— Chapter five (1/2)

五 Chapter five… — Нужно было сразу отказаться! Я не знаю, что теперь сказать им… И как тебя вытащить. Тебе придется самой выкручиваться. Я к Якудза не сунусь, — сказал ?Пэдрито?. Было слышно, как щелкнула зажигалка на том конце провода.

— Я не прошу тебя никуда соваться. Но почему они сразу не дали полную информацию?

— Ты сама могла об этом подумать. Не новичок уже. И странно, что ты испугалась какой-то бабы.

— Я не испугалась, — возразила я, потирая лоб ладонью. – Но это не просто ?какая-то баба?. Это его жена! У них свои понятия. Там все очень сложно. ?Пэдрито? недовольно вздохнул.— Они спрашивали, как продвигается дело. Есть ли какой-то результат. Я сказал, что ты со всем справляешься и уже установила с Лоуэллом некоторую связь… И что теперь?

— Я не знаю… Не могу пока ничего придумать, — отстраненно отозвалась я.— Ладно… Ты сможешь мне перезвонить завтра? Мне тоже нужно подумать. Но будь готова. Если придется действовать очень быстро. Только, боюсь, как бы у нас проблемы не возникли, что ты так внезапно отказалась. Но придумаем что-нибудь. Например… что тебя разоблачили. И тебе пришлось сматываться.

— Мне не сбежать сейчас. У них мой паспорт.— Они забрали его? – опешил Пэдрито.— Да. И не отдают. Мне будет сложно выехать из страны без него. А если я сбегу от Ямагути, то в Японии мне нельзя надолго задерживаться. Здесь быстро не достать новый паспорт. Связей таких нет… А эти нам вряд ли помогут, когда узнают, что я отказалась. И не говори им ничего раньше времени, пока я буду ждать удобный момент для побега.

— Вот я как знал, что не надо было ввязываться в это дерьмо с самого начала! – с досадой воскликнул ?Пэдрито?. – Мне не нравилось это дело. Как чутье подсказывало. Что не стоит ?игра свеч?…

— Только не ной! – раздраженно прервала его я. – Выберусь… И не такие передряги случались… Лоуэлл мной не интересуется, поэтому будет проще.

— Может, он по мальчикам? – язвительно хмыкнул ?Пэдрито?.— Идиот совсем?

— Ну а что… Когда ты наряжаешься и показываешь себя во всей красе, сложно не клюнуть. Уж я-то видел твои штучки не раз… И по-прежнему жду, когда ты мне отдашься. По старой дружбе.— Ты отвратителен, Пэдрито… Фу, меня сейчас стошнит… — скривилась я, слыша мужской смех в трубке.

— Да я шучу. Но если что, знай, я готов.— Хватит! – раздраженно прервала его я.

— Я к тому говорю, что мужик и в Африке – мужик. Может, у него проблемы какие-то? Ну… Ты поняла.— Я уверена, что нет. И с ориентацией тоже все в порядке.

— Значит, ты сама не очень хорошо постаралась. Другого объяснения я не нахожу.

— Я просто перестала что-то предпринимать. Потому что не намерена продолжать это дело. Если бы я знала Лоуэлла раньше, то не взялась бы. Мне не один месяц понадобится, чтобы его расположить. И я боюсь, что он меня раскусит. Ему очень сложно врать. Ты с ним не общался и не видел. Лоуэлл не доверяет мне. Да Якудза вообще женщинам не доверяют. И никому особо не доверяют кроме своих. Да и то… Исключения есть и среди них.

— И что планируешь сейчас делать?— Ничего. Мне нужно быть осторожной, потому что я сразу разыгрывала огромный интерес к Лоуэллу. И если я вдруг начну вести себя равнодушно, это будет подозрительно. Пока думаю над дальнейшей тактикой.

— Я уверен, что ты выкрутишься. У тебя мозги всегда работали в таких ситуациях, как и хитрость, — усмехнулся ?Пэдрито?.

— Да. Но никогда не нужно недооценивать ум и хитрость другого. Особенно, если это Якудза. Всё, пока. Долго разговариваем.— Буду ждать звонка и сигнала к дальнейшим действиям. Аккуратнее. И… удачи.

— Спасибо, Пэдрито. И не проболтайся, что я собираюсь сбежать. Никому.— Понял. Не проболтаюсь… Я положила трубку и отодвинула от себя телефон, устало вздохнув и потерев лоб ладонью. Из-за постоянных мыслей и напряженного ожидания, у меня начались проблемы со сном, и я уже два дня подряд прикладывалась к виски, чтобы заснуть. Много пить мне было нельзя, потому что в любой момент меня мог навестить Такеши. И хоть у нас с ним установились более ли менее приятельские отношения за недолгий срок, он прежде всего был верен своей ?семье? и Лоуэллу. Который приставил его ко мне как надсмотрщика. Не то что я была такая уж любительница выпить, но в делах, с которыми меня связала жизнь, без алкоголя иногда было просто не обойтись.

С момента как я узнала о наличии ?жены? у Ника Лоуэлла, прошло двенадцать дней. И за этот короткий период мало что изменилось. Кроме того, что я лишь еще больше убеждалась в том, что пора сваливать подальше от этих Якудза и из Японии. Мне уже становилось скучно, да и тревожно. Друзей, как таковых, у меня не было, работы – тоже. Дни были наполнены ?праздным? времяпрепровождением в виде походов по магазинам, изучением японского, написания иероглифов и овладением навыками искусства обольщения гейш. Я не собиралась уже использовать это все по отношению к Лоуэллу, но мне было самой это интересно, да и в дальнейших делах могло пригодиться. Если только удастся покончить с этим и выбраться живой.

Ника Лоуэлла я не видела с того дня, как он первый раз навестил меня в своих же апартаментах, где я и жила все это время. Где он, что делает, что меня ждет – мне было не известно. Такеши ничего не говорил. Или не знал или скрывал – допытываться тут было бесполезно. Мне вернули мою сумку со всем содержимым кроме паспорта, и это меня очень озадачило. Потому что я планировала за эти дни уже уехать хотя бы из Осаки.

Мне не раз приходилось выпутываться из разных ситуаций, схожих с этой. Но вот только с Якудза я еще ни разу не имела никаких дел. А живя здесь и общаясь с ними, мне стало многое известно об их порядках и обычаях. И о том, как они могут мстить. Исчезнуть и быстро замести следы – не получится. Я предполагала, что Лоуэлл не возвращает мне паспорт потому, что не доверяет мне. Я могла бы убежать и без него. В этом особой проблемы не было. Только я прекрасно понимала, что стоит мне так поступить, как Ямагути дадут команду своим людям, и меня будут искать везде. А за день я от Осаки далеко не уеду. И учитывая, что я эмигрантка, и внешность у меня очень выделяется на фоне многих, найти меня им будет гораздо легче. И парики с маскировкой не помогут. Тем более, у меня акцент, и японский я почти не знаю.

Лоуэлл – не глупый человек. И если я сбегу без паспорта, он сразу поймет, что Микаэла Эрнандес — далеко не обычная девушка, у которой ?жизнь не заладилась?, и она наивно метит на то, чтобы завести близкие отношения с главой клана Якудза. Да и среди Якудза глупых было вообще немного. Если учесть, что они напрямую работали с ?грязным? бизнесом и умели его контролировать многие годы. Мне нравилось быть стратегом и продумывать ходы ?противника? наперед, но у меня не всегда это получалось. Но я надеялась, что в этой ситуации мои стратегические задатки меня не подведут.

Мое временное пристанище — рёкан, уже стало мне привычным. Я обошла его все вдоль и поперек, кроме других апартаментов, которые были заперты. Я видела зал, по моим предположениям для совещаний, с длинным столом и диванами. И бильярдную рядом с ним, где я один раз катала шары. Тут была и японская баня с паровым бассейном, который выходил во двор. Японцы очень любили чистоту и порядок. Для них уборка была своего рода медитацией. И мне было тоже интересно познать эту культуру и стать ее частичкой, раз выдалась такая возможность. Только уборке я не посвящала много времени, потому что ее надолго не хватало, и в апартаментах, где я жила, часто царил беспорядок. В рёкан приходили две женщины. Они со мной не разговаривали, как бы я ни пыталась склонить их к общению. Лишь еще больше становились угрюмыми и недовольными от моих приветствий и вопросов. Как мне потом сказал Такеши, это были смотрительницы за рёкан. Они прибирались, стирали одежду и, когда было нужно, готовили. Если вдруг Ямагути приезжали сюда отдохнуть или устраивали неофициальное совещание. Помощь этих женщин мне особо не требовалась. Прачечная была на первом этаже, и стиральной машинкой я конечно умела пользоваться. За продуктами и по магазинам меня возил Такеши, а в остальное время я была предоставлена сама себе. Вечерами мне было скучнее всего. Каждый вечер я сидела на подоконнике, курила и смотрела, как утопает в закатных лучах Осака. А после наступления темноты выходила в сад подышать воздухом.

Такеши я больше не расспрашивала ни о чем, что касается Лоуэлла. Мне уже это было не нужно, да и голова была занята мыслями о предстоящем побеге и продумыванием своего поведения.

Я предполагала, что Лоуэлл не приезжает ко мне, потому что пока подходящей для меня работы не нашлось. И паспорт он мне наверно отдаст только когда пристроит меня. Я могла бы действоватьболее осторожно и медленно, но это все равно не давало гарантии, что ко мне будут относиться более доверительно. Я ведь все равно женщина. Да еще и эмигрантка. Чужая для них…

…Ник остановился у черной двери и дернул ручку, тут же нахмурившись – дверь оказалась не заперта. Он прошел через прихожую в кухню, осмотрев мимоходом стол, на котором стояли тарелки и белые коробочки с едой. Из гостиной доносились звуки японской мелодии, и Ник направился туда, едва не споткнувшись о валяющиеся на полу женские туфли. Он прислонился к косяку отодвинутой панели и засунул руки в карманы брюк, осматривая пространство гостиной. Оно сейчас было так не похоже на его привычные апартаменты. В воздухе витал сигаретный дым. На полу местами валялась обувь. Телевизор включен. Низкий диван завален неаккуратно сложенной одеждой, а на столе рядом не было вообще свободного пространства. Раскрытые книги, альбомные листы с черной краской и кисточкой. Он даже издалека заметил, что там нарисованы иероглифы. Именно так обучались традиционному японскому письму. Помимо всего этого завала на столе стоял бокал с виски и пепельница с несколькими окурками в ней. Ник перевел свой взгляд на девушку в красном шелковом кимоно с красивыми узорами и иероглифами, которая стояла к нему спиной. В одной ее руке была зажата дымящаяся сигарета, а в другой – раскрытая книга. Девушка читала ее и пыталась двигаться и плавно выкручивать руку.

— Как же это правильно сделать… Хрень какая-то… — раздраженно сказала Мики Мэй и опустила руку с книгой, затягиваясь сигаретой. Она развернулась и тут же поперхнулась табачным дымом, увидев Ника.

— М-мистер Лоуэлл? – пробормотала она, прокашлявшись. – Вы… давно здесь?

— Добрый вечер, Мики Мэй, — сдержанно отозвался он с привычной полуулыбкой, продолжая смотреть на оторопевшую девушку. Шелковый халат соскользнул с плеча, и она едва успела его поправить, чтобы грудь не оголилась полностью. Видимо, она разучивала искусство гейш. Такеши говорил ему, что они ездили по магазинам, и Мики Мэй покупала книги, связанные с этим. У нее даже прическа была сделана в японском стиле – кучка на затылке и торчащие перекрещенные палочки. Только не очень аккуратно и не крепко – несколько прядей выбились с обеих сторон от лица.— Вы привезли мне паспорт? – пробормотала Мики Мэй. Она так и стояла неподвижно, сжимая в руках сигарету и книгу, и видимо, все еще не могла опомниться от неожиданности.

Он не привез ей паспорт. И вообще не знал, зачем конкретно зашел. Просто проведать, наверно. В рёкан он часто любил приезжать один. Отдохнуть. Расслабиться. Да и Мию последние дни много срывалась. У нее были истерики, и он просто не выдерживал. Она становилась одержима желанием забеременеть в такие периоды. Иногда она вообще не затрагивала эту тему подолгу, но как только у нее случался срыв, она вспомнила все плохое, начинала плакать и говорить, что ей нужна семья. А самое главное – ребенок. Ник не мог ее поддержать как ей нужно. А по-другому не умел. Он дал ей все, что должен был дать. И его совесть была чиста перед ней и перед братом.

И сегодня, после дел в офисе, ему никак не хотелось снова видеть ее слезы и слушать причитания и вопли. Он не смог себя пересилить. Ему тоже было непросто. А Мию еще иногда начинала обвинять во всем его, что всевышний не дает ребенка, потому что Ник занимается ?нехорошими делами?. Хотя он ей не раз напоминал о том, что сама она тоже в свое время вела не самый достойный образ жизни.

— Твой паспорт пока останется у меня. Зачем он тебе? – наконец, сказал Ник. – И что ты тут такое устроила? Я захлопала ресницами и, отбросив книгу на диван, подбежала к столику, чтобы затушить сигарету. Я была совершенно не готова к его приезду. И понимала, что весь этот бедлам ему совсем не по нраву.— Вы бы хоть предупредили… Чтобы я прибралась, — пробормотала я взволнованно, пошире открывая окно и махая руками, чтобы сигаретный дым быстрее выветрился.

— Я редко предупреждаю о своем визите. Тем более, это вроде как мои апартаменты, — усмехнулся он, наблюдая за мной. Я чувствовала его взгляд каждым участком тела, пока выключала магнитофон и телевизор.

— Я знаю. Но… я думала, что мы еще не скоро увидимся, раз вы не приезжали все эти дни.

— Может, ждала кого-то другого? – Ник насмешливо изогнул бровь, а я удивленно взглянула на него.— Кого мне ждать? Кроме вас. Такеши по вечерам уезжает.

— Не страшно тебе тут одной?

— Да нет. Я жила в местах пострашнее, — я начала подбирать свою обувь с пола, скидывая ее в кучу.— Я уже понял, что ты не из пугливых. Но все-таки… Ты тут одна. И хоть вряд ли сюда кто-то сунется посторонний, потому что у японцев это вообще не принято – врываться в чужие дома. Но все же…

— Нет. Мне не страшно. Только скучно. Вот поэтому и развлекаюсь, как могу. Изучаю японский. Учусь письму… И пытаюсь освоить некоторые ?приемчики? гейш. Только… плохо получается по книге. Но уже что-то умею. Например, подавать чай…

Ник отошел от дверного проема и направился к дивану, когда я освободила место от вещей, сложив их с краю.