27. Знание — сила ♥ (2/2)

— Да не, я в курсе. Как тебя Визенгамот вздрючил... — он ухмыльнулся. — А потом — ещё два негодяя тебе устроили разнос по полной программе... Но тебе же вроде понравилось?

— Да не, я про то, что после этого было.

— А что там было? Ты ж после ужина — сразу ушёл к себе в спальню и отрубился, как сытый кот.

— О, ты даже не представляешь, сколько всего там произошло... Но я тебе попозже объясню. Как разберёмся с твоим отцом... и сногсшибательным дядей, — он снова игриво ухмыльнулся и подмигнул.

— Мне точно не о чем беспокоиться?

— Да точно, точно! Развёл тут... Нельзя уже, что ли, на красавчика пооблизываться? Я всё равно, наверняка, не в его вкусе. Если ему реально за тридцать — я ж для него вообще пиздюк.

— Ты себя в зеркало видел, «пиздюк»? Ты для всех — «в его вкусе».

— Спасибо, конечно, но... — Гарри умилённо усмехнулся, вспоминая, как на первом и втором курсах девчонки налево-направо отшивали его нелепые ухаживания перед тем, как ему всё-таки удалось сойтись с Чжоу. — Вот за это я тебя и люблю.

— За что — за это?

— За это. А особенно — за то, что ты даже не понял, «за что — за это», — он расплылся в улыбке, уже совсем тая от умиления.

И, закономерно, прижался к своему идеальному парню прямо перед входом в Большой Зал — пускай, пока это место вроде бы и было безлюдным. Но даже если бы вокруг сновали ученики — теперь Гарри это уже всё равно не волновало. Днём раньше, днём позже... Надо лишь собраться с духом — но он ведь всё равно признается гриффиндорцам. А значит — и всей школе.

Не отлипая от любимого торса, всегда такого горячего — он поднял голову и потянулся вверх для поцелуя.

Блондин немного удивился от такой откровенности в публичном месте, но не стал спорить, мигом ответив взаимностью.

Их поцелуй прервал звук открываемой двери, резко заставивший их отдёрнуться и встать рядом друг с другом так непринуждённо, словно только что ничего не было.

***</p>

— Так, Кор, у меня сперва вопрос, — без предисловий заговорил Тиберий, едва вышел за дверь. — У меня кое-что в голове не очень состыкуется. Мистер П... Гарри, можешь оставить нас наедине?

— Всё нормально. Спрашивай при нём, — уверенно ответил четверокурсник.

— Ну как знаешь... — недоверчиво покосился его дядя на Гарри. — Тут кое-что не сходится... Напомни, у тебя как давно закончилось... ну... то, о чём мы с тобой переписывались?

— Мы с тобой много о чём переписывались.

— Я про тот аспект личной жизни, про который ты мне рассказывал.

— Да я тебе про всё рассказывал. Тиб, ты чего?

Тиберий лишь многозначительно округлил глаза с выражением лица: «Про то самое!»

— А-а-а... — сообразил Кормак. — Расслабься. Гарри в курсе всех моих похождений. У нас с ним свободные отношения.

Дядя недоверчиво изогнул бровь, переводя взгляд на Гарри, который кивнул, подтверждая слова своего бойфренда. Потом он перевёл взгляд обратно на племянника и, видимо, не до конца удовлетворённый ответом, продолжил всё ещё иносказательно:

— Я про те похождения, которым ты уделял особое внимание. Я про те самые твои приключения. От которых ты там в восторге был в каждом втором письме. Я что-то запутался: так они у тебя когда закончились?

— Да... Как бы... Они ж не закончились.

— Эм... И Гарри не против, что ты параллельно мутишь с ним и с той девкой?

Тут уже зеленоглазый парень в круглых очках вопрошающе уставился на бойфренда: ни о каких встречах с бабами — Кормак ему не рассказывал.

— С какой ещё дев... А-а-а! Тиб, это я так Гарри и описывал.

— Не понял! — брюнет произнёс с наездом. — Я для тебя — баба, что ли?

— Так, блин, вы оба! Тихо! Не суетитесь. Малыш, — он повернулся к своему парню. — Ты только не психуй, но я про наши с тобой встречи Тибу рассказывал.

— А вот теперь я — СОВСЕМ не понял! Я ж просил держать это...

— Да погоди ты! — он повернулся к дяде. — Тиб, всё, что я там писал в женском роде, описывая так, как если бы это было с девушкой... ну так на самом деле это было с парнем. Вот с этим, — он указал на частично раздражённого, частично растерянного брюнета. — Я Гарри пообещал, что никому про него не скажу — ну и... не сказал. Но надо же было хоть с кем-то радостью поделиться! С кем, если не с тобой! Это про него — все те истории. Просто в письме заменял «он» на «она»... Ну и кое-какие детали опускал, от которых вопросы могли возникнуть.

— Эм... — услышав это, Гарри смутился. — И что конкретно ты там расписывал?

Кормак, округлившись в глазах, медленно повернулся с выражением лица нашкодившего ребёнка:

— В...сё, — осторожно проговорил он и виновато прикусил губу, понимая, как ему сейчас за это прилетит.

Гарри метнулся взглядом к его дяде, потом обратно к Кормаку, потом обратно к дяде — и почувствовал, как начинает краснеть.

— Не-не! — увидев это, поспешил уточнить блондин. — Только то, что мы с тобой делали. А не то, что обсуждали. И не то, что ты мне светлое показывал.

«Да как бы, даже если только то, что мы делали — этого уже более чем достаточно, чтобы...»

Тиберий уставился на Гарри с ещё бо́льшим недоверием:

— Если то, что я вот сейчас прокручиваю в памяти — было с парнем — то... Гарри, моё уважение! — он скривил гримасу «весьма неплохо» и одобрительно закивал. — Племяш, ну ты и выгодную партию себе захапал!

— А то!

— Признаю, в этот раз ты меня наконец-то уделал. Кор, это ж эпохальное событие! При чём — уделал по полной...

— О чём это он? — настороженно спросил Гарри полушёпотом.

— Я тебе потом объясню, — так же ответил его бойфренд, расплываясь в горделивой улыбке.

Продолжая одобрительно кивать всё с тем же впечатлённым выражением лица, Тиберий ещё раз окинул Гарри взглядом:

— А с виду и не скажешь...

— Тиб, хорош уже смущать его! Он у меня — стесняжка.

— Да я не смущаю. Я — это... ладно, не важно. То есть, у тебя нет никакой второй девки?

— Нет.

— Уже хорошо. А насколько серьёзные у вас двоих отношения?

— Серьёзные, — ответил за Кормака Гарри. — Он — мой идеальный парень. Лучше уже просто быть не может.

— Ага, — кивнул блондин. — То же самое могу сказать про него.

— А если у вас всё так идеально, — насторожился старший МакЛагген, — что ж вы тогда в свободных отношениях-то?

— Так потому и идеально! — не сговариваясь, хором ответили парни.

— Ну, в том числе поэтому, — добавил блондин.

— Помимо прочего, — подхватил брюнет, загадочно ухмыльнулся и подошёл поближе, обнимая своего парня за спортивную талию.

— Н-н-ну допустим, — с недоверчивым прищуром медленно протянул дядя. — Тогда... — он осёкся и погрузился в недолгие раздумья. — Кор, ты, конечно, прости, но... Мне нужно знать наверняка, — непринуждённая улыбка впервые за всё это время исчезла с лица Тиберия. Дальнейшие слова он произнёс медленно, чётко и чрезвычайно серьёзно. — Ебись оно конём, без пиздежа: ты ТОЧНО уверен, что Гарри — это НЕ Истинная Душа?

Кормак остолбенел, напрягшись всем телом, и, когда Гарри взглянул на него — кажется, побелел. Его губы плотно сжались и дёрнулись несколько раз. Он простоял так несколько секунд, сосредоточенно обдумывая ответ. Потом, виновато взглянув на своего бойфренда, наконец, ответил:

— Не уверен... — и после короткой паузы торопливо запричитал. — Но он — совсем не такой, как её описывают. Он не собирается устраивать никакие священные войны... или, там, крестовые походы... он сам в неё не верит... Сколько я его знаю, он только тем и занимается, что жертвует собой, спасая других... Меня в том числе...

— Тогда, племяш, прости ещё раз... Ебись оно конём, без пиздежа: Гарри лично для тебя — представляет угрозу, он может причинить тебе вред?

Снова ошарашенный взгляд, гробовое молчание и тщательное обдумывание ответа.

— Может, но я не верю в то, что он это сделает добровольно.

Произнеся это, Кормак, стоя, как вкопанный, одними глазами нервно оглянулся по сторонам в ожидании чего-то, потом — с облегчением выдохнул... разъярённо свёл брови и взорвался:

— ТИБ, ТЫ ОХУЕЛ?!

— Кор, прости, мне реально нужно было знать...

— А ПРОСТО ТАК ТЫ СПРОСИТЬ НЕ МОГ?

— Не мог. Мне нужно было знать точно — прежде, чем я пойду уговаривать твоего отца.

Четверокурсник, стиснув зубы, в бешенстве раздувал ноздри, испепеляя своего дядю взглядом. Тот — признавая свою вину, опустил взгляд, а через несколько секунд — и немного склонил голову.

Сжав кулаки с такой силой, что у него затряслись руки, племянник — похоже, собирался со всей дури заехать по роже Тиберию, но, всё же, через силу разжал кулаки, выдохнув с хриплым звуком, напоминающим сдавленный рык.

— Ну что, теперь «знаешь точно»?

— Да, — выпрямился дядя, благодарно кивнув. Лишь сейчас Гарри заметил, что он, хоть и старше, но ниже Кормака и чуть меньше по комплекции — хоть и почти такой же спортивный шкаф. — Если ты правда доверяешь Гарри — то ничего не поделать, придётся, как обычно, бате твоему мозги вправлять.

— И на том спасибо. Уровень доверия у нас с тобой, оказывается — ну пиздец какой высокий.

— Прости, пожалуйста. Ну правда. Это было важно.

— И, кстати — КАКОГО ХЕРА ты мне за все эти годы даже не обмолвился, что гей?

— Не гей, а би. И давай попозже на эту тему поговорим? Я тебе всё объясню, без проблем. Но сейчас — мне надо угомонить другого разъярённого МакЛаггена. Или ты сам хочешь этим заняться?

Кормак раздражённо сжал губы.

— Нет уж, давай ты. Как минимум это — ты мне за такую выходку точно должен.

— Согласен. Я потом всё объясню. Прости ещё раз.

— Иди давай, папу там усмиряй.

Тот кивнул. Разворачиваясь, он ещё раз встретился взглядом с Гарри, снова улыбнулся их фирменной МакЛаггеновской ухмылкой — хоть и совсем скромной на этот раз, с пониманием серьёзности своего проступка перед племянником — и попрощался с третьекурсником:

— Гарри, серьёзно, очень рад знакомству. Жаль только, что при таких обстоятельствах. И — прости, если что... в свете недавних событий... ничего личного, в общем. Мы с его отцом — беспокоимся за его будущее. Насколько я понимаю, ты тоже.

— Да всё понятно, — кивнул гриффиндорец.

— Надеюсь, ты не в обиде, — он помедлил и добавил. — И — рад за вас, парни. Честно... Ну, в общем... Кор, до связи. Теперь я жду ещё больше подробностей.

— Давай, спишемся, — кивнул второй блондин, стоящий, недовольно скрестив руки на груди.

Вслед за этим Тиберий повернулся-таки к двери и зашёл обратно в Большой Зал.

— Ты чего так взбесился? — когда они снова остались вдвоём, спросил Гарри.

— Он только что воспользовался заклятием непреложного обета.

— А это что вообще такое?

— Дай я сейчас в себя приду — и всё объясню.

— Без проблем. Я никуда не спешу.

Кормак кивнул, уже потихоньку остывая от одного лишь вида этого милого щенячьего взгляда, искренне беспокоящегося за своего парня. И ещё через несколько секунд добавил:

— Ладно, так и быть.

— Что — так и быть?

— Ебитесь. Я не против.

— Ты про Тиберия?

— Ну а про кого ещё?

— Спасибо. Правда, с учётом ситуации, тут до «поебаться» — как до Луны пешком.

Блондин лишь усмехнулся:

— Тут от вашего взаимного возбуждения — едва воздух не искрился.

— Ты о чём? Он на меня смотрел разве что как на того, кто представляет для тебя угрозу.

— Да он после того, как услышал, что у нас свободные отношения — только и делал, что пялился на тебя, неприкрыто раздевая взглядом. И в мыслях — уже, поди-ка, выебал во всех возможных позах. Даже ведь меня не постеснялся, бесстыжая морда!

***</p>

Гарри предстояло дооолгое объяснение того, «что же у него стряслось» вчера. Так что, уже было собравшись привычно отправиться в спальню Кормака, чтобы пообщаться там наедине, Гарри остановился, когда блондин потянул его назад. Кормак решил всё-таки дождаться конца разговора между отцом и дядей — чтобы просто с ними повидаться. А Гарри — составил ему компанию. Он всё равно не хотел оставаться один: ему ещё предстояло в любой момент столкнуться со слизеринцами — и непонятно, какое безумие они устроят на этот раз. А оставшись предоставленным сам себе — он неминуемо начал бы на этом циклиться, переживая за те проблемы, которые лучше решать по мере поступления.

Так что они просто отошли в сторонку от двери и стояли, обнимая друг друга со спины, с ожиданием наблюдая за дверью...

Которая была сегодня какой-то совсем беспокойной. Она то и дело открывалась, впуская/выпуская очередных родителей и учеников. Родители — все, как один, неслись в Большой Зал, сломя голову. А, выходя и завидев Гарри — замирали на месте и, опомнившись, ещё более торопливо спешили прочь.

Деканы факультетов по одному приводили учеников. Если же сталкивались на входе с кем-то, кто уже возвращался из Большого Зала — передавали им указание позвать на встречу с родителями кого-то ещё.

Но МакЛаггены всё никак не возвращались. По-видимому, спор там был затяжной. Кормак начал нервничать. А Гарри... почему-то уже не мог думать ни о чём, кроме того, что невыносимо хочет поебаться со своим парнем. А ещё лучше — чтоб и красавец-дядя к ним присоединился. Как можно скорее. Хоть даже прямо здесь, прямо сейчас... А ведь, если подумать, если вести себя тихо — можно прямо здесь, за статуей — никто ведь не увидит...

А даже если увидят — да какая разница? Ну чего тут такого? Подумаешь, просто два парня, просто решили потрахаться...

«Точно. Как Тиберий выйдет — надо обязательно ему предложить...»

— Гарри! — окликнул его высокий голос, выдёргивая из неприличных мыслей.

Перед двумя гриффиндорцами стоял третий: Колин Криви, с непривычно понурым видом уставившийся в пол, избегая со своим кумиром визуального контакта. Чего никогда раньше не было.

— Гарри, тут это... к тебе пришли. Посетители.

Парень со шрамом недоумённо нахмурился:

— Ты ничего не перепутал? Ко мне?

— Да, к тебе. МакГонагалл сказала передать.

— Колин, ты точно что-то напутал. Мы тут с Кормаком минут 15 стоим — и из взрослых не входил никто, кого я знаю. Да и, поверь, не придёт ко мне никто...

— Нет, это именно к тебе. МакГонагалл сказала, что тебя у входа на мост ждут. Если я правильно понял — на са́мой границе школьной территории. Но это точно к тебе.

Гарри напрягся.

«А Дурсли-то откуда могли узнать, что там в Министерстве произошло? Да даже если узнали — им-то нахрена меня из школы забирать?... Разве что... Малфой, ну ты и гнида! Понял, что вместо того, чтоб всему Слизерину бежать из школы — лучше заставить Дурслей меня отсюда забрать? Вот ведь сучонок...»

— Гарри, так ты идёшь?

— Да... — с растерянным видом парень со шрамом направился ко входной двери.

— Так ты хоть оденься, что ли! — раздражённо окликнул его Кормак.

— Да, точно... — он ответил столь же машинально, меняя курс в сторону лестницы.

— Пойдём вместе, — не поднимая взгляда, добавил Колин. — Мне тоже в башню надо.

Гарри сам не понял, как оказался напротив портрета Полной Дамы. Все его мысли были заняты предстоящей встречей. Он пытался продумать, что делать, если Дурсли реально сообщат, что забирают его из Хогвартса.

«Так, ну в крайнем случае — маховик всё ещё у меня...»

— Гарри, слушай, — неуверенным голосом заговорил Колин. — Тут такое дело... Я, по-моему, сильно облажался...

— А? Чего?... Колин, это может потерпеть?

— Ну да, просто...

— Тогда давай потом? Я помогу, чем смогу — но не сейчас. Сейчас — у меня от своих проблем голова пухнет.

Всё ещё не поднимая взгляда, второкурсник покорно кивнул, а парень со шрамом — быстрым шагом проследовал в свою спальню за уличной одеждой, которую он, придя со встречи с когтевранцами в компании нервного Кормака — только и успел, что бросить на кровать.

***</p>

К границе школьной территории он шёл в полном смятении. Но ещё больше он растерялся, когда увидел, что его там ждут не Дурсли. А какая-то незнакомая фигура в чёрном одеянии.

Преодолев половину моста — он узнал этот наряд. Мантия работника Министерства — точно такая же, которые он видел там, в холле, с Дамблдором. Поняв это — парень окончательно напрягся.

«Они уже узнали про дементора?!»

Этот визит не сулил ничего хорошего. На всякий случай Гарри нащупал в кармане палочку. И, пока мракоборец не мог это разглядеть издалека — спрятал её в рукав. Точно так же, как его тогда научил директор.

Сделав это, он удостоверился, что маховик всё ещё висит на шее, и вытащил его из-под рубашки — спрятав его так, чтоб его накрывала лишь куртка.

Приближаясь, Гарри понял, что его опасения были верны: он узнал того, кто его там поджидает. И это был не просто работник министерства, а мракоборец. Тот самый, который вчера досматривал Гарри на входе.

Завидев, что Гарри к нему приближается — он сам сунул руку в карман мантии — очевидно, вцепившись в собственную палочку.

«Мантии-невидимки — нет... А может, с маховиком вернуться за ней?... Да тут негде спрятаться — не посреди же моста исчезать! А если просто развернуться и побежать назад? Он же точно начнёт преследование и жахнет меня чем-нибудь в спину... Лучше подыграть, а если что — тогда и вернусь на маховике — и похуй, что прямо перед ним. И — сразу к Дамблдору!»

— З-з-здравствуйте, — издалека настороженно произнёс он, медленно подходя к границе моста. — Вы ко мне?

Мракоборец судорожно вытащил руку из кармана, и Гарри было дёрнулся выхватить собственную палочку — но в последний момент замер, увидев, что тот достаёт какой-то свиток. Увидев реакцию Гарри, мракоборец сам машинально дёрнулся второй рукой к другому карману... и тоже замер, наблюдая за дальнейшими действиями гриффиндорца.

После нервозной паузы молодой мужчина в чёрной мантии попытался сделать вид, что ничего не произошло, и трясущимися руками развернул свиток. Затем — тут же начал его торопливо и сбивчиво читать, то и дело нервно поглядывая на Гарри:

— Мистер Гарри Поттер, в свете выявленных обстоятельств и в связи с официальной итоговой публичной позицией Министерства Магии Великобритании по вопросу суда, состоявшегося вчера в 10 часов 15 минут утра в главном зале для слушаний Визенгамота в связи с непреднамеренным ошибочным обвинением вас в преступлении против магического мира и государственной измене вследствие недопонимания, возникшего ввиду события, отныне и впредь именуемого Хогсмидским Инцидентом — Министерство Магии Великобритании, в лице... так... меня... рядового мракоборца Стивена Фишера, выступающего от имени руководства Министерства Магии Великобритании, в частности, включая, но не ограничиваясь, действующим Министром Магии Корнелиусом Освальдом Фаджем — приносит свои глубочайшие официальные извинения за произошедшее недоразумение и доставленные им неудобства. Направленные извинения принесены лично представителем Министерства Магии Великобритании в лице... рядового мракоборца Стивена Фишера в... 9 часов 43 минуты утра по месту вашего фактического пребывания — у главного входа на территорию школы чародейства и волшебства Хогвартс... Фух.

Оттарабанив этот текст, мракоборец с облегчением выдохнул, но тут же вновь напрягся в ожидании реакции Гарри.

Тот, в шоке от вываленного на него бюрократического потока сознания — растерялся ещё больше.

Замерев и нервно озираясь по сторонам в поисках подкрепления этого мракоборца, он несколько секунд стоял молча. Наконец, он уставился на сотрудника Министерства с вопрошающим взглядом и осторожно переспросил:

— Простите, я вообще ничего не понял...

Тот набрал воздуха в грудь и начал по новой:

— Мистер Гарри Поттер, в свете выявленных обстоятельств и в связи с официальной итоговой публич...

— Не-не-не. Можно по-человечески?

Мракоборец сам растерялся, ответил Гарри не менее обеспокоенным взглядом, и, тоже подвиснув на несколько секунд, всё-таки заговорил:

— Вы — мистер Гарри Поттер, верно?

— Ну да...

— Вы вчера посещали Министерство Магии Великобритании, верно? — по нему было видно, что он тщательно выбирает формулировки.

— Да...

— Причиной вашего визита было... — он сверился с записями и продолжил читать, — заседание суда, состоявшегося вчера в 10 часов 15 минут утра в главном зале для слуш...

— Можете по-простому, а? Как есть.

Тот снова растерялся.

— Не могу «как есть». Если вы потом оставите претензию на формулировки...

— Да не буду я никаких претензий оставлять! Просто скажите по-нормальному... Пожалуйста.

Мужчина помедлил ещё немного и сказал гораздо тише, словно их кто-то мог подслушать:

— Точно не будете?

— Точно.

— Министерство приносит свои официальные извинения за то, что вчера было... — он призадумался, осмысливая сказанное, и торопливо добавил, — но сказанное мной сейчас не является официальной позицией Министерства.

— И? — уточнил Гарри, не понимая, по какому именно поводу его сейчас утащат на следующий суд, уже насчёт сегодняшнего дементора.

— Что — и?

— Ну... приносит извинения — и-и-и... ?

— И всё.

— Вы только за этим пришли?

— Ну да... — мракоборец опять напрягся и снова поспешил добавить, — если вы не удовлетворены принесёнными извинениями, вы можете оставить официальную жалобу...

— Не-не-не! Всё хорошо... Фух, — он выдохнул с облегчением.

Вслед за ним то же самое сделал и представитель министерства.

У Гарри — сперва гора рухнула с плеч, а потом — его накрыло раздражение.

«И вот из-за этой фигни они меня вызвали?!»

Заметив раздражённое выражение лица у студента, мракоборец опять напрягся и спешно засунул обе руки в карманы. А Гарри — увидев это, поспешил его успокоить:

— Не-не, раслабьтесь. К вам у меня претензий — никаких. Не буду я никакую жалобу писать... Но начальство ваше — они, конечно, да... Я уж тут испугался, что меня сейчас ещё раз на суд утащат.

— Ещё раз? — мракоборец издал нервный смешок. — Да они там сейчас молятся Мерлину, чтоб вы сами в Министерство не явились.

— А зачем мне в Министерство?

— Так... я, по-моему, уже лишнего ляпнул...

— Да ё-моё, расслабьтесь вы! А то я сам, глядя на вас, напрягаюсь.

— А вам-то — чего напрягаться?

«Того, что я ещё одного вашего дементора полчаса назад замочил.»

— Ну даже не знаю... — Гарри старался звучать максимально непринуждённо. — Вот чего вы меня сюда, к границе территории вызвали? Нельзя было, как все нормальные люди, просто в школу зайти?

— Так... это ж было бы вторжение Министерства...

— Чего?

— Ну... вроде... необоснованное посягательство на территорию школы... дипломатический инцидент... или как его там... Слушайте, я сам не знаю. Мне приказали — передать вот это всё. Как мне наши очкарики сказали — так я и... — он опять округлился в глазах. — Я это без неуважения, вы не подумайте...

— Да всё норм... Ну они вас там и запугали, похоже...

— Вы даже не представляете... — едва слышно буркнул под нос мракоборец.

— Бюрократы хреновы...

Собеседник ничего не ответил, но наконец-то улыбнулся и с согласием кивнул.

Несколько секунд они так и стояли в неловкой тишине. Наконец, Гарри неуверенно спросил:

— Тогда всё? Я могу идти?

— Так... вас никто не держит.

— Ну ладно тогда. Хорошего дня... — он остановился. — Вот лично вам — хорошего дня. Спасибо, извинения приняты — или как там это надо подтверждать. А вот бюрократы ваши — пусть идут в жопу, если честно.

На этих словах мракоборец одобрительно усмехнулся ещё раз, а когда Гарри развернулся и направился обратно в сторону школы — вместо ответного прощания окликнул его:

— А можно вопрос?

Гарри развернулся, снова насторожившись:

— О чём?

— Это уже не по делам министерства, просто от меня лично.

— Ну спрашивайте.

— Так это правда или нет?

— Что именно — правда?

— Ну... вы понимаете, что. Это. Что все обсуждают.

— Нет, не понимаю. Тут за последний день я столько всего нового узнал... Вы про что конкретно?

— Что вы — её реинкарнация.

— Ой, я уже даже не знаю, если честно, — тяжёло вздохнул Гарри. — Если б меня спросили вчера — я бы уверенно ответил, что нет. А сегодня — не знаю... — увидев реакцию собеседника, он поспешил добавить. — Но я не собираюсь там никого освещать, никакие чистки устраивать, никакой там новый порядок наводить — если вы об этом. Я сам не перестаю охуевать... простите, охреневать от всей той жести, которую ей приписывают.

— Не понял. Что значит, «не перестаёте оху... реневать»?

— Да я с каждой новой байкой про неё — думаю, что уже всё, большего безумия не услышу. Ан нет — потом узнаю следующую — и там всё ещё хлеще... И, может, на ты, а? Не люблю я эту официальщину...

Мракоборец продолжал смотреть на Гарри непонимающим взглядом.

— Всё равно не понял. В каком смысле — «узнаёте... узнаёшь следующую»? Я не слышал ни о каких «новых байках» за последние лет... даже не знаю... 300? Я что-то пропустил?

— Нет, просто... Меня магглы вырастили. Я про эту вашу Просветительницу или как там её — сам узнал только вчера. И, сдаётся мне, что я ещё и половины сказок про неё не слышал.

— А это сказки?

— Ну... если там говорится, что вот это вот всё — про меня — то да, чистые сказки.

— То есть, продвинутый патронус — у тебя, всё таки, как у всех — белый?

— Нет. Патронус-то как раз цветной... Ну, бледный такой, но цветной. Но всё остальное — ну это ведь бред же!

— Как минимум, то, что ты можешь «низвергнуть в небытие не только лишь одного поглотителя душ, но стаю оных разом» — точно не бред.

— А это тоже было в тех легендах?

— Ну да.

— Значит, ещё вот это. Но остальное — это же просто какая-то феноменальная бредятина!

Услышав это, мракоборец окинул Гарри оценивающим взглядом и, наконец, расслабился, снова улыбнувшись.

А Гарри, как только увидел эту улыбку... словно по щелчку переключателя перешёл в совершенно другой режим. Его разум во мгновение ока начала застилать пелена дурмана. Он мигом вспомнил, как фантазировал об этом са́мом сотруднике министерства, оказавшись в заточении временно́й заморозки. В сознание лавиной хлынули все те категорически неприличные фантазии о совместном времяпрепровождении с этим мракоборцем... Поймав себя на похабных мыслях, гриффиндорец смущённо отвёл взгляд в сторону, но внутренний голос — не позволил просто выбросить это из головы, настойчиво призывая к решимости:

«Это — редкая удача, что ты с ним ещё раз столкнулся. Ты его, может, вообще в последний раз видишь. Не упусти шанс. Не спросить, потому что тупо застеснялся — это будет верхом идиотизма.»

Гарри сперва замялся, но невесть откуда возникшие в голове образы о страстном сексе с этим молодым представителем правопорядка — стремительно заполоняли всё сознание, и отчего-то категорически не хотели его покидать, как Гарри ни старался. Так что, собравшись с силами, парень со шрамом неуверенно произнёс:

— А можно тоже вопрос?

— Да, конечно. Как представитель Министерства, я приложу все усилия, чтобы максимально полно...

— Не-не-не. Вопрос — не министерству. Тоже тебе. Персонально. Личный вопрос.

Тот снова слегка напрягся, но, недолго подумав, всё же кивнул, пожав плечами:

— Ну да, это будет честно. Спрашивай.

— Только сперва напомни, тебя как звать-то?

— Фишер, — он замешкался, осознав, что машинально представился по фамилии, как у гражданских не принято. — Стивен. Стивен Фишер.

— Так вот, Стивен... Тебя... — осторожно заговорил Гарри, — Тебя парни — привлекают?

У мракоборца округлились глаза и вытянулось лицо:

— Я не знаю, что вы там слышали, но это всё — лишь слухи.

— Вообще-то, я ничего не слышал... — Гарри расплылся в довольной ухмылке. — Но твоя реакция просто кричит о том, что моё предположение — верно, — он сделал медленный шаг навстречу, соблазнительно прикусив губу и глядя на мракоборца озорным взглядом.

Стивен ни с того ни с сего вдруг резко выхватил палочку из кармана и направил её на Гарри:

— ЭТО ВСЁ СЛУХИ! — выкрикнул он, медленно отступая назад. — Моя душа — не осквернена!

— Ты чего?... Какая душа? При чём тут... Так, погоди... Только не говори, что эта ваша Просветительница ещё и против геев что-то имеет! Есть хоть что-то, что она НЕ ненавидит?

Такого возгласа мракоборец, по-видимому, не ожидал. Он растерянно замер, но палочку не опустил.

— А ты — разве не имеешь?

— Нет. С чего бы?

— А почему тогда спросил?

— Может, ты сперва палочку опустишь? — он с опаской взглянул на неё.

— Нет уж. Сперва ответь! Если тебе без разницы — зачем спросил?

— Ну сам подумай... Нравишься ты мне.

Если прошлая реплика неиллюзорно смутила Стивена, то эта — похоже, и вовсе вывихнула мозг.

— Слушай, опусти палочку, серьёзно! — нахмурился Гарри.

Мракоборцу потребовалась пара секунд, чтоб опомниться. Но, придя в себя, он выполнил требование. Хоть и оставил её наготове.

— В каком смысле — нравлюсь?

— В том самом. Я просто подумал, что это может быть последний шанс выяснить — вдруг я тоже в твоём вкусе. Но если не по адресу — прости, не хотел смущать...

— А разница в возрасте — тебя не смущает?

— Не знаю. Мне — 18. А сколько тебе?

— 35.

— ДА ОТКУДА ВЫ ТАКИЕ ВЗЯЛИСЬ СЕГОДНЯ?! — снова охуел Гарри. — И, главное, где вы раньше были?

— Какие ещё «мы»?

— Такие, как ты. Которые в 30 с лишним выглядят на «20 с хвостиком».

Тот — смутился, но уже совсем по-другому:

— За комплимент — спасибо.

— Так это не комплимент. Это констатация факта.

— Тем более.

— Ты так и не ответил. Ты мне — нравишься. Ну так что, а я тебе?

— Ты прикалываешься? Ты себя в зеркало, что ли, не видел?

— Это всё ещё не ответ.

— Да конечно, нравишься! Смазливый худенький молодняк — кому такой не понравится!

Гарри снова расплылся в довольной ухмылке.

— Тогда как насчёт поебаться?

— Что, сразу? Даже безо всяких свиданок?

— А что, они тебе нужны?

— Мне — нет. Но парни помладеше — обычно романтики хотят.

— Не знаю, кто там чего хочет. Я хочу — секса. Хоть даже прямо здесь и сейчас.

— Зимой? На улице?

— Ну да. Согреемся в процессе. Я трахаться сегодня с утра — хочу просто зверски.

— Ну у тебя от гормонов, конечно, крышу-то снесло...

— Ты хочешь или нет?

— Да я только за. Но давай, всё-таки, не здесь. Нормально встретимся.

— Когда?

— Не знаю. Договоримся.

— Я — в Хогвартсе. Ты — в Министерстве. У нас всё равно не так уж много вариантов. Пошли сейчас — вон за той ёлкой?

— Да не торопись, куда ты так несёшься! Придумаем что-нибудь... Я уж и забыл, каково это — когда от стояка не соображаешь.

Гарри подошёл к шикарному парню с чертами лица молодого военного — и жадно впился губами. Тот от подобной непосредственности юного студента неслабо охренел, но ответил взаимностью.

Наконец, прервав поцелуй, он произнёс:

— Гарри, это заводит, конечно. Но ты поумерь пыл хоть немного. Не денусь я никуда, отправлю тебе сову вечером — а там и подумаем, где и как.

— Так я и умеряю свой пыл. Не судьба здесь и сейчас потрахаться — так вот хотя бы это, как компенсация.

Отпустил гриффиндорец внезапного гостя не сразу. Да и то — сделал это лишь после того, как Стивен несколько раз пообещал, что точно напишет вечером.

Самому же Гарри — и правда, пришлось приложить немалые усилия, чтобы всё-таки успокоиться. И, поймав момент, когда каменный стояк хоть немного спал — он поспешил поскорее обратно в замок — к Кормаку, чтобы с его помощью обуздать из ниоткуда внезапно возникшее неконтролируемое влечение.

***</p>

По пути обратно он столкнулся на мосту с целой волной родителей, направлявшихся к границе школьной территории. У всех была всё та же реакция, что и раньше: ошарашенный взгляд при виде героя слухов — и стремление поскорее унести ноги, от греха подальше.

В этой волне Гарри столкнулся и с двумя МакЛаггенами. Вежливо кивнув, он проследовал дальше — ведь казалось, что, задержись он сейчас рядом с красавцем-Тиберием хоть на секунду дольше — то набросится на него прямо на месте... Но приятный голос блондина его окликнул:

— Гарри, можно тебя на минутку?

Делать вид, что не расслышал — было невежливо. Тем более, что услышав его имя — на несколько метров вперёд родители замерли и уставились на него. Так что он, с трудом держа себя в руках, повернулся:

— Да?

Как только он это сделал — дядя Кормака ткнул брата локтем в бок. Тот сделал шаг навстречу, неохотно протягивая руку:

— Нас так и не представили. Аврелий МакЛагген.

Гарри поймал пристальный взгляд отца семейства и ответил рукопожатием... Которое оказалось на редкость сильным — как будто мистер МакЛагген пытался продемонстрировать, кто тут главный.

Наконец, отпустив ладошку Гарри, которая едва не хрустнула под таким натиском — он требовательным голосом спросил:

— Кормак — кто он для тебя?

Подобная грозность мистера МакЛаггена — хоть и не полностью, но временно охладила пыл Гарри. Он растерянно оглянулся по сторонам и как можно тише ответил:

— Так... это... мой парень.

— Я не про статус. Как ты к нему относишься?

— Ну... Я люблю его.

С лёгким прищуром Аврелий выжидающе уставился Гарри прямо в глаза. Простояв так несколько секунд, он по итогу немного успокоился — и задал ещё один вопрос:

— Ему от твоей компании — точно ничего не грозит?

«Ну охуеть вопрос! А я знаю? Всё, что мы делаем — чем-то грозит. То, что мы сейчас встали посреди моста — грозит тем, что он вдруг возьмёт и развалится у нас под ногами!»

— Я не знаю. Но если вы о всех тех легендах про Осветительницу — нет, ничего такого ему не грозит. По крайней мере, от меня.

— Ну смотри у меня! Если с ним что-то случится...

— Аври! — подал голос Тиберий из-за спины мистера МакЛаггена. — Не пугай парня... и ты ничего не забыл?

Тот раздражённо закатил глаза и с неохотой произнёс:

— Прошу прощения за излишнюю резкость при первом знакомстве.

— Ничего страшного. Я понимаю. Вы беспокоитесь за Кормака.

— Ну вот! — поспешил закончить разговор красавец-блондин. — Всё, пойдём... Гарри, надеюсь на скорую встречу в менее враждебных обстоятельствах. Хорошего дня!

— И тебе... вам! — одёрнул он себя и продолжил свой путь к Большому Залу.

***</p>

Когда он зашёл в за́мок — двери Большого Зала уже были открыты нараспашку, а внутри — потихоньку собирались на завтрак ученики.

Гарри вернулся в башню Гриффиндора, чтоб снять верхнюю одежду — и столкнулся там с Гермионой, которая, очевидно, дожидалась его.

Едва завидев друга, она направилась к нему и требовательно вытянула руку:

— Маховик?

— Да-да... вот... — он начал доставать кулон из-под куртки.

— Блокнот?

— Он в спальне, сейчас принесу.

— Как прошло хоть? — требовательный голос сменился на обеспокоенный. — Ты вчера после окна — вообще пропал. Я уж боялась, случилось чего. Ладно хоть, Рон сказал, что ты там у вас дрыхнешь.

— Всё получилось... кажется. Сейчас ещё надо посмотреть, не выкинет ли чего Слизерин. Но вроде бы — всё получилось. На завтраке расскажу.

— Я рада, что всё обошлось. Давай, я тебя тут жду.

Сгоняв в свою спальню, чтобы скинуть одежду и взять блокнот — он вернулся вниз, возвращая зачарованный предмет. Первым делом — конечно же, он проверил записи — и, действительно, наутро блокнот был уже чист.

Гермиона просто свернула блокнот в трубочку... и сунула его в задний карман джинсов. В котором тот каким-то чудом уместился — хотя он не должен был влезть банально по глубине кармана.

Пока они спускались вниз на завтрак, подруга расспрашивала о событиях вчерашнего дня. Но Гарри, не желая пересказывать историю несколько раз, лишь отвечал, что сейчас он всё им всем расскажет — и Кормаку, и ей, и Рону.

Когда они оказались внизу, зал был уже полон, и они, обойдя стол с разных сторон, приземлились на привычное место гриффиндорской четвёрки. На сей раз — Гарри поменялся местами с Гермионой, чтобы сесть рядом с Кормаком — спиной к стене и лицом к центру зала, а значит — и к столу Слизерина.

— Ну? — едва Гарри опустился на скамейку, в нетерпении выпалил Рон. — Как вчера прошло?

— Что прошло? — насторожился Кормак. — Я о чём-то не в курсе?... И чего ты вдруг сел рядом, а не напротив?

— Может, я к своему парню прижаться хочу? — он подсел ближе.

— Гарри, хорош уже подхалимничать! Ты сегодня и так уже все рекорды бьёшь. Так просто — не отделаешься. Серьёзно, о чём я не знаю?

— Ты сперва скажи, как у тебя самого прошло?

— Что прошло? — насторожилась Гермиона.

— К нему с утра родители приходили. Забрать отсюда собирались.

— Но уже не собираются! — отреагировал Кормак на встревоженный взгляд подруги. — Нормально прошло. С Тибом ещё парой фраз перекинуться успели. Спокойно поговорить не вышло — пришла МакГонагалл и выгнала всех родителей, потому что «режим питания нарушать нельзя».

— Хуясе насыщенные праздники! — поразился Рон. — А ведь это нам ещё Гарри не рассказал даже, как выкрутился.

— Так, меня это начинает напрягать! — нахмурился блондин.

— Не заводись. Сейчас всё объясню...

Пока они дожидались появления еды, парень со шрамом начал свой рассказ о вчерашних приключениях. Понимая, что подробный пересказ событий займёт не один час — он изложил лишь самую суть, совсем вкратце.

— Так, я не поняла, а ты где ночевал-то столько раз? — по окончании рассказа спросила Гермиона.

— Ох... слушай, это отдельный большой разговор. И тут — лучше показывать, а не рассказывать. После завтрака всё тебе покажу.

— А я не понял — про Слизерин, — почесал рыжую голову Рон. — Как ты их во второй раз убедил-то?

— А, да, про это... Короче, если что — не удивляйтесь: они думают, что я — новый Вол... новый Тёмный Лорд или типа того. И что я всех обманываю, прикидываясь простачком, чтобы провернуть какой-то там шибко крутой план по захвату мира. И будто я Дамблдором тоже манипулирую. Но если что — не подавайте виду. Вы типа не в курсе.

— Эм... а на самом деле? — настороженно переспросил рыжий друг.

— На самом деле — что?

— Ну... ты на самом деле новый Лорд?

— Рон, не тупи! — за раздражённым женским голосом последовал чисто символический подзатыльник.

— Ну откуда я знаю! Если он такое говорит — вдруг он правда какой-то там двуличный манипулятор!

— Если б он таким был — нам бы он это точно не стал рассказывать.

— А может, он это специально рассказал, чтоб нам мозги запудрить!

— Слушай, я сейчас тебе по-настоящему заеду. Твои мозги — даже пудрить не надо.

— А вот сейчас — обидно было. Я что, по-твоему, совсем тупой?

— Не совсем тупой, не волнуйся. Да и в нашей паре — тебе и не надо быть шибко умным. У тебя — другие достоинства. А думать — я за нас обоих буду.

— Ну ладно... А вы чо припёрлись опять?

Справа от Гарри, на свободное место — синхронно плюхнулись два рыжих близнеца. Тот, что подальше — наклонился к столу, выглядывая из-за брата. Когда Гарри к ним повернулся, на него уже уставились две хитрые морды.

— Ну, Гарри? Как там наш план продвигается? — как обычно, хором спросили они.

— Реализация уже скоро?

— А то ты позавчера вечером как пропал с Дамблдором...

— А вчера как вернулся — так снова куда-то пропал.

— Но время — уже совсем не терпит...

— Эм... я думаю, «план», — он смущённо улыбнулся, — можно будет реализовать сегодня.

Близнецы переглянулись, расплываясь в ехидных улыбках, полных ликования. А Гарри — почувствовал, как опять начинает наливаться краской — зажатый между близнецами и Кормаком, который незаметно положил своему парню руку на колено и начал недвусмысленно поглаживать внутреннюю сторону бедра.

— Гарри, что там у тебя с ними за планы? — насупилась единственная девушка в их компании. — Ты если решил поощрять их хулиганские выходки — имей в виду: я тебя перед МакГонагалл выгораживать не буду. И даже более того — приму её сторону, если...

— Герми, расслабься. Там нет ничего такого. Просто у ребят ко мне личное дело.

— Какое такое личное дело? — фыркнул Рон.

— Мелких не касается! — машинально бросили братья.

— Какие бы там дела ни были, — заговорил Кормак, старательно делая вид, будто не знает, о чём речь, — мне кажется, любому делу надо отдаваться целиком. Или не заниматься им вообще. Так что, Гарри, надеюсь, ты в вашей затее выложишься по полной. Посвятишь всего себя. Так сказать, погрузишься с головой, — говоря это, он не переставал подзуживать своего парня, всё сильнее прижимаясь своим бедром к его и продолжая с неприкрытым намёком поглаживать его ногу... когда сидящий рядом Фред — или Джордж — начал делать то же самое с другого бо́ка.

Гарри почувствовал, что начинает плыть. Так же, как от аромата и того самого голоса Кормака — только гораздо, гораздо сильнее.

Изо всех сил стараясь отвлечься, пока, окончательно потеряв голову, не набросился на всех троих искусителей, он сосредоточил внимание на столе Слизерина — как на самом не возбуждающем, за что зацепился взгляд.

Он тут же поймал нервный взгляд Малфоя, который, похоже, безостановочно пялился на Гарри всё это время, а, увидев, что тот его заметил — сдвинулся вбок, прячась за спиной кого-то из двух своих громил. Судя по виду, он не переставал о чём-то яростно спорить с окружавшими его студентами, то и дело указывая на себя, хлопая ладонью по груди, а потом — на какого-то другого ученика, который тут же начинал отнекиваться.

«Так, если я просижу тут с этими развратниками хоть минуту — мой стояк стол приподнимет, а потом — и вовсе, перевернёт его к хуям...»

— Ребят, мне надо отойти... У меня тут одно неоконченное дело со Слизерином.

— Какие ещё у тебя дела со Слизерином? — высказался Фред за обоих близнецов.

— А вот такие! — воспользовался шансом Рон. — Это... старших не спрашивали!

Не желая наблюдать за их дальнейшей перепалкой и — уж тем более — окончательно потерять контроль, начав срывать с близнецов одежду прямо тут — Гарри поспешил выбраться из-за стола и направиться в сторону зелёного факультета.

***</p>

Судя по обеспокоенным взглядам и шепоткам, слизеринцы за ним пристально следили, и уже что-то там замышляли.

Пока обходил столы, он подпрыгнул пару раз и встряхнул руками, стараясь избавиться от похабных мыслей, и войти во вчерашний образ.

— Ну что, хитрожопые мои? — произнёс он вчерашним голосом, встав напротив Малфоя, который с побелевшим лицом и выпученными глазами отстранился так далеко, что чуть не упал со скамейки. — Чего надумали?

Паркинсон сидела рядом с Драко, в совершенно не свойственной ей манере набрав воды в рот. Вообще, весь факультет замолк, едва он подошёл к столу.

Драко умоляющим взглядом уставился на Забини. Тот — переглянулся ещё с несколькими соседями по столу.

Но, так и не найдя поддержки, тяжело вздохнул и неуверенно заговорил:

— М-м-милорд...

— Тихо ты, Забини! — шёпотом «рявкнул» Гарри, отвесив ему лёгкий подзатыльник, про себя радуясь возможности это безнаказанно сделать. — Совсем сдурел? Какой, нахуй, «милорд»? А если услышит кто?

— Простите... прости. Мы всем факультетом посовещались — и мы не уверены...

— Я вам дам «не уверены»! У вас время было — до завтрака. Всё. Завтрак вот-вот наступит.

— Позвольте, вы... ты не так понял. Мы не уверены, как нам лучше присягнуть... Это же дело небыстрое. Вдруг тебя увидит кто, стоящего часами в окружении всего Слизерина, принимая каждого в свои ряды.

— Каждого? — переспросил Гарри.

— Если, конечно, ты нам позволишь...

— Вы точно хорошо подумали? — он окинул взглядом близлежащую часть факультета. — Потом просто так передумать не выйдет.

— Для нас будет честью примкнуть к твоей армии среди первых. Наследники Слизерина знают, когда видят нового прирождённого лидера, которому суждено установить новый мировой порядок благодаря своим выдающимся талантам неподражаем...

— Забини, хорош подлизываться! По существу — вы готовы присягнуть прямо все? Всем факультетом? Поголовно?

— Безусловно. Мы бесконечно признательны за шанс...

— Забини, давай ближе к делу! Ты от имени всего факультета говоришь?... Вы все с ним согласны? — он снова окинул стол взглядом, и слизеринцы осторожно закивали.

— Но мил... Гарри, — воспользовавшись паузой, максимально заискивающим голосом продолжил тот, кто раньше вёл себя с Гарри исключительно как неотёсанный хам, — есть несколько крохотных нюансов, которые, при всём почтении, нас беспокоят, и которые нам хотелось бы прояснить, надеясь на твоё великодушие...

— Ну кто б сомневался! «Нюансы» у них какие-то, — он ещё раз окинул слизеринцев взглядом — на сей раз под его взором все виновато таращились в стол.

— Не сочти за дерзость, там сущие мелочи, лишь для нашего спокойствия, как твоих верных...

— Так, понятно. Ну пойдём, обсудим эти ваши «нюансы»... Только для верности — кто ещё готов выступать от имени всего факультета? Чтоб были хотя бы два свидетеля, на всякий случай... и потому что от его лести — у меня уже уши вянут... Кроме тебя, Малфой, — Драко, кажется, совсем побелел, когда удостоился взгляда Гарри. — Тебя — я вообще видеть не хочу. Ну? Есть желающие?

Слева раздался шум слегка подпрыгнувшего стола, и со своего места резко привстал тот блондин, который был смелее всех на их вчерашней встрече. Вскочив, он злобно зыркнул в сторону соседей по скамейке, а потом поднял голову... и с ужасом в глазах поймал взгляд Гарри.

— Ну пойдём, смазливый, раз такой смелый, — усмехнулся гриффиндорец, отлично понимая, что тот встал не по своей воле. — Будешь вторым представителем Слизерина в переговорах.

Тот лишь что-то злобно прошипел в сторону сидящих рядом с ним учеников, и неохотно начал выбираться из-за стола.

— И ты, подхалим, тоже.

Гарри похлопал Забини по спине — тот начал вылазить примерно с тем же энтузиазмом, но при этом натянутой фальшивой улыбкой.

— Вперёд! — легонько подтолкнув его в спину, Гарри направился вслед за ним к выходу из зала.

Вскоре они втроём оказались в том самом тихом углу, в котором Кормак впервые поцеловал Гарри, а сам Гарри — Дина. Это было ближайшее тихое место.

— Ну? — с небольшим наездом произнёс гриффиндорец.

Забини что-то опять начал мямлить на подхалимском.

Понимая, что со всеми этими ужимками разговор протянется до вечера, Гарри обратился к белобрысому слизеринцу с требованием пересказать всё то же самое, только без «милордов» и тому подобного.

Блондин что-то говорил в ответ... Потом снова о чём-то заискивал темнокожий подлиза. И вновь — блондин... Слова доносились до Гарри лишь каким-то отдалённым эхом, с трудом пробиваясь через пелену возбуждения, внезапно окутавшую его. Он и сам что-то отвечал на автомате... Пока его сознание вновь начали заполнять образы. Сперва — эротичные. Потом — неприличные. Затем — откровенно похабные.

Пока он стоял в том самом месте, в котором состоялись уже два его первых поцелуя со сногсшибательными парнями, с которыми у него потом был сумасшедший секс — ассоциации напрашивались сами собой. Глаза застилало уже просто неконтролируемое возбуждение.

Но на сей раз в его фантазиях были не Кормак и Дин. Не близнецы Уизли. И даже не восхитительный дядя Кормака и не обворожительный мракоборец.

Теперь — к его собственному удивлению, он мечтал о страстном сексе с вот этими двумя: с Забини и... вторым, как там его?

— Хиггс, — донеслось откуда-то издалека. — Теренс Хиггс.

Да, и с вот этим. Он хоть и слизеринец — но, чёрт возьми, чисто внешне — один типаж с Кормаком. Вообще, какая разница, во что они там верят? Что плохого в том, чтобы поебаться — хоть даже и с ними? Они весьма хороши собой. Слизеринские гады, но, положа руку на́ сердце, оба — вполне сексуальны. Даже более, чем просто «вполне»...

— Ну так что? — с томным придыханием, запыхавшись, произнёс Блейз.

Гарри открыл глаза, выдёргивая себя из наваждения... и замер в шоке.

Он, совершенно голый, стоял непонятно где... похоже, в спальне Слизерина. Перед ним, на коленях, сидел на полу столь же голый Забини, со взглядом, полным непередаваемого восхищения, смотрящий снизу вверх... пока по его смуглой груди стекало нечто густое и белое, а Гарри держал в руке собственный член, твёрдый, пульсирующий, и с каждым напряжением пускающий по всему телу волну чрезвычайно сильных ощущений.

А сзади — Гарри почувствовал, как его крепко сжимает в объятих кто-то ещё, уткнувшийся своим членом ему в яйца.

У гриффиндорца начали медленно округляться и без того выпученные глаза — по-видимому, от мощного оргазма — пока приходило осознание того, ЧТО здесь только что произошло.

«КАК, БЛЯДЬ, ТАКОЕ ВООБЩЕ ВЫШЛО!»