Глава 3 — Вкус первого поцелуя (1/2)

Лайя проснулась от того, что было слишком жарко. Она повертелась под тяжёлым одеялом, поняла, что больше не уснёт, и подняла свинцовые веки. Сначала наступил полный расфокус, но достаточно быстро он мелким паззлом сложился в картину на стене: совершенно отвратительный пейзаж. Лайя помассировала виски, осматривая комнату, окутанную полумраком.

На тумбочке рядом с кроватью подзаряжался её телефон и стоял стакан с водой. Лайя тут же его схватила и жадно выпила всё до последней капли, потому что по ощущениям у неё во рту кто-то помер и довольно давно. Уже ставя стакан на место, девушка заметила таблетку. Учитывая, что голова гудела, она схватила лекарство и, морщась от горького вкуса, разжевала её и проглотила. Зато ощущение дерьмища ненадолго покинуло пределы своей дислокации.

Лайя выбралась из-под одеяла и скользнула взглядом вниз, оценивая на своём теле мужскую футболку, которая едва прикрывала худые ноги. Одёрнув её пониже, Лайя стянула с запястья резинку, собрала сбитые в непонятные клочья волосы в небрежный пучок и, захватив свой телефон, вышла из комнаты с одной только мыслью:

«Блядство!»

Это слово лучше всего описывало всю её жизнь. Ещё, возможно, «дерьмище», потому что «дерьмо» было слишком мягко, но Лайя всё равно предпочитала самое первое.

От запаха еды захотелось опять блевануть. Или это вызывало осознание того, что она ночевала у мистера Эванса в бессознательном состоянии? Стараясь ступать как можно тише, Лайя заметила приоткрытую дверь, из-за которой виднелась душевая, и, схватив свою сумку с комода у зеркала, быстро шмыгнула туда и заперлась.

Пустив воду, Лайя опустила ладони под горячие струи и шумно выдохнула. Судя по отражению в зеркале, она даже была вчера умыта, потому что на лице почти не осталось следов макияжа, только лёгкие чёрные подтёки от туши, но справиться с ними без мицеллярной воды не представлялось возможным. Рассмотрев полки, ничего подобного Лайя не нашла, только сплошь мужские принадлежности.

На тумбе было аккуратно сложенное полотенце и зубная щётка в упаковке, и Лайя поблагодарила небеса. Мистера Эванса благодарить она не собиралась, потому что предпочла бы проснуться в своей кровати, а не вот это вот всё. Лайя привела себя в божеский вид настолько, насколько смогла, даже кое-как пригладила волосы и вместо пучка собрала в высокий хвост и, прислонившись к двери, достала из сумки вейп, тут же затянувшись. Но чёрта с два ей могло повезти, пришлось его разбирать и заливать новую жидкость — как было написано: «Вкус первого поцелуя», а на деле — клубники и мяты. Это было максимально неправдоподобно, потому что первый поцелуй Лайи, например, был со вкусом дешёвого пива и кукурузных чипсов.

Лайя блаженно выпустила дым, а желудок угрожающе заурчал, предупреждая, что хозяйка творит полную дичь, но Лайя Бёрнелл всегда была сильнее обстоятельств. Продолжая пропускать через лёгкие дым, Лайя на секунду представила лицо Сандры, узнай та, что она спала у её ненаглядного в постели, и эта мысль почему-то очень уж развеселила. Потом она вспомнила, что с постелью нужно подробно разобраться, потому что момента своего укладывания в ложе Лайя не помнила. Стало уже не так весело.

Лайя взяла телефон и зашла в «Фейсбук», тут же напечатав имя своего преподавателя. Пролистнула пару не интересующих людей и открыла профиль нужного.

«Двадцать восемь?!» — несказанно удивилась она его возрасту. Не то чтобы мистер Эванс выглядел плохо, просто Лайе казалось, что преподавание для тех, кто постарее. А он был старше её самой всего на каких-то пять лет.

Что она искала, Лайя не знала, просто быстро листала страницу вниз. Едва ли он запостил на «Фейсбуке» день, когда впервые трахнул Сандру. Записей было не особо много, либо они были скрыты от посторонних.

— Чёрт с тобой, — пробубнила она, в последний раз затянулась и, заблокировав телефон, вышла из ванной.

Запах еды стал ещё сильнее, но Лайя решила, что от любой пищи ей может сделаться только хуже. Она, бросив по дороге сумку на диван, не очень уверенно зашла на небольшую кухню, встречаясь взглядом с мистером Эвансом, который сидел за столом напротив входа, уткнувшись в телефон.

— Доброе утро, — бодро начал он и сделал глоток из чашки.

— Угу, — Лайя потянула край футболки ниже.

— Есть будешь?

Она отрицательно мотнула головой.

— Чай? Кофе?

— Отель с континентальными завтраками? — Лайя поняла, что шутка была тупой. — Чай.

Мистер Эванс кивнул в сторону стола, за который Лайя с непривычным для себя смущением присела, а затем поднялся на ноги, через мгновение поставил перед ней чашку с чаем и вернулся на своё месте. Девушка крутила в голове вчерашний вечер. Она ещё помнила, как они вышли из туалета бара, как мистер Эванс поил её водой из стакана, как потом помог надеть джинсовку и вывел на прохладный воздух. Потом они сели в такси и, наверное, она отключилась.

— Зачем вы меня к себе притащили, мистер Эванс? — Лайя насупилась, глядя на него исподлобья.

— После всего, что между нами было, можешь называть меня Владом.

Лайя закатила глаза и отхлебнула чай.

— Я не мог оставить твоё коматозное тело под баром, — ответил он на вопрос. — Это было бы невежливо.

— Ну спасибо. Раздевать меня было не обязательно, если что.

— Ты с этим сама справилась, — Влад подвинул к девушке упаковку сырных крекеров, и она нерешительно взяла один. — Меня не прельщает некрофилия. А до трупа тебе было недалеко.

— Спать я бы предпочла одна.

— Ты и спала одна. И моя спина не хочет сказать тебе «спасибо».

— Спасибо, — буркнула Лайя и надкусила печенье. — Ничего не помню.

Если она не помнит, то можно это и не обсуждать. Удобно. Практично. Всё, как Лайя любила. Они продолжили молча пить чай. Лайя думала, что опять хочет курить, но было бы невежливо вот так встать и пойти за вейпом, словно её вообще когда-то волновала вежливость. Влад тоже ничего говорить не торопился, только постукивал пальцами по столешнице, чем немного раздражал. Или много. Он в принципе Лайю раздражал.

Думать про него как про Влада, а не про мистера Эванса, было непривычно. Словно он вмиг скинул лет двадцать. Лайя опять вспомнила про Сандру и хотела спросить, как та называет предмет своей страсти, но стоило открыть рот, как завибрировал телефон. Лайя уставилась на экран, с удивлением обнаружив там имя Лео.

— Да, — ответила она.

— Лайя, мать твою, ты где?! — раздалось из трубки слишком громко.

Лайя натянула улыбку, поднялась и быстро вышла из кухни. Шлёпнувшись на диван и продолжая слушать, как кричит Лео с вопросами, где она шлялась всю ночь и почему не пришла до сих пор домой, Лайя вытащила электронную сигарету из сумки и уже через мгновение выпустила дым.

— Хватит орать, — наконец рявкнула Лайя и даже немного смутилась, осознавая, что на кухне всё слышно.

Но Лео продолжил свои обвинения в измене, и тут Лайя не выдержала. Вообще, она была очень терпеливой. Или безразличной. Конечно, безразличной, потому что она никого не любила, даже саму себя. Особенно саму себя. Лайя глубоко вдохнула и выпалила:

— Ты перетрахал всю команду поддержки! И я слова тебе не сказала! Ты шляешься где-то постоянно, но я ни разу не спросила, где! Так что закрой свой блядский рот и оставь меня в покое, — последнее она прошипела и бросила трубку.

Она не говорила ни слова, потому что ей было плевать, а не потому что боялась потерять их отношения. Лайя притянула колени к груди и снова затянулась. Хотелось поскорее убраться от чёртового мистера Эванса, будь он неладен. Потому что если бы он не притащил её в свою квартиру, этого дерьмища с Лео не было бы. Признавать, что это она набралась до беспамятства, Лайя вообще не собиралась. Но делать было нечего. Пришлось вернуться на кухню.

— Где моё платье? — буднично поинтересовалась Лайя, однако смотреть на Влада избегала.

— В спальне, — он поднялся и подхватил чашки со стола. — Мне кажется, самое важное в отношениях — верность.

«Мне кажется, твоего блядского мнения никто не спрашивал».

— То есть Сандре верность вы храните? — вслух спросила Лайя и фыркнула.

— Господи, вот пристала-то! Нет у меня ничего с Сандрой. Понятия не имею, откуда эта сплетня. Но нервов мне она потрепала знатно.

Лайя с интересом посмотрела на мужчину, желая узнать всю эту душещипательную историю.

— Хорошо хоть, ей хватило ума не выдавать желаемое за действительное.

По лицу Лайи расползлась издевательская улыбка, а сама она поразилась степени самомнения этого чёртового любителя Шекспира, но при этом жаждала услышать продолжение и даже выжидательно скрестила руки на груди. Влад опустил посуду в мойку и посмотрел на девушку перед ним.

— Мне не нравится Сандра, если тебя это настолько интересует, — проговорил он.

Лайя молчала. Конечно, её это не интересовало. Если только самую-самую малость.

— Из всех моих студенток, — он заговорил тише, подошёл ближе, почти вплотную, вторгаясь в её личное пространство, — я бы трахнул только тебя.

От такой наглости Лайя даже ахнула, но быстро взяла себя в руки и поманила мужчину пальцем. Он охотно подался вперёд, к её губам, опустил ладонь на талию, их глаза схлестнулись в невидимой битве, и до поцелуя оставалась доля секунды.

— Иди на хрен, — ядовито бросила ему Лайя. — Ты мне не нравишься, — она развернулась и пошла искать свою одежду.

Уже натягивая платье, Лайя поняла, насколько сильно дрожит. Холодно вроде не было, и она решила, что это отходняк от водки. Или она просто обкурилась на голодный желудок. Но точно не от того, что в её голове настойчиво крутилась фраза «я бы трахнул только тебя», потому что она, в общем-то, была не против того, чтобы её наконец-то нормально трахнули. Но не препод по литературе же.

Лайя надела джинсовку, окинула быстрым взглядом спальню, проверяя, не забыла ли чего, и выскочила за дверь. Она схватила свою сумку и быстро направилась к выходу, где её и поймал Влад.

— Эй, постой, — он обхватил девушку плотным кольцом рук, но она уверенно вырвалась и принялась натягивать свои кроссовки. — Лайя, я не хотел тебя обидеть.

— Да мне пофиг.

— Давай я отвезу тебя домой?

— Не надо! — слишком резко выпалила она.

— Хотя бы вызову тебе такси.

— Я и сама могу, — дрожащей рукой она справилась с замком, вылетела на площадку, даже не оборачиваясь, и поспешила вниз по лестнице.