Вы сделали выбор? (2/2)

— Да, да, да, — затараторил зеленоглазый мальчик, — Ты же будешь играть со мной, будешь, будешь? — он кричал прямо в самое ухо старшего, отчего тот даже поморщился.

— Хорошо, Антон, хорошо, — поспешил заверить он мальчика, — Давайте поиграем.

Ну вот, я же говорил, что младшие втянут его в игру. Очевидно, что он просто не мог отказать Антону, ведь мальчик явно, как и я сам, считает младшенького очаровательно милым.

Димка с Серёжей подскочили и наперегонки помчались за игрой, не забывая друг друга толкать по дороге. Впрочем, они явно получали от этого удовольствие, потому что их смех разносился по всей комнате.

— Они всегда такие? — наблюдая за этими двумя, спросил я у Арсения. Тот удивлённо посмотрел в ответ, явно не ожидав, что я решу завести с ним разговор.

— Что вы подразумеваете под «такие»? — взгляд у мальчика сделался недовольным. Неужели он подумал, что я таким образом оскорбляю его друзей?

— Весёлые, шумные и непоседливые, — с улыбкой уточнил я и заметил, что мальчик расслабился после этих слов.

— Ну почему же? — он тоже улыбнулся, пусть и немного грустно, — Когда они спят, то становятся очень даже тихими.

Ну надо же, этот мальчишка оказывается тоже не прочь подшутить над младшими, пусть и делает это очень аккуратно, чтобы ненароком никого не оскорбить и не обидеть. А ещё я понял! Понял, кого же мне напоминают Дима с Серёжей. Это же один в один близнецы Уизли из «Гарри Поттера». Такие шумные, взбалмошные, неугомонные. Ну разве что не рыжие, да и не близнецы, а в остальном очень похожи. Забавно, я эту книжку читал так давно, ребенком ещё, а этих героев запомнил хорошо. И теперь вот, практически Уизли во плоти. Они кстати как раз возвращаются с какой-то настолкой. Кажется это монополия, неужели умеют в нее играть? Здорово!

— Мы принесли, — задорно сказал Димка, буквально падая на пол и начиная разбирать коробку. К нему тут же присоединился Сережа и Антон. Последний правда просто стал перебирать фигурки и карточки, с интересом рассматривая их.

— Я беру шляпу! — воскликнул Сережа, схватив фигурку.

— Тогда у меня башмак, — не стал отставать от него и Дима.

Я улыбнулся. Откуда такая любовь к предметам гардероба? Или это просто потому что фигурки им кажутся забавными? Я посмотрел на Антона и Арсения, ожидая пока они тоже сделают свой выбор.

— Тебе какая фигурка больше нравится? — спросил у младшего голубоглазый.

Антошка с интересом рассматривал фигурки, а потом уверенно схватил кораблик и протянул его Арсению. А потом зеленоглазый мальчишка бросил взгляд на меня, улыбнулся, выхватил ещё одну фигурку из коробки и протянул мне. Это оказалась машинка.

— Я буду ею играть? — я просто не мог не улыбнуться, таким милым мне показалось это действие. Фигурку конечно же забрал.

— Да, — смущённо сказал мне мальчик, а потом сел, прижимаясь к Арсу.

Дима принялся отсчитывать бумажные банкноты и раздавать их каждому, а я с интересом наблюдал за ним. Для своего возраста мальчишка довольно быстро считает и складывает довольно большие числа. Неужели это их в школе так научили? Он же в каком классе? В первом получается?

— А вы учитесь? — не в силах сдержать любопытство, я все-таки решил спросить. Вопрос правда был поставлен как-то глупо, конечно же они учатся, не могут не учиться. Но уж как спросил, так и спросил, мальчики вроде меня поняли.

— Да, мы с Димой первый класс заканчиваем, — с какой-то гордостью сказал Сережа. Заканчиваем — это правда громко сказано, тут ещё целый месяц учебы. Хотя, наверное, в сравнении с целым учебным годом — это и вправду мало.

— А Арсений третий заканчивает. Правда учителя говорят, что у него уже уровень подходит для шестого класса, — не отвлекаясь от своего занятия, добавил Димка.

Я перевел удивленный взгляд на голубоглазого мальчика. Тот этот взгляд поймал, но просто легонько пожал плечами, никак не прокомментировав слова младшего. Не хочет хвастаться успехами? Или просто не привык о них говорить? В любом случае заканчивать третий класс и иметь уровень шестого — это повод для гордости. Интересно сам мальчик это понимает?

— А я никуда не хожу, — почему-то обиженно протянул зеленоглазый мальчишка, — И мне приходится целый день тут сидеть. А они в школе! Им там весело, а я один.

— Тошка, в школе скучно, — поспешил заверить его Сережа, — Я бы лучше вместе с тобой тут оставался, чем ходил на уроки.

Ну да, я бы в свое время тоже не отказался уроки прогулять. Впрочем, детям об этом знать совершенно не обязательно, подам ещё дурной пример и виноват буду.

— Все, можем играть, — вмешался Дима, закончив с раздачей бумажных денег, — Кто первый кубики кидает?

— Я, я! — воскликнул Антоша, — Можно? — тут же чуть тише, решил все-таки попросить разрешение.

Конечно никто не стал ему запрещать и играли мы до самого обеда. Я больше ни о чем особо не спрашивал, мы просто обсуждали игру, а мальчики тихонько ругались, когда Сережа попытался утащить парочку купюр из «банка». Я не ожидал, что игра с детьми может быть такой забавной, да я даже совсем позабыл не только о времени, но и о том, что изначально сюда пришел совсем не для игр. Но почему-то сейчас это было и неважно, мне было на удивление весело и так спокойно. Давно я не чувствовал себя так комфортно в компании других людей. Я привык к постоянным завистливым взглядам и натянутым улыбкам, а с детьми было совсем иначе. И улыбки настоящие, и смех, и глаза у них сияют. Они такие живые, настоящие и совсем не знают, что такое лицемерие. Они просто чудесны, правда чудесны. И я только убедился, что именно этого в моей жизни не хватает.

Мальчишек позвали на обед, все дети покинули комнату, только Арсений остался, чтобы убрать на место настолку. Доиграть мы, конечно, не успели, но никто по этому поводу не расстроился. Да и младшие действительно проголодались, а потому без лишних капризов убежали в столовую. Я решил помочь мальчику с уборкой, не хотелось, чтобы он сильно задерживался тут, в конце концов, он не обязан убирать за всеми, а младшие могли бы и помочь, но явно не подумали об этом. Мы сложили на место карточки, фигурки и «деньги», а потом мальчишка убрал коробку на место. Он уже собирался уходить, но почему-то остановился прямо около меня.

— Спасибо вам за игру, кажется им понравилось, — вежливо, но как-то отстраненно поблагодарил он. Младшим то понравилось, но что насчёт него? Я не знаю, не могу прочитать его, хотя обычно у детей все эмоции написаны на лице. Но не у него. Он явно умеет их скрывать, причем очень хорошо скрывать.

— А тебе? — решил спросить я.

— Было… — он запнулся, подбирая слова, — Интересно, — все-таки сказал он.

— Я очень рад, что ты так думаешь. Ты на обед не опоздаешь?

— Все в порядке, не опоздаю, — заверил меня, а потом посмотрел прямо в мои глаза. Мне показалось или в его голубых омутах я заметил грусть? — Возможно вам сейчас покажется, что я груб с вами, но… — я нахмурился, пытаясь предугадать, что мне скажет мальчишка. Но не мог. Он — закрытая книга. — Я хочу вас попросить больше не общаться с Серёжей, Димой и Антоном.

Я удивился. Конечно удивился. С чего такая просьба? Разве я сделал что-то не так? Мне показалось детям было весело. Нет, безусловно, я сюда пришел не для игр, не для такого общения, но все равно я был бы не прочь повторить сегодняшний день. Это было здорово. Правда здорово. Мальчик явно прочитал мое недоумение и снова грустно улыбнулся.

— Не поймите меня неправильно, — начал пояснять он, — Просто… Вы даёте им ложную надежду, понимаете? — я кивнул.

Понимаю, и, наверное, этот мальчишка прав. Я ведь не смогу забрать всех. Не смогу… И разлучить их тоже не смогу, понял ведь это ещё в самом начале.

— Даже если вы решитесь и заберёте, кого-то из них троих, — троих. Он сказал троих. Себя он даже в расчет не берет получается? — Вы не сможете забрать всех. А они… Мы, — тут же поправился он, — Практически выросли вместе. Я боюсь, что никто из них просто не сможет остаться без остальных. Знаете, — Арсений вздохнул, — Год назад одна семья забрала Серёжу. Он протестовал, не хотел идти один, но кто станет слушать ребенка? Его вернули спустя месяц. Сказали, что он плакал ночами, кричал, постоянно ругался, отказывался есть. Он сам просился обратно, потому что здесь мы, понимаете?

Конечно я понимал, не мог не понимать. Я ведь сразу заметил, что эти мальчики очень сильно привязаны друг к другу. И неудивительно, что они не могут друг без друга. Говорю же, они совсем как братья. Братья, которым очень не повезло не иметь любящих родителей. У меня даже сердце сжимается, стоит только задуматься об этом. Они ведь просто дети, обычные дети и единственная семья, которая у них есть — это они сами. Они сами пытаются подарить друг другу то, чего у них нет — заботу и любовь. Это удивительно, но печально. Очень печально.

— Пожалуйста, просто не делаете этого больше, — сказал мне Арс.

«Этого». Он не стал снова уточнять, чего именно мне не делать, но я и так понимаю. Знал бы ты, мальчишка, как мне на самом деле жалко вас всех и как бы сильно я хотел исправить положение. Ты не должен вести себя так по-взрослому в десять лет, а младшие должны знать, что такое любящие родители, тепло и забота. Но что я могу? Что? На самом деле могу. Мысль безумна, куда мне четверых? Я же не справлюсь. Не справлюсь.

— Я понял тебя, Арсений, — говорю, а у самого сердце не на месте, почему мне то так больно? Я их знаю всего пару часов.

— Спасибо, — шепнул мне мальчик и вышел. И боже мой, какая тоска, какая боль скрывалась в этом шепоте. Мне кажется или я даже услышал там отчаяние?

К черту рациональность и взвешенные решения! К черту! Что я там говорил? В какой-то идиотской книге написано про выбор, который сделает сердце? Так вот, книга не идиотская. Ну или я такой же идиот, как и автор этого произведения, но плевать! На все плевать! Я сделаю то, что мои желания велят мне делать прямо сейчас. Даже если это кажется до абсурдного глупым!

Я вылетел в коридор и буквально помчался до администрации. Да, она от меня не убежит, но почему-то все внутри меня орало, что двигаться нужно как можно быстрее. Я вошёл в кабинет без стука. Впрочем, женщина, сидевшая за столом, мне ничего по этому поводу не сказала, только улыбнулась так заискивающе. Ну конечно, мне все так улыбаются. А вы видели, дамочка, улыбки детей? Нет? А я вот видел и их улыбки прекрасны! Их улыбки восхитительный, в отличии от вашей, такой мерзкой, лицемерной и фальшивой.

— Вы сделали выбор? — явно заметив мой настрой, спросила она.

— Сделал. Оформляйте документы. Я усыновляю четверых.