Глава 1. Начало. (2/2)
— …
— Ты слишком сильно загоняешь парня.
— А тебе не кажется, что ты слишком с ним возишься, старый друг? Он просто инструмент.
— Но ведь очень полезный инструмент, верно? — парировал Ки. — Что ты будешь, делать, если твоя любимая игрушка сломается? Вырастить еще одну такую сложно и невозможно, не считаешь?
На другом конце снова замолчали. Ки сел на подоконник и уставился на дома, в которых начинали загораться окна, возвещая о приближающемся долгом рабочем дне.
— Хорошо, я тебя понял. Но если он из-за этого облажается — отвечать тебе, — наконец ответил Кадзуми. Вместе с этими словами явно вылетел и дым от сигареты.
— Понял.
— Есть результаты по тому депутату? — сменил тему босс.
— Да, есть пара точек, на которые можно надавить. Одна из них…
— Приезжай в офис и доложись. Жду.
После этих слов послышались гудки, сигнализирующие о завершении разговора.
Ки распечатал приготовленный доклад, наложил грим и прядь волос, скрыв шрамы. Написав Акачи записку, что ключи лежат в верхней полке тумбочки в коридоре и он может делать в квартире все, что ему заблагорассудиться, мужчина еще раз перед уходом глянул на спящего парня. Крепко спящий убийца вызвал у хозяина квартиры непроизвольную улыбку: ”А ведь упрямился, что в этом нет необходимости”. Усмехнувшись, бывший военный положил бумажку на прикроватную тумбу, нацепил очки и ушел, захватив на пути к выходу папку с материалом.
Акачи проспал без зазрений совести до появления светлых оттенков в небе. Он не слышал, как Ки ушёл, поэтому, проснувшись, ничего не подозревал. Со стоном недовольства в подушку юноша искренне хотел заставить себя поспать ещё хотя бы часик, но сбитый режим и ошалевший организм не желали поддаваться уговорам.
Что ж, пять часов сна — тоже сон.
Он переворачивается на бок, сонно осматривает комнату, пока взгляд не падает на листок. С ещё большим недовольством Акачи вытягивает руку из-под одеяла и берёт записку, стараясь вчитаться в неё. Бедный Ки, он не спал, так ещё и работать ушёл. А что-то ещё говорил про заботу о себе.
Устраивать саботаж наёмник точно не собирается, поэтому, спустя несколько минут самоутешений и самоубеждений о необходимости подниматься, он всё-таки встаёт и привычно потягивается, вызывая характерный хруст по телу. Вежливо заправляет беспорядок, который устроило его тело во сне, переодевается в свою привычную одежду и, захватив свои вещи и ключи, оставляет квартиру Ки пустовать.
Хорошо, что живут они неподалёку друг от друга, так что дорога не отнимает у Акачи много времени до своей квартиры, где он уже начинает копошиться в своих вещах, сменной одежде, оружии и прочем, приводя себя в достойный вид. Правда было опрометчиво ложиться спать с мокрой головой, когда у тебя есть тенденция к завитию волос, ведь, распустив высохшее сооружение, пряди развалились в кудрявый хаос. Забавно.
Некоторое время он уделяет себе на внешний вид – чувство стиля никто не отменяет, даже если ты наёмник, попутно проверяя телефон на уведомления. Конечно же, гневное письмо от босса, с добрым утром. Подступающую злобу, вызванную неблагодарностью и отсутствием уважения, Акачи запивает йогуртом, создавая иллюзию завтрака, после чего выдвигается в сторону рабочего здания.
Свежий утренний воздух отрезвляет продолжавшие спать частички сознания, в то время как бодрствующая часть уже представляет сколько этажей мата на него положат, когда он зайдёт к боссу. Наверное, число будет приравниваться этажу, где находится его кабинет, в который вскоре юноша стучится, мимолётно надеясь увидеть там и Ки.
Войдя в здание, Ки поднялся на самый верхний этаж и постучал в единственную дверь.
— Входи, — раздался голос из-за нее.
Мужчина толкнул дверь и вошёл, увидев, что никого не было, по крайней мере на виду, он поздоровался:
— Кадзуми.
Только когда босс понял кто пришёл, его лицо смягчилось и на нем даже появилась легкая улыбка, хотя тон его голоса все равно звучал холодно.
— Ки! Я думал ты приедешь позже.
— Ты же сам сказал приехать отчитаться.
— А, прости за это. Я тогда был не один.
— Я так и понял. Вот отчёт.
Кадзуми не стал дальше продолжать полемику из-за утреннего звонка. Ки и так прекрасно знал, что, если с ним кто-то рядом, он не позволит себе быть с ним более мягким. Таково было правило, которое они сами установили. Когда они наедине, то могут позволить себе вольности и дружескую теплоту, но, если присутствовал кто-то ещё их отношения были исключительно деловыми. Это было нужно чтобы, во-первых, не дать подумать другим людям, что Ки слабое место Кадзуми, а во-вторых, чтобы уберечь самого Ки от возможных попыток сблизиться или других непотребств из-за особого к нему отношения босса.
Пока Кадзуми просматривал доклад, мужчина заварил две чашки чая. Одну он поставил перед другом, с другой сел на диван и начал пить. Кадзуми даже проверять чай не стал, он совсем не подозревал Ки. Через полчаса он отложил документы, и они довольно долго обсуждали как лучше повлиять на депутата, попутно вспоминая истории из прошлого и посмеиваясь над ними. В конце концов они пришли к определенному выводу.
— Значит любовница…
— …
— Я поручу своим людям проследить за ними и достать материал для шантажа.
— Не лучше ли будет для верности и другие рычаги использовать?
— Для других рычагов ты и так достаточно раскопал. Эй, Ки.
Кадзуми внезапно встал из-за своего стола и подошёл к шпиону. Он пристально уставился на его лицо, в его глазах было видно странное беспокойство. Он поднял руку и дотронулся до места, где у Ки был шрам, который сейчас был спрятан. Тот вздрогнул от неожиданности. Пусть тот был спрятан, но при определенных условиях его все ещё можно было почувствовать. Рука Кадзуми прошлась четко по шраму, повторив каждый его изгиб.
— Прекращай, — холодно сказал Ки и попытался отвернуться, но прикосновения и взгляд Кадзуми его словно парализовали. Он не мог пошевелиться.
Движение прекратилось, но друг так и не убрал руку.
— Почему ты продолжаешь отказываться от операции?
— Я…
Прежде чем Ки успел закончить свой ответ, в дверь постучали. Один мужчина наконец смог отвернуться, а второй убрал руку. Глаза Кадзуми снова стали ледяными, как и его лицо застыло подобно камню. Ровным тоном он сказал:
— Входи.
При этом он все ещё стоял возле Ки. Подчиненный тоже сидел с безразличным лицом, но в глазах можно было увидеть, что в душе у того неразбериха, и не понятно, какое чувство преобладает.
Зайдя в кабинет, лицо наёмника потеряло какие-либо признаки жизни, соответствуя своему званию оружия. Однако, в сторону Ки он всё же немного кивнул в знак приветствия и уважения, чего он не сделал по отношению к Кадзуми – пусть он и считается игрушкой, но свой характер у него всё-таки имеется, его убить не удалось.
Наёмнику хватило одного мимолётного взгляда на бывшего военного, чтобы понять, что до его прихода творилось нечто непонятное – слишком неприкрытое непонимание и замешательство было нарисовано на его лице.
Чего не скажешь про главу.
Каждый чёртов раз, как он видел босса, который принёс ему неисчислимое любым существующим в мире способом измерения количество страданий и боли, хотелось схватить нелюбимый пистолет и направить ему пулю в лоб. Поэтому, чтобы бороться с данным желанием, приходилось держать руки сжатыми в кулаки. Туда же он засунул свою хотелку говорить сквозь зубы, заставляя всеми способами вести себя максимально холодно и отрешённо.
– Вы хотели меня видеть.
Акачи не стал извиняться за опоздание, как-то оправдываться и раскланиваться – пошёл к чёрту. Его не воспитывали быть вежливым, он сам изучил это мастерство, которое явно не будет демонстрировать тому, кто не прикладывал к этому усилий.
С безразличным, скорее, мёртвым взглядом, юноша внимательно следил за Кадзуми. Интересно, как тот поведёт себя, когда в кабинете находится его друг – с особой жестокостью? С безразличием? Или так же?
Акачи знал, что эти двое давно знают друг друга, но не вдавался в подробности обстоятельств их знакомства или в каких отношениях они находятся сейчас. Но одно он знал точно, что, если вдруг босс решит поднять на него руку, то ему придётся молча терпеть любое унижение перед Ки.
— А, пришел, — только и сказал Кадзуми. Ки уже высказал ему все по телефону, поэтому препираться дальше по этому вопросу он не собирался. Как и сказал его друг, вырастить еще одну такую игрушку будет сложно. Не говоря уже о затратности. Скользнув еще раз напоследок взглядом по Ки, босс вернулся за стол.
Ки же, в свою очередь увидев, что пришедший это Акачи почувствовал себя неловко. Но все же быстро взял себя в руки и ответил на его приветствие. Он был уверен, что Кадзуми ничего ему не сделает за опоздание, так что спокойно встал, собираясь уходить.
— У меня еще есть дела на сегодня. Так что я пойду работать с Вашего позволения.
— Иди.
Поклонившись, Ки направился к выходу. Проходя мимо Акачи, мужчина ободряюще улыбнулся и подмигнул мальчугану.
Выйдя из кабинета, он наконец смог выдохнуть и успокоить пустившееся ранее в пляс под взглядом Кадзуми сердце. После этого он практически сбежал из офиса, чтобы начать слежку за своей следующей целью.