Часть 3, в которой начинается путь, не заканчивающийся даже с окончанием маршрута (2/2)

Не успел Леголас и слова сказать, как его поставили на ноги, укутали в плащ и велели лезть на Брего.

— И все же я не понимаю, — хотел было настоять на своем эльф, но его и слушать не стали: скрутили и закинули на жеребца. — Прекрати так со мной обращаться!

— Какого обращения достоин, то и получаешь.

— Ах ты несносный… выродок!

Арагорн с удовольствием всадил бы меч этому напыщенному придурку по самую рукоять прямиком в глотку, но обстоятельства заставляли его сдерживаться. Так что он только ударил лезвием плашмя по заднице эльфа, перекинутого через спину Брего. Тот тут же завопил дурниной и принялся сыпать бранными словами.

— То же мне светлый народ, — проворчал Арагорн. — Ругается так, что уши у любого в трубочку свернуться.

Брего с большим пониманием взглянул на хозяина.

— Благодарю.

Арагорн чуть с Брего не свалился, услышав это. Он мог бы подумать, что обманулся завыванием ветра и шелестом ветвей в буреломе, через который они прорывались, но эльф сказал предельно четко и достаточно громко.

— Спасибо, что спас. И что вылечил.

Арагорн продолжал игнорировать все сказанное.

— Может и ты меня поблагодаришь? — раздалось сварливое.

— С чего бы? — Арагорн заговорил только, потому что его клонило в сон. Он вымотался до невозможности, а путь предстоял еще неблизкий. Ему нужно во чтобы то ни стало доставить этого Светлячка в Лес Трандуила. И если Светлячок был день ото дня бодрее по мере того, как они удалялись от Твердыни Саурона, то этого совсем нельзя было сказать о самом Арагорне.

— Я ведь спас тебе жизнь.

— Когда это? Когда орал, выпав со спины Брего, или когда едва не покалечился мечом, что по несчастью оказался у тебя в руках?

— Я… Я ведь вернулся за тобой!

— Ах ты за мной вернулся? Мне казалось, ты едва не угробил Брего и чуть не сдох сам, тем самым сделав абсолютно бессмысленным свое спасение от Саурона. А ты оказывается меня спасал. Вернулся. Надо же.

— Мог бы хотя бы из вежливости поблагодарить!

— Я могу свернуть тебе шею как куренку, и ты даже пикнуть не успеешь, — зло и раздраженно зашипел Арагорн. — Полагаю, я мог бы оторвать тебе башку и притащить ее твоему отцу, глядишь итог был бы такой же. Но я все же ввязался в эту муть и вынужден терпеть твое присутствие только потому что… — Арагорн осекся и замолчал.

— Почему? — эльф мог бы оскорбиться и замолкнуть. На то и был расчет. Но он внезапно сделался серьезен и собран.

— Потому что ты ужасно нескладный и неловкий, ничего неумеющий и избалованный королевский сынок, который тем не менее не испугался отправиться в одиночку в опасный путь ради спасения своего народа. Это то ли величайшая смелость, то ли величайшая тупость. Но ты первый эльф за многие и многие годы моей жизни, который решился на подобное. И я подумал… Может это и есть тот самый шанс?

— Шанс на что?

— На то, что я смогу все исправить.

И как бы Леголас не пытался вывести своего спутника на дальнейший разговор тот замолк и закрылся наглухо. Даже не злился. Вообще никак не реагировал на эльфа. И Леголаса это неожиданно очень задело, но поделать он ничего не мог, так что тоже замолчал до следующего привала.

***</p> Привал они устроили у небольшого пруда, вода в котором хотя бы не воняла и выглядела вполне пригодной для питья. И измученный жаждой Леголас приник к ней, жадно напился, погладил пьющего Брего по лоснящемуся боку.

— Ты хорошо о нем заботишься, — миролюбиво сказал Леголас в попытке хоть как-то разрядить обстановку в их небольшой компании.

— Как и он обо мне, — раздалось в ответ.

— Мы связаны Нерушимым Словом, — зачем-то сообщил эльф.

Арагорн посмотрел на него долгим взглядом и кивнул. Они связаны Нерушимым Словом. Эльф без него умрет. Впрочем и без Нерушимого Слова он без него пропадет. С такими то навыками выживания. Арагорн, конечно, не умрет, если нарушит слово. Но будет ли он спать спокойно, зная что позволил погибнуть вероятно единственному шансу на спасение тысяч и тысяч ни в чем неповинных душ?

— Так и быть, о тебе я тоже буду хорошо заботиться, — сказал он и насладился видом растерянного и смущенного эльфа.

— Я… Эм… Я тоже буду о тебе… о вас с Брего заботиться.

— Вот теперь-то я смогу спать спокойно! И быть уверенным за сохранность своей шкуры. Слышишь, Брего? Светлячок позаботиться о нас! Теперь-то мы заживем! Теперь все точно наладиться!

— Почему ты такой? Невозможно же разговаривать с тобой!

— А я к тебе в собеседники не нанимался. И меньше всего хочу трепаться за жизнь с тем, кто ни черта об этом мире не знает, но считает себя лучше других.

— И ничего я не считаю! — вспылил Леголас. Да, он много не умел и скорее всего не понимал и не знал, но это не повод его оскорблять и издеваться над ним! — И вообще… ты меня утомил!

С этими словами он вскинул свой нос и царственно прошествовал подальше от Арагорна, под скептичным взглядом того помялся и сердито бросил через плечо.

— Отвернись. Я хочу искупаться.

— А вот хрен тебе. Я тебя сторожу. Не хватало, чтобы ты утоп тут.

— И ты будешь стоять там и смотреть?

— Конечно. Так и быть, потом я пойду купаться, можешь тоже посмотреть.

Эльф фыркнул, выпутался из плаща и полез в воду, вздрагивая от холода.

Когда Леголас вылез из воды и укутался в плащ, его компаньон принялся раздеваться. Эльф боролся с гордостью и любопытством. В конце концов последнее победило. Тело этого существа было гораздо более массивным, чем все тела, которые Леголас до этого когда-либо видел. И пусть он в целом внешне не особо отличался от представителей Светлого народа, но вероятно именно из-за этого те небольшие отличия, которые эльф отмечал, казались ему чудовищно уродливыми, настолько отвратительными, что взгляд не отвести. Существо было действительно очень высокое. И в этом теле явно крылась недюжинная сила. Леголас с содроганием подумал о том, как ловок и быстр его провожатый. Немудрено, что он стал кошмаром всех эльфов. Он утаскивал их во тьму без возврата. Не знал ни жалости, ни страха.

Странное это было существо. Умеющее лечить Листом королей. И умеющее отбирать жизни с ужасающей легкостью, почти играючи. Свирепый воин Мрака и заботливый хозяин для Брего. Отродье, ненавидящее все, что дорого и близко Леголасу. И все же принявшее решение спасти его, по-своему оберегающее его.

И наверное он не самый плохой компаньон в пути во имя спасения Света.

Арагорн чувствовал на себе взгляд эльфа, но был слишком уставшим, чтобы как-то комментировать это. Чем ближе был Лес, тем паршивее ему становилось. Когда-то он также пришел к Трандуилу. И так же притащил с собой пленника. Вернее пленницу. Тогда Хранитель Леса не вышел. И что же изменилось теперь? На самом деле все. Светлячок не был пленником. Возможно разменной монетой, но не пленником. Арагорн стал старше и мудрее, а ненависть его острее и осознаннее. Нынче все переменилось.

Леголас зябко поджал под себя ноги, и только прикрыл глаза, как его без всякого почтения толкнули в плечо.

— Пора.

Эльф вздохнул, но протестовать не стал, поднялся и безропотно залез на спину Брего.

***</p> — Я могу открыть проход, — произнес Леголас, наблюдая за тем как его спутник ходит рядом с Навесью. — Только прекрати так делать!

Арагорн только усмехнулся и снова провел кончиком меча по Навеси, высекая искры и заставляя защиту Леса идти рябью.

— Ну что же ты, Трандуил! — вскрикнул он. — Не встречаешь старого знакомого, м? Эй! Есть кто дома? Выходи, чудо золотоволосое!

— Хватит! — рявкнул Леголас и решительно подошел к Навеси, коснулся ее ладонью, и та разошлась в стороны, открывая узкую щель. — Идем.

— Ты понимаешь, что делаешь?

— Прекращаю твой балаган.

— Ты впускаешь меня на свои земли.

— И надеюсь на твое благоразумие.

— Или на свою стражу, — усмехнулся Арагорн и увидел, как смутился эльф. Да, этот королевский сынок привык думать, что Лес защищают храбрейшие и искуснейшие из воинов Света. И Арагорн в какой-то степени был согласен с ним, да вот только они ведь уже очень и очень давно не дрались с противниками более серьезными, чем пауки.

— Ты знаешь отца? — не утерпел Леголас, продолжая стоять у прохода и пытливо всматриваясь в своего компаньона.

— Раньше Навесь была дальше, — проигнорировали его вопрос.

— Да… — Леголас нахмурился. — Защита истончалась, и прорывы были все чаще, так что отец принял решение уменьшить площадь, чтобы сохранить прочность. Ты ведь бывал здесь?

— Да. И тогда Навесь была много дальше. А еще был здесь, когда Навеси не было вовсе.

— Про это я знаю, — ответил эльф, когда они прошли внутрь, и Навесь снова сошлась за их спиной в защитный купол, без единой прорехи. — Ты пришел с Запада. И был подобен пламени, что пожирает все вокруг. Подобен пожару, что губит все живое. Ничто и никто не могли совладать с тобой, и в итоге Великие Правители Светлого народа приняли решение укрыть свои земли Защитными Навесями.

— И теперь ты привел его с собой, — раздался голос, в котором ярости и радости было поровну.

— Тауриель! — воскликнул Леголас и шагнул к подруге, но та отступила на шаг, продолжая держать лук и стрелу направленными на их нежелательного гостя.

— Я рад тебя видеть, — неловко произнес Леголас и встал перед теми, кого привел в Лес. — Они спасли меня и вернули домой. Опустите оружие. И мне нужно немедленно поговорить с отцом.

Арагорн видел, как стража слегка смешалась: с одной стороны перед ними стоял их принц, и раз Навесь его впустила — сомневаться в этом не приходилось, а они поклялись в верности королевской семье, с другой — позади их принца стоял оживший кошмар их народа, который требовалось немедленно уничтожить.

— Что ты хочешь за жизнь моего сына?

Арагорн всегда думал, что озвереет в то же мгновение, как снова услышит этот голос. Однако, на деле он только взглянул на говорящего. Трандуил был все таким же холеным красавцем, окруженным аурой власти. Выглядел сытым и тошнотно довольным жизнью.

— То же что и всегда.

— Когда-то я уже дал ответ. С тех пор он не изменился.

— И зачем тогда спрашиваешь, что я хочу?

— Отец, — Леголас помедлил, затем взял стоящего позади него спутника за руку под расширившиеся от ужаса и отвращения взгляды соплеменников, и твердо произнес. — Я дал ему Нерушимое Слово.

— Ты… что сделал? — Трандуил был в таком потрясении, что отшатнулся, и на мгновение весь его образ сдержанности и холодности пошел трещинами, демонстрируя беззащитное нутро, в котором уже очень давно царили лишь отчаяние и страх новых потерь.

— Я дал ему Нерушимое Слово. И тебе придется нас выслушать. Нас обоих.

— Он тебя обманул. Вынудил. Ты! — никто и моргнуть не успел, как Хранитель Леса рванулся вперед с обнаженными клинками на незваного гостя.

Арагорн ждал чего-то подобного, так что не растерялся. Он оттолкнул от себя Светлячка, застывшего столбом от удивления на выходку отца, и принял удар на свой меч, отразил, вывернулся и выхватил кинжал второй рукой.

Леголас почувствовал сильный толчок, от которого он сделав неловкий шаг, споткнулся о корягу и растянулся на земле. Тауриель схватила его за плечо и дернула вверх, поставив на ноги. Эльф тут же вывернулся из ее рук и снова ринулся к сражающимся.

— Стой!

— Хватит! Прекратите! — Леголас не слышал криков подруги.

Однако, все закончилось и без его вмешательства, и при этом самым неожиданным для эльфов образом: меч их ненавистного врага сокрушил клинки их правителя и уперся тому острием в шею. Трандуил выглядел так, что того и гляди сам бросится вперед и вспорет себе горло, так что Арагорн убрал меч и отступил на шаг, поморщился, когда на нем тут же повис этот надоедливый шумный Светлячок.

— Мне правда нужно с тобой поговорить, Трандуил, сын Орофера. Оторвать тебе голову и сжечь твой Лес дотла еще успеется, — игнорируя вцепившиеся в него пальцы произнес он.

Тауриель вдруг подумала, что да, оторвать голову их правителю и сжечь их Лес дотла этот чужак уж точно сможет.

— Когда-то я сражался с твоим отцом плечом к плечу. И оплакивал его смерть. Но он встретил свой конец достойно, сражаясь за то во что верил. А ты гниешь живьем в темнице, отстроенной собственными руками.

— Предлагаешь мне и моему народу гнить в тюрьме отстроенной твоим повелителем?

— Предлагаю дать Саурону бой.

Леголас замер, даже дыхание затаил. О чем толкует этот…

— Мне нужен ты и твое войско, Владыка Леса, — продолжал говорящий. — Вместе мы справимся. Пошли в Ривенделл и Лориен. Пошли вместе. Покажи их владыкам, что Светлый народ еще не выдохся. Что в вас еще остался ваш Свет. Вместе мы соберем невиданной силы армию и расквитаемся с Сауроном.

— Тогда ведь не справились. С чего бы теперь? — едва слышно прохрипел Трандуил, пытаясь снова вернуть себе самообладание.

— Тогда вы дали слабину.

— Это ты нас предал!

— Я?! Признайся, что тебе просто приятно так думать. Приятно прикрывать мной свое малодушие.

— Желание защитить свой народ — не есть малодушие!

— Так и я тогда защищал свой народ! И защищаю его до сих пор! Но нам самим такое не вытянуть. Как и вам. И потому я предлагаю союз.

— Союз с кем? С полуживыми от голода фермерами? Или с псами Саурона, что годами истребляли Светлый народ?

— Я предлагаю тебе союз со мной. И лучше бы тебе согласиться. Потому что еще есть пустые камеры в темницах Темного Властелина. И ты знаешь, кто обеспечивает их постояльцами.

— Ты вытащил моего сына. Ты пошел против Саурона. Больше он тебя не примет. Он сомнет вас. Слышишь? Вот и пришел конец роду людскому, Арагорн.

— И кто же станет следующей целью для Саурона, как по-твоему? Насколько хватит ваших сил держать Навеси? И когда Тьма придет, в целом-то станет все равно что там стало с полуживыми от голода фермерами да псами Саурона. Главным станет тот факт, что помощи вам ждать будет неоткуда.

С этими словами тот, кого отец назвал Арагорном, ушел. Навесь расступилась перед ним и Брего и выпустила их наружу. Леголас замер, глядя им вслед, затем перевел взгляд на отца, молча подошел к нему и помог тому привести себя хотя бы в относительный порядок и взяв под руку повел за собой.

Уже много позже он удивленно отметит: почему Навесь расступилась с такой легкостью и отпустила Брего с его хозяином?