Часть 9 (2/2)
Ну надо же, Поттер все же услышал его вчера. Он даже не может представить, сколько на это действо потребовалось магических сил.
Поттер занимает привычное место на краю дивана, застыв в покорном ожидании, и сосредоточенно изучает сцепленные в замок пальцы.
Сил на то, чтобы ходить вокруг да около, однозначно нет.
— Почему ты не обратился ко мне, Поттер? Тогда, три года назад, почему, дракклы тебя раздери, ты не пришел и не сказал словами через рот «Мистер Снейп, мне нужна ваша помощь». Почему?!
Поттер резко вскидывает голову и с каким-то непонятным смешанным чувством смотрит ему прямо в глаза. Порывается что-то сказать, но не успевает.
— Мерлин, Поттер, ты же должен был понимать, что решение с умиротворяющим бальзамом — это и не решение вовсе! Должен же был…
Пока он на повторе прокручивает в голове мысль, что нет, не мог же Поттер быть настолько наивным, чтобы всерьез считать, что целители в Мунго — обычные колдомедики — и правда найдут решение его проблемы с ментальной магией, Поттер вдруг привстает с дивана, снова обессиленно падает назад и роняет голову на сложенные на коленях руки.
Неясно раздается смазанное, произнесенное второпях:
— Но я… — голос дает петуха, Поттер откашливается и повторяет еще раз: — но я приходил к тебе за помощью…
— Ты что?
— Господи, Снейп. Я же приходил к тебе в Мунго, как раз три года назад, в конце ноября. Наступил себе на всё, на что только можно было наступить, и именно «словами через рот», как ты только что выразился, попросил тебя помочь… Я же знал, что мне не справиться одному: Дамблдор мертв, и ты единственный известный мне человек, знакомый с такого уровня магией не только по затертым учебникам… Я ведь уже тогда понимал, что со смертью Волдеморта, моей над ним победой, с тем, что я вообще остался жив — что-то совершенно точно пошло не так. Эти новые необъяснимые способности — стоит только неосторожно пожелать на эмоциях что-то — и вот это уже происходит в реальности. Я же совершенно не знал, как со всем этим управляться, а ты…
— А я?..
— А ты посмотрел на меня как на… — Поттер останавливает себя и с заметным усилием проглатывает окончание. — В общем, процедил со своей фирменной издевкой, что истерики национальных героев — не твой профиль и посоветовал обратиться этажом выше…
Этажом выше?..
Поттер замечает тень недоверия на его лице и неохотно поясняет:
— Этажом выше, Снейп, в Мунго обнаружилось отделение для душевных магических расстройств…
Поттер выпаливает всё это на одном дыхании, пока у него есть еще на то решимость, и теперь в каком-то диком смятении неотрывно следит за ним взглядом.
— Мерлин, ты не помнишь ничего из этого, да?
Только сейчас, стоит Поттеру одним махом вывалить на него всю эту новую информацию, Северус наконец с неимоверным трудом и отдельными смазанными отрывками вспоминает ту самую встречу.
Поттер заявился к нему тогда весь на нервах: застыл на пороге, насколько он помнит, не решаясь зайти. Захлебывался подступающей истерикой и что-то безостановочно, лихорадочно частил, не обращая никакого внимания на то, в каком состоянии он сам тогда пребывал…
И да, только сейчас Северус осознает, что это была какая-то совершенно бессвязная, отчаянная мольба о помощи. Хотя, возможно, бессвязной она казалась лишь потому, что пока Поттер обивал порог, он сам то проваливался в забытье, то снова возвращался в реальность, качаясь на волнах муторной боли. Колдомедики накачивали его тогда таким невообразимым коктейлем из зелий, что Северус, если честно, вообще удивлен, что в состоянии сейчас припомнить хоть что-то из той встречи.
Стоит этой встрече отрывками всплыть в голове, как что-то неясное, эфемерное, на самой границе сознания смутно тревожит его, и ему чудом удается ухватить ускользающую мысль за хвост.
— «С Рождеством, мистер Снейп»… — он прерывается, задумываясь на мгновение, — выведенное с таким старанием и аккуратностью… Это же был ты…
Поттер, растеряв в горячем запале остатки всех своих сил, глубоко выдыхает, откидываясь на спинку дивана, и долгий момент спустя смущенно кивает.
Нет, это не всё, кроме открытки было же что-то еще. Что-то важное… Он следит за Поттером взглядом: тот то неловко хватается за кружку с ромашковым чаем, то снова отставляет ее на столик, теребит пальцами край диванной подушки и отчаянно не смотрит ему в глаза.
Ну же, что-то крайне важное…
Озарение — резкое, слишком яркое, такой силы, что приходится прикрыть глаза на секунду…
Медленно, делая паузу после каждого слова, он выдыхает:
— Тот зачарованный шар — и укрытый снегом дом…
Наконец-то, вот оно: крохотный дом внутри шара — это же точная копия шале… Так вот откуда ощущение дежавю и то странное изумление Поттера, стоило ему вчера впервые увидеть этот дом…
— Это же тоже твоих рук дело, Поттер? И не спорь…
Мальчишка замирает, боясь, кажется, даже выдохнуть, и снова несмело кивает.
— Откуда, Поттер? Откуда ты знал про этот дом?
Поттер долго мнется, обнимая себя руками, и наконец поднимает на него какой-то совершенно открытый, ранимый взгляд:
— В ту встречу, когда я пришел к тебе за помощью, ты просто отключился посреди разговора, провалился от боли в какой-то очередной свой кошмар… А я… Я как раз занялся артефакторикой, маялся одинокими зимними вечерами бездельем, совершенно не зная, что меня ждет… — Поттер потирает шею и горячо выпаливает: — Только не убивай меня сейчас. Этот шар — первый артефакт, который я смастерил. Пока в нем падает снег и продолжают кружиться снежинки — он поглощает кошмары… Должен был поглощать, по крайней мере, по моей задумке… Я даже не уверен, что я не налажал, если честно…
Кажется, он давно должен уже привыкнуть, что с каждым объяснением Поттера вопросов становится только больше, но нет — всё еще не привык. Артефакт против кошмаров? От Поттера? В качестве рождественского подарка?! Поттер своими немыслимыми признаниями в очередной раз выбивает всю почву из-под ног.
Теперь он с трудом припоминает, что да, изматывающая бессонница, чередующаяся с бесконечными кошмарами, просто в один момент сошла на нет.
На мгновение он теряется, а потом негромким эхом звучит ответное:
— Не налажал, Поттер… Но дом, что насчет дома?
Поттер, на миг расслабившийся от его скупой похвалы, вдруг так же быстро подбирается и коротко бросает, снова нахохлившись:
— Неважно, Снейп. Считай, что случайность…
Поттер опять увиливает и недоговаривает, но у него нет никаких моральных сил вытаскивать эту историю из Поттера именно сейчас.
— Из-за чего ты бросил Академию? Что в точности произошло?
Поттер вскидывает на него очередной малопонятный взгляд, и если он сейчас опять услышит «неважно», за себя и свою ответную реакцию он поручиться не сможет.
Поттер, чутко уловив предупреждение во взгляде, в сомнении мнется — явно раздумывая, как бы получше соврать.
— Правду, Поттер.
Мальчишка набирает побольше воздуха в легкие и выпаливает на одном дыхании, будто боится в любой момент передумать:
— Нас, стажеров, отправили в рейд на подстраховку. Авроры должны были задержать каких-то малопонятных торговцев нелегальными темными артефактами — в первые месяцы после победы этого добра на черном рынке оказалось столько… Так вот, мы с Роном и сидели в стороне на подхвате — нам вообще отдали приказ не отсвечивать и просто наблюдать, как работают профессионалы… Вот мы и наблюдали. И то ли у авроров что-то пошло не так, то ли это мы сами проморгали — но только вдруг обнаружили, что двое из этих малопонятных ребят прут на нас со всей прытью, выставив вперед палочки. А мы совершенно околевшие за несколько часов безделья… И я не знаю… — Поттер прерывается на секунду, сильно прикусывает губу и вдруг выпаливает с таким жаром, что от произнесенных слов еще долго жжет в груди: — Хотя нет, прекрасно знаю, что произошло… Я всего лишь подумал в сердцах: «Да чтоб вы сами себя заавадили…»
Поттер внезапно выдыхается, долго трет лицо руками, напрасно пытаясь избавиться от воспоминания, и произносит наконец едва слышно:
— Догадайся, Снейп, что после этого произошло…
В голове долгим эхом затихает особо изощренное ругательство… Да уж… Удивительно, если честно, что Поттера до сих пор никуда не заперли…
— Кто тогда понял, что именно случилось, Поттер?
— Никто ничего не понял, эти две смерти списали на неразбериху во время рейда. А я на следующий же день отчислился из Академии. Промариновавшись в доме на Гриммо, собрал себя из остатков того, что еще осталось после двух недель ковыряния в самом себе, и отправился к тебе в Мунго… Ну а потом по твоему щедрому совету просто к колдомедикам в Мунго.
— Что ты рассказал целителям?
— Что у меня проблемы с контролем эмоций… Блядь, Снейп, что я им еще мог рассказать, по-твоему?!
Яростная вспышка затухает чересчур резко — Поттер зажимает себе рот рукой, изо всех сил прикусывает зубами ладонь и отрывисто дышит через нос…
— Я так понимаю, ссора с племянником главы Визенгамота — это всего лишь второй срыв за эти три года?
Поттер смотрит на него во всего глаза и глухим эхом повторяет:
— Всего лишь? — Поттер вдруг привстает с дивана, делает шаг вперед и срывается, взбудораженно частя: — Ты что, Снейп, не понимаешь, чем всё могло…
— Что вы не поделили, Поттер?
Мальчишка замирает, судорожно мотает из стороны в сторону головой и выпаливает, не дойдя до него всего пару шагов:
— Неважно…
— Поттер…
— Неважно, я сказал.
И это отчаянное, злое «неважно» — как внезапная красная тряпка, на которую он почему-то ведется. Что там может быть в этой размолвке такого неважного, что Поттер готов рассказать ему о случайном убийстве, но не о том, что он не поделил с этим самым племянником?!
— Поттер…
— Нет…
Мальчишка не оставляет ему выбора, и он коротко бросает, вскидывая в отточенном движении палочку:
— Legilimens…
Поттер застывает и, кажется, шепчет одними губами в дикой панике: «Не надо, пожалуйста, не…» и в совершенно нелепом жесте пытается прикрыться от заклинания рукой…
Но всё это больше не имеет никакого значения… Он ловит на себе взгляд Поттера: расширенные зрачки, в ужасе затопившие до черноты радужку — и шрам на горле вспыхивает огнем, а потом с ленивой неохотой вдруг лопается по швам, и последнее, что он видит перед собой, — старые ботинки Поттера на белоснежном ковре в луже его крови…