Парочку вагончиков сил и терпения, пожалуйста (2/2)

— Мне кажется я задал вам вопрос, — повторил я, присаживаясь на корточки. Антоша остался около Арсения, но они стояли совсем неподалеку, так что я прекрасно мог их видеть.

— Ну мы это… — Дима замялся, так и не договорив.

— Нам стало интересно что внутри этой штучки и как ее снять, — протороторил Серёжка, показав мне магнитную штуковину, которую цепляют на одежду, чтобы не украли. Я, если честно, без понятия, как она правильно называется, штука она и в Африке штука.

Но развлечение эти дети нашли, конечно, интересное. Подумать только, выяснить им захотелось, как эта штуковина устроена и как ее снять. Да если бы кто-то из охраны это увидел, мы бы так выяснили, что вовек не забыли бы. Нет, я не спорю, любопытство — это хорошо. Но все-таки, могли бы для начала спросить, можно ли вообще им пытаться разобрать эту фиговину, а в том, что они пытались ее разобрать я почти уверен.

— Послушайте, эти штуки сделаны специально, чтобы если вдруг кто-то попытается что-то вынести, не оплатив, сработала сигнализация, — пояснил я, а потом забрал у детей кофту. Их лица мгновенно вытянулись так разочаровано. — Снимают их после оплаты покупки, а самостоятельно от них избавляться запрещено, могут обвинить в краже. Так что не нужно пожалуйста продолжать ваше выяснение. Если уж вам так интересно, как она работает, то, когда придем домой, я поищу вам какое-нибудь видео в интернете, хорошо?

— Ну мы же не знали, что их нельзя трогать, — пробормотал Димка.

— Я понимаю, но все равно нельзя просто так брать и без разрешения трогать все, что вздумается. Вставайте, хватит на полу сидеть, — дети поднялись виновато так взглянув на меня.

— Извините, — произнес Сережа. Я улыбнулся, закинул кофту к куче каких-то вещей, которые люди оставляют после примерки, а потом уже сотрудники возвращают их по местам, и осторожно ухватил детей за руки.

— Успокойтесь, я не сержусь на вас из-за такой глупости, — поспешил я заверить детей, а то они чего-то совсем уж поникли, — Просто в следующий раз, если вам захочется узнать как что-нибудь устроено, просто спросите сначала у меня можно ли вам это сделать, ладно? — ответом мне послужили два синхронных кивка.

Мы подошли к Антону с Арсом и к оставленным около них пакетам с покупками. Отпустив руки детей, я подхватил эти пакеты и мы двинулись на выход. А потом я решил все же зайти с детьми в магазин игрушек. А что? Пускай выберут себе что-нибудь. Наверное, я имею все шансы их избаловать, потому что лимита никакого я не поставил. Но у них такие восхищённые взгляды были, что я просто не смог ни в чем их ограничить. Да, знаю, так делать неправильно, но, увы, по-другому я не смог. Да и дети, на самом то деле, даже не собирались жадничать и набирать полные корзины всего, что нужно или не нужно. Сережа с Димой выпросили какие-то пластиковые пистолеты, которые стреляют поролоновыми патронами и два каких-то небольших наборчика лего. Я вот прям уже вижу, как эти ужасные детали впиваются мне в ноги, но отказать все равно не смог. С Антошкой так и вовсе все было ещё проще, он повыбирал каких-то машинок и странную плюшевую собаку, больше напоминавшую какую-то сардельку, и остался ужасно доволен выбором. Арсений… С ним сложнее. Он снова завел свою песню о том, что ему ничего не нужно, что я должен делать акцент не на нем, а на младших. Ну вот что за мальчишка? Мы же вроде договорились, а все равно.

— Ты уверен? Может все-таки хочешь что-нибудь? — да, я пытался его уговорить. Долго и упорно. Но он так же долго и упорно отнекивался.

— Вы слышали мой ответ, — одарив меня серьезным взглядом, сказал он, — К тому же, я в подобных игрушках не нуждаюсь, если и играю, то только по просьбе ребят.

Я вздохнул. Ладно, хорошо. Не игрушки, тогда что? Мне совершенно не нравится, что у меня один ребенок остается обделённым, я тут за равенство выступаю, стараюсь ко всем одинаково относиться, а Арсений своими собственными руками усложняет мне задачу. И ведь я не хочу ничего плохого, просто порадовать всех детей. И когда я говорю всех, то имею всех без исключений. Так почему Арс решил, что он — исключение?

— Что насчёт какой-нибудь настольной игры? О, или шахмат? — точно, мне кажется, что что-то подобное может его заинтересовать. По крайней мере, он ведет себя как человек, который отдал бы предпочтение шахматам. — Ты умеешь в них играть?

— Умею, но не вижу никакого смысла в их покупке, — я уже хотел было возмутиться, но он поспешил продолжить: — Во-первых, они довольно дорогие, — я закатил глаза. Ну вот опять, опять он мне указывает на цены. Почему у меня такое ощущение, что сколько бы раз я ему не говорил, что могу купить все, что он захочет, он все равно продолжит гнуть свою линию, — Во-вторых, с кем мне играть? Ребята не умеют, а партию в одиночестве сыграть не получится.

Мальчишка смотрел на меня с видом победителя. Наивный, неужели считает, что его аргументы на меня подействуют? Играть ему не с кем, ну-ну. А я на что, спрашивается? Между прочим мне когда-то очень нравились шахматы, с тех пор, конечно, я наверняка чуть подрастерял навыки, но ничего, наверстаю.

— Я с тобой сыграю, не волнуйся, — я покачал головой, заметив как на мгновение удивлено расширились его глаза, прежде чем он снова скрыл все эмоции, — И давай мы больше не будем с тобой спорить по этому поводу. Мы сходим и купим шахматы.

***</p>

Вот скажите мне, пожалуйста, кто придумал делать на всяких детских игровых комнатах такие яркие вывески и кричащие названия? Нет, я прекрасно понимаю, что это все специально для того, что внимание детей привлечь, но все-таки! Мы же шли в книжный, но не дошли. Антошка так резко тормознул и потянул меня за руку, что я даже растерялся поначалу. А потом посмотрел на меня своими зелёными глазенками и протянул так жалобно и просяще: «Паша, а можно нам сюда?» И «пожалуйста» с таким невинный видом добавил, точно ангелочек. А я бы сказал хитрец, просек ведь, что я не могу отказать когда на меня смотрят ТАК. И что теперь? А вот теперь Антон, Дима и Сережа полезли в какой-то непонятный верёвочный лабиринт с кучей каких-то горок и качелей. Я точно их разбалую, сто процентов. Но разве ж можно таким глазенам отказать? Даже знать не хочу, чем мне это аукнется, я тут собственными руками даю детям добро на манипуляцию. И ведь манипулировать будут мною. Катастрофа конечно, но я ничего не могу с собой поделать. Так же, как ничего не могу поделать с Арсением, который категорически отказался идти играть с остальными. Вот что мне с этим ребенком делать?

— Ты уверен, что не хочешь с ними? — я спросил это уже кажется в третий раз. И вообще я ему это «ты уверен» уже в который раз повторяю. Попугаем себя чувствую, честное слово. И главное, на что я вообще рассчитываю? Что он вот так возьмёт и изменит свое мнение?

— Абсолютно уверен, — сказал мне мальчик, — Я не вижу никакого смысла в этом развлечении. А тратить ваши деньги, просто для того, чтобы я постоял в стороне, наблюдая за остальными, было бы ужасно неправильно с моей стороны.

Опять деньги. Вот долго он их ещё считать будет? Я же уже сказал, что финансы его вообще волновать не должны, но нет! Опять завел свою песню. И я все понимаю, правда понимаю, что не может за два дня этот ребенок вот так вот взять и привыкнуть к изменениям. Остальные младше, вряд-ли они вообще хоть когда-нибудь интересовались финансовым вопросом, а Арсений… Ох, этот мальчишка любит учиться и читать, знает гораздо больше своих сверстников, так чему я удивляюсь? Но как же замечательно было бы, если бы он не только мне свою позицию высказывал, но и ко мне прислушивался.

— Хорошо, тогда мы с тобой идём в книжный, — а что? Игрушки этому ребенку не нужны, в комнату игровую он идти отказался, значит, сейчас пойдем и купим то, что соответствует его интересам, — И шахматы, мы собирались купить шахматы.

— Вообще-то я не давал вам своего согласия…

— Арсений, прекрати, пожалуйста, — я устало вздохнул. Да я его перебил, но не могу уже слушать, как он от всего отказывается, просто не могу. С ним правда очень сложно, наверное даже сложнее, чем с неугомонным Димкой, — Если я что-то предлагаю, то значит я могу себе позволить вам это купить. И я не собираюсь делать хоть каких-то различий и давать младшим больше, чем тебе, просто потому что они младше. Хорошо, ваши с ними интересы не совпадают и, очевидно, для тебя те вещи, которые нравятся им, не кажутся привлекательными. Это я могу понять. Но я не могу понять, почему ты так упрямо продолжаешь отказываться от всего, что я предлагаю. Я не пытаюсь «купить» твое доверие подарками, доверие вообще не покупается, оно завоевывается и на это требуется много времени. Я не идиот, я прекрасно это понимаю и я не преследую никаких корыстных целей. Я просто хочу порадовать тебя, так же как и остальных. И мне ничего, абсолютно ничего от вас взамен не нужно, понимаешь?

Арсений одарил меня каким-то нечитаемым взглядом. То ли удивление, то ли недоверие, то ли ещё что-то, не разобрать. Он чуть нахмурился, не смея отвести от меня свои пронзительные голубые глаза. А спустя мгновение кивнул. Медленно и словно бы опасаясь чего-то, но кивнул.

— Я вас услышал, — сказал он. Мне даже показалось, что в голосе проскользило нечто похожее на дружелюбие. — Хорошо, давайте сходим в книжный, — я кажется даже выдохнул от облегчения.

Согласился, надо же. Я правда уже думал, что мне придется уговаривать его очень и очень долго, или вообще вести туда насильно, а он сам согласился. Уж не знаю оказали ли на него влияние мои слова или он просто не захотел меня обижать своим отказом, но это ведь и не особенно важно сейчас. Сам факт того, что он не стал дальше настаивать на своем и позволяет мне купить ему что-то, помимо необходимой одежды, уже не может не радовать.

— Тогда пошли, — я осторожно взял его за плечо, направляя к выходу.

— А ребята? — несколько растерянно спросил мальчик.

— Ты же видел, что я оставил сотрудникам свой номер телефона, если что-то произойдет мне позвонят, — пояснил я. — К тому же, они сейчас явно заняты и на наше отсутствие вряд-ли обратят внимание. — Арсений только кивнул в ответ.

Нет, я прекрасно помнил, что собирался в книжный вести вообще всех детей, но с другой стороны, что я не смогу детскую литературу выбрать? Это Арсений непредсказуемый, а с остальными в этом плане проще. Да и игровая комната для них явно интереснее каких-то там книг, так что пусть развлекаются. Плюс разрушений будет меньше, а то если бы эти дети ещё книжный разнесли, то меня бы точно удар хватил вместе с сотрудниками. Так что пусть играют себе, а мы тут как нибудь сами справимся. А потом уже вернёмся за младшими, заберём пакеты, которые я оставил в той же игровой в камере хранения, и домой поедем. Звучит как неплохой план.

Книжный находился не так уж и далеко от игровой, всего через пару магазинов с какими-то украшениями. И запах тут… Чудесный запах новых книг. Аккуратные стеллажи, все рассортировано, красиво так. Когда я в последний раз был в книжном? Давно кажется, я все чаще читал книги в электронном виде, быстрее, да и доступ к ним есть всегда. Но все равно есть что-то необычайно притягательное в бумажных книгах. Это шуршание страниц, запах чернил из типографии, обложки. Почему у меня в доме нет библиотеки? Нужно ее организовать, я буду туда приходить и просто наслаждаться атмосферой. Да и Арсению может понравится. Нужно будет обдумать этот вопрос.

— Знаешь, что именно хочешь или пройдешься посмотришь? — спросил я у мальчика. На самом деле я заметил, что в глазах у него зажглись искры интереса, которые он упрямо пытался скрыть за маской безразличия. Только совершенно непонятно, зачем он пытается этот интерес скрыть, нет же в нем ничего плохого.

— Может что-нибудь из Кинга, — задумчиво так протянул он, я даже улыбнулся. Понятно, книги — вот его стихия. Нет, нам точно нужна библиотека.

— Кинга? Стивена Кинга, что-ли? — Арс кивнул. Интересы этого ребенка меня поражают конечно.

Покажите мне хотя бы одного десятилетнего мальчика, помимо Арсения, который на полном серьёзе будет заинтересован книгами короля ужасов. С другой стороны, это неплохо, мальчик не зациклен только на учебе, его вон и развлекательная литература привлекает. И все-таки, Стивен Кинг в десять лет? Я вообще имею право позволить ему такое читать?

— А возрастное ограничение тебя не смущает? — я тихонько хмыкнул, когда мальчишка одарил меня взглядом мол «ты сейчас серьезно?». Ясно, не смущает его ничего. — Ладно, бери, что нравится, — я решил не спорить, я вообще должен радоваться, что он согласился хоть на что-то, — И Арсений, когда я говорю, что ты можешь брать то, что нравится, то я не ограничиваю тебя в количестве, понял?

Мальчик кивнул и двинулся между полок. Я понаблюдал за ним какое-то время, а потом двинулся к полкам с детской литературой. Нужно же и младшим все-таки что-то подобрать, не все же время им в игрушки играть. Я понабрал каких-то детских энциклопедий, сказок, рассказов, даже какую-то книгу со стихами взял. Нашел раскраски, решил, что для Антона самое то, пускай развлекается, к тому же, среди них была одна со столь любимыми мальчишкой самолётами. Я правда не представляю, как мы это все до машины дотащим, учитывая ещё ту кучу пакетов с одеждой и обувью, но надеюсь как-нибудь справимся.

Арсения я нашел в разделе фантастики, он держал в руках три книги Кинга, как и хотел собственно, и с интересом рассматривал что-то о путешествиях во времени, ну это я так, по названию сужу. То, что он взял хоть что-то — хорошо, то что этого вообще-то довольно мало — плохо. Я же сказал, что он может взять все, что душе угодно, а он опять ограничивается малым. Впрочем, лучше, чем ничего.

— Бери, если нравится, — заметив его нерешительность, сказал я, перехватывая книги у него из рук, а то мало ли, сейчас ещё пойдет на места возвращать, с него станется. Мальчик подумал немного, а потом кинул и убирать книжку, которую рассматривал не стал.

— Может я вам помогу? Вам же неудобно все это держать. — предложил он.

— Ты лучше книги выбирай, а я справлюсь, — мне очень хотелось потрепать его по голове, но руки, увы, были заняты.

— Этого и так много, не стоит, — попытался отказаться ребенок, но словив мой недовольный взгляд вздохнул, — Я возьму ещё одну и все, ладно?

— Две, — попытался устроить торги я, но Арсений отрицательно покачал головой. Какой же он упрямый, в самом деле, — Ладно, одну так одну. — а что? С ним же бесполезно спорить, упёрся и все тут. В общей сложности выходит пять книг — это уже какой-никакой, а прогресс. К тому же, от шахмат я ему отвертеться не позволю.

Арс выбрал ещё что-то, кажется эта книга связана с физикой, но я вообще не разбираюсь в ней, а потому выяснять не стал. Если ребенку нравится, то пускай читает на здоровье. Оплатив покупки, я потащил его в магазин с настольными играми. Ага, книги уже прилично так оттягивают мне руки, а тут ещё сейчас и настолки прибавятся. Нет, неужели кто-то и вправду думает, что я смогу ограничится только шахматами? Не смогу. Конечно не смогу.

И, в общем-то, так оно и вышло. Купил я, помимо шахмат, ещё и шашки с нардами под протестующий взгляд Арсения. Потом решил взять монополию, вспомнив, что дети в нее уже играли, значит и сейчас будут. Купил ещё каких-то игр с карточками и типичную игру в духе «кто первый дойдет до финиша». Арс кажется в восторге не был, ну да, конечно, он же о моих деньгах очень сильно беспокоится, но протестовать не стал, видимо понял, что я в любом случае все это куплю.

— Спасибо, — несколько неловко пробормотал мальчишка, после того как мы вышли из магазина. Арс нес один из пакетов, и как-то нервно перебирал пальцами ручки этого самого пакета. Ну неужели ему настолько сложно принять тот факт, что я могу просто так ему что-то купить. Неужели он настолько сильно не привык к такому, что чувствует себя не в своей тарелке? Кто бы мне ещё рассказал, как бороться с этим, как объяснить ему, что он не должен ощущать эту неловкость? Я не знаю. Правда не знаю, просто надеюсь, что все придет со временем.

— Не за что, — я улыбнулся, надеюсь ободряюще, а потом ощутил вибрацию телефона, который был у меня в кармане. Вытащил, номера я не знал, но потом вспомнил, что у меня там трое детей остались в игровой и, должно быть, играть им уже надоело и они все-таки нас потеряли и теперь сотрудники звонят. Радует, что мы как раз успели со всем закончить.

Я поднял трубку, какой-то ужасно нервный женский голос попросил меня прийти и как можно скорее. Потом она сказала, что мне все объяснят на месте и бросила трубку. Если честно, это меня напрягло, мало ли что могло случиться. Может кто-то из ребят упал неудачно и покалечился? Или они там подрались с кем-то? Или ещё что-нибудь, не знаю! Но я невольно ускорился и Арсений ускорился вместе со мной. Кажется, что до игровой комнаты мы добрались буквально за считанные секунды, хотя, конечно, на самом деле времени прошло в разы больше. А потом… Потом я, если честно, обомлел.

— А… Это… Арсений, ты тоже видишь ЭТО? — обратился я к мальчику, все ещё находившемуся около меня. Тот был не менее растерян и медленно кивнул, осматривая царящее безобразие.

— Павел… — произнес Арсений, посмотрев на меня так, словно это он виноват в произошедшем, — Вы только сильно их не ругайте, — попросил он.

Ну да, можно было догадаться, что он попросит об этом. Да вот только я сейчас не то, что ругать, я разговаривать с трудом могу. Потому что это… это… Да я даже не знаю как это назвать! Оно же как в торговых центрах устроено? Тут у каждого помещения огромные стеклянные то ли витрины, то ли окна, специально, чтобы, проходя мимо, потенциальные посетители видели, что находится внутри. Ну так вот, у игровой комнаты одного из этих «окон» больше нет. Зато есть огромное количество осколков, стул, который среди них валяется, куча офигевших сотрудников и посетителей и три выглядящих очень виновато ребенка в дополнение. Три моих ребенка, между прочим. Стоят, взгляды в пол направили, даже мое появление кажется не заметили. А я… У меня нет слов. Вот вам и оставил их в игровой, чтобы они не разнесли книжный. Это все. Занавес. Сеанс окончен, пускайте титры. И где, черт возьми, мой вагончик с терпением?