Рукопись X, -- марта 20-- (2/2)

— Дай мне пройти, пожалуйста. Я правда очень хочу спать.

Зверь поднимает на меня взгляд и больше не шевелится.

Ты вызываешь меня на битву за место? В таком случае я однозначно замёрзну до смерти. Я так уверен в том, что он смотрит на меня по доброму, что делаю то, что мог бы сделать волчонок. Забираюсь на него и со смехом скатываюсь на свою медвежью шкуру. Мне сложно понять, правда ли я слышу это, но он мурчит, прямо как кошки, и я тут же вспоминаю о тех звуках, которые слышал в тот день, когда оказался здесь, и мой спаситель был позади меня, пока я притворялся спящим, и потом он лёг, слишком большой, чтобы быть обычным человеком, и издавал мурчащие звуки, пока я проваливался в сон.

Может быть…

Нет.

Это все ветер. И жар. И наркотики.

Я ложусь так, что моя голова оказывается близко к его, укутываюсь в медвежью шкуру, что дал мне мой спаситель, а зверь двигает лапы, чтобы вместе со мной придвинуться ближе к огню. Я открываю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, но вижу только его шрам и красивый мех, у которого, похоже, подшерсток отливает скорее синим, чем чёрным — наверное, все дело в освещении.

Зверь спокоен и, очевидно, расположен к объятиям, но он всё-таки хищник, так что я пока не могу почувствовать себя абсолютно комфортно рядом с ним. Однако я вижу в нем что-то такое… огонь разума, мудрости, а ещё… одиночества.

Я протягиваю к нему руку, жду мгновение, отстранится или нет, и когда он не двигается и не возражает, кладу ее на голову между ушей. У него очень мягкий мех. Не жёсткий, как у львов и тигров, но и не такой гладкий, как у собак. Он мягкий, как у домашних кошек, и чистый. Голова у него такая большая, что мне нужно растопырить пальцы, чтобы дотянуться от уха до уха. Я выдыхаю, только сейчас понимая, что задерживал дыхание, и нежно глажу его по голове, а затем чешу за ухом и сбоку морды. Он прекрасен.

Он наклоняется ко мне, обнюхивает лицо, а потом кротко лижет лоб.

Я смеюсь, но понимаю его.

— Да, я знаю, что болею. Наверное, пахну не очень из-за болезни, да?

Я аккуратно глажу его шею.

— Это поэтому ты решил меня не есть? Ждёшь, пока я поправлюсь?

Он фыркает и лижет мне шею, издавая тихий звук. Я понятия не имел, что хищники мужского пола заботятся о своих детенышах. Да, львы, могут позаботиться и даже поухаживать за своим потомством, и тигры могут присмотреть за молодняком, если тигрица рядом. А медведи могут убить и сожрать даже собственное потомство, чтобы спариться с медведицей ещё раз. Что говорить о чужих детенышах? И львы, и тигры убьют их и сожрут. Самцы волков заботятся о своих самках, приносят им еду, могут охранять их логово, но они не ухаживают за щенками. И волки, и львы — социальные животные, но этот зверь выглядит скорее одиночкой как тигры или медведи, у которых нет понятий о семье.

Если бы я оказался в дикой природе, тигр и медведь убили бы меня сразу. Лев или волк могли бы мне помочь, если бы я был из их прайда или стаи или если бы мы были кровными родственниками, но это не точно. В любом случае я для зверя абсолютный чужак, тогда почему это происходит? Он должен был убить меня, чтобы я не поправился и не стал угрозой в будущем, но вместо этого он очевидно хочет помочь мне, следит, чтобы я поел, поспал, что я в тепле и безопасности, это… это не типичное поведение животных.

Оно больше похоже на человеческое.

Я медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и понимаю, что он ближе, чем я думал. Я снова протягиваю к нему руку, касаюсь шеи, щеки и загривка. Он пахнет лесом, снегом и морозной зимой, а ещё ягодами и еловыми деревьями. Его мех струится между моих пальцев как горный поток, и воспоминания всего моего детства обрушиваются на меня в один миг. Я закрываю глаза и позволяю ему и воспоминаниям убаюкать меня.

Мой дорогой спаситель и хозяин этого дома, думаю я, слыша, как усиливается ветер и обрушивается на кухонное окно, пожалуйста, поторопись.

Мурчание зверя приятное и успокаивающее, как и само его присутствие. Метель снаружи страшная, ветер такой свирепый, что я его слышу, я чувствую его силу, когда он беснуется и бьется в окна и стены, но я окружён теплом со всех сторон — за мной камин, на мне лежит медвежья шкура, а рядом вздымающийся от дыхания тёплый мех моего компаньона. Я так утомился, что перестаю бороться с сонными веками и ускользающим сознанием.

— Спокойной ночи.