23. Разница перспективы (2/2)

— Ой, да ладно тебе его выгораживать... Я привыкла, какой он. Признай хотя бы.

— Да тут нечего признавать. Всё, что сделал Кормак — это позволил мне, наконец, раскрыться. И принял меня таким, настоящим. Но если говорить о том, кто там кого «испортил» — то, во-первых, мне не нравится, что ты это так видишь. У нас никто никого не «портил». Мы оба друг друга — раскрепостили. А во-вторых, если тебе так важно знать, кто кого сильнее развратил — то, поверь, в нашей паре — я его, однозначно.

— Ты серьёзно?

— Ага.

— Ну ладно... Но всё равно, ты мне больше нравился, когда с Чжоу встречался. Вы были такой милой парой...

— Пофиг, какой мы там парой были для тебя. Важно — с кем мне хорошо, для себя. А хорошо мне — с Кормаком... — Гарри недолго помедлил и добавил вполголоса, чтобы Миртл точно не услышала. — Я сейчас вообще начинаю думать, что девушки меня — в принципе не привлекают.

— А что ж тогда с Чжоу встречался? Помню я, с каким придыханием ты ваш первый поцелуй описывал.

— Я тогда — просто запутался. Вроде, у всех же девушки были. Ну и мне — надо. Плюс, это было в новинку. И трахаться хотелось — просто зверски. Но сейчас — я понимаю, что с ней — у меня ничего и не могло получиться. В сравнении с Кормаком — меня к Чжоу влекло немногим больше, чем к... даже не знаю, с чем сравнить. Вот к моей «Молнии», например. Которую из-за тебя у меня МакГонагалл конфисковала. Метла же классная? Да. Мне она нравится? Безусловно. В своём классе — совершенство. Но хочу ли я её в этом плане?... Нет. Однозначно нет. Ну то есть... если год не трахаться, и твоей единственной опцией будет лишь она — то на безрыбье...

— Я вот сейчас что-то не поняла, — Гермиона встала с постамента и снова нахмурилась. — Ты свою бывшую девушку за глаза с метлой сравниваешь?

— Да блин! Опять ты всё вывернула. Я не в этом плане. Я к тому, что ей нужен кто-то, кому она будет по-настоящему нравиться. Кто её оценит по достоинству. Кто будет смотреть на неё так же, как Рон — на тебя, а я — на Кормака.

— Ну ладно. Я-то — так и быть, уловила, что ты хотел сказать. Но формулировочки у тебя, конечно... Ей — не вздумай выдавать в лицо такие сравнения... Кстати, я слышала, что у неё вроде всё хорошо сложилось. Её нынешний парень как раз на неё так и смотрит.

— Это тот пуффендуец-то?

— Ага. Седрик. Кстати, раз уж речь зашла... — Гермиона смущённо поджала губы. — Как он тебе?

— А я понятия не имею, кто это.

— Ну Седрик, — она вытаращила глаза так, словно от повторения имени Гарри резко должен был что-то узнать. — Седрик Диггори. Со старшего курса, — получив лишь вопрошающий взгляд, она с ещё бо́льшим неверием переспросила. — Ты серьёзно не знаешь?

— Не-а.

— Да ну как! Вот твой МакЛагген — он гроза женских юбок. А Седрик... — девушка мечтательно устремила взгляд вверх. — Он, скорее, гроза сердец.

— Так, Герми... А не ты ли Рона пилила за то, что ему могут другие девушки нравиться? А сама, значит, о каком-то Седрике мечтаешь?

— Да я не мечтаю! Просто Рон — он же вот просто идеальный парень. Честный. Надёжный. Заботливый. Но романтик из него... да ты сам знаешь.

— Знаю. То есть, ты хочешь отношений с Роном, но и с этим Седриком — тоже хотелось бы потрахаться?

— Гарри, ну сколько можно! Тебе всё лишь бы к сексу свести! Ты стал — ну просто невыносимым!

— Ну а что, тебе не этого хочется?

— Нет, — она обиженно отвернулась. — Секса — мне и с Роном хватает.

— А что тогда ты от этого Седрика хочешь?

— Если ты спрашиваешь — то ты и не поймёшь. Ладно, хорош лясы точить. Пошли уже!

— Так я жду, когда ты ответишь.

— На что?

— Какой будет эта — как её — выручай комната, если мне трахаться хочется?

Подруга вновь закатила глаза:

— Никакой не будет. Она ради такой низменной фигни — не проявится. И вообще, ты с чего про неё разговор завёл?

— Да я просто подумал... — Гарри ещё раз скользнул взглядом по записи «Солнце+Дин+я = ♥♥♥», — вот мне же нельзя на маховике встречать самого себя?

— Так, ты опять...

— Да погоди. Мне нельзя встречать самого себя. А что будет, если я загадаю выручай-комнате — такое помещение, в котором мне себя встретить будет можно?

Гермиона испустила измученный стон.

— Всё-то ты не уймёшься. Нам делом заниматься надо, а ты опять там о своей демагогии...

— Герми, ты прости, конечно. Но ты вот уже просто нарываешься, чтоб тебя ткнули носом. В прошлый раз — у меня тоже якобы была «демагогия». И чем она кончилась?

— Чем? Ты о чём? — девушка с искренним непониманием уставилась на друга. — У тебя такое словоблудие — по десять раз на дню.

— Я о той «демагогии», за которую ты на меня недавно за обедом наехала. Размышления о том, можно ли убивать дементоров.

Произошло немыслимое. Уверенный взгляд, твёрдо убеждённый в своей незыблемой безграничной правоте — растерялся.

— Я... — лишь через несколько секунд неуверенно заговорила девушка. — Тут я была неправа, да. Хотя — знаешь — ну кто мог предположить, такое! Что именно ты возьмёшь — и вот так на ровном месте овладеешь Первозданным Патронусом? Знаешь, если рассматривать такие возможности — то вообще ничего нельзя планировать. Потому что — всё возможно. В том числе — то, что вот прямо сейчас, прямо тут — из какой-нибудь кабинки выйдет воскресший Сам-Знаешь-Кто — и прямо на месте нас с тобой убьёт. Ну как тут можно что-то планировать!

— Вообще-то, примерно такое тут уже как-то разок и бывало. Мне сейчас сказать что-нибудь на парселтанге, чтоб напомнить, что скрывается под этими раковинами? — Гарри несколько раз щёлкнул пальцем по ближайшему крану.

— Да я образно же... Ты понял, о чём я. Шанс такого события, как вчера в Хогсмиде — один на... да я даже на знаю, на сколько. Это надо посчитать всех магов, родившихся за всё то время, которое существует Патронус. Сколько это будет? Триллионы?

— То есть, ты всё равно не признаёшь, что я был прав? — Гарри нахмурился.

— Признаю, просто... Ладно, без «просто». Признаю. Но на будущее — я всё равно считаю, что тебе надо поменьше страдать всякой фигнёй и побольше направлять свою безудержную энергию в продуктивное русло.

— А фигня — это, например, найти способ, как можно встретиться с самим собой без риска каких-то там страшных последствий?

— Умничка. Вот ведь всё понимаешь, когда дураком не прикидываешься.

— Погоди. Это не риторический вопрос был. Если маховики можно будет использовать без необходимости прятаться — разве это не то самое «продуктивное русло», о котором ты говоришь?

Девушка лишь снисходительно взглянула на друга, в очередной раз увязшего в своих фантазиях, напрочь оторванных от реальности. Положив руку ему на плечо, Гермиона с улыбкой, с которой обычно что-то объясняют непонятливому ребёнку, ответила:

— Давай так. Если каким-то немыслимым чудом ты умудришься сегодня найти выручай-комнату, да ещё и призвать её, с твоими-то низменными желаниями — то можешь в ней вытворять с маховиком что хочешь. Даю тебе моё благословение... — прищур её глаз дал понять, что она что-то заподозрила по довольной ухмылке друга. — Так! Но не смей только ради этого злоупотреблять маховиком! Обещай, что ты не станешь ради погони за выручай-комнатой кучу раз возвращаться обратно. Тебе не для этого его дали.

— Обещаю.

— И ты не станешь искать её часами, пока дело не сделаешь!

— Не стану, — успокоил подругу Гарри. — Я вообще её искать не стану.

— Ну ладно. Смотри у меня! — она пригрозила пальцем, всё ещё с недоверием. — Я ведь потом узнаю, сколько раз ты назад возвращался.

«Герми, ты такая умная... Но порой такая дура...»

Он лишь с умилением взглянул на подругу. Ещё раз искоса посмотрев на парня, который всем своим видом излучал искреннее согласие с озвученными требованиями, она всё же успокоилась и сняла с руки свои часы:

— Так, ладно. Поболтали — и хватит. Время теперь у тебя есть, но просто так его тянуть — тоже не надо. Надевай, — Гарри послушно взял их и начал застёгивать ремешок, а она продолжила. — Эти часы — зачарованные. Они показывают настоящее время, а не то, которое было бы, если бы они просто продолжили идти. И за полчаса до окончания окна они начнут нагреваться. Не больно, но ощутимо. Чтоб ты не забыл вернуться, в случае чего. Так что фиксируй текущее время, доставай мантию — и пошли к трансфигурации.

— А куда потом перо девать?

— Просто положи между страницами и закрой блокнот.

Гарри взглянул на часы, записал: «16:21 — Миртл ➡ трансф.» — и выполнил последние на сегодня инструкции по эксплуатации.

***</p>

Кабинет оказался закрыт. Несколько минут пришлось ждать МакГонагалл, прячась на холоде под одной лишь мантией.

— Я тебя ненавижу, — прошипела Гермиона, прижимаясь к другу, чтоб согреться. — Если бы ты просто пару секунд подумал перед тем, как сказать МакГонагалл «три часа назад» — мы бы тут не мёрзли.

— Да я знал, что ли...

— Ты ещё мне перечить будешь!... Ладно хоть погреться об тебя можно. Был бы любой другой парень — Рон бы точно приревновал, и полез бы с ним драться, как только узнал. Да и мне самой — было бы неудобно...

— Так может обратно зайдём?...

Подруга наградила Гарри испепеляющим взглядом:

— У тебя в одно ухо влетает, в другое — вылетает. Тебе МакГонагалл — что сказала?

— Да она мне много чего там...

— Ну я ж говорю, прямо балбес балбесом! Тебе надо с другим факультетом начать встречу — одновременно с тем, как ты с Гриффиндором общался. А мы и так у Миртл проторчали непонятно сколько. Там уже который час?

Гарри взглянул на часы. 16:27. Через три минуты его разговор с товарищами уже закончится.

— Время есть, — уклончиво ответил он, чтоб не злить подругу ещё сильнее.

— Ты чего увиливаешь? Сколько там уже? Ну-ка покажи!... — провинившегося оболтуса спасло лишь то, что из-за угла показался знакомый чёрный силуэт ведьмы, с прямой спиной шагающей в сторону своего кабинета. — Ну хвала Мерлину!

Гермиона в нетерпении выскочила из-под мантии и побежала навстречу. Увидев внезапное появление студентки, декан немного изумилась.

— Мисс Грейнджер? А что это вы делаете на улице без верхней одежды?

— Мы вас дожидались.

— «Мы»? А кто... Мистер Поттер, а вы что тут делаете! Вы вообще должны быть в больничном крыле! Ох вам мадам Помфри устроит за такие выкрутасы... И не сомневайтесь: я буду всецело на её стороне.

— Профессор, сейчас всё объясним, — взмолилась девушка. — Только давайте зайдём в кабинет поскорее. Мы замёрзли.

— Конечно замёрзли! Чего ж вы сюда пришли в таком виде?

Бормоча что-то под нос, декан всё-таки открыла свой кабинет и впустила учеников внутрь.

— ... И вот уж точно — вы мне сейчас всё объясните. Особенно вы, мистер Поттер. Ну, и как вам хватило наглости сбежать из-под присмотра целителя?

Гарри закрыл за собой дверь кабинета и спешно достал из кармана скомканную записку.

— Ну, что вы там копошитесь? Я жду объяснений.

— Одна моя подруга...

— Какая ещё подруга! Уж на третьем-то курсе надо уметь отвечать за свои проступки!

— Одна моя подруга просила передать, что Роберт говорит: Дугал приглашает в Министерство, — выпалил парень на одном дыхании.

— Да что в... — МакГонагалл осеклась на полуслове и, казалось, лишилась дара речи. Лишь через несколько секунд, уставившись неверящим взглядом на вечного раздолбая, которому она ни за что бы не доверила такой секрет, ведьма переспросила. — Что-что, простите? Мне, кажется, что-то послышалось.

— Эм... — растерялся Гарри, не понимая, считается ли это за тот вопрос, о котором говорила профессор ранее. Но, возможно, он просто неправильно озвучил фразу. Перечитав собственный почерк, он повторил, сверяясь с написанным. — Одна моя подруга просила передать, что Роберт говорит: Дугал приглашает в Министерство.

Повисла недолгая пауза, в течение которой МакГонагалл, очевидно, пыталась осознать происходящее. Наконец, она недоверчивым голосом уточнила:

— Дугал приглашает — где и когда?

То, что было написано у Гарри на листке — совершенно не походило на правильный ответ. Поэтому он сам произнёс ещё более неуверенным голосом:

— Эм... Где?

Судя по выражению лица колдуньи, ответ, однако, оказался правильным. Пристально глядя на Гарри, она озвучила второй вопрос:

— Так где Роберт?

— Чет... ыре... — ещё сильнее сомневаясь в собственных словах, Гарри зачитал второй ответ.

После него мимика декана изменилась ещё более неожиданно. На её лице проступила... с трудом сдерживаемая улыбка. Изо всех сил пытаясь выдать это за просто фырканье носом, МакГонагалл усмехнулась так, словно Гарри только что рассказал ей самую уморительную шутку. Сохраняя лицо, через пару секунд она всё-таки подавила желание рассмеяться в голос и сдержанно ответила:

— Ну да, так могла сказать только я... Хорошо, мистер Поттер, я вам верю. Как скоро открывается окно?

Он взглянул на часы:

«Уже 16:32»

— Через три с половиной часа.

— Осталось три с половиной! — обернулась к нему разгневанная Гермиона. — Ты уже всё пропустил, что ли?

— Да чего ты, просто прыгну ещё раз...

— Я тебе «прыгну»! Нельзя налево-направо...

— Мисс Грейнджер! Я так полагаю, вы куда-то спешите? Выскажете всё мистеру Поттеру — потом, после окна. А сейчас — лучше потрудитесь объяснить, что вам нужно.

— Я должен пообщаться с несколькими факультетами, — Гарри поспешил ответить, уклоняясь от недовольства подруги. — Вам что-то об этом известно?

— Возможно... — осторожно ответила декан. — Это общение как-то связано с планом профессора Дамблдора?

— Насколько я понимаю, это и есть план.

МакГонагалл лишь опять усмехнулась — на этот раз, даже не скрывая:

— Скромности вам не занимать, конечно... Как будто весь мир вокруг вас вертится... Это лишь часть плана, мистер Поттер. Но, полагаю, я вас поняла.

— Я имел в виду...

Она пресекла его фразу, резко подняв ладонь в останавливающем жесте.

— Не надо деталей. Я поняла. Что от меня требуется?

— Мне надо попасть в гостиные факультетов.

— Зачем? — профессор сперва изогнула бровь, но тут же кивнула. — А, поняла. Хорошо. Мне нужно договориться с другими деканами?

— Да.

— Сейчас — в который из факультетов пойдёте?

Гарри растерянно взглянул на Гермиону.

— На меня не смотри, — она пожала плечами. — Я тебя здесь оставляю на попечение профессора, а сама — пойду 3 часа прятаться в туалете Миртл. Там ты уже один будешь. Сам и решай.

— Тогда... может, лучше сперва разобраться с самым тяжёлым? Чтоб в самом начале больше попыток было, если что?

— Я говорю, сам решай. Что ты меня-то спрашиваешь? — она помедлила и добавила. — Но мысль — здравая.

— Тогда Слизерин, — он повернулся обратно к МакГонагалл.

— Значит, Слизерин, — понимающе кивнула декан и направилась к двери. — Пойдёмте. Профессор Снейп должен быть у себя. Полагаю, время не терпит.

***</p>

Через несколько минут ожидания дверь в кабинет зельеварения распахнулась, и оттуда вышел декан Слизерина. Столкнувшись с Гарри, он бросил на него какой-то странный взгляд. Как всегда, уничижительный и полный презрения, но в нём было и что-то ещё. Какая-то более тонкая эмоция, которую гриффиндорец не смог распознать.

Вслед за ним вышла преподаватель трансфигурации:

— Вы всё поняли, Северус?

— Да, — сухо ответил маг в настолько же чёрной мантии. — Поттер, за мной!

— Э... — парень замешкался, — профессор МакГонагалл? У меня ещё вопрос.

— Хм? — она взглянула на ученика в ожидании.

— Где вы были ещё час и полтора часа назад?

— Так... дайте подумать... — она непроизвольно подняла взгляд к потолку. — Полтора часа... нет, это вам ничем не поможет. А вот час назад — я как раз поднималась в кабинет директора. Возможно, меня там у самого входа успел поймать один нерадивый студент — не помню точно.

Гарри кивнул, демонстрируя, что понял намёк:

— А... — он постарался сформулировать вопрос столь же витиевато, — те две темы, на которые мне предстоит перед вами устно отвечать — остаются те же?

— Хм... Давайте во втором задании — заменим четвёртый параграф на седьмой. Это будет более уместно, — у неё ещё раз проскользнула еле заметная улыбка.

«Понятно. На второй вопрос — надо будет ответить не ”4”, а ”7” — что бы это ни значило.»

— Минерва, — повернулся к коллеге Снейп, — а вы им что-то задавали на каникулы?

— Только мистеру Поттеру. У него — персональное задание.

— Тогда, как вы помните, я тоже предлагал...

— Нет, профессор! Дайте мальчику хоть немного отдохнуть. На него и так многое свалилось. На ваши уроки — он не являлся в невменяемом состоянии после Продвинутого Патронуса.

— Да у меня он всегда сидит в невменяемом состоянии. Такими темпами он точно завалит...

— Профессор! Давайте обсудим это после каникул. Сейчас — надо сосредоточиться на том, о чём мы только что говорили. Мы поняли друг друга?

— Да, — недовольно отвернулся Снейп, запахнув свою мантию.

— А с вами, мистер Поттер, мы поняли друг друга?

— Да. Параграф семь.

— Тогда ступайте. Времени мало.

Парень со шрамом заодно ещё раз взглянул на часы. 16:43. Предыдущие перемещения он уже внёс в блокнот, пока дожидался двух деканов за дверью. А текущее время можно было пока что и запомнить: через две минуты исходный Гарри получит первое письмо-самолётик от своего бойфренда, который отправит соскучившегося парня на поиски двух озверевших ёбарей-красавцев. Один из которых, смугленький сосед по спальне — судя по всему, втихаря проследит за тем, как Гарри из первой линии покинет башню Гриффиндора. При этом, сам чуть не столкнувшись со вторым Гарри на лестнице. Пока третий Гарри — очевидно, будет заточён в компании слизеринцев в их подземельях.

***</p>

— ... и вы все — внимательно выслушаете Поттера. Всё понятно? — закончил своё объявление Снейп перед толпой студентов с зелёными галстуками. — Да, мисс Гринграсс?

— Профессор, а это обязательно? А то мне что-то нехорошо. Кажется, мне на обеде кто-то подсыпал толчёные яйца докси. Возможно, Блетчли...

— Дафна, ты там самая умная, что ли? — ответил парень, которого Гарри видел в слизеринской команде по квиддичу. — А за такие обвинения — можно ведь и чего похлеще в пирожные схлопотать...

— Да я лишь предположила...

— ОТЛИЧНЫЙ ВОПРОС, мисс Гринграсс! — перекрикнул обоих их декан. — Спасибо, что указали на неточность моих формулировок. Конечно же, «это обязательно». Все здесь присутствующие — не просто должны будут выслушать Поттера, но и по итогу пройти тест по теме его выступления. А на случай, если кто-то забудет, был ли он здесь во время визита Поттера... — он взмахнул палочкой, и на её кончике загорелся тусклый зелёный свет. Снейп медленно провёл ею, направляя её на учеников, — список на моём столе поможет это выяснить. Давайте дружно поблагодарим за усидчивость мисс Гринграсс! Отличный вопрос! Пять баллов Слизерину! — на этих словах студенты озлобленно зашипели, уставившись на высказавшуюся девушку.

— Дафна, ну ты и сука...

— Мистер Блетчли! Вы уже дважды высказались, не дождавшись разрешения. Ведёте себя — хуже, чем Грейнджер. Да ещё и хамите однокурсникам в присутствии посторонних. Какое впечатление о Слизерине вы создаёте у нашего гостя? Ещё, чего доброго, подумает, что у нас — такие же порядки, как в Гриффиндоре. Минус пять баллов Слизерину, какая досада... Ещё у кого-то есть вопросы?

Змеиное логово притихло, но эти взгляды студентов этого факультета Гарри отлично знал: одной девушке, судя по всему, после данной встречи точно не поздоровится.

— Я так и думал. Тогда оставляю Поттера вам. А у меня — дела поважнее.

— Эм... Профессор? — осторожно подал голос бывший ловец их квиддичной команды, который на первом курсе продул Поттеру, после чего позицию занял Малфой.

Взглянув на этого старшекурсника, с которым Гарри с тех пор не особо-то и пересекался, парень со шрамом неожиданно для себя увидел бывшего соперника в новом свете: парень-то, оказывается, был в целом неплох собой. Даже в чём-то внешне похож на Кормака. Тоже голубоглазый, тоже блондин, тоже со спортивной фигурой. Даже чертами лица — отдалённо напоминает главного кобеля школы. Не будь он слизеринцем — возможно, был бы вполне во вкусе гриффиндорца. Но — увы.

— Да, мистер Хиггс? — обернулся Снейп, уже было направившийся к выходу.

— Вы оставите здесь Потера без присмотра, с нами наедине? Подземелья Хогвартса — место опасное. Мало ли, вдруг случится чего... — на этих словах в толпе промелькнуло несколько злорадных улыбок.

— Как благородно с вашей стороны, — столь же ехидно ухмыльнулся декан. — С учётом того, что мне уже известно, а вам — лишь предстоит узнать, «подземелья Хогвартса», — с нажимом произнёс он, чётко давая понять, кого на самом деле имеет в виду, — Поттеру совершенно не представляют угрозы, скорее наоборот. Но если кто-то хочет в этом удостовериться лично — милости прошу. Только не забывайте, что крики, доносящиеся из подземелий, даже если их будет целый хор — во время каникул не услышит никто.

Довольные морды сменились на настороженные переглядывания.

— Хотя... что я знаю? — продолжил Снейп. — Давайте спросим кого-нибудь, кто в этом вопросе разбирается получше меня. Поттеру здесь что-нибудь угрожает? Как считаете, мистер Малфой? — с этими словами он с ненавистью уставился на одного конкретного подопечного.

Проследив, на кого именно, Гарри увидел белобрысого ровесника, который был совсем не похож на себя. Взглядом, полным вины и усталости, он смотрел в пол. Издалека — показалось, что у вечно лощёного мерзавца даже были мешки под глазами.

Увидев эту измученную физиономию — Гарри понял, что вообще давненько не видел Малфоя. Собственно, он никогда и не приглядывался к слизеринцам, когда они не лезли... Но такое зрелище — откровенно застало гриффиндорца врасплох. Казалось, он даже на миг испытал к вечному сопернику... сочувствие?

Сочувствие? К этой слизеринской сволочи? Серьёзно?

Серьёзно.

Это не укладывалось в голове, но, кажется, впервые в жизни Гарри чувствовал в отношении Драко чисто человеческое сострадание. Не жалость, как на том суде. А именно сострадание.

Гриффиндорец не забыл, каким отпетым мерзавцем был этот потомственный ценитель чистой крови. И точно не простил это. Но от настолько разбитого вида постоянного слизеринского заводилы — ему даже стало как-то не по себе.

— Нет, профессор, — тихо ответил Малфой, не поднимая взгляда. — Я не думаю, что Поттеру здесь может что-то угрожать.

— Хоть что-то мы с вами ещё можем оценивать одинаково, — с презрением фыркнул декан. — Поттер, вы там воды в рот набрали? На ближайший час — слизеринцы в вашем распоряжении. Приступайте! Надеюсь, профессор МакГонагалл в вас не ошиблась, и вы оставите мне их в целости и сохранности.

С этими словами он привычным взмахом руки запахнул мантию и вышел через стену, которая открылась перед ним.

— Я не ослышался? — шепнул Блейз Забини сидящему рядом Теодору Нотту. — Он оставит в целости нас?

— Я сам в непонятках. Давай, всё-таки, подождём.

— Эй, Поттер! — выкрикнула Панси Паркинсон, как только каменная кладка собралась в стену за спиной профессора зельеварения. — Эти ссыкунишки от Снейповских формулировок уже все пересрались. Но я-то знаю все приёмчики декана. Нянчиться с тобой просто не хотел тут — вот и нагнал жути, чтоб тебя не тронули.

— Паркинсон, мне тут в вашей компании находиться хочется не больше твоего...

— А чо ж тогда припёрся?

— Потому что другого выхода нет...

— О? Так ты выход найти не можешь? Тебе показать? Ребят, не поможете Поттеру найти выход? — она оглянулась по сторонам, и получила в ответ несколько соглашающихся кивков от крупных парней, которые начали неторопливо вставать.

— Панси, лучше заткнись и сядь на место, — подал голос Драко, не поднимая головы.

— Ты заступаешься вот за ЭТОГО? — она повернулась к Малфою, указывая пальцем в Гарри. — Серьёзно?!

— Да, серьёзно. Жопу прижми.

— Драко, знаешь... Я вот тебе уже давно подумываю сказать... Ты после Визенгамота совсем хватку потерял. С тех пор тебя Снейп вообще неприкрыто чморит, а ты — и сглатываешь. Покорно. Ребят, я ведь не одна это заметила? Похоже, нашего прежнего Драко уже не вернуть. Теперь у нас вместо него — вот этот размазня...

— Панси, ты зарываешься... Предупреждаю один раз: заткнись и сядь.

— А то что? Похоже, от «наследника дома Малфоев» осталось одно название... Тебя даже уже Снейп ни в грош не ставит...

Лишь теперь Драко поднял голову. Но вместо того, чтобы что-то сказать — он лишь оглушительно громко освистнул задиру в юбке, тут же заставив её заткнуться. Он демонстративно медленно начал вставать со своего места в наступившей тишине.

— Я что-то не ПОНЯЛ! — начав спокойно, он повышал тон с каждым звуком, грозно рявкнув в самом конце. — Мне, похоже, послышалось, — произнёс он с наездом. — Что ты там пёрнула ртом про дом Малфоев?

— Я... — она старалась сохранить лицо, но гонору уже резко поубавилось, — я не про благородный дом Малфоев, я про тебя лично...

— Ты всё ещё не поняла? — он навис над однокурсницей.

— Всё я поняла... ты уже никакой не слизеринский принц. Ты и сам — не мог не заметить, что уже просто напрашивается перестановка сил.

— Да? И что же за перестановка? Кто-то конкретный претендует на моё место? Дай угадаю: не ты ли это?

— А может, и я! Не пристало Слизерину прислуживаться такому слабаку...

Она сама замолкла, так и не закончив фразу. Малфой стоял ко входу уже практически спиной, так что Гарри не видел, что там выражает лицо этого манипулятора. Но, очевидно, ничего хорошего. Сквозь зубы он медленно заговорил.

— Я спущу это на тормозах. По нашей большой дружбе. А ещё — потому что ты ещё молодая и, очевидно, кромешная дура. Если бы ты хоть немного слушала профессора Снейпа, — он подчеркнул должность декана, — то ты, во-первых, не называла бы его столь фамильярно за глаза. Во-вторых, поняла бы, что совать свой нос в мои с ним отношения — тебе даже близко не по зубам. И, в третьих, могла бы отличить благородную снисходительность от слабости. Тебе мои оценки — напомнить, принцесска ты наша?

— А чо мне твои оценки...

— Реально, дура. Даже не знаешь, когда надо воспользоваться шансом и заткнуться. То, что по одним лишь моим оценкам — ты уже должна бы понять, что как бы там профессор Снейп со мной ни общался, ты нам обоим — не ровня. В ту секунду, как в моей руке окажется палочка — я тебя так разберу за запчасти, что в Мунго не соберут. И поскольку ты меня заставила встать, — он поднял руку и оттопырил указательный палец, — повторить, — к указательному добавился средний, — и объяснять элементарные вещи на пальцах, — присоединился и безымянный, формируя наглядную цифру «три», — проигнорировав все шансы тихо захлопнуться, которые я тебе дал — то ты сама вызвалась на наглядную демонстрацию того, что за такое поведение бывает. Разумеется, после того, как мы выпроводим нашего гриффиндорского гостя. Но сперва — как тебе приказал профессор Снейп — ты прижмёшь жопу и будешь его слушать так внимательно, словно от этого зависит твоя жизнь. И — для непонятливых — «словно» здесь исключительно для красоты речи. Лет в 30-40 ты будешь вспоминать этот момент и проклинать себя за то, что не заткнулась, когда тебе это позволяли. А сейчас — объясню на доступном тебе языке, раз ты сегодня настолько тугая, — он громко свистнул прямо ей в лицо, — Паркинсон, место!

Несколько секунд публично униженная девушка стояла на месте, едва заметно дёргая рукой в сдерживаемом порыве врезать за такое обращение Малфою по роже. Но, наконец, она отвернулась в сторону и послушно села обратно в своё кресло.

— Вот, то-то же, — он ещё более унизительно потрепал её по голове. — Хорошая девочка. Хоть немного мозгов ещё осталось. Публичная порка будет полегче... Кстати... — он повернулся к другим слизеринцам, которые с интересом, но осторожностью наблюдали за развивающейся ситуацией. — Пайк, Монтегю — мне тут показалось, что вы были в чём-то согласны с Паркинсон? Если есть какие-то соображения в мой адрес — так вы не стесняйтесь, облегчите душу! Или можете, как и Паркинсон, в дуэли после Поттеровской болтовни поучаствовать. Только держите в уме, что она-то — моя подруга, за что ей многое сходит с рук. Так что за её проступки — прилетит лишь ей. А вот если вы о меня свои зубы сломаете — то мои родители могут ведь и визит к вашим нанести. Вообще, зачем лишь вами ограничиваться? Есть кто-то ещё, кто считает, что наследник благородного дома Малфоев более недостоин считаться слизеринским принцем? — он окинул толпу взглядом. — Кто-то, кто считает, что я... как ты там тявкнула? «Размазня»? М? Есть желающие высказаться?

Он провёл взглядом по всем ученикам вокруг, удостоверяясь, что каждый из них под его грозным взором отводит глаза в сторону.

— Я так и думал. Вот, Паркинсон, учись. А теперь — ты, — он, наконец, повернулся к Гарри и тяжело вздохнул. — Ну правда, Поттер. Чего припёрся? Отношения мне тут опять с друзьями портишь.

— Это тоже риторический вопрос, или на сей раз вы готовы услышать ответ? — с симметричным недовольством ответил Гарри вопросом на вопрос.

— Да готовы, куда ж мы денемся... — он неохотно буркнул под нос, садясь на своё место по центру дивана, между Креббом и Гойлом.

— Тогда заткнись и слушай, «слизеринский принц», — Гарри, скорчив гримасу, изобразил пальцами кавычки.

— Да похер, как скашешь... — он вроде замолк, но через секунду снова повысил голос, поворачиваясь к Панси. — Для непонятливых: это ЕМУ за такое общение со мной потом голову откручивать не будут. Усекла?

Девушка, не поднимая головы, закивала.

— Умничка. Твоё любимое заклятие на букву «К» — сегодня использовать не буду. Ну давай, Поттер. Вещай.

— А что вещать? Как по мне, это всё — гиблая затея. Я и так знал, что вы безнадёжны, но как вот это всё сейчас увидел — теперь даже не сомневаюсь. Но Дамблдор почему-то верит, что даже вас вразумить ещё не поздно. И МакГонагалл. И Люпин... почему-то.

— Ты нам морали читать пришёл? Про то, какие мы пропащие души? Знаем, в курсе. Давай, что там у тебя дальше по программе...

— Да мне насрать вообще, какие вы пропащие.

— Ну а чего припёрся тогда?

— Рассказать, что сегодня было в министерстве.

— Ой, Поттер, если бы там было что-то важное — я был бы уже в курсе.

— Там было самое важное заседание Визенгамота за... да хрен знает, за сколько времени.

— Да? И что ж тогда мне отец не сообщил?

— Потому что он не в курсе. Его там не было.

— Ух-ты, правда? У нас сегодня, похоже, какой-то день помутнения рассудка. То одна — краёв не видит, то другой — сказки рассказывает. Если отца там не было — то уж тебе-то откуда знать, что там было?

— Оттуда. Меня туда вызывали. Как обвиняемого.

— Серьёзно? — у Малфоя в глазах загорелся какой-никакой интерес. — Ну-ка, ну-ка, за что хоть? Наш гриффиндорский герой неправильно задекларировал метлу?

— Нет. За то, что убил дементора.

— Ты-то? — впервые за весь вечер у Драко на лице нарисовалась хоть какая-то положительная эмоция — пусть, это была и уничижительная усмешка. — Да такой пай-мальчик даже авадой-то не владеет. Где уж тебе до её первозданной формы!

— Авадой — не владею. А вот первозданным патронусом — как оказалось, да.

***</p>

Разговор шёл очень тяжело. Невыносимо тяжело. Совсем не так, как с гриффиндорцами.

Когда Гарри выступал перед своими товарищами — они тоже впитывали его слова в кромешной тишине. Но даже там, по одним лишь их взглядам, выражениям лиц, позам — Гарри видел реакцию. Понимал, какие сомнения зарождаются в их головах. И мог развеять их ещё до того, как они будут озвучены.

Но в этом змеином гнезде — казалось, слова просто улетали в никуда. Едва услышав «первозданный патронус» — Малфой застыл на месте и уставился на Гарри шокированным взглядом. Почему-то, уже знакомым парню со шрамом. Гарри не сразу вспомнил, откуда. Лишь через несколько минут объяснения — его осенило: точно так же Малфой на него вытаращился неделю-две назад, когда на уроке Люпина про «доверие» увидел сноп искр Поттера.

С самого начала рассказа Драко так и сидел, намертво вцепившись руками в колени двух своих амбалов по бокам как в подлокотники. Тем, судя по тому, как они заёрзали, было очень неприятно — даже больно — но они боялись одёрнуть шефа, и лишь молча продолжали терпеть, пока Гарри рассказывал и про встречу с дементором в Хогсмиде, и про то, как Визенгамот обвинил его в заговоре с Дамблдором, и про то, как он продемонстрировал продвинутую версию Ультуса, прямо на глазах у всех судей низведя в ничто целую стаю дементоров.

Малфой — всё это время лишь смотрел на него немигающим взглядом. Остальные слизеринцы — тоже сидели тише воды ниже травы, лишь изредка поглядывая на своего предводителя, читая в его позе доходчивую мысль: дело — серьёзное, лучше не рыпаться.

Когда Гарри уже было подобрался к самому главному — к объяснению того, что никакая он не Просветительница, и завтрашним бредням «Пророка» верить не надо — как бы слизеринцы ни относились лично к Поттеру... его прервали. Один из каминов вспыхнул зелёным светом, и оттуда донёсся взволнованный голос женщины, который быстро запричитал:

— Драко, ты здесь? Кто-нибудь видел Драко?... Винсент? Грегори?... Панси? Маркус? Эдриан? Кто-нибудь! Подойдите к камину, это важно! Теодор! Блейз! Ну же, кто-нибудь! Отзовитесь немедленно... — требовательный тон сменился на умоляющий. — Отзовитесь, пожалуйста...

Два шкафа, сидящие на диване вокруг своего босса, настороженно переглянулись, и неохотно заговорил тот, который был менее жирный — Гарри постоянно путал, кто из них кто.

— Драко... тут это... Тебя родители зовут.

Он осторожно встряхнул «слизеринского принца», и лишь теперь тот смог выйти из своего оцепенения. Малфой сперва дезориентировано оглянулся по сторонам, а потом, опомнившись, снова взглянул на Гарри — на этот раз, вопрошающе:

— Я отвечу, — это, вроде бы, прозвучало как утверждение, но одновременно с этим было больше похоже на вопрос.

— Да как бы... — гриффиндорец растерялся. — У нас тут серьёзный разговор, вообще-то. Но как будто тебе не насрать...

— Мам, я здесь, — не дожидаясь конца фразы, Малфой хоть и громко, но неуверенным тоном подал голос через весь зал, осторожно вставая с дивана и оценивая реакцию Гарри на свои действия.

— Хвала Мерлину! — женщина с облегчением выдохнула на грани стона. — Драко, солнышко, подойди к камину, скорее!

— Я уже иду, — Драко медленно отступил назад, не сводя взгляда с чужака у входа.

— Давай бегом!

Тот быстрым шагом попятился через всю слизеринскую гостиную и наклонился к зелёному пламени, оставаясь вполоборота к Гарри.

— Как же я рада тебя видеть... Драко, слушай меня внимательно. Сейчас же беги собирать вещи. Люциус уже договаривается о том, чтоб тебя забрали. С минуты на минуту у школьного моста появится кто-то из друзей семьи. Хватай только самое нужное. Это ситуация чёрной вуали. Ты понял меня, малыш? Чёрной вуали! Хватай вещи — и на выход. И ни при каком раскладе — не сталкивайся с Поттером. Хоть даже через всю школу от него бегай — но не сталкивайся.

— Он уже здесь.

— Я в курсе. Мы поэтому тебя и забираем. Нет времени объяснять. Всё расскажу дома.

— Он прямо здесь, — повторил Малфой, с побелевшим от ужаса лицом продолжая смотреть в сторону входа.

— ДА Я ЗНАЮ, ЧТО ОН УЖЕ В ХОГВАРТСЕ! — на нервах выкрикнула женщина. — Солнышко, на это нет времени. Ты меня не понял, что ли? Чёрная вуаль! Ты слышишь меня?

— Это ты меня не слышишь. Мам, он прямо здесь. В гостиной Слизерина. Я на него смотрю.

Судя по звуку, у женщины на том конце каминной связи перехватило дыхание. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и запричитать снова:

— Драко, слушай меня внимательно. Без резких движений, медленно отходи в сторону своей спальни. Не вздумай доставать палочку!

— Мам, отсюда некуда деваться.

— Драко, ну не спорь хоть сейчас! Ты не представляешь, насколько она... он опасен.

— Всё я представляю. Он блокирует выход.

— Да послушай же ты! Он...

— Владеет первозданным патронусом. Я уже в курсе. Он нам сам только что рассказал.

Настала тишина, в которой Малфой, склонившись над потрескивающим камином, не сводил взгляда с гриффиндорца, так и стоящего у самого входа, не осмеливаясь пройти глубже в змеиное логово. Тот — с тяжёлым вздохом пробормотал вполголоса:

— Опять двадцать пять... Малфой, давай-ка лучше мы сперва договорим, а?

Мать Драко, похоже, эту реплику не расслышала, отреагировав вместо неё — на последнее высказывание сына:

— «Нам»? Кому — «нам»?

— Тут практически весь Слизерин.

— Как вы там все оказались разом? Как он вообще попал внутрь?

— Нас собрал Снейп. И его привёл.

— СНЕЙП?! Я так и знала, что он предатель! Я всегда говорила Люциусу, что этому прислужнику Дамблдора нельзя верить...

— Маам...

— Что, малыш?

— Заткнись, пожалуйста. Похоже, он начинает злиться.

Ещё одна пауза, в течение которой перепуганный блондин заметался взглядом по помещению в поисках чего-то. Из камина вновь раздался взволнованный голос.

— Драко, скажи мне только...

— Маааам... — с нажимом ответил ученик, призывая её не заканчивать фразу.

— ... ты же не призывал при нём свой патронус?

— Призывал. И ты ему только что об этом напомнила, — слизеринец медленно потянулся одной рукой к другой.

— Солнышко, не надо... — взмолилась женщина.

— МАААААМ! Ты вот совсем не помогаешь.

— Драко, я вижу, что ты...

К несчастью, Гарри тоже видел, что пытается сделать скользкий гад, пока остальные студенты факультета, усвоив сегодняшний урок, сидели, боясь шелохнуться в надежде на то, что сильные мира сего, разбираясь между собой, не обратят на них внимания.

На протяжении всего предыдущего рассказа Гарри стоял, засунув в карманы большие пальцы рук. Он принял такое положение лишь потому, что чувствовал себя скованно и банально не знал, куда деть руки, стоя перед Слизерином, но не хотел принимать совсем уж закрытую позу, чтобы не подорвать и без того крохотное доверие. Однако, именно эта поза позволила ему в последний миг нащупать собственную палочку перед тем, как в воздух взмыла выхваченная из рукава палочка Малфоя.

У зелёного пламени камина зелёной полосой блеснула полированная древесина в руке предводителя зелёного факультета — и комнату, залитую зелёным светом, пробивающимся сквозь толщу озера, озарила ещё одна зелёная вспышка.

— АВАДА КЕДАВРА!