демонстративно поднял руку, на указательном пальце которой красовались мои трусики, подмигнув мне на выходе.

— Отдай!

Я подбежала к нему, но дверь закрылась перед моим носом.

— Козёл.

. . .</p>

Спустя некоторое время, я вышла к закулисью. Зал уже активно наполнялся зрителями, а подготовка шла полным ходом. Человек подошёл сзади и приобнял меня за талию.

— Негусто сегодня, что думаешь? — сказала я, рассматривая присутствующих из-за бордовой бархатной занавесы.

— Напротив, я думаю, нам сегодня очень везёт, — ответил тот, указывая на только что вошедшего гостя, который намеревался занять своё посадочное место в одном из последних рядов.

Я взглянула на человека, на которого он указывал. С виду обычный мужчина, но это был он! Я узнала его лицо с фотографии в досье Черной Маски.

— Это же..!— я не договорила, так как Человек прикрыл мне рот рукой.

Кажется это начинает входить в привычку.

Я убрала его ладонь от своего рта и повернула голову к нему, сквозь щель между маской и его лицом я увидела его горящие глаза, устремленные в сторону одного определенного гостя. Он галантно приложил тыльную сторону моей ладони к своему лицу, изображая поцелуй и ушёл заканчивать подготовку к началу представления.  Я не любила, когда он так делал. Я про этот псевдопоцелуй, потому что всё, что я чувствовала в этот момент, это холод от его маски на коже.

Свет погас и несколько прожекторов направилось на сцену.

Шоу началось.

На сцену на четвереньках выбежала Жоззи для того, чтобы начать своё фирменное приветствие.

— Всем привет! Меня зовут Жоззи! — воскликнула она, встав на ноги.

—Добро пожаловать к нам домо-о-ой! Поберегите нервишки! — произнесли мы в два голоса, она — на сцене, я — вполголоса за кулисами, закатив глаза.

Покончив со своей издёртой до дыр речью, она принялась объявлять чудиков одного за одним.

Те плясали и падали, вызывая у зрителей уже до боли знакомые мне эмоции. Я прекрасно знала, на каком моменте они засмеются, а на каком скривят рожи, полные отвращения. Всё равно, что смотреть одну и ту же кассету с фильмом в тысячный раз. Наблюдать за долгожданным гостем в зрительном зале было единственной отрадой средь этой скуки. Он сидел неподвижно, словно неживой. Не особо пугался, когда к нему подбегал один из чудиков и не аплодировал, когда это делали остальные, словно его мысли и внимание были далеко отсюда.

Я посмотрела на Человека, который стоял на другой стороне закулисья. Тот, почувствовав мой взгляд, также оторвался от таинственного зрителя и взглянул на меня, ответив воздушным поцелуем, который он отправил мне, приложив два пальца к маске. Это даже позабавило меня. Я повернулась обратно в сторону зрительного зала, стараясь сдержать улыбку от нелепости увиденного.

Шоу близилось к концу, а это значит, что неминуемая встреча с Черной Маской наступала нам на пятки. Я знала наверняка — он больше не уйдёт отсюда, несмотря на то, что заявился сюда сам. Признаюсь честно, к этому невозможно привыкнуть, но этот раз был особенным. То, с каким нетерпением Человек ждал конца собственного шоу, невозможно было не заметить. В этот раз, впервые, он наблюдал не за залом, а лишь за одним единственным зрителем, чью плоть он уже мысленно разорвал на атомы. Возможно потому, что история приемлет лишь одного главного антагониста, а быть может потому, что он наблюдал за своим собственным отражением, и это пугало.

Люди стали расходиться, эмоционально жестикулируя и делясь впечатлениями. Гость встал одним из последних и неспешно направился к выходу. Я взглянула туда, где стоял Человек, но там его уже не было и чудиков, соответственно, тоже.

Я осталась одна и не думала уходить, ведь именно тут меня скоро ждёт собственное, закрытое представление. Так и случилось.

Спустя некоторое время гость вернулся в сопровождении чудиков, что крепко сковали его своими лапами, словно тисками, но тот не сопротивлялся. Он покорно шёл с чудиками прямо к сцене, на которой уже стоял Человек. Его голос прорвал пелену томного молчания, отчего я вздрогнула, ведь пару секунд назад его тут не было.

— Майкл Брэдли, — Человек дошёл ближе к краю, приглашая гостя одной рукой на сцену, держа второй рукой что-то за спиной, — прошу.

Тот поднялся вместе со своим сопровождением, которое подвело его прямо к Человеку. Приятный на вид мужчина, с таким взглядом, что кажется, будто в нём поселилась вся печаль мира.

Он недоверчиво оглядел Человека, позже произнёс:

— Кто вы такие? Что вы со мной сделаете?

— О, мы — ничего, мой друг. Это ты нам покажешь, что же ты так долго пытался скрыть за своей чёрной маской добродетеля, — Человек произнёс это, хлопнув в ладоши, после чего из-за его спины вышел Мордогрыз, в чьих руках была чёрно-белая, изготовленная Человеком маска и зеркало.

— Посмотри же, кто ты на самом деле. Посмотри, кем сейчас станешь, — Человек указал взглядом на зеркало.

Майкл взглянул и, потрясенный увиденным, попытался отойти на пару шагов назад, но Жоззи, Мэри и Дэри остановили его, крепко схватив под руки.

— Бесчисленные измены любимому человеку, немыслимое количество убитых людей, которых ты счёл недостойными жизни, ведь они являлись мошенниками, преступниками, грабителями, одними из тех, кто убил твою жену, когда та убежала из дома ночью, узнав об очередной ТВОЕЙ измене, — Человек говорил спокойным, ровным тоном, а Мордогрыз с маской в руках неумолимо приближался к Майклу.

— Нет! Заткнись! ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ! ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ! — Майкл забрыкался с животной силой, разбрызгивая слюну повсюду.

— Я знаю всё и даже больше, — Человек сделал пару шагов к Майклу, выхватив маску из рук Мордогрыза, который тут же расстроился, что его лишили этой чести.

— НЕТ! ПУСТИТЕ!

Приблизившись вплотную и заглянув прямо в глаза мужчины, Человек приложил маску, после чего помещение заполнил его истошный крик, перерастающий в истерический смех. Все оторопели от такой реакции.

— Вот ведь сука, не соврала…, — произнес Майкл, после чего его тело забилось в конвульсиях, а лицо под маской искривилось в гримасе боли.

Последние силы он потратил на то, чтобы выбросить из кармана клочок бумаги, свернутый в записку. Я подошла ближе и выхватила записку из под орущего от мук тела, развернула. Спустя несколько секунд в недоумении взглянула на Человека. Заметив мою реакцию, он вырвал записку из моих рук.

Я не видела, я чувствовала, как по мере того, как он читал записку, его выражение лица принимает такой же вид, как у меня.

«Твоя сцена тесна для двух лицемеров в масках, не так ли?»