8 (2/2)

— А для тебя? — спустя какое-то время спросила Мила, пережёвывая жареный хлеб с сыром.

Я протянула руку к Миле и смахнула лишнюю крошку с её подбородка. Для меня это значило буквально всё. Мне трудно было подобрать словами то, что творилось внутри. Она словно горящий фитиль на динамите: никогда не знаешь, потухнет он на половине пути или продолжит гореть, и в конце-концов рванёт.

— Слушай, — тут я кое что вспомнила. — Заедешь ко мне как-нибудь? Я должна тебе кое что отдать, только никак не могла найти удобной причины или повода.

— А теперь нашла? — хихикнула Мила.

Я вдруг собралась, сжалась и сложила пальцы в замок. Затем я подняла на неё свои глаза и мои губы непроизвольно сжались.

— То что было… между нами… для меня значит гораздо больше, чем ты думаешь, — выдавила я, стараясь от стыда и собственной неуверенности не выйти прямо в полуоткрытое на кухне окно.

— О, правда? — оживилась она, но как-то с иронией. — Хорошо, я это учту, — рассмеялась Мила. — Я напишу тебе, когда буду свободна.

Дальше мы завтракали в тишине. Я ловила каждое движение Милы, мне хотелось просто усадить её на этот кухонный стол и…

— Ну… ладно… я… пойду… наверное…

— Ну наверное иди, — улыбнулась Мила, окинув меня взглядом. — Ко врачу всё же зайди…

— Зайду, — соврала я и натянула кривую улыбку.

Уже в дверях, когда собиралась уходить, я всё же нашла в себе силы и подойдя к ней, аккуратно поцеловала её в уголок губ. На мгновение мне почудилось, будто на её лице отразился шок, смешанный с удивлением.

— Что? — поинтересовалась я на всякий случай.

— Ничего, — мягко и как-то таинственно произнесла Мила и поцеловала меня в губы.

Всё стало ещё более неоднозначным…

— Спасибо… за вкусный кофе, — кивнула я.

— Только за кофе? — ухмыльнулась Мила.

— И за самый лучший секс в моей жизни, — после этого я постаралась смыться как можно скорее, потому что лицо начало гореть от стыда и стало трудно дышать.

Стоя на улице, я смотрела в окна её квартиры и хватала ртом прохладный воздух. Нервно ощупывая карманы, я достала помятую пачку сигарет и прикурила раковую палочку дрожащими руками. Горький и едкий дым наполнил мои лёгкие, выдворяя из рта остатки послевкусия этого лёгкого и аккуратного поцелуя. Мне сносило крышу, рвало башню, ломало кости. Все мои внутренности дрожали от стража и вожделения. Я не запуталась, нет. Скорее, я определилась. Что хотела быть с ней не как сексуальный партнёр, а как полноценная девушка. Но я не могла понять, хотела ли Мила того, чего желала я? По телу прокатилась дрожь, болезненная и скручивающая. Мои пальцы онемели от холода, а сигарета, зажатая губами, давно потухла.

***</p>

Вернувшись в свою квартиру, я позаботилась о сохранности того треклятого адвент-календаря, и дополнительно положила туда диск, который я купила на фестивале. Руки предательски дрожали. Я никак не могла успокоить царапающие мой мозг разного рода мысли, которые конечно были только лишь о Миле.

Позже я созвонилась с Мариной и мы договорились о встрече в центре. Я поинтересовалась, могла ли я пригласить к нам Женю?

— Какие вопросы, — рассмеялась Марина. — А вы что… теперь пара?

— Не-не, — быстро оправилась я. — Больше никакого секса. Да и… не знаю, — я пожала плечами. — Она мне словно новая подруга. Ты не подумай, это ни в коем случае не замена тебе. Просто я подумала…

— Ладно-ладно, не нужно тут воду лить. Конечно приглашай, если считаешь нужным.

Остаток дня мы провели вчетвером. Сначала гуляли по парку, потом зашли в кафе, а после него отправились на выставку современного искусства. Я узнала что Женя, оказывается, недавно стала менеджером в какой-то айтишной фирме, и что в ближайшие пару лет она со своим мужем планировала завести ребёнка. Марина и Вера посвящали её, хоть и не слишком глубоко, в свою жизнь. Вера подтрунивала, что сейчас Марина присядет на уши со своим ремонтом минимум часа на два.

— Это так странно, — выдохнула я, когда мы с Женей остались вдвоём около одной из инсталляций на выставке.

— Что именно? — спросила она.

— Ну что между нами вроде как что-то было, вроде секс-партнёрства. А потом ты так спокойно на всё отреагировала и… не знаю, словно мы друзья.

— Такова жизнь, — она поправила волосы, сползающие ей на лицо. — Лучше разойтись полюбовно. Да и к тому же, моя жизнь с мужем начала налаживаться и я тоже подумывала о том, чтоб прекратить это всё. Не сейчас, так через какое-то время.

— Оу, — протянула я. — Я хотела ещё сказать тебе спасибо. За всё, Жень.

— Не за что, — рассмеялась она. — По тебе было видно, что что-то происходит.

— Правда?

— Ага. Видимо что-то такое, что даже твоя лучшая подруга не вмешивается, — она кивнула. — Наверно испугалась сломать твой процесс изменения.

— Это какие ещё изменения?! — слишком громко выкрикнула я, чем нарушила тишину в помещении.

— Спроси у своей девушки, — она сверкнула глазами.

— Она не моя девушка… пока ещё… — грустно выдохнула я, опустив плечи.

— Не вешай нос, — она погладила меня по спине. — Друзья у тебя само очарование кстати.

— Марина с Верой? Да… самая сладкая парочка твикс на этой планете, — рассмеялась я. — Это ты ещё про Басяна не удостоилась послушать, вот где всё сосредоточение ми-мишности.

— Басян? — она скривила лицо.

— Короче, произошло это на Новый год. Ну почти, повод на самом деле был не только в этом. И подарила я им значит пса…

Мы медленно направились в сторону следующей инсталляции. Женя каждый раз не могла сдержать смех, когда я обвиняла Басяна в его любви к пусканию шептунов. В конце длинного коридора, ближе к выходу, мы все вновь столкнулись.

— Предлагаю разбавить этот вечер безалкогольным глинтвейном, — предложила я.

И мы снова оказались на улице. Я решила скинуть пару фоток Миле и сообщить о том, что гуляю с друзьями. В ответ Мила скинула фотку какой-то коморки, увешанной инструментами. Немного отставая от общей массы девчонок, я разглядывала на фото недовольное лицо гитариста, который сверлил взглядом их барабанщика. Поверх фото высветился знакомый до боли номер. И я всё же решила взять трубку.

— Я думала ты уже никогда мне не ответишь, — голос на том конце прозвучал как гром среди ясного неба.

— Лера, — холодно ответила я. — Чего тебе надо? Ты мне так и будешь названивать?

— Хотела поговорить, — замялась она. — Хотела услышать тебя. И извиниться… за всё.

— Неужели ты развелась? — тыкнула я пальцем в небо.

Многозначительное молчание само расставило все точки по местам.

— Можем ли мы встретиться? Поговорить…

— Прости, — твёрдо ответила я. — Но я не хочу встречаться с тобой, и мне нечего тебе сказать. Правда. Для меня это всё в прошлом… для меня этот вопрос уже окончательно закрыт. Каждый сделал тогда свой выбор.

— Марго, — жалобно прошептала она.

— Не называй меня так, — прошипела я в трубку и через секунду, подняв глаза, увидела как Марина смотрела на меня недобрым взглядом.