Лилия, Бругмансия и не такой уж и обыкновенный Одуванчик. (2/2)

Тогда великие державы что-то не поделили и миссии сыпались как из рога изобилия. Рук катастрофически не хватало и батю моего в возрасте десяти лет выперли на охрану границ — работу настолько опасную, что оттуда не возвращались две трети шиноби. А отец мой вернулся. И тут его как бы «заметили». Разумеется, кому надо было, прекрасно знали о том, что пацан не хрен с горы, а носитель крови славных врагов. И надо сказать, врагов сильных.

Ему тогда предложили покровительство в обмен на щенячью преданность. А Минато на войне успел натерпеться и согласился без лишних размышлений. Да к тому же он и так был предан до самых кончиков ногтей.

Не согласись — помер бы в очередной заварушке. А так выжил, окреп, прославился, влюбился. Он ни о чём не жалел. Даже когда осознал, что продал душу дьяволам. Его с головы до ног опутали печати молчания и обязательств, но он об этом забывал, стоило увидеть её улыбку. Или получить сковородкой по голове, за то что опоздал на ужин и теперь придётся разогревать.

Узумаки — признанные мастера печатей. Кушина хоть и росла в Конохе из-за договора об обмене кровью, но имела доступ ко всему необходимому. Она обучала Минато. Он хотел понять, что понаписано на его теле и как это снять. А Кушина постепенно осознавала, за кого вышла замуж.

Закончилось всё тем, что и Кушина попала в подвалы Корня. А вышла оттуда тоже уже с печатями.

Они продолжали искать выход и сдаваться не планировали. Но Кушина забеременела мной. Минато предположил, что печать предохраняющая от случайной беременности вошла в конфликт с другими и ослабла.

Их свобода было настолько ограничена, что попроси у них один из господ отдать ребёнка, они бы не смогли ничего противопоставить.

Я ещё не родился, но любовь их была такова, что они пожертвовали собой, лишь бы только защитить меня. Кушина покончила с собой во время родов, а Минато забрал новорождённого меня и отправился побеседовать со стариком-Хирузеном.

Дедок пересрал, когда отец использовал печать Шинигами. Именно свой последний разговор с Минато он записал в письме, адресованном мне.

Отец показал печати, которые стали бесполезны, как только он отдал душу Шинигами, передал меня единственному человеку в деревне, способному исполнить его последнее желание, и попросил спрятать сына так, чтобы никто никогда не догадался кто его родители.

История для широкого круга лиц звучала так: Четвёртый хокаге и его жена погибли в сражении с неопознанными шиноби. Для узкого: Кушина и ребёнок погибли во время родов, а Минато не смог пережить горе и покончил с собой.

Подробности мне стали известны из другого источника: отец оставил Хирузену координаты тайника, вскрыть который смогу только я своей кровью и по доброй воле. Там были все наработки, техники, учебники и дневники моих родителей. Вся интеллектуальная собственность, всё самое ценное, что они могли мне передать.

Вопрос денег, которые перешли в казну деревни ввиду якобы отсутствия наследников, меня тогда совершенно не беспокоил — я самозабвенно зачитывался отцовскими мемуарами (они оказались куда толще маминых) и проникался бесконечным чувством благодарности за их жертву и любовь. Для родителей на первом месте стояло то невероятно чувство, что возникло между ними, и потому несвобода не так их тяготила, а я, кажется, превозношу свободу так высоко над всем остальным, будто за всех троих.

А тот сомнительный мужик, что никак не отлипал несколько недель и настойчиво предлагал познакомиться поближе оказался моим вроде как крёстным.

Нос защекотал запах табака. В моём вздохе выразилась усталость чуть ли не вселенских масштабов.

— Что надо? — раздражённо бросил я в пространство.

— Почему ты сразу решил, что мне что-то от тебя надо? — послышался насмешливый вопрос.

— Так тебе ничего не надо? — уточнил я даже не пытаясь принять боевую стойку. Слишком уж сильно меня разморило.

— Этого я не говорил. — мужчина неторопливо приставил к моей шее кунай и выдохнул облачко дыма прямо в лицо.

Как же меня бесят эти ебучие привычки.

— Паровозик, ну я же только помылся. Нахрена ты на меня снова надышал? — убито спросил я и открыл глаза.

— Мне нужен твой свиток.

Парень таки решил перейти к делу.

— У меня нет. — честно соврал я и отвернулся от перепуганного взгляда.

Я даже знаю, почему он перепугался. Думал, хищник он, а тут я такой весь из себя спокойный и даже не планирую молить о пощаде или храбриться.

— А если найду? — кунай поцарапал тонкую кожу.

— Ну так ищи, гопота. Барахло на камне сушится. Только сигарету потуши иначе я тебе её в нос затолкаю.

Молчание затянулось и я открыл глаза, чтобы посмотреть, почему он не пользуется моим ленивым великодушием. Парень буравил взглядом каждый сантиметр моего тела и, если бы не учащённое дыхание и расширенные зрачки, я бы может и поверил, что это просто профессиональный осмотр.

— Хорош пялиться, Паровозик. Трусы всё равно снимать не буду — мы ещё не настолько близки.

Парень немилосердно покраснел, сглотнул ставшую вязкой слюну и таки отвалил от меня заниматься обыском. Движения его были нервно-порывистые, всё валилось из рук. В какой-то момент он поймал мой внимательный взгляд и натурально икнул. Любопытно. То есть Ино не лукавила, когда говорила, что в нашей тройке все молодые и красивые, а не только они с Хинатой.

— Как успехи? — участливо поинтересовался я через пять минут.

— Нахрена тебе столько презиков? Ты же не на пикнике, а на серьёзном испытании. — неуверенно напомнил парень.

Я на это лишь скептично приподнял бровь и не забыл помянуть тёплым словом Ино. И собственную невнимательность. Интересно, когда именно успела?

— Это непростой лес, уважаемый. Здесь всякое случается. — на губах заиграла улыбка и бьюсь об заклад, выглядела она плотоядно.

Паровозик ощутимо вздрогнул, впился в меня ошалелым взглядом, выпустил из рук многострадальную оранжевую куртку и медленно двинулся ко мне.

Молодец, Наруто, дошутился.

— Эй, парень, полегче. Я пошутил. А презики просто забыл вытащить. С кем не бывает?

Ну на самом деле мало с кем бывает.

Тут то мне уже стало неловко. Расслабленность сдуло, словно ветром семена одуванчика и я решил всё же встать. Пока распрямлялся, парень ускорился и в следующее мгновение прижал меня к дереву, позволяя сполна оценить разницу в росте и прочих физических показателях.

— Слушай, я вообще-то больше по девочкам. — у меня от охренения все мышцы отнялись, — Но если тебе так хочется, то знаю я тут одного пидара… кхем, то есть парня нетрадиционной, ну ты понял. Саске зовут. Он и посимпатичнее меня будет, могу познакомить.

Но туманнику было совершенно плевать. Он медленно склонился ко мне и в глазах я не увидел ни капли осознанности. Это что-то мне напомнило. В последний момент мне удалось уклониться от поцелуя и герой-любовник уткнулся губами мне в ухо. Не успел я порадоваться начавшему восстанавливаться контролю над телом, как почувствовал горячее влажное прикосновение к козелку и забыл как дышать.

«Оно лижет моё ухо» — была первая мысль.

Вторую я произнёс вслух:

— Так, Ино, прекращай этот разврат.

Паровозик сразу отстранился и с очень знакомыми интонациями произнёс:

— Свяжи меня, Одуванчик.

Я сначала не то подумал, но в итоге всё же сообразил, зачем.

— А, да. Сейчас.

Заплетаясь о собственные ноги я кое-как обошёл парня и вытащил из печати на одной из фенечек крепкую длинную верёвку. И принялся вязать узлы. Через пару секунд ко мне присоединилась краснющая Хината. Действовала девушка, несмотря на смущение, чётко и быстро: помогла крепко связать и тщательно обыскать парня. Он иногда вздрагивал, из чего я сделал вывод, что у них там с Ино в голове тоже твориться бурная деятельность. Как прекрасно, когда каждый занят своим делом.

Стоило нам закончить и помочь едва окуклившейся гусеничке сесть, как Ино вернулась сознанием в своё тело, которое Хината припарковала у одного из деревьев в тени. Паровозик тоже вернулся на землю и теперь недовольно посматривал на нашу чудесную тройку снизу вверх. Будь я не в одних трусах, выглядело бы эпично.

— Пытайте сколько влезет. Я не скажу вам где свитки. — всегда бы он был таким собранным.

— Да мы и так знаем. — с милой улыбкой протянула Ино и движением фокусника вытащила на свет три свитка «Неба».

Я даже не удержался — вышел из образа крутого парня и восхищённо оглядел девочек. Вот же ж, эти увлечённые натуры.

Паровозик тем временем даже бровью не повёл, хотя должен был понять, что это точно свитки туманников. Только спросил:

— Они живы?

— Я даже не уверенна, что они заметили пропажу. — не стала строить из себя злодейку Яманака и передала один свиток Хинате. Девушка сразу припрятала его в одном из внутренних карманов толстовки.

— Зря вы отдали все свитки одному человеку. — подытожила Хьюга.

— Тогда что вам нужно от меня? — поинтересовался пленник.

Разговоры и в самом деле велись серьёзные, поэтому я оставил девочек вдвоём разбираться, а сам решил одеться.

— Нам бы хотелось, чтобы ты больше за нами не следовал. — продолжила переговоры Ино.

— И как вы планируете это обеспечить? Пока я жив у вас не будет стопроцентной гарантии.

Парню что, жизнь не мила? Зачем он сам себя загоняет в могилу? Хотя кто бы говорил.

— Предлагаем сделку. Мы отдаём тебе два из трёх свитков «Неба» и отпускаем. Что думаешь?

— Щедро. В чём подвох? — не унимался пленный.

— Ни в чём. Нам все три свитка «Неба» не нужны. А вот избежать схватки с тобой и остальными туманниками было бы неплохо. И для тебя в том числе. Может всей толпой вы и сумеете нас одолеть, но ты уже должен был понять — победа обойдётся немалой ценой. — Ино хорошо умеет убеждать.

— Соглашайся, Паровозик. — крикнул я с валуна пока пристёгивал к бедру сумку.

— Меня зовут Утаката. — с чего-то вдруг решил представиться парень.

— Очень приятно, Утаката. Так что надумал? — спросил я и присоединился к дискуссии.

— Я согласен.

Парень даже не успел договорить, как Ино вырубила его техникой нарушения сознания, после чего вручила мне два белых свитка и оповестила:

— Дальше он на твоей совести. А мы с Хинатой хотим купаться.

Такой расклад был честным. Девушки и так уже перевыполнили план, а я за весь экзамен только и успел что погулять, да подремать.

Куртку я снял и бросил на траву, закинул гусеницу-Утакату на плечо и поплелся в обход плато. Весил парень немало и даже в одной футболке в тени деревьев я умудрился взмокнуть. И пленник возвращаться в сознание очень долго не хотел. Только под конец пути зашевелился, да так, что я его не удержал на затёкшем плече и парень грохнулся на землю.

— Прости. Тяжеловат ты для меня. — покаялся я и присел на корточки, чтобы распутать верёвки и выпустить бабочку на волю.

Он мне ничего оскорбительного в ответ на неуклюжесть не сказал, но кривился и потирал отбитый бок.

— Где мы?

Я вытащил из кармана его карту и показал место. Он кивнул и начал с силой растирать виски.

— Лучше бы по-старинке огрели по башке, чем это. — всё решил немного пожаловаться на жизнь Утаката.

— Не лучше. Скоро пройдёт и никаких последствий. А от сотрясения потом шатает ещё с неделю. В лучшем случае.

— А ты и то и то пробовал что ли? — поинтересовался теперь уже не пленник, а спутник.

— Да. Не по одному разу. И да, чуть не забыл. — я передал ему два свитка, — Как договаривались. Дальше я не пойду, так что пока.

Я сделал несколько шагов назад спиной вперёд, чтобы не терять его из виду и только потом развернулся. Он не стал на меня нападать, только немного побуравил взглядом спину и пошёл в свою сторону.

Когда я вернулся к берегу реки, взору моему предстала прекрасная картина — чудесный пейзаж теперь украшали две полуголые красотки. Они лежали на одном из валунов в одном нижнем белье и беззаботно нежились в лучах вечернего солнца.

Тут два варианта — либо они уснули и не заметили моего возвращения, либо я сошёл с ума.

— Чего ты там мнёшься, Одуванчик? Иди сюда, надо поговорить. — громко сообщила Ино.

— Всё-таки сошёл с ума. — заключил я и сел на травке около девочек спиной к ним.

— Мы тут начали рассуждать о дальнейших действиях и вот, что поняли: если мы сейчас пойдём к Центральной башне, до которой отсюда всего полкилометра, то велика вероятность, что ещё двое с половиной суток нам придётся безвылазно там просидеть. А тут природа, птички поют, съестные припасы не тронуты так ещё и целая река отличной осетрины. И ты ещё сказал, что это место относительно безопасно.

Ино, очевидно, окончательно отпустил утренний мандраж и девочка хочет сделать приятную шалость. Но идея звучала весьма привлекательно. Я обернулся, коротко взглянул на своих напарниц, рассчитывая обнаружить у кого-то голос разума. Ничего. Я становиться самым ответственным точно не собираюсь.

— Вы хотите здесь зависнуть до конца экзамена? — уточнил я.

— Нет. Мы не настолько наглые. Послезавтра вечером сдадим свитки и переночуем одну ночь в башне. К тому времени все сильные команды уже успеют завершить испытание так что получится даже безопасней.

На ужин была осетрина с земляникой. Поймала её Хината, приготовил я, ибо моим напарницам владеть плебейскими навыками по статусу не положено. Потом они занялись обустройством ночлега, а я на случай прихода гостей попрятал вокруг нашего рауского уголка сигнальные печати. Работали они стабильно и радиус брали неплохой, в чём на тренировках успели убедиться все, поэтому мы без лишних душевных терзаний дружно завалились спать, едва солнце скрылось за горизонтом.

— Нежнее, Одуванчик. Мне же больно. — взмолилась Ино.

— Я стараюсь, любовь моя. Но это мой первый раз. — неловко оправдался я и снова сконцентрировал всё внимание на процессе.

— Ты слишком напряжён. — прошептала сзади Хината и положила свои нежные руки на мои зажатие плечи.

От её поддержки и мягких массирующих движения сразу стало спокойней и я приступил к делу более вдумчиво и размерено.

— Да, вот. У тебя хорошо получается. И теперь ещё раз. И ещё. — продолжала подбадривать Хината.

Я и сам прекрасно видел, что стало получаться. Не сложней, чем связать человека в отключке.

В итоге колосок получился на удивление приличным. Хината помогала иногда вплетать в длинные светлые локоны цветы Бругмансии и Ино стала выглядеть как самая настоящая цветочная фея.

— Теперь моя очередь. — напомнила Хината.

Ино довольно потянулась, зевнула и мы стали работать вместе над причёской Хинаты. Ей решено было плести два колоска. Как объяснила Ино — такой вариант выглядит более мило и невинно, то есть идеально подходит девушке.

Получилось не с первого раза. Мы с Ино несколько раз переплетали колоски, пока они не стали выглядеть симметрично. Маленькие голубые цветочки на исиня-чёрных волосах выглядели магически прекрасно и я всё не мог налюбоваться творением рук наших. В качестве последней детали, Ино закрепила немаленький бутон белой лилии, чтобы всё совсем по канону было. Хината же едва не уснула — так аккуратно у меня стало получаться плести.

— Теперь твоя очередь. — решила Ино.

Во мне не было ни капли протеста касательно такой идеи, но я не совсем понимал, что можно сделать с моими короткими волосами. И, кажется, недоумение было написано на лице достаточно ясно, чтобы девочки поняли вопрос.

— Я научу вас плести венки. Из одуванчиков. — пояснила Ино.

За два дня, проведённых вместе на природе, мы сумели как-то очень сблизиться. Вроде и до этого бывали вместе на миссиях и тренировались последний месяц только втроём, без посторонних. Но то всё же было сопряжено с работой. А тут, можно сказать, совместный отдых.

По отдельности в лесу было нечего делать и спарринги не устроишь — есть риск привлечь ненужное внимание. Так что занимались в основном всякой ерундой: купались, собирали ягоды, вчера пытались сделать земляничную самогонку при помощи подручных средств, чакры и искренней веры в успех. Хотя никто из нас никогда в жизни самогон не только не готовил, но и не пробовал. В итоге получился сок. Но настолько концентрированный, что на маленькие красные ягодки мы теперь дружно стараемся не смотреть.

А сегодня вот решили красоту навести. Сначала девочки просто предложили постирать шмотки, потому что всё оказалось перепачкано в травяном соке и земле. Потом, пока всё сохло на камнях, Ино от нечего делать повела нас собирать цветы и, кто бы мог подумать, наткнулись мы на куст бругмансии. Лилии найти не составило труда, а одуванчики так и вовсе под ногами растут.

Не удивительно, что здесь такое разнообразие. Ведь Лес Смерти изначально был всего лишь садом Хаширамы — первого хокаге.

Ну, а что? Какой человек, такой и сад.

— Правильно? — я показал цветочнице, что у меня получается.

— Да, но за стебли так не тяни. Нежнее, надо быть нежнее. — напомнила девушка.

Увидь меня сейчас кто из друзей-парней — высмеял бы. Но я тут подумал, что странно было бы о таком переживать. После прочтения родительских дневников мне кажется, не плетения венков надо стесняться.

— Заканчивайте и давайте мне свои венки. — сказала Ино.

Сделала она его в рекордные сроки и выглядел он довольно крепким. У Хинаты тоже получалось хорошо, но очень медленно. Она могла несколько раз перекладывать жёлтые бутоны, переплетать по разному стебли, чтобы те крепче держались. Я же уже заканчивал, но выходило коряво. Ничего, для первого раза сойдёт.

Три готовых венка Ино скрепила так, что стебли сквозь бутоны почти не было видно. Получилась такая пышная ярко-жёлтая корона, которая была в четыре руки торжественно водружена мне на голову.

— И как я вам?

Девочки разглядывали меня стоя в то время как я сидел в позе лотоса, прислонившись спиной к давно облюбованному валуну. Куртку я надевал только на ночь и сейчас на мне были чёрные свободные штаны и серо-бур-малиновая старая футболка из секонда на два размера больше.

Короче, вопрос я задал в шутку и заранее улыбнулся с готовностью услышать что-то вроде «с пивком потянет», но девушки молчали и откровенно любовались.

— Дикий ты, Одуванчик. — всё же сказала Ино.

— Это плохо? — уточнил я.

— Нет. Это никак. Просто дикий. И тебе идёт быть диким. Таким неопрятным, в стрёмном шмотье.

— С кучей ярких тонких браслетиков и в одуванчиковой короне. — подхватила Хината.

— Вы меня засмущали. — честно ответил я. — Давайте лучше пойдём потихоньку в сторону башни. А то солнце уже садится.

Я легко поднялся, подхватил куртку и был в общем-то готов. Девушки тоже собрались за считанные секунды. Оставалось ещё прибраться за собой — залить тлеющие после приготовления обеденной осетрины угли, собрать сигнальные печати, воды набрать на всякий случай.

Пока я упаковывал жёлтые мятые бумажки, Хината со вспучившимися вокруг глаз венами внимательно осматривалась.

— Чисто. Только у башни есть засада, но не с нашей стороны. Сможем незаметно пройти. — сообщила девушка.

Добрались мы и в самом деле без приключений. Всё же иметь в команде настолько талантливого сенсора вредно для фигуры — с ней вообще ни о чём волноваться не надо, любые неприятности можно обойти в драки не ввязываться. Калории не на что потратить.

Встретил нас Ирука-сенсей. И выглядел он как-то непонятно — вроде и рад, что мы справились, а вроде и недоволен чем-то. Есть у меня предположения, конечно.

— А вы не торопились. — сквозь дружелюбную улыбку прошипел сенсей.

— Задание оказалось непростое. Мы ужасно с ним умотались. — отчаянно сверкая глазами врал я.

Мы с Хинатой достали свитки и вложили в его протянутые руки.

— Поздравляю с успешным прохождением второго тура. Можете пройти на четвёртый этаж в свои комнаты. Имена написаны на дверях. Столовая на втором этаже. — громко сказал сенсей, а когда мы проходили мимо тихо оповестил, — За всеми участниками велось наблюдение. Теперь все наблюдатели знают, какое задание было непростое и как вы с ним ужасно умотались, Одуванчик.